Тема- освоенность территории цель- дать понятие освоение территории рассказать о видах освоенности терр. Плюсы и минусы проектов КОТ (комплексное освоение территории)

Освоение территории и формирование структуры культурного

Ландшафта

Освоение любой территории - сложный и во многом противоречивый процесс, контролируемый как природными, так и социальными факторами. Россия и ее необъятные просторы не составляют в этом смысле исключения: такие масштабные исторические явления, как первичное заселение террито­рии и распашка земель, внутренняя колонизация и становление русской го­сударственности, происходили па фоне непрерывно меняющихся природных условий, которые то благоприятствовали этим явлениям, то, наоборот, тор­мозили их развитие, иногда поворачивая вспять сам процесс освоения.

С позиций ландшафтного планирования основными результатами воздей­ствия человека на природу можно считать, во-первых, распространение волн влияния человеческой деятельности в «море» дикой природы, во-вторых, постепенное накопление в ландшафте антропогенных черт, сопровождающе­еся переходом естественных ландшафтов в категорию антропогенно изменен­ных, а зачем и собственно антропогенных ландшафтов.

Анализ исторических данных, материалов писцовых и межевых книг, ста­рых картографических источников позволяет сделать вывод о неровном, вол­новом характере освоения пространства центра и севера Русской равнины

Роль естественных гра­ниц между освоенными сельскими мирами-макрокосмам и играли реки, круп­ные болотные или лесные массивы, причем многим волостным границам было суждено сохраниться до нашего времени в качестве рубежей культурного лан­дшафта, в настоящее время приобретающих важную роль в композиции эко­логического каркаса.

Декомпозиция природы осуществлялась вширь (раздвижениеграниц фрон-тира, освоение новых участков) и вглубь, внутрь, - путем детализации-кор­ректировки свойств уже найденных, выделенных элементов ландшафта. Смысл декомпозиции в преодолении сложности иизбыточной информативности природы, в приведении хаоса в порядок, в борьбе с энтропией. Принцип про­стоты и итеративности диктовал первоначальную реализацию простых мо­делей освоения и последовательное их усложнение. Принцип полноты освоения определил последовательное (итеративное), но конечное в рамках данного хронотопа усложнение внутреннейструктуры КЛ.

Таким образом, развитие КЛ в пространстве дикой природы шло от про­стоты к полноте - как в смысле охвата участков, обойденных при первона­чальном освоении (вторичная колонизация), так и в смысле итеративного познания и использования свойств отдельных элементов. Дальний дремучий лес, который когда-то служил лишь внешней защитой от набегов, становился угодьем для охоты исбора ягод; небольшое притеррасноеболотце осушалось и превращалосьв сенокос; родник, раскрывшийся в обрыве террасы, обуст­раивался и становился источником «живой» воды и т.д.

Неэлементарные объекты, ранее не использовавшиеся, подлежали дальнейшей декомпозиции: впервые освобожденное от леса поле, в пределах которого обнаружи­вался действующий тальвег, могло быть поделено на два с межой вдоль ручья, кото­рая впоследствии зарастала кустарником. Также и лесной массив, попавший в устой­чивое промысловое пользование, сначала делился на фрагменты охотничьими пути-ками и тропами, затем на его окраинах начинали выпасать скот, выбирать сухостой приисковыми рубками, а на освободившихся полянах косить траву. Следовательно, осваивая ландшафт, человек осуществлял последовательные действия, в течение де­сятилетий и даже веков разлагая сложную (и неявную!) природную структуру на фраг­менты (более элементарные природные и измененные экосистемы) до тех пор, пока этот «анализ» не прекращался вследствие достигнутой устойчивости полученной мо­дели состава КЛ либо по причине спада очередной волны освоения.

Итеративность декомпозиции ландшафта в ходе освоения придавала самому про­цессу освоения вариабельность, возможность пользоваться моделями различной де­тальности, углублять или сворачивать детализацию, когда к этому вынуждали обсто­ятельства. Отдаленное поле дополнялось временным жильем, легко превращавшимся в постоянное на подъеме волны освоения, или, наоборот, превращалось в пустошь на ее спаде.

В алгоритме декомпозиции освоения содержится (хотя может быть и не явлена наблюдателю)идеальная модель, продиктованная культурной средой данной конкретной эпохи освоения. Примером такой модели являются пред­ставления о «худой» и «доброй» земле, которые всегда конкретны, историчны и служат основанием деления при нарезке, т.е. классифицировании, об­щинных угольев. В этом обстоятельстве и заключена средовая роль культуры: территориальные мозаикиосвоения различных эпох не совпадают между со­бой в пространстве.

Другой неотъемлемойстороной процесса освоения, диалектически проти­воположной декомпозиции,было агрегирование мест в пространстве КЛ - установление отношений на заданном множестве элементов. Выделенные в ландшафте элементы не сохраняются и не функционируют в виде отдельных сущностей: поле, оставленное среди леса, быстро зарастает; дорога, веду­щая в никуда, никем не используется; жилище, поставленное в невыгодном месте, забрасывается - элементы КЛ существуют только в своей неразрыв­ной связи.

К агрегированию можно отнести постепенное укрупнение полей в сель­ском ландшафте России, где по склонам моренных холмов и песчаных камов в соответствии с гребне килевыми элементами тянулись мелкие, распахивае­мые по водостоку «гоны» земли. Хозяйственное чутье земледельца подсказы­вало нецелесообразность объединения в одном контуре двух или трех участков пашни с резко различнымипочвенными условиями, поэтому подобная мел-кокон тур н ость, вообще говоря, являлась отражением своеобразной экологи­ческой нормы. Лишь по прошествии многих десятилетий, когда под воздей­ствием эксплуатации агроландшафт терял естественнуюконтрастность (моде­лировалсярельеф, запахивались границы между почвенными разностями, де­лювиальные шлейфы спускались в ложбины между холмами), становилась возможной компоновка отдельных угодий в более крупные контуры - агреги­рование элементов.

Способы агрегирования элементов КЛ в рамках конкретного хронотопа можно назвать (используя понятия системологии) пространственным конфи-

гуратором. Смена конфигуратора трансформировала структуру КЛ, изменяя такие ее параметры, как дисперсность, иерархию и людность поселений, пло­щадь отдельной хозяйственной единицы, характер внешних и внутренних гра­ниц и многое другое.

Так, в пространственном плане апогей земледельческого освоения в центре Рус­ской равнины был достигнут уже в конце XVI в., когда выставление починков и заимок, ведение работ по расчистке леса и образование новых деревень привели к появле­нию абсолютно максимального за всю историю России числа населенных пунктов. Подъем следующей волны освоения происходил уже в рамках иного хронотопа, ха­рактеризовавшегося ростом поместного и вотчинного землевладения, свертывани­ем крестьянской инициативы, закрепощением крестьян. Соответственно заработал новый пространственный конфигуратор, поэтому начавшееся возобновление захва­тывало иные урочища, а зарастающий лесом участок пашни мог и вовсе не вернуть­ся в хозяйственный оборот. Например, проведенный по старым межевым картам анализ изменения характера использования ключевой территории Верхней Волги (Рыбная слобода - Коприно) по двум историческим периодам (1590-1595 гг. и 1625-1660 гг.) доказывает факт заболачивания и вторичного залесения многих уже распаханных участков, появление мельниц на водотоках, отмеченных в предыдущий период как ручьи, общее уменьшение селений с 68 до 38 и соответственно увеличе­ние пустошей с 71 до 124. Этот пример хорошо иллюстрирует действие простран­ственного конфигуратора, отражающее сложное сочетание природной (общее увели­чение увлажнения и возрастание водности рек, похолодание - «малый ледниковый период») и социальной обусловленности процесса освоения территории .

Агрегирование - это, безусловно, творческая сторона освоения и станов­ления КЛ, придающая последнему эмерджентность, так как будучи объеди­ненными, взаимодействующие элементы образуют систему, которая обладает не только внешней целостностью, но и внутренним естественным единством - органичностью, каковая бросается в глаза при знакомстве с этнически укоре­ненным культурным ландшафтом любой страны.

1.3. Ландшафт как субъективная цель - методологические основания ландшафтного планирования

Предпринятый выше теоретический анализ культурного ландшафта как системы может показаться чрезмерно усложненным и даже избыточным с позиций практики ландшафтного планирования. Однако это не так. Именно сложность классификации и выделения элементов модели состава в КЛ во многом обусловила известную отстраненность ландшафтоведения от экологи­ческого планирования в регионах и слабую востребованность ландшафтных подходов в практике отраслевого природопользования .

Для экологической организации территории региона и экологического про­ектирования наиболее важна модель состава КЛ. В культурном ландшафте вы­деление элементов - частей модели состава - затруднено по ряду причин: во-первых, разным представлением исследователей об элементарности, во-вторых, целевым характером конкретных моделей и, следовательно, относи­тельностью и условностью расчленения ландшафтной оболочки.

Между тем сложность операции выделения элементов состава системы не означает их отсутствия и уж тем более не доказывает нереальность самой си-

стемы. Одним из наименее измененных компонентов ландшафта является рельеф. Ре­льеф традиционно признавался каркасным компонентом в природных экоси­стемах, определяющим их внутреннюю морфологию (модель состава) и, бо­лее того, обоснованно рассматривался в качестве важнейшего фактора физи-ко-гео1рафической дифференциации, обусловливающего тренд развития почв, набор местопроизрастаний, местообитаний фауны, местоположений элемен­тарных природно-территориальпых комплексов (ПТК) . Наконец, рельеф считается одним из главных признаков классификации земель, лежащем л основе их кадастровой опенки.

Рельеф - не просто каркасный, но и наиболее консервативный элемент ландшафта. В культурном ландшафте рельефу - пространственному ресурсу, операционному базису деятельности человека . Однако следует подчеркнуть, что экологическим исследова­ниям и разработкам в этом плане присущи два недостатка:

1) максимизация критерия оптимальности часто отождествляется с целью;

2) не задаются все необходимые ограничения, что чревато возможностью одно­
временно с максимизацией основного критерия получить непредвиденные и нежела­
тельные сопутствующие эффекты.

Подобные подходы с не выявленной проблематикой, отсутствием понимания ис­токов кризиса, пограничных сфер деятельности и необходимости достижения разли­чных целей чреваты пагубными последствиями: невыполнение дополнительных целей может сделать ненужным или даже вредным достижение основной. В этом смысле ландшафтное планирование - инструмент, которым следует пользоваться с величай­шей осторожностью. К этой мысли мы еще неоднократно будет возвращаться.

Главная трудность выявления цели ландшафтного планирования связана с тем фактом, что цели являются как бы антиподом проблемы. Описанная мно­гократно ситуация экологического кризиса может быть определена на языке общей теории систем как проблемная ситуация. Вслед за Б. И. Кочуровым мы

понимаем экологическую проблему как негативное изменение свойств ланд­шафтов, вызывающих ухудшение условий жизни и здоровья людей: истоще­ние или потерю природных ресурсов и другой ущерб хозяйству, нарушение генофонда и целостности ландшафтов. В свою очередь, экологическая ситу­ация - это территориальное сочетание различных условий и факторов, про­странственно-временное сочетание экологических проблем» }