Снайпер элит 3 насторожили офицеров. ВСУ в панике: неизвестные снайперы вышли на охоту на офицеров под Марьинкой

Продвигаемся по мосту к центральной локации. На открытой площади тактика такая: выстрелили из винтовки, и сразу побежали в ближайший колодец, и сидим там до тех пор, пока не пройдёт тревога. Так можно продвигаться долго, пока не подойдёте к центральным воротам. Наша главная цель находится дальше, в глубине двора.

Заходим в центральный вход. Сразу убиваем врага слева. Идём к нему, обыскиваем, и стреляем из бесшумного пистолета. После небольшой зачистки отправляйтесь направо, в сторону снайперской позиции, занимайте её отстреливайтесь по врагам по максимуму, но имейте в виду, что враги всё равно будут слышать вас выстрел, поэтому будьте готовы отражать атаки.

После того, как вы зачистили окружающую обстановку идите по направлению к звёздочке, забирайтесь по лестнице и заходите в комнату. Смотрим видео о том, что записка с секретной информацией, после чего подслушиваем беседу двух солдат. Главное на что следует обратить внимание – нужный нам офицер с ранением в руку. Теперь выходим из комнаты, производя по возможности тихо отстрел окружающих фрицев, и забираемся на самый верх, ложимся, достаём бинокль и ждём, когда три офицера встретятся, поговорят и разойдутся. Внимательно смотрите на их руки. Нужный нам офицер будет идти слева. У него будет перемотана кисть руки, что можно увидеть только в бинокль. Стрелять по ним нельзя. Ждём, когда они разойдутся, слезаем и тогда уже можно пришибить одного, потом другого, а главного с перевязанной рукой довести до конца, пока он не подойдёт к двери дома. После этого его нужно обыскать. Теперь у вас есть дневник Валена.

Осталось пробиться с боями к выходу. Уничтожайте солдат и особенно снайперов, не оставляйте их позади. Ближе к выходу вам предстоит иметь дело с танком. Он будет колесить по кругу. В центре будет здание. Залезьте по лестнице на второй этаж этого здания, там будет лежать фаустпатрон. Берите его, спускайтесь, заходите танку в тыл и бейте сзади или в борт. Старайтесь не бить по гусенице, а взять повыше. Иначе гусеницу вы собьёте, а башня будет вращаться, а патрон у вас один. Поэтому придётся вам тяжело. Если же попали так, что башня танка не вертится, спокойно подходите сзади, закладывайте под танк динамит, отходите и стреляйте по динамиту. Тот взрывается, танк уничтожается.

Далее следуем к выходу. Смотрим короткую заставку, после чего нам нужно будет уничтожить двух снайперов, вылезших справа. Один убивается практически сразу же, а вот со вторым придётся повозиться. Залезайте на второй этаж здания, напротив него, подходите к левому окну и метко стреляйте, после чего отходите назад к бронемашине. Всё, уровень пройден.

Что делали с Чеченскими снайперами (женщинами) на войне.
Как известно в первой и второй чеченской компании принимали участие в основном наёмники но иногда встречались женщины наёмники, которые воевали исключительно убивая из снайперских винтовок.И вот когда ловили так называемых снайперш, то с ними делали такое, это была война и жестокая.
Вот например:
"Тайфуновцы" спецназ, рассказали что в колодце во дворе штаба особо боевитые штабные полковники утопили снайпершу.
Морпехи изрубили саперными лопатками.Вот видео где рассказывает морпех:

Волчицы в белых колготках. Семнадцатилетняя биатлонистка Лолита.

Я буду убивать тебя медленно, потому что люблю. Сначала прострелю тебе ногу, обещаю целиться в коленную чашечку. Потом руку. Потом яйца. Ты не бойся, я кандидат в мастера спорта. Я не промахнусь, - голос снайперши Маши звучал в радиоэфире четко, будто она лежала где-то совсем рядом, а не пряталась в сотнях метров отсюда.

Семнадцатилетняя биатлонистка, приехавшая в Чечню на

заработки из маленького уральского городка. Она должна была стрелять по своим. Впрочем, ей было все равно, в кого целиться. Просто на той стороне лучше платили. Тот контрактник, с которым она от скуки трепалась по рации каждую ночь, уже привык к язвительным ноткам в ее голосе. Как к свисту пуль из ее винтовки. Как к "грузу 200". Она не успела никого убить. И ничего не заработала. Наткнулась на растяжку, которую наши поставили в горах. А через день убили его. Выстрел в голову, пуля - 7,62. Снайпер.
"Белые колготки" — безжалостные призраки, бьющие точно в цель. Их ненавидят. Их боятся. На них охотятся. В лицо их знают только те, кто их убивает.
Пойманные живыми, эти женщины как величайшую милость воспринимают расстрел на месте, пулю в лоб, мгновенную смерть. После них не остается ничего, даже настоящего имени. Только легенды и проклятия.

Подлинная история Лолиты

Махровый розовый халат крепко затянут на талии, на голове прозрачный белый шарфик. Она то теребит его в руках, то смахивает им навернувшуюся слезу. Крашеные светлые волосы, золотые зубы, блеклые серо-зеленые глаза и белая, почти матовая кожа, вроде не дурнушка, а пройдет — и не заметишь.
Каждый вечер, когда десятки зэчек после работы в швейном цеху собираются перед телевизором, чтобы посмотреть вечерние новости, она забивается в самый дальний угол камеры. "Ну и правильно сделал, что убил. Так ей, суке, и надо!" — возбужденно кричат бабы, увидев на экране процесс над полковником Будановым. "Да давить их, гадов! Мочить в сортире!" — слышится отовсюду любимая цитата президента.
— В зоне никто не знает, что она была снайпершей в Чечне и стреляла в российских солдат. Да и в ее уголовном деле об этом нет ни слова, — сразу же предупредили меня в одной из женских колоний Краснодарского края. — Она никого не чурается, но и ни с кем не дружит. Если вы напишете ее настоящую фамилию, ее сразу убьют.
Именно про Лену в первую войну по Чечне ходила страшно романтичная история. За необыкновенную красоту, молодость и умение метко стрелять боевики прозвали ее Лолитой. В отряде Шамиля Басаева она появилась в 1995 году. Приехала с родной Украины, чтобы заработать... себе на свадьбу и приданое. Впрочем, жениха своего она быстро позабыла, потому что влюбилась в настоящего "волка", полевого командира Сулиму Ямадаева. Под грохот боя и свист пуль их счастье длилось недолго — "волка" убили, много позже Аслан Масхадов присвоил ему посмертно звание бригадного генерала, а безутешная "волчица" начала мстить. Причем целилась нашим бойцам в "причинное место", ниже пояса. Так, во всяком случае, гласила легенда.
— Ничего я о Лолите и "белых колготках" не знаю, — Лена театрально закатывает глаза и тут же подносит к ним свой платок. — А в Чечню я попала задолго до войны, в самом начале 90-х. Жила вместе с родителями и маленьким братом в Константиновке Донецкой области, неплохо училась. Мама работала тогда на складе заведующей, отец тоже без работы не сидел. Правда, частенько к бутылке прикладывался. После 8-го класса вместе с Маринкой, моей школьной подружкой, мы отправились в Николаев — на повара учиться. На весенние каникулы Маринка предложила поехать в Чечню, торговать шмотками. До Прохладного добрались на поезде, оттуда на автобусе попали в Грозный. В поезде у нас отобрали свидетельства о рождении, а мне ведь тогда еще и 16 не было. Заперли на четыре дня в какой-то квартире, сказали, что одними шмотками мы дорогу не отработаем. Мы и отрабатывали... То в поле вывезут, то в горы — кто стреляет, кто еще чего делает — забавлялись как хотели. Подружка моя периодически куда-то исчезала, а меня продавали новому мучителю. Не могу все это вспоминать... — и она плачет. — Мои мучения закончились, только когда обо мне услышал Муса и спас меня. Он ничего не знал о моем прошлом. Ему я почему-то поверила.

Из досье "МК".

Муса Чараев, полевой командир. Активный участник боевых действий 1994— 1996 годов, вместе со своим отрядом "засветился" во многих кровопролитных стычках. Друг Басаева, который часто гостил в его доме. И если Чараев до войны — простой сельский тракторист, подрабатывавший продажей вина, привозимого с Калининского винзавода, то после — хозяин приличного "куска" нефтяной трубы Баку — Новороссийск, щедро подаренной ему президентом Ичкерии Асланом Масхадовым.
Как уверяли следователей многочисленные свидетели, во время первой чеченской кампании Лена ходила с гордо поднятой головой и снайперской винтовкой наперевес. О том боевом периоде ее жизни, о котором она ни в какую не желает рассказывать, сохранилось единственное документальное свидетельство. Красная книжица с фотографией и ее настоящей фамилией. Рядом с подписью Басаева скромная должность — медсестра. Во время следствия и суда Лена не скрывала, что в марте 1995 года вступила в Аргуне в отряд, полевого командира Абдулы Хаджиева-Асламбека. Хоть и числилась она там лишь санитаркой, на самом деле делала все, что скажут: обстирывала, готовила, а иногда по старой памяти ублажала бородатых борцов за свободу. Впрочем, в отряде Абдулы она пробыла недолго.

"Лишь бы ты была жива"

Конец 95-го. Кровавый набег банды Салмана Радуева на Кизляр и Первомайское. Две недели вся страна не отходила от телеэкранов, наблюдая за развитием драматических событий. Захват вертолетной площадки. Расстрелы людей. Стремительный "визит" в больницу, чуть не закончившийся повторением Буденновска. Торжественный отъезд в Первомайское в колонне автобусов вместе с захваченными заложниками. И, наконец, загадочное исчезновение из села, практически снесенного артиллерией с лица земли и окруженного российскими войсками тройным кольцом. Среди нескольких женщин, участвовавших в том знаменитом радуевском походе, была и Лена.
Этот факт стал известен лишь после ареста самого Салмана Радуева. В его архивах нашли интересный документ, в котором он просил главу Октябрьского района Грозного о выделении двухкомнатной квартиры для Елены П. "как активной участницы боевых действий в Кизляре и Первомайском". Квартиру она получила. Тогда же и познакомилась с Мусой Чараевым. "Волк" и "волчица" полюбили друг друга — и это в легенде про Лолиту было правдой.
— Шла война, — продолжает Лена. — Муса со своими ребятами прятался в горах, и в Ищерскую (крупная приграничная узловая станция, где иногда после ранений отлеживались боевики. — Е.М.) приезжал нечасто. По-чеченски я говорила очень хорошо. Свекровь меня сразу как-то приняла и даже полюбила — стала как мать. Она все время молилась. Глядя на нее, я тоже приняла мусульманство. А вскоре нас с Мусой поженил мулла.
Устроив свою личную жизнь, Лена наконец позвонила родителям в Константиновку. Мать, несколько лет не знавшая о ней вообще ничего, услышав ее голос, упала в обморок. "Лишь бы ты была жива", — сказала она и разрыдалась. После этого звонка она стала выпивать вместе с отцом. А через полгода, летом 96-го, вся семья отравилась грибами, купленными на базаре. Отца и брата врачи откачали. Маму Лена увидела уже в гробу. Как активная боевичка и жена полевого командира Лолита попала во все оперативные сводки. И ей тут же справили новые документы. "Чтобы меньше дергали",—поясняет Лена. По ним она и приезжала домой на похороны. После войны в боевой семье Чараевых родился сын. Муса по-прежнему не расставался с автоматом и своими бойцами, охраняя вверенный ему кусок нефтепровода. Лену устроили на солидную должность в таможню. "Растаможивала грузы, оформляла бумаги, отвозила деньги в Грозный. Ничего особенного", — явно скромничает Лена, ведь казну кому попало не доверят. Но Лену ценили не за это — она проверяла грузовые и пассажирские составы, выискивая в них "агентов ФСБ". Если человек казался ей подозрительным, его снимали с поезда и уводили в неизвестном направлении. "Волчица", — боялись ее мирные станичники. "Наша волчица! Повезло командиру", — одобряли бывшие боевики. В марте 99-го Мусу убили. Его нашли в собственной машине, недалеко от "трубы", с неизменным автоматом в руках и двумя десятками пуль в спине и шее. Он так и не узнал, что Лена снова беременна, — она хотела его на следующий день обрадовать.
Приказом №101 президента ЧРИ Масхадова Чараеву посмертно присвоили звание бригадного генерала и переименовали его родное село Северная Наурского района — то самое, где он так недолго пахал землю, — в Муса-юрт. Выходит, легенда снова не наврала.

Фальшивый расчет

Прибалтийки, украинки, белоруски, сибирячки, уралочки, ленинградки, москвички и, конечно же, сами чеченки—нет конца жутким рассказам о безжалостных снайпершах-наемницах, вот уже который год кочующих по окопам, госпиталям и газетным страницам. Правда, стоит заметить, что и сами боевики боятся каких-то фантастичных и страшно ненавидящих их женщин-осетинок, якобы воюющих на российской стороне. Самый устойчивый миф о "белых колготках", что большинство из них биатлонистки, причем из Прибалтики. Если собрать воедино все рассказы о белокурых красавицах, говорящих по-русски с приятным легким акцентом и стрелявших в наших солдат, то получится, что ни одной спортсменки, хоть когда-либо державшей в руках оружие, там уже давно не осталось — или уже убита, или еще воюет. Впрочем, в первую чеченскую войну наши правоохранительные органы все же попытались проверить одну леденящую душу историю о прибалтийской снайперше, сброшенной ранеными десантниками с вертолета с гранатой во влагалище Звали наемницу-биатлонистку Милита Транкаутене и прославилась она тем, что с особым цинизмом кастрировала меткими очередями молодых российских офицеров. Может, и падала какая-нибудь девица, потянувшись за сигаретой, из российской "вертушки", только трупа так и не нашли. Как не нашли в Прибалтийских республиках и никаких следов биатлонистки по фамилии Транкаутене… Само название "белые колготки" пошло от белого трико, облегающего бедра, в которых биатлонистки выступают на соревнованиях. До Чечни они мелькали практически во всех "горячих точках" бывшего Союза, от Приднестровья до Нагорного Карабаха. Впрочем, тогда истории о наемницах вызывали у военных лишь удивление. Да и самих снайперш можно было по пальцам пересчитать. Другое дело Чечня. Здесь — большая война и, соответственно, совсем другие деньги. В большинстве случаев чеченцы заключали с новенькой контракт на месяц. По словам пленных боевиков, до кризиса снайперам платили до 10 тысяч долларов. Иногда рассчитывались "поголовно" от 500 до 800 баксов "отстегивали" за убитого офицера и 200 — за солдата. Впрочем, такими гонорарами скорее заманивали новых наемниц, чем выплачивали их на самом деле — то доллары окажутся фальшивыми, то полевой командир посчитает, что дамочка слишком многого хочет и ее дешевле просто убить. Но все равно: за полгода в Чечне — если, конечно, не поймают федералы или не пришьют свои же боевики — можно было заработать на всю оставшуюся жизнь. "Фатима — 170 тысяч рублей, Оксана — 150 тысяч, Лена — 30 (за двух убитых разведчиков)" — этот "расчетный листок" нашли в кармане убитой снайперши неподалеку от села Бечик.

Снайперская война

Это только в дешевых фильмах снайпер работает в одиночку. В худшем случае у него один помощник — и прикрытие обеспечит, и убитых подсчитает. В лучшем и наиболее распространенном в Чечне — "охотника, стреляющего из засады" (в переводе с английского. — Е.М.), прикрывают пара автоматчиков, пулеметчик, гранатометчики подносчик боеприпасов. Кстати, роль последнего члена такой мобильной группы вообще трудно переоценить — благодаря ему боевики могут "лупить" по два часа без перерыва. "Лучше недоесть, чем недоспать" и "стрелять нужно, как вальс танцевать: раз-два-три — и меняй позицию, сидеть на месте не рекомендуется" — "золотые правила" каждого снайпера, которые знают и на той, и на этой стороне. Прежде чем "засветиться", хороший "охотник" заранее готовит 5—8 позиций и только потом открывает огонь. "Найти и обезвредить" снайпера противника, связиста и старших офицеров — боевая задача не изменилась с середины XVIII века, когда в архивных документах появились первые упоминания о "застрельщиках". По числу ранений в голову и грудь военные медики окрестили нынешнюю войну в Чечне снайперской. Но начинается она только тогда, когда войска ведут позиционные бои. — Раньше снайперов искали среди профессиональных стрелков. Считалось, что меткая стрельба в такой работе — самое главное. Но в последнее время, особенно после Чечни, мы убедились, что крепкие нервы и умение хорошо прятаться все же важнее, — уверен полковник Александр Абин, автор книги "Тактика применения снайперов в городе", сразу же засекреченной ФСБ, преподаватель кафедры тактико-специальной подготовки Санкт-Петербургского университета МВД РФ. — Настоящий снайпер работает прежде всего головой — он знает и инженерное дело, и топографию, и медицину. Таких профессионалов немного, и они совершенствуются всю жизнь. Алексей, снайпер элитного питерского спецподразделения, — один из них. "Самый выдержанный и спокойный человек, никогда ни с кем не конфликтует", — говорят про него в отряде.
— Чтобы прицелиться, мне нужно 2—3 секунды, максимум 10, — рассказывает Алексей. — Я волнуюсь, только когда не вижу цель. Как только она перед глазами — мгновенно успокаиваюсь и нажимаю на курок. Хороший выстрел идет между ударами сердца, а у женщин сердечный ритм реже. Им легче, поэтому и стреляют они лучше. По большому счету биатлонисток нужно учить только тактике, техника уже отпадает. Спортсменки выносливы, а без этого в горах никуда. Да и вооружены они лучше. У них есть и снайперские винтовки СВ-94 калибра 12-миллиметров, и "винторезы", и те же наши СВДшки (снайперская винтовка Драгунова, "рабочая лошадка" российских снайперов. — Е.М.), только модернизированные. К тому же вся оптика у них антибликовая. Нам о таком вооружении пока остается только мечтать.

Подполковник и прапорщик рассказывают, как захватили литовку-снайпера. Как она просила не убивать ее. У нее якобы двое детей.

Киев, 12 октября. По словам военнослужащих украинской армии, сразу пять групп снайперов - 15 человек - вышли на охоту на офицеров ВСУ на передовой около Азова. Снайперы, отмечают в ВСУ, вооружены не советским стрелковым оружием, а некими невиданными винтовками, которые с легкостью пробивают укрепления.

«Говорят, приехала какая-то группа из 15 снайперов. За офицерами», - рассказал в эфире украинского телеканала воюющий против Донбасса украинский военнослужащий с позывным «Ирбис».

Разумеется, украинские военные не сомневаются в том, что на передовую прибыли некие элитные снайперы из России - они, мол, даже угрожали некоторым украинским офицерам в радиоэфире. Впрочем, эффективность загадочных снайперов с винтовками фантастической мощности оказалась на удивление невысока - в том время, как украинские солдаты регулярно гибнут в Донбассе по самым разным причинам, например, в междоусобных столкновениях, «какая-то группа из 15 снайперов» так и не смогла никого убить - лишь один солдат получил пулю в голову, но ее остановил шлем.

Самое же удивительное в «российских снайперах в Донбассе» - их фантастическая неуловимость: не только их самих, но и их выстрелы не фиксируют камеры ОБСЕ, утверждают украинские военные. При этом достоверно известно, что камеры работают - ведь «ответ» с украинской стороны они фиксируют исправно.

Складывается впечатление, что «российские снайперы с супервинтовками» существуют только в голове украинских офицеров - ведь «невидимые» снайперские пули являются самым удобным предлогом для ВСУ вновь и вновь открывать огонь.

Излишне будет говорить, что вести себя, в таких обстоятельствах, следует крайне осторожно и осмотрительно.

У любого подготовленного подразделения, выполняющего тактические задание, всегда есть приоритетные цели на уничтожение. Среди этих целей числятся гранатометчики, командиры вражеских групп и, конечно же, . Именно снайперам поручается борьба с первыми двумя приоритетными целями во время боестолкновения. Но, поскольку, из любого правила есть исключение, то иногда снайперы затевают нехитрую игру под общим названием «ловля на живца».

Как это происходит?

Снайпер выбирает лёгкую цель. Обычно, это простой боец или человек, каким-либо образом выказывающий себя как подходящая для приманки цель. После того, как снайпер подранивает первую жертву, начинается вторая фаза охоты. К, якобы случайно подраненному и ещё вполне живому, бойцу начинают подбегать его товарищи, с целью оказать ему и, по возможности, помочь покинуть зону обстрела . В эти минуты, снайпер противника терпеливо ждёт, когда к подраненному товарищу начнут на помощь сбегаться другие бойцы. И вот тут, если командиром группы вовремя не замечена таящаяся опасность, подразделение, в результате снайперской охоты , может лишиться нескольких человек.

Первым делом, надо чётко уяснить, что против опытного снайпера может результативно действовать только такой же опытный снайпер . Снайперов , затеявших такую охоту, может быть не один и не два. Даже если у вас есть более мощное вооружение, то варианты определить позицию снайпера и поразить её, например, из гранатомета или крупнокалиберного пулемёта, не такая уж простая задача. А чтобы выявить и поразить хорошо замаскированные снайперские позиции , даже профессионалам потребуется достаточно много времени.

Что же можно сделать в тех условиях, которые не позволяют начать противоснайперское противостояние , а ваш товарищ находиться в смертельной опасности?

Что делать?

По продублированной команде, всей группе следует прекратить всякое передвижение и залечь за укрытием. При необходимости выявления снайперской позиции , наиболее опытным бойцам нужно аккуратно и как можно незаметнее, из глубины здания или леса, осмотреть все возможные места, где может засесть снайпер . Надо отметить, что опытный командир всегда предусматривает подобные мероприятия ещё в процессе планирования операции .

Важно! Ни в коем случае не поддаваться эмоциям и не подбегать к подраненному бойцу. Снайпер или его напарник всё равно держат его на прицеле и не дадут ни ему, ни вам, уйти с простреливаемой территории. Поэтому самое первое, и, пожалуй, наиболее эффективное, что можно предпринять — это подъехать к раненному на бронированной технике , (если она есть) и, тем самым отрезать корпусом брони всякую возможность снайперу повлиять на ситуацию. После чего, по возможности не вылезая из брони, бойцам следует затащить своего товарища внутрь машины и немедленно скрыться с простреливаемого места. При этом остальному отряду нужно быть в полной готовности и прикрывать всю окружающую территорию.

Здесь стоит заметить, что бронетехнику можно использовать только с уверенностью того, что поблизости (в зоне поражения) нет вражеских гранатометчиков или другого тяжёлого вооружения , способного поразить бронемашину. Также, для затруднения работы снайпера можно применить армейские дымы или поджечь автопокрышки. Используя эти нехитрые средства, можно довольно плотно задымить обстреливаемую территорию и, тем самым, затруднить работу снайперу . При этом следует заранее учитывать направление ветра и стараться, чтобы стена дыма проходила между подраненным бойцом и зоной, из которой ведётся обстрел. В крайнем случае, можно устроить небольшой пожар. Например, поджечь отдельно стоящее хвойное дерево или здание.

Если всё происходит в городе

Если снайпер начал свою охоту в густо застроенном участке города, а подраненный боец лежит на одной из улиц, то можно применить следующий способ:

Взять длинную верёвку и привязать к ней за верхние края, имеющиеся в каждом доме простыни, шторы, покрывала или иные широкие плотные ткани. Перекинув, быстро перевезя на машине или просто протянув верёвку до соседнего дома, можно перекрыть обзор снайперу и он не будет знать, находится ли кто-то по ту сторону завесы или нет. Все эти действия следует выполнять крайне осторожно и, по возможности, заранее, что в будущем позволит боевым группам беспрепятственно преодолевать открытые участки улиц и не попадать под прицельный огонь противника.

При любых, даже, казалось бы, благоприятных обстоятельствах, желательно использовать так называемую «кошку» – крюк или, хотя бы, верёвочную петлю, за которую раненный боец смог бы ухватиться сам или же зацепить её за амуницию. Применение прочного крюка на верёвке хорошо ещё и тем, что может использоваться без прямого контакта – из-за укрытия, например, из-за угла дома, забора или машины, не прибегая при этом к использованию бронетехники.

Если снайпер промахнулся, стреляя в вас или же задел не сильно, то используйте любую возможность покинуть место обстрела и найти укрытие: забежать за здание, залечь под машину, укрыться в складках местности или в темноте. При передвижении, необходимо выбрать непредсказуемую, рваную и петляющую траекторию движения, чтобы снайпер не мог чётко поймать вас в прицел. Если инцидент произошёл в сумерках, можно претвориться мёртвым и подождать до наступления ночи. Однако надо учитывать, что снайпер – профессионал, человек терпеливый и, предвидя ваши действия, он может подождать несколько часов или же просто выстрелить в вас повторно – для контроля.

Приманка для снайпера

В то время, когда одна часть отряда занимается извлечением раненного, вторая часть группы тоже не должна сидеть, сложа руки.

Кроме защиты своих позиций и постоянного отслеживания ситуации, можно сделать приманку для самого снайпера , дабы отвлечь его от вашего раненного товарища. В особенности это эффективно, когда в вашей группе есть специалист, способный вести охоту на снайперов противника .

Кукла-наживка изготавливается из подручных материалов с применением касок, защитных очков, шапок-балаклав, форменной одежды, элементов экипировки и оружия. А для правдоподобности, приманку как бы помещают в живую среду. В городском помещении или блиндаже это могут быть зажженные сигареты и дым от них, громкие разговоры, отсвет фонариков, одиночная стрельба из заранее прикреплённого к оконной или дверной раме автомата и т.п.

Комната или помещение, где происходит отвлекающее представление, должна быть, по возможности, очищена от людей, так как в неё, кроме пули снайпера , может прилететь гранатомётный снаряд или выстрел подствольного гранатомёта.

Чем реалистичнее вы наведёте шум и ложную панику на своих позициях, тем больше шансов на то, что снайпер оставит свою жертву-приманку и займётся выцеливанием более перспективных жертв, то есть подготовленной уже вами куклы-приманки. Здесь не лишним будет упомянуть, что при проведении подобного рода отвлекающих действий, следует соблюдать максимальную осторожность!

Снайпером называют солдата, который в совершенстве владеет искусством меткой стрельбы, умением маскировки и длительного наблюдения. Обычно его главной задачей стоит ликвидация важной единицы состава противника, чаще всего командного с первого выстрела. Своим мнением о снайперах поделился офицер-спецназовец и постарался разрушить популярные мифы об этом искусстве.

У пытливого юноши перед глазами, наверняка, стоит такая картина. Вот он в одиночку с верной снайперской винтовкой пробирается по территории, контролируемой членами незаконных вооруженных формирований (фашистами, зомби, орками). На нем разлохматистый плащец типа «леший», а его физиономия вся в разводах маскировочного грима. И вот он в одиночку «исполняет» фигуранта, увидев напоследок его лицо, исказившееся в предчувствии скорой гибели. Ничего не напоминает? Ага, фильм «Снайпер» с Томом Беренджером в главной роли.

Очередной романтик «снайпинга», поигравший на компьютере и в «Дум», и в «Контру», побегавший с пейнтбольной «болтовкой» и «исполнивший» не один десяток фигурантов, решает: вот оно, мое! Тем более весна - пора призыва. Куда мне? В армию, в снайперы! Ага, вот прямо сейчас. Ну что, начнем потихоньку разочаровываться?

Снимаем розовые очки

Курсы снайперов? Видел ли кто-нибудь названные курсы? К примеру, на гражданке? Естественно, нет. Есть секции пулевой стрельбы и им подобное. Но там не будут готовить снайпера. Тренер в секции, возможно, будет настоящий мастер спорта или даже чемпион и неплохой педагог. Если у вас есть задатки и способности, то из вас будут готовить спортсмена, а не снайпера. Навыки, конечно, это дает, появляются опыт обращения с оружием, определения расстояния до целей, расчета поправок и прочее. Но опыт, согласитесь, специфический.

Вы будете стрелять из спортивной винтовки, это раз. Вы будете выполнять спортивные упражнения, а не по живой мишени, это два. Мишень ваша будет или статична, или подвижна согласно условиям упражнения и будет находиться на установленных дальностях. На вас будет надета удобная спортивная форма, вы будете сытый и хорошо отдохнувший. Ну и, возможно, вы, как хорошо обученный спортсмен, станете немного «меланхоликом», и ничто вас не будет раздражать и отвлекать от условий выполнения упражнения. Но спорт и выполнение боевой задачи различаются кардинально (об этом ниже).

Если же вы, имеющий опыт обучения в секции пулевой стрельбы, призвались в армию и вас направили в специализированную учебку (коих у нас осталось пара штук), никакой снайпер-инструктор не будет вас тренировать ПСИХОЛОГИЧЕСКИ! Оно ему надо? Где «Наставление по психологической подготовке снайпера»? Нет такого. А вся та муть, что бродит на просторах Интернета в качестве учебного материала, не годится.

Про тяжелый фотоальбом

Опять вернемся к предисловию: «Снайпер живет со своим грузом…». Вот бедолага-то! Фотоальбом у него, видите ли, перед глазами стоит, жить мешает. А возможен ли такой «фотоальбом» в принципе?

Из СВД, к примеру, оптимальная дальность при стрельбе лежа для попадания в голову противника - 400 метров. И кто у нас даже с прицелом ПСО-1 на таком расстоянии способен разглядеть лицо? Какой тут «фотоальбом»? Если кому-то и придется стрелять по реальной цели, то он увидит скорее всего темную сверзившуюся фигурку - и не более того. Для того чтобы стрелять по «субьекту-фигуранту», видя его лицо, существуют другие снайперы. И поверьте, служат они в иных структурах, а не в ВС РФ и даже не в ВВ МВД. Но речь все-таки идет о Вооруженных силах, поэтому продолжаем разбирать предисловие.

Чей-то там тренер говорил, что после «первого» снайпер ломался и не просился с «веслом по горам». А для чего же тогда его вообще брали?

Представьте, что командир группы после первого боя сломался, разведчик-сапер после первого «поднятия» с реальным результатом спился, артиллерист после первого удачного накрытия ушел в монастырь и т. д. По-моему, глупость это.

Про Тома, нашего, Беренджера

Ладно, оставим предисловие. Разберемся с Томом нашим Беренджером. Кино - оно и есть кино. Вот герой Тома получил задачу убрать главу наркокартеля. Наш герой идет выполнять задачу. Давайте посчитаем, что он с собой несет.

Ну, первое, конечно же, винтовка. По-моему, М24, если не так - поправьте. Вес ее в снаряженном состоянии 7 килограммов и где-то двести шестьдесят граммов, это с ремнями для транспортировки и с оптикой. Далее боекомплект на задачу - минимально сто патронов. Вес патрона НАТО 7,62 Х51–15,7 грамма. Итого вместе с подсумками для их переноски еще 3 килограмма. Вторым оружием у Тома мы видели старый добрый М1911 А «Кольт». Вес 1 килограмм 120 граммов. 100 штук патронов 45-го калибра к пистолету - еще 1,5 килограмма. Сигнальные и дымовые ракеты - 1 килограмм. Гранаты, 4 штуки, - еще 3 килограмма. Средства технической разведки, скажем, бинокль со встроенным дальномером - 1 килограмм. Средства связи. Так как Том идет один, то у него имеется средство связи с Центром боевого оперативного управления. Местность горно-лесистая, и радиостанции типа AN/PRC, работающие в УКВ-диапазоне, не подойдут, значит, нужно что-то сильнее. Возьмем спутниковую станцию с ранее выделенным каналом. Итак, это будет AN/PSC-5, питание которой осуществляется от двух батарей, вес каждой по 2,04 килограмма, да сама станция весит около 2,8 килограмма. Не забудем о запасных батареях, значит, плюс 4 килограмма. Ну и устройство накопления, ввода-вывода, гарнитура - еще 1 килограмм.

Не тяжело ли тебе, Том? А ведь еще есть накидка, костюм маскировочный - это 1,5 килограмма без веток и листьев. Индивидуальная аптечка весит 0,5 килограмма. Вода, сухой паек, сменные носки, нож с комплектом выживания, коврик, пончо и прочее дают еще килограмм семь. А теперь посчитаем. У меня вышло под 40 килограммов. Учитывая требования скрытности, доблестного снайпера высаживают километров за 15 от района выполнения задачи. При этом он должен оттопать ножками, проникнуть как можно ближе к объекту и уничтожить субъекта. Но в кино-то мы видим бодрого зубра-снайпера, абсолютно не уставшего при переходе во влажной атмосфере горно-лесистой местности. В кадре только кокетливые разводы маскирующего грима.

Как доразведку объекта в одиночку проводил? Как проникал? Эх, как в кино красиво-то все!

А на деле? Вы пробовали с грузом хотя бы в 20 килограммов заползти на горку, когда температура под тридцать-сорок градусов, а то и больше? Один человечек, конечно, меньше заметен в сельве, чем группа, но и в одиночку, будь ты наполовину Томом Беренджером, а наполовину Джоном Рэмбо, мало что путного получится. Слишком велика усталость, как моральная, так и физическая. Переход при благоприятных условиях на незнакомом маршруте будет длиться сутки или больше. Значит, надо точно скоординировать и выверить по времени действия подгруппы вывода, сверить до малейших нюансов информацию от осведомителей и разведки. Учесть кучу факторов, в том числе и форсмажорные. Снайпер, если и доберется вовремя к объекту и проникнет за периметр, то скорее всего, выстрелить уже не сможет. Для более или менее успешной ликвидации субъекта, исходя из практики различных подразделений, требуется как минимум пара, а лучше всего группа из четырех человек. Вот тогда уже что-то будет выглядеть более-менее правдоподобно.

Как на самом деле

Ну а теперь немножко реализма. Когда же у нас все-таки применялись снайперы, причем именно так, как рисуется на некоторых интернет-форумах - в качестве свободного одинокого охотника?

В Северо-Кавказском регионе? Вспоминаю первую чеченскую кампанию. Был у меня в группе снайпер. Вы думаете, я его куда-то отпускал за несколько километров от себя на «свободную охоту»? На деле разведчик с банальной СВД от группы отходил максимум на 100 метров и всегда находился в зоне видимости или слышимости. Работал по моим целеуказаниям или по тому, кого заметит. Частенько на мой крик, когда я не видел результат: «Ну что, попал?», следовал незамысловатый ответ: «Да х.. его знает, вроде упал».

При ведении разведывательно-боевых действий в городских условиях снайпера я использовал по своему наитию, как оказалось впоследствии, правильно. При передвижении в городских кварталах он был всегда неподалеку от меня в боевом порядке. В паре с ним обязательно находился разведчик. При разведке какого-либо дома эта пара внутрь не ходила, использовалась как группа наблюдения. Второму разведчику оставлялась станция и бинокль, несколько реактивных гранат или РПГ. Пара вела наблюдение за окнами, страховала выходы. Снайперу с СВД в доме делать нечего. При ведении разведывательно-поисковых действий в горно-лесистой местности снайпер находился на своем штатном месте в боевом порядке группы. В других подразделениях специального назначения, насколько я информирован, снайперы действовали точно так же. Выставлялись «на фишку» в районе забазирования или ПВД отряда, но в одиночку никто никуда не ходил. Правда, бывали и исключения, это касалось офицеров, но и те дальше километра от отряда не отходили. Во вторую кампанию было точно так же. Уверен, найдется куча желающих оспорить мое мнение. Да, ради Бога! Только я оперирую фактами.

Про условного снайпера в реальной боевой обстановке

Итак, вы командир группы. Снайперов у вас штатное количество. Вы отправите своего разведчика, призывника или контрактника, одного или вдвоем, кого-то «исполнять»? Вопрос - кого? Командир группы разве обладает информацией о каких-то фигурантах (лидерах НВФ) в зоне ответственности отряда? Вряд ли, а если вернее, то не обладает. Хорошо, если у командира отряда и начальника оперативно-разведывательного отделения налажен контакт с действующими в этом районе оперативно-агентурными группами, с «операми» из других органов и ведомств, имеющих свою агентуру. Тогда информация будет, но сам ее реализовать командир отряда вряд ли сможет, а командир группы или командир роты подавно. Для того чтобы запустить РГ СпН на выполнение задачи, необходимо боевое распоряжение вышестоящего штаба. А распоряжение подписывается начальником разведки группировки и начальником штаба. Составляет распоряжение, конечно же, направленец на отряд, проверяет начальник отдела. Распоряжение делается не на пустом месте. Изучение обстановки в зоне ответственности отряда, сбор сведений от всех источников, согласование во всех структурах, проверка информации по нескольким видам разведки (радио-, агентурная, воздушная тепловизионная), сведения от местных, сведения от других взаимодействующих структур и проч. - вот что предшествует принятию конкретного решения. Так вот, я ни разу ни одного распоряжения на отправку снайпера (трижды опытного) не составлял. Да и другие направленцы тоже. Я говорю о моем боевом опыте с 2000 по прошлый, 2012 год. А если бы составил, то начальник отдела покрутил бы у виска и послал бы меня…

Ну а если не послал? Представьте: ради одного человека (пусть даже самого-самого подготовленного снайпера) нужно заводить оперативное дело, согласовывать прикрывающие огни артиллерии, держать в готовности группу на эвакуацию. А связь? Он же снайпер, а не радист. А без нее никак, нет у нас спутниковых малогабаритных станций, как у Тома, значит, нести приходится станцию АРК. Хотя нет, ты же далеко идешь, а она дорогая, еще потеряешь. Поэтому на тебе привычная Р-159 с аппаратурой засекречивания Т-240 да комплект запасных батарей к ней. И так далее… Учитывая реалии, наш снайпер, в отличие от киношного героя, будет тащить груз килограмм под 60. А ведь еще и вертолето-вылеты надо запланировать. Но, как обычно, погоды нет, и борт отдали под командующего, потому снайпер пойдет пешком. Вы думаете, он пойдет? Нет. Он ведь помимо всего прочего хорошо знает истории про разведчиков-душегубов. Про тех, которые истребляют местных жителей, и любителей собирать черемшу далеко от дома и с автоматом в руках. Он помнит, что после пары боестолкновений весь отряд переполняли работники прокуратуры и требовали сознаться в преступных деяниях. Разведчик теперь подкованный, он прекрасно сознает, что нет у него никакой юридической основы для шараханий по лесам и устранения фигурантов.

Поэтому наш опытный снайпер выйдет себе мирно за бруствер, оборудует дневку метрах в ста от лагеря и будет сидеть там все время выполнения группой боевой задачи, ожидая целеуказания от командира.

Про оружие

Что еще? Почему все время пишу про СВД, ведь у нас есть еще образцы, стоящие на вооружении. К примеру, ВСС. Дальность - 400 метров. Оружие специализированное и неплохо себя проявившее, но в тот контекст, о котором идет речь в материале, наверно, не сильно вписывается. Бывали случаи, когда при наличии в РГСпН нескольких ВСС и АС проводились весьма успешные бесшумные засады, но согласитесь, для «исполнения» фигуранта должен быть определенный запас как по дальности, так и по возможностям применения.

Ну и по остальным винтовкам. В-94 весит 11,7 килограмма, прицельная дальность стрельбы почти два километра с 13-кратным прицелом. И вот скажите мне, нужна ли эта «дура», чтобы ее таскали в группе? Бывало, пару раз таскали, но быстро отказались. В лесу дальность два километра ни к чему. Да и винтовка крупнокалиберная и специфическая. Чтобы с ней работать, снайпера надо учить. Долго и упорно. Зимой 2000 года с нами ходили парни из смежного ведомства, именно снайперская пара. Дошли до леса и остановились, сами поняли, что никакого смысла идти дальше нет. Винтовка эта хороша для ведения боевых действий в городских условиях, причем в качестве антиснайперского оружия. Пробиваемость у нее хорошая, ну а нашему снайперу, который на данный момент служит всего лишь год, она вообще ни к чему.

СВ-98 калибра 7,62 Х54, изготовленная на базе спортивного «Рекорда», прицельно стреляет на 800 метров. Винтовка дорогая, снайперов учить надо, а они служат всего год. Какой смысл? Еще сломают или потеряют, а результат?

Про иностранные образцы типа AV или HK я вообще молчу. Есть ли альтернатива недорогой и простой, как пять копеек, СВД? Наверное, есть. К примеру, та же винтовка Мосина СВМ. Дешево и сердито. Навесь оптику и целеуказатели, пристреляй и вперед. Патрон наш 7,62 Х54, прицельная дальность 2000 метров, убойная 3000 метров. Я пробовал. Нормально, для нас пойдет. Если умеешь стрелять.

В годы Великой Отечественной

Итак, северокавказский период разобрали. Что дальше - Афганистан? Там я не был и судить о работе снайперов подразделений СпН не могу. Хотя, думаю, она мало чем отличалась от действий в Северо-Кавказском регионе.

Так где же снайперы работали так, как те, о которых написано в литературе и сняты фильмы? Конечно, на Великой Отечественной войне. Почему? Да потому, что война была позиционная, имелась линия фронта, линия соприкосновения войск. Где бы она ни проходила - по полю, по лесу, по кварталу, по дому, она была. Было точно ясно: вот наши позиции, вот вражеские.

А снайперы, как наши, так и немецкие, откуда работали? Правильно, или со своих позиций, или с нейтральной полосы. И ведь это невероятно выгодно. Для обеспечения жизнедеятельности, связи, огневого прикрытия и вывода отдельного снайпера особых затрат не надо. Главное – выбраться скрытно и замаскироваться. Если фронт завис в позиционных сражениях, не двигаясь ни в одну, ни в другую сторону, то соответственно активизируется работа снайперов. Особенности маскировки, скрытного передвижения, мер по обману и вскрытию противника я описывать не буду, этого полно и в литературе, и в Интернете. И в этой ситуации нашим бойцам действительно приходилось сутками лежать и в холоде, и в голоде, и в сырости, вычисляя своего фигуранта. На войне им было намного проще. Опытный снайпер с настрелом за сотню «фрицев» мог спокойно выбирать себе цель, отсекая ненужное в виде мелких сошек - рядовых, обозников и проч., дабы раньше времени себя не демаскировать. Наш боец знал, что, убив вражеского офицера, он уже выполнил долг, и никто его не потащит в суд и под следствие. Не окажется матерый фашист «мирным крестьянином», от нужды напялившим погоны и просто так шляющимся по позициям в поисках коровы. Война - это война, там понятно, где свои, а где враги. В наступлении снайперы обычно в атаку не ходили. Сколько я ни лопатил архивы, не встречал никаких упоминаний о снайперской работе при развитии успеха. Знаю точно, что работали со своих позиций и возвышений через спину наступающей пехоты. Таким образом, Великая Отечественная - единственный пример «многосуточного лежания в холоде и голоде ради одного-единственного выстрела».

Про взвод снайперов

Каковы же нынешние реалии Вооруженных сил РФ, получивших в последние годы так называемый «новый облик». Оказывается, в штатах мотострелковых и воздушно-десантных бригад появились взводы снайперов!

У меня возникает вопрос: для чего? Как сейчас мы видим боевые действия в случае реальной большой войны или простого локального конфликта? Мы отходим от старых догм. На многочисленных сборах нам, офицерам уровня не ниже командира бригады, показывали «новые способы» ведения боевых действий. К примеру, десантно-штурмовая бригада ведет наступление силами нескольких отдельных батальонов в своей полосе фронта, обходя укрепленные участки и районы и прорываясь на оперативный простор при поддержке штурмовой авиации, вертолетов и артиллерии. Очаги сопротивления обходятся с флангов и оставляются на растерзание высокоточным видам вооружения – артиллерии и бомбардировочной авиации. Зачем тогда при глубоких рейдовых действиях батальонов снайперы? Как этот взвод будут применять?

При ведении обороны получается еще интереснее. Линия соприкосновения войск теперь уже будет занимать ширину не в несколько сот метров, а в несколько километров, которая складывается из дальности артиллерии всех звеньев: от бригадного до звена оперативного командования, дальности поражения целей ракетными войсками, полосы минирования, заграждений, дальности технических средств разведки и многого другого. Крупные учения с оборонительной тематикой это как раз и показали. То есть дальности целей для снайперов будут уже за пределами 1000 метров. Исходя из ТТХ СВД, что следует? Правильно, нужна другая винтовка, та же В-94. Наша оборонная промышленность сможет обеспечить все снайперские взводы бригад дальнобойными винтовками? Навряд ли. К ним еще нужны прицелы, как ночные, так и дневные. Соответственно нужна своя программа обучения для снайперских взводов, приборы наблюдения и целеуказания, средства связи да много еще чего. Как будут использоваться снайперы отдельного взвода? Если рассуждать логически - будут придаваться в роты. А нужны ли они командиру роты, взвода на своем участке обороны? У них своих проблем полно, а тут еще снайпер или снайперская пара, которые преследуют свою конкретную цель - уничтожать офицеров любого звена, расчеты орудий, таких же снайперов, связистов и всех остальных. Как при нынешней унификации полевой формы различить с расстояния больше чем километр того же офицера? Значит, надо его знать в лицо. У нас намного проще - с нашим командиром постоянно связист бегает. У супостата сложнее - ведь портативная антенна в шлем вмонтирована. Вряд ли командир роты, стоящей в обороне, будет знать, кто находится против него. Хотя если начальник разведки бригады и все разведывательные органы бригады действительно работают, информацию эту добыть не так уж и сложно. А вот в лицо опознать того, кого надо уничтожить, уже намного сложнее.

Так что будет наш снайпер валить все, что увидит. Вот только, думается, недолго. Учитывая насыщенность переднего края средствами технической разведки, наблюдения БЛА, обнаружат снайпера скорее всего после первого же выстрела, и бухнет по его позиции или неуправляемая ракета с беспилотника, или минометный, а то и артиллерийский залп. Обрадуется ли товарищ командир роты такому «привету» от противника?

Ну а про роль снайпера в наступлении и думать нечего, учитывая вышесказанное. Ведь ему некогда даже будет выбрать позицию, поскольку его батальон уйдет вперед во фланг, охватывая укрепленный участок, и рванет дальше.

Контроль районов особого внимания в зоне локального конфликта

Попробую все-таки додумать сам, раз мне вышестоящие специалисты ничего по этому поводу не поясняют. Только буду размышлять все же про части и подразделения СпН, с которыми лучше всего знаком.

Итак, в отряде специального назначения мы имеем некоторое количество снайперов или даже отдельное подразделение. Берем подразделение помимо штатных разведчиков-снайперов в группах. Отряду специального назначения в районе урегулирования какого-нибудь конфликта по решению командующего группировкой нарезается своя зона ответственности. Она делится на районы особого внимания, ну а те соответственно распределяются по ротам и группам. Соответственно в районе находятся населенные пункты, которые используются «партизанами» различных мастей. Питаться надо, связь держать надо, родственники, идеологи, связники не будут жить месяцами в берлогах в лесу. Да и сами «партизаны» выходят поработать на непродолжительный период, так сказать, «по зову трубы».

Что я предлагаю. Начнем по порядку

Район особого внимания самый обыкновенный: несколько населенных пунктов, горно-лесистая местность, изобилующая тропами, источниками воды и всем остальным для комфортного существования «партизанских формирований». Можно осуществлять переходы, можно строить базовые районы, оборудовать места закладки тайников. Повоевал - и до дому, к родне и своим повседневным делам. Удобно. Посмотрите на любую карту, таких районов можно выбрать сколько угодно. Чтобы прижучить движение всякого незаконного люда в этих местах, надо просто-напросто перекрыть все входы и выходы, тропинки, дорожки и мостики, ведущие из населенных пунктов. Но перекрывать надо не как обычно - блокпостом или КПП, которое через месяц потеряет свою актуальность, поскольку возникнет масса послаблений: договоры, деньги, другие пути и др. В итоге режим работы и несения службы скоро станет известен всем.

Поэтому выходы надо перекрывать скрытно. Я предлагаю такой микровоинский организм, как снайперская группа (СГ). На схеме СГ обозначены красными кружочками. Типовой состав такой СГ:

Снайпер, основной исполнитель, он же инструмент. Возможно вооружение несколькими типами снайперских винтовок от СВД и ВСС до В-94. Его задача - уничтожить выявленных фигурантов;

Командир группы, он же основной наблюдатель.

Чем из стрелкового оружия вооружен, не имеет значения. Основное его оружие - это приборы наблюдения. В разведывательных подразделениях морской пехоты США существует такой прибор, как станция оптической доразведки. Такая примерно нужна и нам. Оптико-электронный прибор должен обладать хорошей разрешающей способностью и быть способен измерять расстояние до цели. Но основная его задача - зафиксировать картинку (сфотографировать в цифровом режиме), автоматически провести сверку «фигуранта» с базой данных, имеющихся в КПК (ноутбуке) командира группы, выдать первичный результат сверки. При необходимости передать полученную картинку в режиме реального времени с минимальными задержками и высокой скоростью на ВПУ отряда. Для обработки оперативным офицером. Передать через ретранслятор или, при наличии устойчивой связи с возможностью передачи графических данных, в вышестоящие органы управления для последующего решения;

Связист, имеющий радиостанцию с аккумуляторами, антеннами. Организовывает все типы связи, в том числе и канал передачи графических данных;

Разведчик. Его задача - огневая поддержка, охрана, оборона и проч.

Итого четыре человека с необходимым снаряжением и вооружением. СГ может автономно работать от пяти дней до недели. Хотя лучше, чтобы дежурство в своем позиционном районе длилось не более трех суток. Снайпер и командир, таким образом, будут подменяться остальными членами группы для отдыха. И вот таких снайперских групп получается девять. Девять умножить на три дня, будет двадцать семь дней. Получается почти месяц, добавляем три дня на непредвиденные задержки, погодные условия и трудности переходов сменяющихся групп. Всего в 9 снайперских группах, составленных из четырех человек, окажется тридцать шесть бойцов. Все они сводятся в один разведывательный отряд СпН. Если местность и расстояния позволяют, то можно этот отряд и не выводить, а держать в самом пункте временной дислокации.

Остальные боевые формирования отряда:

Группа огневой поддержки. По решению командира отряда в нее могут быть включены и минометные расчеты, и расчеты крупнокалиберных пулеметов, в том числе авианаводчики и артиллерийские корректировщики;

Группа связи для передачи данных, исходя из условий местности и наличия зон радионевидимости профилей местности и прочего;

Группа обеспечения. В ее составе должен быть фельдшер и, по решению командира отряда, любой другой специалист;

РГ СпН штатного состава. Она занимается разведкой «на себя», работает с техническими средствами разведки, выставляет минно-взрывные заграждения, организует охрану и оборону, осуществляет встречу СГ, при необходимости осуществляет огневую поддержку и возвращение в случае непредвиденных ситуаций;

Командир отряда и оперативный офицер, на которых возложено общее руководство отрядом, принятие решения, связь с вышестоящими органами управления.

При необходимости в такой разведывательный отряд можно выделять расчеты малогабаритных средств радиоразведки или БЛА для лучшего контроля обстановки в районе. Итого где-то получается около шестидесяти человек.

Разведывательный отряд выводится любыми способами: воздушным, наземным или морским. Принимаются меры скрытия намерений, организовывается забазирование, налаживается связь с центром боевого управления, с поддерживающими подразделениями, после чего РО приступает к выполнению задач по скрытному блокированию населенных пунктов.

Такое скрытное блокирование районов в сочетании с проведением ранее спланированных адресных мероприятий другими ведомствами может дать неплохой результат. «Партизаны» будут вынуждены искать другие районы и места переходов, их планы будут нарушены. Ну а кого-нибудь из главарей могут ведь и уничтожить. Но это мое личное мнение, с которым можно и не согласиться.

Подводя итог

В заключение отмечу, что снайперов, по моему убеждению, применять лучше, как всегда, в составе подразделения и только по целеуказаниям командира группы (взвода), при этом не отпуская их далеко от себя.

Так что рассказы «о многочасовых лежках в грязи ради одного-единственного выстрела и меланхолическом складе характера снайпера, его особой психологической готовности к убийству» - из области беллетристики, к реальности они отношения не имеют. Или у кого-то есть другое мнение?