Американский президент выдвинувший программу сои 1983. Советские звездные войны глазами американцев

Успешный пуск первой советской межконтинентальной баллистической ракеты «Р-7» в августе 1957 года инициировал целый ряд военных программ в обеих державах. Соединенные Штаты сразу после получения разведданных о новой русской ракете начали создание системы воздушно-космической обороны Североамериканского континента и разработку первого противоракетного комплекса «Найк-Зевс», оснащенного антиракетами с ядерными боеголовками (о нем я уже писал в главе 13).

Использование антиракеты с термоядерным зарядом существенно снижало требование по точности наведения.

Предполагалось, что поражающие факторы ядерного взрыва антиракеты позволят обезвредить боевую часть баллистической ракеты, даже если она будет удалена от эпицентра на два-три километра. В 1962 году с целью определения влияния поражающих факторов американцы провели серию испытательных ядерных взрывов на больших высотах, но вскоре работы над системой «Найк-Зевс» были прекращены.

Однако в 1963 году начались разработки системы противоракетной обороны следующего поколения - «Найк-Икс» («Nike-X»). Требовалось создать такой противоракетный комплекс, который был способен обеспечить защиту от советских ракет целого района, а не единичного объекта. Для поражения боеголовок противника на дальних подступах была разработана ракета «Спартан» («Spartan») дальностью полета 650 километров, оснащенная, ядерной боеголовкой мощностью 1 мегатонна. Заряд такой огромной мощности должен был создать в пространстве зону гарантированного поражения нескольких боеголовок и возможных ложных целей.

Испытания этой антиракеты начались в 1968 году и продолжались три года. На случай, если часть боеголовок ракет противника преодолеет пространство, защищаемое ракетами «Спартан», в состав системы ПРО включались комплексы с противоракетами «Спринт» («Sprint») - меньшей дальности. Противоракету «Спринт» предполагалось использовать как главное средство защиты ограниченного числа объектов. Она должна была поражать цели на высотах до 50 километров.

Авторы американских проектов ПРО 60-х годов реальным средством уничтожения боеголовок противника считали только мощные ядерные заряды. Но изобилие снабженных ими антиракет не гарантировало защиту всех оберегаемых районов, а в случае их использования грозило радиоактивным загрязнением всей территории США.

В 1967 году началась проработка зональной ограниченной системы ПРО «Сентинел» («Sentinel»). В ее комплект входили все те же «Спартан», «Спринт» и две РАС: «PAR» и «MSR». К этому времени в США стала набирать силу концепция противоракетной обороны не городов и промышленных зон, а районов базирования стратегических ядерных сил и Национального центра управления ими. Система «Сентинел» была срочно переименована в «Сейфгард» («Safeguard») и модифицирована в соответствии со спецификой решения новых задач.

Первый комплекс новой системы ПРО (из намеченных двенадцати) был развернут на ракетной базе «Гранд Форкс».

Однако некоторое время спустя решением американского Конгресса и эти работы были прекращены как недостаточно эффективные, а построенный комплекс ПРО законсервирован.

СССР и США сели за стол переговоров об ограничении систем противоракетной обороны, что и привело к заключению Договора о ПРО в 1972 году и подписанию протокола к нему в 1974 году.

Казалось бы, проблема исчерпана. Но не тут-то было…

«Звездные войны»: рождение мифа

23 марта 1983 го да президент США Рональд Рейган, выступая с обращением к своим соотечественникам, сказал:

«Я знаю, что все вы хотите мира. Хочу его и я.[…] Я обращаюсь к научному сообществу нашей страны, к тем, кто дал нам ядерное оружие, с призывом направить свои великие таланты на благо человечества и мира во всем мире и дать в наше распоряжение средства, которые сделали бы ядерное оружие бесполезным и устаревшим. Сегодня в соответствии с нашими обязательствами по договору о ПРО и признавая необходимость более тесных консультаций с нашими союзниками, я предпринимаю первый важный шаг.

Я отдаю распоряжение начать всеобъемлющие и энергичные усилия по определению содержания долгосрочной программы научных исследований и разработок, которая положит начало достижению нашей конечной цели устранения угрозы со стороны стратегических ракет с ядерными зарядами.

Это может открыть путь к мерам по ограничению вооружений, которые приведут к полному уничтожению самого этого оружия. Мы не стремимся ни к военному превосходству, ни к политическим преимуществам. Наша единственная цель - и ее разделяет весь народ - поиск путей сокращения опасности ядерной войны».

Далеко не все тогда поняли, что президент переворачивает сложившиеся в течение почти двух десятилетий представления о путях предотвращения ядерной войны и обеспечения стабильного мира, символом и основой которых был Договор по ПРО.

Что же произошло? Что так резко изменило отношение Вашингтона к противоракетной обороне?

Вернемся к 60-м годам. Вот как описывал известный обозреватель американского журнала «Тайм» С. Талбот образ мыслей, которого придерживалось в те годы американское военно-политическое руководство в отношении Договора по ПРО: «В то время некоторым обозревателям достигнутое соглашение представлялось несколько странным. В самом деле, две сверхдержавы принимали торжественное обязательство не оборонять самих себя. В действительности, однако, они уменьшали возможность нападения друг на друга. Договор по ПРО был важным достижением. […] Если одна из сторон в состоянии защитить себя от угрозы ядерного удара, она получает стимул к распространению своего геополитического веса на другие районы, а противная сторона оказывается вынужденной создавать новые, лучшие образцы наступательных вооружений и одновременно заниматься совершенствованием своей обороны. Поэтому распространение оборонительных вооружений - такое же проклятие для контроля над вооружениями, как и распространение наступательного оружия. […] ПРО является «дестабилизирующей» по ряду причин: она стимулирует соревнование в области оборонительных вооружений, причем каждая из сторон стремится сравняться, а может быть, и превзойти другую сторону в области ПРО; она стимулирует соревнование в области наступательных вооружений, причем каждая из сторон стремится получить возможность «преодолеть» систему ПРО другой стороны; ПРО, наконец, может привести к иллюзорному или даже реальному общему стратегическому превосходству».

Талбот не был военным специалистом, иначе он не упустил бы еще одного соображения, которым руководствовались стороны, принимая решение об ограничении систем ПРО.

Какой бы сильной ни была ПРО, она не может стать абсолютно непроницаемой. Реально ПРО рассчитывается на определенное число запущенных другой стороной боеголовок и ложных целей. Поэтому ПРО более эффективна против ответного удара другой стороны, когда значительная, а может быть, и подавляющая часть стратегических ядерных сил противника уже уничтожена в результате первого разоружающего удара. Таким образом, при наличии крупных систем ПРО у каждой из противостоящих сторон в случае накала конфронтации появляется дополнительный стимул начать ядерное нападение первой.

Наконец, новый виток гонки вооружений - это новые обременительные расходы ресурсов, которых у человечества становится все меньше.

Вряд ли лица, готовившие выступление Рональда Рейгана 23 марта 1983 года, не проанализировали все негативные последствия заявленной программы. Что же подталкивало их к столь неразумному решению? Говорят, что инициатором программы «Стратегическая оборонная инициатива» («СОИ», «Strategic Defense Initiative») является главный создатель американской термоядерной бомбы Теллер, который был знаком с Рейганом еще с середины 60-х годов и всегда был противником Договора по ПРО и любых соглашений, ограничивающих возможность США наращивать и совершенствовать свой военно-стратегический потенциал.

На состоявшейся встрече с Рейганом Теллер говорил не только от своего имени. Он опирался на мощную поддержку военно-промышленного комплекса США. Опасения, что программа «СОИ» может инициировать подобную советскую программу, отвергались: СССР будет трудно принять новый американский вызов, особенно в условиях уже наметившихся экономических трудностей. Если же Советский Союз все же решится на такое, то, как рассуждал Теллер, он, скорее всего, будет ограниченным, и США смогут приобрести столь желаемое военное превосходство. Конечно, «СОИ» вряд ли обеспечит полную безнаказанность США в случае советского ответного ядерного удара, но она придаст Вашингтону дополнительную уверенность при проведении военнополитических акций за рубежом. Политики же видели в этом и другой аспект - создание для экономики СССР новых колоссальных нагрузок, которые еще более осложнят все нарастающие социальные проблемы и снизят привлекательность идей социализма для развивающихся стран. Игра казалась заманчивой.

Речь президента была приурочена ко времени дебатов в конгрессе по военному бюджету на следующий финансовый год. Как подметил спикер палаты представителей О"Нил, она касалась вовсе не национальной безопасности, а военного бюджета. Сенатор Кеннеди назвал речь «безрассудными планами звездных войн». (Кажется, что сенатор попал в точку: с тех пор в США речь Рейгана иначе как «планом звездных войн» никто не называл. Рассказывают такой курьезный случай, который произошел на одной из пресс-конференций в Центре иностранной прессы в Национальном клубе печати в Вашингтоне: ведущий, представлявший репортерам генерал-лейтенанта Абрахамсона (директора Организации по осуществлению «СОИ»), пошутил: «Тот, кто, задавая вопрос генералу, избежит употребления слов «звездные войны», получит приз».

Претендентов на приз не оказалось - все предпочитали вместо «СОИ» говорить «Программа звездных войн».) Тем не менее в начале июня 1983 года Рейган учредил три экспертные комиссии, которые должны были дать оценку технической осуществимости высказанной им идеи. Из подготовленных материалов наиболее известен доклад комиссии Флетчера. Она пришла к выводу, что, несмотря на крупные нерешенные технические проблемы, достижения последних двадцати лет в области техники применительно к проблеме создания ПРО выглядят многообещающе. Комиссия предложила схему эшелонированной оборонительной системы, основанной на новейших военных технологиях. Каждый эшелон этой системы предназначен для перехвата боеголовок ракет на различных этапах их полета. Комиссия рекомендовала начать программу исследований и разработок с целью завершить их в начале 90-х годов демонстрацией основных технологий ПРО.

Затем, основываясь на полученных результатах, принять решение о продолжении или закрытии работ по созданию широкомасштабной системы защиты от баллистических ракет.

Следующим шагом на пути реализации «СОИ» стала появившаяся в конце 1983 года президентская директива № 119. Она положила начало научным исследованиям и разработкам, которые дали бы ответ на вопрос, можно ли создать новые системы оружия космического базирования или какие-либо другие оборонительные средства, способные отразить ядерное нападение на США.

Программа «СОИ»

Как очень быстро выяснилось, ассигнования на «СОИ», предусмотренные бюджетом, не могли обеспечить успешного решения грандиозных задач, поставленных перед программой. Не случайно многие эксперты оценивали реальные расходы на программу в течение всего срока ее реализации в сотни миллиардов долларов. По оценке сенатора Преслера, «СОИ» - это программа, требующая для своего завершения расходов в сумме от 500 миллиардов до 1 триллиона долларов (!). Американский экономист Перло называл еще более значительную сумму - 3 триллиона долларов (!!!).

Однако уже в апреле 1984 года свою деятельность начала Организация по осуществлению стратегической оборонной инициативы (ООСОИ). Она представляла собой центральный аппарат крупного научно-исследовательского проекта, в котором, помимо организации министерства обороны, участвовали организации гражданских министерств и ведомств, а также учебных заведений. В составе центрального аппарата ООСОИ было занято около 100 человек. Как орган программного управления ООСОИ отвечала за разработку целей научно-исследовательских программ и проектов, контролировала подготовку и исполнение бюджета, выбирала исполнителей конкретных работ, поддерживала повседневные контакты с аппаратом президента США, Конгрессом, другими органами исполнительной и законодательной власти.

На первом этапе работ над программой главные усилия ООСОИ были сосредоточены на координации деятельности многочисленных участников исследовательских проектов по проблематике, разбитой на такие важнейшие пять групп: создание средств наблюдения, захвата и сопровождения целей; создание технических средств, использующих эффект направленной энергии, для последующего включения их в системы перехвата; создание технических средств, использующих эффект кинетической энергии для дальнейшего включения их в системы перехвата; анализ теоретических концепций, на базе которых будут создаваться конкретные системы оружия и средства управления ими; обеспечение эксплуатации системы и повышение ее эффективности (повышение поражающей способности, защищенности компонентов системы, энергоснабжение и материально-техническое обеспечение всей системы).

Как же выглядела программа «СОИ» в первом приближении?

Критерии эффективности после двух-трех лет работ по программе «СОИ» официально формулировались следующим образом.

Во-первых, оборона против баллистических ракет должна быть способна уничтожить достаточную часть наступательных сил агрессора, с тем чтобы лишить его уверенности в достижении своих целей.

Во-вторых, оборонительные системы в достаточной степени должны выполнять свою задачу даже в условиях нанесения по ним ряда серьезных ударов, то есть обладать достаточной живучестью.

В-третьих, оборонительные системы должны подорвать веру у вероятного противника в возможность их преодоления за счет наращивания дополнительных наступательных вооружений.

Стратегия программы «СОИ» предусматривала капиталовложения в технологическую базу, которая могла бы обеспечить принятие решения о вступлении в фазу полномасштабной разработки «СОИ» первого этапа и подготовить основу для вступления в фазу концептуальной разработки последующего этапа системы. Такое распределение по этапам, сформулированное только через несколько лет после обнародования программы, имело целью создать основу для наращивания первичных оборонительных возможностей с внедрением в дальнейшем перспективных технологий, таких как оружие направленной энергии, хотя первоначально авторы проекта считали возможным с самого начала реализовывать самые экзотические проекты.

Тем не менее во второй половине 80-х годов в качестве элементов системы первой очереди рассматривались такие, как космическая система обнаружения и сопровождения баллистических ракет на активном участке траектории их полета; космическая система обнаружения и сопровождения головных частей, боеголовок и ложных целей; наземная система обнаружения и сопровождения; перехватчики космического базирования, обеспечивающие поражение ракет, головных частей и их боеголовок; противоракеты заатмосферного перехвата баллистических целей («ERIS»); система боевого управления и связи.

В качестве основных элементов системы на последующих этапах рассматривались следующие: пучковое оружие космического базирования, основанное на использовании нейтральных частиц; противоракеты для перехвата целей в верхних слоях атмосферы («HEDI»); бортовая оптическая система, обеспечивающая обнаружение и сопровождение целей на среднем и конечном участках траекторий их полета; наземная РАС («GBR»), рассматриваемая в качестве дополнительного средства для обнаружения и сопровождения целей на конечном участке траектории их полета; лазерная установка космического базирования, предназначенная для выведения из строя баллистических ракет и противоспутниковых систем; пушка наземного базирования с разгоном снаряда до гиперзвуковых скоростей («HVG»); наземная лазерная установка для поражения баллистических ракет.

Те, кто планировал структуру «СОИ», мыслили систему как многоярусную, способную обеспечить перехват ракет в ходе трех этапов полета баллистических ракет: на этапе ускорения (активный участок траектории полета), средней части траектории полета, на которую в основном приходится полет в космосе после того, как боеголовки и ложные цели отделились от ракет, и на заключительном этапе, когда боеголовки устремляются к своим целям на нисходящем участке траектории. Самым важным из этих этапов считался этап ускорения, на протяжении которого боеголовки многозарядных МБР еще не отделились от ракеты, и их можно вывести из строя одним выстрелом. Руководитель управления СОИ генерал Абрахамсон заявил, что в этом и заключается главный смысл «звездных войн».

Из-за того, что конгресс США, исходя из реальных оценок состояния работ, систематически урезал (сокращения до 40–50 % ежегодно) запросы администрации на реализацию проектов, авторы программы переводили отдельные ее элементы из первого этапа в последующие, работы по некоторым элементам сокращались, а некоторые исчезали вовсе.

Тем не менее наиболее проработанными среди других проектов программы «СОИ» были неядерные противоракеты наземного и космического базирования, что позволяет рассматривать их в качестве кандидатов для первой очереди ныне создаваемой противоракетной обороны территории страны.

Среди этих проектов фигурируют в том числе противоракета «ЭРИС» для поражения целей на заатмосферном участке, противоракета «ХЕДИ» для ближнего перехвата, а также наземная РЛС, которая должна обеспечить задачу наблюдения и сопровождения на конечном участке траектории.

Наименее продвинутыми оказались проекты по оружию направленной энергии, которые объединяют исследования по четырем базовым концепциям, рассматриваемым в качестве перспективных для многоэшелонной обороны, включая лазеры наземного и космического базирования, ускорительное (пучковое) оружие космического базирования, ядерное оружие направленной энергии.

К работам, находящимся практически на начальном этапе, могут быть отнесены проекты, связанные с комплексным решением задачи.

По целому ряду проектов выявлены только проблемы, которые предстоит решить. Сюда относятся проекты по созданию ядерных энергетических установок, базирующихся в космосе и обладающих мощностью в 100 кВт с пролонгацией по мощности до нескольких мегаватт.

Требовался программе «СОИ» и недорогой универсальный в применении летательный аппарат, способный вывести груз массой 4500 килограммов и экипаж из двух человек на полярную орбиту. ООСОИ потребовала от фирм провести анализ трех концепций: аппарата с вертикальными стартом и посадкой, аппарата с вертикальным стартом и горизонтальной посадкой, а также аппарата с горизонтальными стартом и посадкой.

Как было объявлено 16 августа 1991 года, победителем конкурса стал проект аппарата «Дельта Клиппер» («Delta Clipper») с вертикальными стартом и посадкой, предложенный фирмой «Макдоннелл-Дуглас». Компоновка напоминала сильно увеличенную капсулу «Меркурий».

Все эти работы могли продолжаться неопределенно долго, и чем дольше реализовывался бы проект «СОИ», тем труднее было бы его остановить, не говоря о неуклонно возраставших почти в геометрической прогрессии ассигнованиях на эти цели. 13 мая 1993 года министр обороны США Эспин официально объявил о прекращении работ над проектом «СОИ». Это было одно из самых серьезных решений демократической администрации с момента ее прихода к власти.

Среди важнейших аргументов в пользу этого шага, последствия которого широко обсуждались экспертами и общественностью во всем мире, президент Билл Клинтон и его окружение единодушно назвали распад Советского Союза и как следствие безвозвратную утрату США своего единственного достойного соперника в противоборстве сверхдержав.

Видимо, именно это заставляет некоторых современных авторов утверждать, что программа «СОИ» изначально задумывалась как блеф, направленный на запугивание руководства противника. Дескать, Михаил Горбачев и его окружение приняли блеф за чистую монету, испугались, а от испуга проиграли Холодную войну, что привело к развалу Советского Союза.

Это неправда. Далеко не все в Советском Союзе, в том числе и в высшем руководстве страны, принимали на веру распространяемую Вашингтоном информацию в отношении «СОИ». В результате исследований, проведенных группой советских ученых под руководством вице-президента АН СССР Велихова, академика Сагдеева и доктора исторических наук Кокошина, был сделан вывод о том, что рекламируемая Вашингтоном «система явно не способна, как это утверждается ее сторонниками, сделать ядерное оружие «бессильным и устаревшим», обеспечить надежное прикрытие территории США, а тем более их союзников в Западной Европе или в других районах мира». Более того, в Советском Союзе уже давно разрабатывалась собственная система ПРО, элементы которой можно было использовать в программе «АнтиСОИ».

Советская система ПРО

В Советском Союзе проблеме противоракетной обороны начали уделять внимание сразу после окончания Второй мировой войны. В начале 50-х годов в НИИ-4 Минобороны СССР и в НИИ-885, занимавшихся разработкой и применением баллистических ракет, были проведены первые исследования возможности создания средств ПРО. В этих работах, предлагались схемы оснащения противоракет двумя типами систем наведения. Для противоракет с телеуправлением предлагалась осколочная боевая часть с низкоскоростными осколками и круговым полем поражения.

Для противоракет с самонаведением предлагалось использовать боевую часть направленного действия, которая вместе с ракетой должна была поворачиваться в сторону цели и взрываться по информации от головки самонаведения, создавая наибольшую плотность поля осколков в направлении на цель.

Один из первых проектов глобальной противоракетной обороны страны был предложен Владимиром Челомеем.

В 1963 году он предложил использовать разработанные в его ОКБ-52 межконтинентальные ракеты «УР-100» для создания системы ПРО «Таран». Предложение было одобрено и постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 3 мая 1963 года была задана разработка проекта системы ПРО «Таран» для перехвата баллистических ракет на заатмосферном участке траектории.

В системе должна была применяться ракета «УР-100» («8К84») в варианте противоракеты со сверхмощной термоядерной боевой частью, мощностью не менее 10 мегатонн.

Ее габариты: длина - 16,8 метра, диаметр - 2 метра, стартовая масса - 42,3 тонны, масса головной части - 800 килограммов.

Противоракета смогла бы поразить цели на высотах около 700 километров, дальность поражения цели - до 2000 тысяч километров. Вероятно, для гарантированного поражения всех целей требовалось развернуть несколько сотен пусковых установок с противоракетами системы «Таран».

Особенностью системы являлось отсутствие коррекции противоракеты «УР-100» во время полета, что обеспечивалось бы точным целеуказанием РЛС.

В новой системе должны были применяться радиолокационные средства системы «Дунай-3», а также многоканальная РЛС «ЦСО-С», вынесенная на 500 километров от Москвы в сторону Ленинграда. По данным этой РЛС, работающей в диапазоне длин волн от 30 до 40 сантиметров, должно было осуществляться обнаружение вражеских ракет и пролонгация координат точек перехвата и момента прихода целей в эти точки. Станция «ЦСО-С» включалась по сигналам узлов системы предупреждения о ракетном нападении «РО-1» (город Мурманск) и «РО-2» (город Рига).

В 1964 году работы по системе «Таран» были прекращены - немалую роль в истории создания этой системы сыграла отставка Никиты Хрущева. Однако сам Владимир Челомей в дальнейшем признался, что отказался от системы «Таран» из-за уязвимости системы дальнего радиолокационного обнаружения, которая являлась ключевым звеном его системы.

Кроме того, противоракете требовался стартовый ускоритель - сходная баллистическая ракета в качестве противоракеты не годится из-за ограничений по скорости и маневренности при жестком лимите времени для перехвата цели.

Успеха добились другие. В 1955 году Григорий Васильевич Кисунько, главный конструктор СКБ-30 (структурное подразделение крупной организации по ракетным системам СБ-1), подготовил предложения по полигонной экспериментальной системе ПРО «А».

Проведенные в СБ-1 расчеты эффективности противоракет показали, что при существующей точности наведения поражение одной баллистической ракеты обеспечивается применением 8-10 противоракет, что делало систему малоэффективной.

Поэтому Кисунько предложил применить новый способ определения координат высокоскоростной баллистической цели и противоракеты - триангуляцию, то есть определение координат объекта по замерам дальности до него от РЛС, разнесенных на большое расстояние друг от друга и расположенных в углах равностороннего треугольника.

В марте 1956 года силами СКБ-30 был выпущен эскизный проект противоракетной системы «А».

В состав системы входили следующие элементы: радиолокаторы «Дунай-2» с дальностью обнаружения целей 1200 километров, три радиолокатора точного наведения противоракет на цель, стартовая позиция с пусковыми установками двухступенчатых противоракет «В-1000», главный командно-вычислительный пункт системы с ламповой ЭВМ «М-40» и радиорелейные линии связи между всеми средствами системы.

Решение о строительстве десятого государственного испытательного полигона для нужд ПВО страны было принято 1 апреля 1956 года, а в мае была создана Государственная комиссия под руководством маршала Александра Василевского для выбора места его размещения, а уже в июне военные строители приступили к созданию полигона в пустыне Бетпак-Дала.

Первая работа системы «А» по перехвату противоракетой баллистической ракеты «Р-5» прошла успешно 24 ноября 1960 года, при этом противоракета не оснащалась боевой частью. Затем последовал целый цикл испытаний, часть из которых закончились неудачно.

Главное испытание состоялось 4 марта 1961 года. В тот день противоракетой с осколочно-фугасной боевой частью была успешно перехвачена и уничтожена на высоте 25 километров головная часть баллистической ракеты «Р-12», запущенной с Государственного центрального полигона. Боевая часть противоракеты состояла из 16 тысяч шариков с карбид-вольфрамовым ядром, тротиловой начинки и стальной оболочки.

Успешные результаты испытаний системы «А» позволили к июню 1961 года завершить разработку эскизного проекта боевой системы ПРО «А-35», предназначенной для защиты Москвы от американских межконтинентальных баллистических ракет.

В состав боевой системы предполагалось включить командный пункт, восемь секторных РАС «Дунай-3» и 32 стрельбовых комплекса. Завершить развертывание системы планировалось к 1967 году - 50-летию Октябрьской революции.

Впоследствии проект претерпел изменения, но в 1966 году система все же оказалась практически полностью готова к принятию на боевое дежурство.

В 1973 году генеральный конструктор Григорий Кисунько обосновал основные технические решения по модернизированной системе, способной поражать сложные баллистические цели. Перед системой «А-35» была поставлена боевая задача по перехвату одной, но сложной многоэлементной цели, содержащей наряду с боевыми блоками, легкие (надувные) и тяжелые ложные цели, что потребовало проведения существенных доработок вычислительного центра системы.

Это была последняя доработка и модернизация системы «А-35», которая завершилась в 1977 году представлением Госкомиссии новой системы ПРО «А-35М».

Система «А-35М» была снята с вооружения в 1983 году, хотя ее возможности позволяли нести боевое дежурство до 2004 года.

Проект «Терра-3»

Помимо создания традиционных средств ПРО в Советском Союзе велись исследования по разработке систем противоракетной обороны совершенно нового типа. Многие из этих разработок до сих пор не закончены и являются уже достоянием современной России.

Среди них в первую очередь выделяется проект «Терра-3», направленный на создание мощной наземной лазерной установки, способной уничтожать вражеские объекты на орбитальных и суборбитальных высотах. Работы по проекту вело ОКБ «Вымпел», и с конца 60-х годов на полигоне в Сары-Шагане строилась специальная позиция для проведения испытаний.

Опытная лазерная установка состояла из собственно лазеров (рубиновый и газовый), системы наведения и удержания луча, информационного комплекса, предназначенного для обеспечения функционирования системы наведения, а также высокоточного лазерного локатора «ЛЭ-1», предназначенного для точного определения координат цели. Возможности «ЛЭ-1» позволяли не только определить дальность до цели, но и получить точные характеристики по ее траектории, форме объекта и размерах.

В середине 1980-х годов на комплексе «Терра-3» проводились испытания лазерного оружия, которые также предусматривали стрельбу по летающим мишеням. К сожалению, эти эксперименты показали, что мощности лазерного луча не хватает для разрушения боеголовок баллистических ракет.

В 1981 году США произвели первый запуск космического челнока «Спейс Шаттл». Естественно, это привлекло внимание правительства СССР и руководства Министерства обороны. Осенью 1983 года маршал Дмитрий Устинов предложил командующему Войсками ПРО Вотинцеву применить лазерный комплекс для сопровождения «Шаттла». И 10 октября 1984 года во время тринадцатого полета челнока «Челленджер», когда его витки на орбите проходили в районе полигона «А», эксперимент состоялся при работе лазерной установки в режиме обнаружения с минимальной мощностью излучения. Высота орбиты корабля в тот раз составляла 365 километров. Как сообщил потом экипаж «Челленджера», при полете над районом Балхаша на корабле внезапно отключилась связь, возникли сбои в работе аппаратуры, да и сами астронавты почувствовали недомогание. Американцы стали разбираться. Вскоре поняли, что экипаж подвергся какому-то искусственному воздействию со стороны СССР, и заявили официальный протест.

В настоящее время комплекс «Терра-3» заброшен и ржавеет - Казахстану поднять этот объект оказалось не по силам.

Программа «Фон»

В начале 70-х годов в СССР были проведены научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы по программе «Фон» с целью создания перспективной системы ПРО. Суть программы состояла в создании системы, которая позволила бы держать «на прицеле» все ядерные боеголовки американцев, включая даже те, которые базировались на подводных лодках и бомбардировщиках. Система должна была базироваться в космосе и поражать ядерные ракеты американцев до их старта.

Работа над техническим проектом осуществлялось по указанию маршала Дмитрия Устинова в НПО «Комета».

В конце 70-х была запущена программа «Фон-1», предусматривающая создание различных видов лучевого оружия, электромагнитных пушек, противоракет, в том числе и многозарядных с субснарядами, системы залпового огня. Однако вскоре многие конструкторы на одном из заседаний приняли решение свернуть работы, так как, по их мнению, программа не имела перспектив: в ЦНИИ «Комета» в результате работ по программе «Фон» пришли к выводу, что уничтожить весь ядерный потенциал США на всех видах носителей (10 тысяч зарядов) за 20–25 минут подлетного времени невозможно.

С 1983 года было начато осуществление программы «Фон-2». Программа предусматривала глубокие исследования в области применения альтернативных средств, способных нейтрализовать американские СОИ «несмертельным оружием»: электромагнитным импульсом, мгновенно нарушающим работу электронной аппаратуры, воздействием лазеров, мощным микроволновым изменением поля и так далее. В результате появились довольно интересные разработки.

Система ПРО воздушного базирования

С 1983 года по 1987 год в рамках проекта «Терра-3» были проведены испытания лазерной установки весом около 60 тонн, установленной на летающей лаборатории «Ил-76МД» («А-60») СССР-86879.

Для питания лазера и сопутствующей аппаратуры в обтекателях по бокам фюзеляжа были установлены дополнительные турбогенераторы, как на «Ил-76ПП».

Штатный метеорадар заменили бульбообразным обтекателем на специальном переходнике, к которому снизу был пристроен продолговатый обтекатель поменьше. Очевидно, там размещалась антенна системы прицеливания, которая поворачивалась в любую сторону, ловя цель. От обширного остекления штурманской кабины остались лишь по два окошка с каждого борта.

Чтобы не портить аэродинамику самолета еще одним обтекателем, оптическую головку лазера сделали убирающейся.

Верх фюзеляжа между крылом и килем был вырезан и заменен огромными створками, состоящими из нескольких сегментов.

Они убирались внутрь фюзеляжа, а затем наверх вылезала башенка с пушкой.

За крылом имелись выступающие за контур фюзеляжа обтекатели с профилем, подобным профилю крыла. Грузовая рампа сохранялась, но створки грузового люка были сняты, а люк зашит металлом.

Доработку самолета выполнял Таганрогский авиационный научно-технический комплекс имени Бериева и Таганрогский машиностроительный завод имени Георгия Димитрова, выпускавший «А-50» и противолодочные самолеты «Ту-142». О ходе испытаний отечественного боевого лазера ничего не известно, поскольку они остаются совершенно секретными.

После проведения программы испытаний лаборатория «А-60» находилась на аэродроме Чкаловский, на котором в начале 1990-х сгорела. Тем не менее и этот проект можно возродить к жизни, если в том вдруг возникнет необходимость…

Лазерная ПРО наземного базирования

Мобильный лазерный комплекс для уничтожения спутников и баллистических ракет противника был создан усилиями конструкторского коллектива Троицкого института инновационных и термоядерных исследований (Подмосковье).

Основой комплекса является лазер на углероде мощностью 1 МВт. Базируется комплекс на двух модулях-платформах, созданных из серийных автоприцепов Челябинского завода. На первой платформе размещается генератор лазерного излучения, включающий в себя блок оптического резонатора и газоразрядную камеру. Здесь же устанавливается система формирования и наведения луча. Рядом располагается кабина управления, откуда ведется программное или ручное его наведение и фокусировка. На второй платформе находятся элементы газодинамического тракта: авиационный турбореактивный двигатель «Р29-300», выработавший свой летный ресурс, но еще способный послужить в качестве источника энергии; эжекторы, устройства выхлопа и шумоглушения, емкость для сжиженной углекислоты, топливный бак с авиационным керосином.

Каждая платформа оснащена своим тягачом марки «КрАЗ» и транспортируется практически в любое место, куда он способен пройти.

Когда выяснилось, что в качестве оружия этот комплекс применяться не будет, команда специалистов Троицкого института вместе с коллегами из НПО «Алмаз», НИИ электрофизической аппаратуры имени Ефремова и Государственного внедренческого малого предприятия «Конверсия» разработали на его основе лазерный технологический комплекс «МЛТК-50». Этот комплекс показал превосходные результаты при ликвидации пожара на газовой скважине в Карачаевске, развалке скального массива, при дезактивации поверхности бетона на АЭС методом шелушения, выжигании пленки нефти на поверхности акватории и даже при уничтожении полчищ саранчи.

Плазменная система ПРО

Другая интересная разработка связана с созданием плазменной ПРО, способной поражать цели на высотах до 50 километров.

Работа этой системы основана на давно известном эффекте.

Оказывается, плазму можно разогнать вдоль двух, как правило, довольно длинных шин - проводников тока, представляющих собой параллельные проволоки или пластины.

Сгусток плазмы замыкает электрический контур между проводниками, а перпендикулярно к плоскости шин действует внешнее магнитное поле. Плазма разгоняется и стекает с концов шин так же, как разгонялся бы и металлический проводник, скользящий по шинам. В зависимости от условий истечение может происходить по-разному: в виде сильно расширяющегося факела, струй или же в виде последовательных колец-тороидов плазмы - так называемых плазмоидов.

Ускоритель называют в этом случае плазмоидной пушкой; обычно плазма образуется из материала расходуемых электродов. Плазмоиды напоминают кольца дыма, выпускаемые умелыми курильщиками, но они летят в воздухе не плашмя, а боком, со скоростью в десятки и сотни километров в секунду. Каждый плазмоид представляет собой стянутое магнитным полем кольцо плазмы с текущим в нем током и образуется в результате расширения петли тока под действием собственного магнитного поля, иногда усиливаемого с помощью перемычек - металлических пластинок в электрической цепи.

Первую плазменную пушку у нас в стране построил ленинградский профессор Бабат еще в 1941 году. Ныне исследования в этой области ведутся в НИИ радиоприборостроения под руководством академика Римилия Авраменко. Там практически создано плазменное оружие, способное поражать любые цели на высотах до 50 километров.

По мнению академика, плазменное оружие противоракетной обороны будет не только стоить на несколько порядков дешевле американской системы ПРО, но и многократно проще в создании и управлении.

Плазмоид, направляемый наземными средствами ПРО, создает перед летящей боеголовкой ионизируемый участок и полностью нарушает аэродинамику полета объекта, после чего цель уходит с траектории и разрушается от чудовищных перегрузок. При этом поражающий фактор доставляется к цели со скоростью света.

В 1995 году специалисты НИИ радиоприборостроения разработали концепцию международного эксперимента «Доверие» («Trust») для совместного с США испытания плазменного оружия на американском противоракетном полигоне Кваджелейн.

Проект «Доверие» заключался в проведении эксперимента с плазменным оружием, которое способно поразить любой движущийся в атмосфере Земли объект. Осуществляется это на основе уже существующей технологической базы, без вывода в космос каких-либо компонентов. Стоимость эксперимента оценивается в 300 миллионов долларов.

Система национальной противоракетной обороны США (НПРО)

Договора по ПРО более не существует. 13 декабря 2001 года президент США Джордж Буш уведомил президента Российской Федерации Владимира Путина о выходе в одностороннем порядке из Договора по ПРО от 1972 года. Решение было связано с планами Пентагона не позднее чем через полгода провести новые испытания системы Национальной противоракетной обороны (НПРО) с целью защиты от нападения со стороны так называемых «стран-изгоев». Перед тем Пентагон уже провел пять успешных испытаний новой противоракеты, способной поражать межконтинентальные баллистические ракеты класса «Минитмен-2».

Времена «СОИ» вернулись. Америка вновь жертвует своей репутацией на мировой арене и расходует колоссальные средства в погоне за призрачной надеждой получить противоракетный «зонтик», который защитит ее от угрозы с неба. Бессмысленность этой затеи очевидна. Ведь к системам НПРО можно предъявить те же самые претензии, что и к системам «СОИ». Они не обеспечивают стопроцентной гарантии безопасности, но зато могут создать ее иллюзию.

А нет ничего опаснее для здоровья и самой жизни, чем иллюзия безопасности…

Система НПРО США, по замыслам ее создателей, включит в себя несколько элементов: наземные перехватчики ракет («Ground leased Interceptor»), система боевого управления («Battle Management/Command, Control, Communication»), высокочастотные РЛС противоракетной обороны («Ground Based Radiolocator»), РЛС системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН), высокочастотные РЛС противоракетной обороны («Brilliant Eyes») и группировка спутников СБИРС.

Наземные перехватчики ракет или противоракеты - основное оружие ПРО. Они уничтожают боеголовки баллистических ракет за пределами земной атмосферы.

Система боевого управления - своеобразный мозг системы ПРО. В случае запуска ракет по территории США именно она будет управлять перехватом.

Наземные высокочастотные радары ПРО отслеживают траекторию полета ракеты и боеголовки. Полученную информацию они отправляют системе боевого управления. Последняя в свою очередь дает команду перехватчикам.

Группировка спутников СБИРС представляет собой двухэшелонную спутниковую систему, которая будет играть ключевую роль в системе управления комплекса НПРО. Верхний эшелон - космический - в проекте включает в себя 4–6 спутников системы предупреждения о ракетном нападении. Низковысотный эшелон состоит из 24 спутников, находящихся на удалении 800-1200 километров.

Эти спутники оснащены датчиками оптического диапазона, которые обнаруживают и определяют параметры движения целей.

По замыслу Пентагона, первоначальным этапом в создании НПРО должно стать строительство радиолокационной станции на острове Шемия (Алеутские острова). Место для начала развертывания системы НПРО выбрано неслучайно.

Именно через Аляску, по расчетам экспертов, проходит большая часть полетных траекторий ракет, которые могут достигнуть территории США. Поэтому там планируется размещение около 100 противоракет. Кстати, эта РЛС, находящаяся еще пока в проекте, завершает создание вокруг США кольца слежения, в которое входят радар в Туле (Гренландия), РЛС «Флаиндейлс» в Великобритании и три радара на территории Соединенных Штатов - «Кэйп Код», «Клэйр» и «Бил». Все они действуют уже на протяжении около 30 лет и в ходе создания системы НПРО будут модернизированы.

Кроме того, подобные же задачи (слежение за пусками ракет и предупреждение о ракетном нападении) станет выполнять и РЛС в Варде (Норвегия), расположенная всего в 40 километрах от российской границы.

Первое испытание противоракеты состоялось 15 июля 2001 года. Оно обошлось американскому налогоплательщику в 100 миллионов долларов США, но зато специалисты Пентагона успешно уничтожили межконтинентальную баллистическую ракету на высоте 144 мили над поверхностью Земли.

Полутораметровый поражающий элемент ракеты-перехватчика, запущенной с атолла Кваджелейн на Маршалловых островах, сближаясь со стартовавшей с базы ВВС США Ванденберг МБР «Минитмэн», поразил ее прямым попаданием, в результате чего на небе наблюдалась ослепительно яркая вспышка, которая вызвала ликование американских военных и технических специалистов, восхищенно потрясавших кулаками.

«По первичным оценкам, все сработало, как надо, - заявил начальник управления по противоракетной обороне министерства обороны США генерал-лейтенант Рональд Кэдиш - Мы попали очень точно… Мы будем настаивать на скорейшем проведении следующего испытания».

Поскольку деньги на НПРО выделяются без задержек, американские военные специалисты развернули бурную деятельность. Разработка ведется сразу по ряду направлений, и создание противоракет - еще не самый сложный элемент в программе.

Уже испытан лазер космического базирования. Это произошло 8 декабря 2000 года. Комплексное испытание фторводородного лазера «Альфа ХЕЛ» («Alpha HEL»), изготовленного компанией «ТРВ» («TRW»), и оптической системы управления лучом, созданной фирмой «Локхид-Мартин», проводились в рамках программы «SBL–IFX» («Space Based Laser Integrated Flight Experiment» - Демонстратор для комплексных летных испытаний лазера космического базирования) на полигоне Капистрано (город Сан-Клемент, штат Калифорния).

В состав системы наведения луча входил оптический блок (телескоп) с системой зеркал «ЛАМР» («LAMP»), использующих технологию адаптивной оптики («мягкие зеркала»).

Первичное зеркало имеет диаметр 4 метра. Кроме того, в систему управления лучом входила система обнаружения, слежения и наведения «АТП» («АТР»). И лазер, и система управления лучом при испытаниях находились в вакуумной камере.

Целью испытаний было определение возможности метрологических систем телескопа поддерживать требуемое направление на цель и обеспечивать управление первичной и вторичной оптикой в ходе высокоэнергетического излучения лазера. Испытания завершились полным успехом: система «АТП» работала даже с большей точностью, чем требовалось.

Согласно официальной информации, вывод на орбиту демонстратора «SBL–IFX» намечен на 2012 год, а его испытания по стартующим межконтинентальным ракетам - на 2013 год. А к 2020 году может быть развернута эксплуатационная группировка космических аппаратов с высокоэнергетическими лазерами на борту.

Тогда, как оценивают эксперты, вместо 250 ракет-перехватчиков на Аляске и в Северной Дакоте достаточно развернуть группировку из 12–20 космических аппаратов на базе технологий «SBL» на орбитах с наклонением 40°. На уничтожение одной ракеты понадобится всего от 1 до 10 секунд в зависимости от высоты полета цели. Перенастройка на новую цель займет всего лишь полсекунды. Система, состоящая из 20 спутников, должна обеспечить почти полное предотвращение ракетной угрозы.

В рамках программы НПРО также планируется использовать лазерную установку воздушного базирования, разрабатываемую по проекту ABL (сокращение от «Airborne Laser»).

Еще в сентябре 1992 года фирмы «Боинг» и «Локхид» получили контракты для определения наиболее подходящего из существующих самолетов для проекта ABL. Обе команды пришли к одному и тому же выводу и рекомендовали ВВС США использовать в качестве платформы «Боинг-747».

В ноябре 1996 года ВВС США заключили контракт с фирмами «Боинг», «Локхид» и «ТРВ» в 1,1 миллиарда долларов на разработку и летные испытания системы вооружения по программе «АБЛ». 10 августа 1999 года была начата сборка первого самолета «747–400 Freighter» для «ABL». 6 января 2001 года самолет YAL-1A совершил первый полет с аэродрома города Эверетт. На 2003 год намечено боевое испытание системы оружия, в ходе которого должна быть сбита оперативнотактическая ракета. Предусматривается поражение ракет на активной стадии их полета.

Основой системы вооружения является йод-кислородный химический лазер, разработанный «ТРВ». Высокоэнергетичный лазер («HEL») имеет модульную конструкцию, для снижения веса в его конструкции широко используются новейшие пластмассы, композиты и титановые сплавы. В лазере, имеющем рекордную химическую эффективность, используется закрытая схема с рециркуляцией реагентов.

Лазер устанавливается в 46-й секции на основной палубе самолета. Для обеспечения прочности, термической и химической устойчивости под лазером устанавливаются две титановые панели обшивки нижней части фюзеляжа. К носовой турели луч передается по специальной трубе, проходящей по верхней части фюзеляжа через все переборки. Стрельба осуществляется с носовой турели весом около 6,3 тонны. Она может поворачиваться на 150° вокруг горизонтальной оси, отслеживая цель. Фокусировка луча на цели осуществляется 1,5-метровым зеркалом, имеющим сектор обзора по азимуту в 120°.

В случае успешных испытаний намечается выпустить к 2005 году три таких самолета, а к 2008 году - система воздушной ПРО должна быть полностью готова. Флот из семи самолетов сможет в течении 24 часов локализовать угрозу в любой точке земного шара.

И это тоже не все. В печать постоянно просачивается информация о испытаниях мощных лазеров наземного базирования, о возрождении кинетических систем воздушного базирования типа «ASAT», о новых проектах по созданию гиперзвуковых бомбардировщиков, о грядущем обновлении спутниковой системы раннего предупреждения. Против кого все это? Неужели против Ирака с Северной Кореей, которые до сих пор не могут построить работоспособную межконтинентальную ракету?..

Признаться, столь вызывающая активность американских военных специалистов на ниве создания НПРО пугает.

Боюсь, мы входим в ту фазу человеческого развития, после которой полеты на Луну, на Марс и создание орбитальных городов станет просто-напросто невозможным…

Космическая деятельность как одно из направлений научно-технического прогресса объективно становится важнейшим средством решения общих проблем человечества - энергетических, продовольственных, экологических и других. В силу своего международного характера и глобальных масштабов возможных последствий она непосредственно затрагивает интересы практически всех государств земного шара. Это требует организации их тесного взаимодействия в вопросах мирного использования и предотвращения милитаризации космического пространства, являющегося «общим наследием человечества».

К настоящему времени благодаря настойчивым усилиям Советского Союза введены некоторые международно-правовые ограничения на военную деятельность стран в космосе, однако постоянная обструкционистская политика США препятствует заключению всеобъемлющих соглашений в данной области. Уже с конца 50-х годов Соединенные Штаты стремятся поставить уникальные возможности космической техники на службу своего военного ведомства. В результате этих усилий они имеют на орбитах до 100 функционирующих ИСЗ различных космических систем и ежегодно запускают 15-20 новых спутников военного назначения. Указанные системы, использующиеся для решения задач связи и управления войсками, навигации, картографии, метеообеспечения и ведения разведки, не считаются в прямом смысле космическим оружием и не создают угрозы прямого нападения.

Однако положение в данной области может существенно измениться в связи с намерением США приступить к созданию и развертыванию ударных средств, предназначаемых для поражения объектов в космосе или на земле из космоса. Практическая деятельность Пентагона по милитаризации космического пространства особенно активизировалась после объявления президентской директивы о национальной космической политике (1982 г.). Главными целями этой политики провозглашены обеспечение «национальной безопасности» и защита «жизненно важных интересов» США в космосе. Для достижения поставленных целей американское руководство в соответствии с директивой единолично оставляет за собой право предпринимать в космосе действия военного характера. Дальнейшие шаги милитаристских кругов США продемонстрировали их стремление не только добиваться превосходства над Советским Союзом в космосе, но и путем развертывания космического ударного оружия сломать сложившийся стратегический паритет, открыть еще один канал гонки вооружений. Ярким примером этого служит так называемая «стратегическая оборонная инициатива» (СОИ), получившая даже в западной печати более точное название - «звездные войны».

Официально она была объявлена в марте 1983 года как долгосрочная программа создания многоэшелонной системы противоракетной обороны (ПРО) с элементами космического базирования, направленной против Советского Союза. Как утверждает администрация США, эта программа преследует якобы цели полной ликвидации угрозы от баллистических ракет, укрепления стабильности и международной безопасности, а фактически нацелена на лишение СССР возможности для ответного удара. При этом тщательно умалчиваются факты, что исследования в этой области милитаристы США проводят на фоне дальнейшего наращивания американских стратегических наступательных вооружений и намерены их результаты использовать для создания ударного космического оружия, которое было бы способно практически внезапно появляться над территорией любого государства и создавать реальную угрозу для космических, воздушных и наземных объектов. Фактически, как четко охарактеризовал эту программу М. С. Горбачев в беседе с редактором газеты «Правда», «говорят об обороне - готовятся к нападению, рекламируют космический щит, а куют космический меч, обещают ликвидировать ядерное оружие - на практике наращивают, совершенствуют его. Сулят стабильность миру, а ведут дело к ломке военного равновесия». СССР предложил полностью запретить ударные космические вооружения. Как бы их ни именовали - «стратегической оборонной инициативой», космическим «щитом» и т. д., они представляют опасность для народов. Поэтому стержневой вопрос современности - предотвращение гонки вооружений в космосе и ее свертывание на Земле. На пути его решения сохраняется главное препятствие - американская программа «звездных войн».

Рис. 1. Замысел американской многоэшелонной системы ПРО с элементами космического базирования: 1 - активный участок траектории полета МБР; 2 - боевая космическая станция; 3 - спутник раннего предупреждения; 4 - ракета с рентгеновским лазером, запущенная с подводной лодки; 5 - разделение головной части МБР (разведение боеголовок и отделение ложных целей); 6 - мощная наземная лазерная установка; 7 - переотражающее орбитальное зеркало; 8 - средний участок траектории полета боеголовок; 9 - спутник сопровождения, распознавания и целеуназания; 10 - космическая платформа с ускорительным оружием; 11 - конечный участок траектории полета боеголовок; 12 - авиационный ракетный комплекс перехвата; 13 - противоракеты дальнего и ближнего действия

Новая «инициатива» в Соединенных Штатах означала полную переориентацию усилий, направляемых на милитаризацию космоса. Начиная с 1983 года срочными темпами были пересмотрены все планы НИОКР в области ПРО, разработана программа дальнейших исследований, определены конкретные направления и объем финансирования, проведена предварительная оценка возможностей практической реализации концепции многоэшелонной системы с элементами космического базирования. На данном этапе в планы включено изучение всех технических средств, которые потенциально могли бы найти применение в перспективной системе ПРО, в том числе средств перехвата оперативно-тактических и тактических ракет. В результате СОИ превратилась в крупнейшую программу НИОКР министерства обороны США, на которую в короткие сроки (1984-1986 финансовые годы) было выделено свыше 5 млрд. долларов.

По данным печати, структура и возможный боевой состав системы ПРО, создаваемой в рамках «звездных войн», окончательно еще не определены. Однако предполагается, что она будет включать не менее трех, эшелонов, предназначенных для уничтожения баллистических ракет на всех основных характерных участках траектории их полета (рис. 1).

Главная роль в такой системе отводится первому эшелону, средства которого должны поражать МБР сразу после старта в течение первых 3-5 мин полета, то есть до разведения боеголовок. Американские специалисты считают, что на этом участке траектории полета ракеты представляют собой крупные и достаточно уязвимые цели, которые проще обнаружить и уничтожить. При этом в результате их поражения будут выводиться из строя сразу все боеголовки, установленные на МБР с разделяющимися головными частями, и тем самым достигаться максимальная боевая эффективность. Второй эшелон предназначается для поражения боеголовок ракет на всем протяжении их полета за пределами плотных слоев атмосферы. Средства третьего эшелона должны перехватывать уцелевшие боеголовки после вхождения их в плотные слои атмосферы, где облегчается их распознавание в силу естественного торможения и отставания более легких ложных целей.

По замыслу авторов, основными компонентами многоэшелонной системы ПРО будут являться средства обнаружения, сопровождения и распознавания баллистических целей, оружие направленной энергии и кинетическое (обычное) оружие, средства боевого управления и связи.

Для обнаружения, сопровождения и распознавания целей в рамках программы СОИ разрабатываются радиолокационные и оптические (инфракрасные) средства, предназначенные главным образом для установки на космических платформах и самолетах, а также специальных ракетах-носителях, запускаемых навстречу приближающимся боеголовкам по сигналу от систем раннего предупреждения.

Рис. 2. Эскиз боевой космической станции

В области оружия направленной энергии исследования охватывают мощные лазеры (включая рентгеновские с ядерной накачкой), ускорители элементарных частиц и генераторы электромагнитного (СВЧ) излучения. Боевые космические станции (рис. 2) с лазерным и ускорительным оружием за исключением рентгеновских лазеров предназначаются для постоянного размещения на орбитах. Рентгеновские лазеры, в которых источником энергии служит ядерный взрыв, предполагается запускать в направлении целей специальными ракетами-носителями с подводных лодок по сигналу от систем раннего предупреждения. В случае размещения мощных лазеров на земле наведение их лучей на боеголовки МБР рассчитывают осуществлять с помощью крупных зеркал, установленных на космических платформах.

В качестве кинетического оружия разрабатываются наземные противоракеты дальнего и ближнего действия, а также электромагнитные пушки (рис. 3) и реактивные снаряды космического базирования.

Для централизованного управления указанными компонентами создаются сверхбыстродействующие вычислительные средства, ведутся исследования в области искусственного интеллекта, разрабатываются новые машинные языки и алгоритмы. Одновременно с целью оценки практических возможностей создания боевой системы ПРО определяются общие потребности в источниках энергии, живучесть отдельных компонентов, способы организации эксплуатации космических средств на орбитах.

Рис. 3. Эскиз космической электромагнитной пушки

В настоящее время работы по программе СОИ направлены пока на решение фундаментальных проблем, исследование возможных вариантов построения боевой системы ПРО и экспериментальную проверку отдельных технических решений.

Как сообщалось в зарубежной печати, по планам создания нового ударного оружия на полигоне в штате Невада продолжаются испытания рентгеновских лазеров. В 1984-1985 годах на американском полигоне ПРО Кваджелейн (Тихий океан) был осуществлен перехват на большой высоте боеголовки (мишени) МБР «Минитмен» с помощью самонаводящейся экспериментальной противоракеты дальнего действия (рис. 4), а на полигоне Уайт-Сэндз (штат Нью-Мексико произведены несколько пусков противоракет ближнего действия. На этом же полигоне американцы провели эксперимент по разрушению лучом испытательной лазерной установки корпуса МБР «Титан», установленного неподвижно на земле на расстоянии около 1 км. В районе Гавайских о-вов для отработки методов сопровождения лазерным лучом быстроперемещающихся объектов летом 1985 года была проведена серия экспериментов с использованием маломощной наземной лазерной установки. Лазерный луч этой установки направлялся на небольшие зеркальные отражатели, размещенные на орбитальной ступени «Дискавери» (18-й полет пилотируемых космических кораблей «Шаттл») и специальных ракетах, запускавшихся на большую высоту специально для этих целей. В лабораториях Техасского университета проходит испытания экспериментальная электромагнитная пушка и одновременно ведется разработка более совершенного ее образца со стволом (направляющими) длиной около 40 м.

Особое внимание в программе СОИ уделяется проектам создания оружия направленной энергии. Это оружие рассматривается американскими специалистами не только как основной компонент перспективной системы ПРО, но и как потенциальное средство поражения космических целей, стратегических бомбардировщиков и крылатых ракет в полете. Достигнутый уровень мощности лазерного излучения позволил министерству обороны США еще в начале 80-х годов провести в полигонных условиях испытания по уничтожению в полете с помощью наземных и самолетных лазерных установок таких движущихся целей, как радиоуправляемые воздушные мишени, ракеты класса «воздух - воздух» и противотанковые ракеты. Ближайшей целью исследований является завершение программы «Космическая лазерная триада», предусматривающей проведение испытаний макета боевой лазерной установки сначала в наземных условиях, а затем на борту космического корабля «Шаттл».

Работы по принципиально новым видам оружия ведутся в таких крупнейших научно-исследовательских центрах США, как Ливерморская лаборатория им. Э. Лоуренса (численность персонала около 8 тыс. человек), Лос-Аламос-ская национальная лаборатория (7,5 тыс. высококвалифицированных специалистов) и лаборатория фирмы «Сандия» (6,9 тыс. сотрудников). Годовой бюджет Ливерморской лаборатории, например, составляет около 800 млн. долларов, из которых половина расходуется на СОИ и другие военные программы. В стенах этих организаций для проведения военных исследований используются мощные ускорители элементарных частиц, разрабатываются лазерные устройства различного типа, изучается механизм воздействия направленных потоков энергии на конструкционные материалы и радиоэлектронную аппаратуру.

Адвокаты военно-промышленного комплекса США всячески подчеркивают якобы сугубо исследовательский характер программы СОИ, однако, судя по сообщениям иностранной печати, наряду с проведением НИОКР она предусматривает также производство и развертывание боевой системы противоракетной обороны. Реализацию всей программы предполагается осуществить в четыре этапа. На первом этапе (до 90-х годов) планируется провести все основные исследования, на втором - испытать макеты, опытные образцы и отдельные компоненты, на третьем и четвертом - начать и завершить строительство многоэшелонной системы ПРО с элементами космического базирования. Уже на первый этап таких «исследований» предполагается выделить более 30 млрд. долларов, а за десять лет, по оценкам американских экспертов, может быть израсходовано до 70 млрд. долларов. Суммарные расходы на программу за 20-25 лет, включая развертывание многоэшелонной системы в полном составе, как полагают, могут достичь фантастической суммы - 1-1,5 трлн. долларов.

В связи с этим, чтобы успокоить американского налогоплательщика, официальные круги США заявляют, что развертывание боевой системы ПРО начнется только в том случае, если будут доказаны ее высокая эффективность и живучесть, а ожидаемые расходы окажутся меньшими, чем затраты Советского Союза на создание надежных средств преодоления такой системы. Стратеги из Пентагона не исключают также возможности развертывания некоторой «промежуточной» системы с использованием таких традиционных средств, как противоракеты и наземные РЛС, дополненные самолетными средствами обнаружения и целеуказания. Считается, что основной задачей такой ограниченной системы ПРО будет прикрытие важнейших объектов стратегических наступательных сил на территории страны.

Американское руководство намерено постоянно наращивать темпы и объем работ по программе СОИ до получения конкретных результатов. По неоднократным заявлениям официальных лиц Вашингтона, вероятность отказа от этой программы исключается как на этапе исследовательских работ, так и в случае развертывания многоэшелонной системы ПРО, если ее создание окажется возможным. Деятели военно-промышленного комплекса США связывают с программой планы не только создания такой системы, но и быстрого развития других видов наступательного оружия и военной техники. По мнению ряда американских специалистов, задуманные в рамках СОИ технические средства сами по себе могут оказаться эффективным ударным наступательным оружием и найти применение в различных областях военного дела. В этом отчетливо просматривается имперская направленность программы на достижение общего военного и технологического превосходства над СССР и другими странами социалистического содружества.

В соответствии с далеко идущими целями программы ей был предоставлен высший приоритет среди других программ развития вооруженных сил, а для координации всех работ при Пентагоне создано специальное управление. К работам в данной области привлечен целый ряд центральных управлений и основных командований, включая объединенное космическое, командования видов вооруженных сил, а также Министерство энергетики, другие ведомства и отдельные организации. На базе основных аэрокосмических фирм и научно-исследовательских организаций образованы консорциумы по отдельным направлениям работ. Для практической отработки отдельных компонентов ПРО в условиях космоса предполагается широко использовать пилотируемые космические корабли «Шаттл», официально принадлежащие НАСА, а фактически уже сейчас используемые Пентагоном без ограничений.

Наряду со своим научно-техническим потенциалом США стремятся вовлечь в программу «звездных войн» союзников по НАТО и Японию, оказывают на эти страны всестороннее давление и добиваются политического одобрения своего курса на правительственном уровне. Однако здравомыслящие политики высказали опасениэ, что с развертыванием такой системы еще больше возрастет роль Соединенных Штатов в НАТО, а при появлении аналогичной системы в Советском Союзе в случае возникновения вооруженного конфликта американское командование попытается ограничить его географическими рамками европейских театров военных действий. Кроме того, страны Запада усмотрели в предложениях США попытку одностороннего использования их научно-технических потенциалов в своих целях, результатом чего станет «утечка умов» и отвлечение их собственных ресурсов. Их также не устраивало намерение США ограничить передачу им результатов исследований и новейшей технологии.

Для преодоления возникших разногласий Вашингтон поспешил заверить союзников в том, что безопасность Западной Европы неотделима от безопасности США, и с целью повышения заинтересованности западноевропейских стран предложил разместить в них заказы не только на проведение исследований, но и на производство отдельных компонентов системы. Одновременно США согласились допустить их к участию в некоторых секретных исследованиях и предложили свою Помощь в создании европейской системы по уничтожению оперативно-тактических ракет противника, включив в программу СОИ соответствующие разработки. В результате нажима со стороны США программу «звездных войн» на данном этапе поддержали Великобритания, ФРГ, Италия, Бельгия и Португалия. Правительство Канады отказалось от официального участия в программе, однако решило не препятствовать привлечению к ней национальных промышленных компаний. Аналогичную позицию заняло правительство Японии, выразившее свое «понимание» американских целей. Против программы высказались Франция, Нидерланды, Дания, Норвегия, Греция и Австралия. Перспективы создания и практического развертывания многоэшелонной системы ПРО с элементами космического базирования оцениваются в США различным образом. По заявлениям представителей администрации, в осуществлении программы СОИ якобы достигнут «реальный прогресс», позволяющий значительно сократить общие сроки ее выполнения по сравнению с первоначальными. Как полагают, эти сроки будут определяться главным образом результатами исследований оружия направленной энергии, без которого создание эффективной системы обороны от массированного ракетно-ядерного удара считается невозможным. Некоторые американские специалисты, занятые в программе, высказывают мнение, что окончательное решение о создании боевых образцов такого оружия может быть принято через пять- шесть лет. В целом сторонники системы в правительстве и военно-промышленном комплексе США утверждают, что ее развертывание будет реальным уже в следующем десятилетии.

Вместе с тем существует и достаточно распространенное мнение, что такая система в конечном итоге окажется «линией Мажино XXI века». Как отмечает зарубежная печать, наиболее объективное исследование всех аспектов программы СОИ провела американская общественная организация «Союз обеспокоенных ученых», опубликовавшая в марте 1984 года специальный доклад. В результате тщательного анализа имеющихся данных авторы доклада, в том числе видные ученые-физики США, пришли к общему мнению, что создание эффективной системы ПРО территории страны на данном этапе практически невозможно. Основные выводы доклада, а также приведенные в зарубежной печати оценки других американских специалистов сводятся к тому, что в обозримом будущем не удастся создать лазерное и ускорительное оружие требуемой мощности, развернуть необходимые источники энергии, наладить серийное производство важнейших технических средств. Эти ученые считают, что наиболее сложной технической задачей является организация боевого управления средствами ПРО, разработка соответствующих программ и алгоритмов. Практическая отработка и испытания системы боевого управления в реальных условиях никогда не смогут быть осуществлены, в результате чего любая ошибка вызовет катастрофические последствия. Из-за необходимости немедленного приведения системы в действие сразу после обнаружения пусков ракет управление всеми средствами должно быть полностью автоматизировано. Это чрезвычайно ограничит роль человека в принятии решений на самом ответственном этапе и дополнительно повысит вероятность выхода из-под контроля и самопроизвольного срабатывания системы.

Кроме того, разработка, развертывание и последующая эксплуатация такой системы, особенно ее космических элементов, связаны не только с колоссальными финансовыми затратами, но и с расходованием огромных людских и материальных ресурсов. По оценкам американских специалистов, программу СОИ только на этапе исследований можно приравнять к восьми «манхэттенским проектам» создания атомной бомбы, а для ее осуществления понадобится привлечь более 40 тыс. ученых и инженерно-технических работников высшей квалификации. Чтобы обеспечить развертывание на орбитах необходимых средств системы, США должны будут разработать новые мощные ракеты-носители, осуществить сотни запусков пилотируемых космических кораблей «Шаттл» в год.

Как известно, в настоящее время максимальная грузоподъемность корабля «Шаттл» не превышает 30 т, один запуск обходится в 150-250 млн. долларов, а обеспечить ежегодно проведение 20-24 запусков США планируют только в середине 90-х годов. Катастрофа, происшедшая 28 января 1986 года при запуске орбитальной ступени «Чэлленджер» (25-й полет «Шаттл»), существенно осложнила эти планы и еще раз показала всю опасность переноса вооружений в космос, иллюзорность расчетов на абсолютно безошибочное функционирование космической техники.

Судя по сообщениям иностранной печати, программа СОИ встретила широкое сопротивление со стороны не только американской, но и мировой общественности. В самих Соединенных Штатах мрачная перспектива «звездных войн» вызвала резкое размежевание в научных кругах и стала предметом острых дискуссий, касающихся проблем обеспечения международной безопасности. Так, обращение к администрации с требованием отменить программу СОИ подписали 54 лауреата Нобелевской премии и более 700 членов Национальной академии наук США, а свыше 1000 ученых из 39 американских университетов отказались участвовать в развертывании нового витка гонки вооружений. Прогрессивную общественность беспокоят прежде всего возможные негативные последствия развертывания боевых систем противоракетной обороны. К таким последствиям относят разбазаривание огромных ресурсов, лихорадочное взвинчивание гонки вооружений, рост напряженности и значительное снижение международной безопасности.

По мнению американских военных специалистов, поскольку создание системы ПРО само по себе не решает проблемы полной защиты США от всех средств воздушно-космического нападения, оно неизбежно повлечет за собой осуществление других дорогостоящих проектов. В частности, уже в настоящее время Пентагон в связи с реализацией программы СОИ вынашивает планы полной модернизации системы ПВО Североамериканского континента, расходы на которую, как полагают специалисты, могут составить еще около 50 млрд. долларов. Эти планы, предусматривающие широкое привлечение Канады как партнера по совместной организации воздушно-космической обороны Североамериканского континента (НОРАД), обсуждались на встрече президента США и канадского премьер-министра М. Малруни, состоявшейся в марте 1985 года.

Продолжение работ по программе СОИ приведет, как полагают, к полной утрате перспектив на достижение взаимного доверия, к нарушению сложившегося стратегического равновесия, отказу от сдержанности в развитии стратегических наступательных вооружений. Главной задачей обеих сторон станет наращивание этих вооружений до уровня, который обеспечивал бы надежное преодоление оборонительных систем. Высказывается также мнение, что даже начало развертывания такой системы может спровоцировать конфликт, поскольку ни одна из сторон не захочет пассивно наблюдать за развертыванием над своей территорией ударного оружия, обладающего большой разрушительной силой. Первой наиболее вероятной жертвой космических амбиций Вашингтона, как ожидают, может стать процесс ограничения вооружений, в том числе один из важнейших элементов этого процесса - советско-американский Договор об ограничении систем противоракетной обороны от 26 мая 1972 года.

Как известно, этот Договор содержит положения, запрещающие обеим сторонам создание основ для территориальных систем ПРО, развертывание компонентов ПРО вне пределов разрешенных ограниченных географических районов, передачу технологии и развертывание таких систем на территориях других стран. Запрещается также создание, испытание и развертывание систем морского, воздушного, космического или мобильно-наземного базирования, а также накладываются ограничения на разработку противоракетного оружия, основанного на новых физических принципах.

В целом дух и буква Договора свидетельствуют, что он составлен в расчете на отказ сторон от развертывания любых широкомасштабных систем ПРО как один из существенных факторов в деле сдерживания гонки стратегических наступательных вооружений.

Исследования и конечные цели программы СОИ идут вразрез с указанными положениями Договора, о чем неоднократно писалось в зарубежной печати. Несовместимость «звездных войн» с договорными обязательствами очевидна, однако в Белом доме стараются извратить существо дела, пытаются с помощью «игры в формулировки» или самочинного внесения поправок в смысл Договора доказать правомерность осуществляемых в США исследований и испытаний.

Советский Союз твердо придерживается заключенных соглашений и последовательно выступает за предотвращение милитаризации космического пространства, против развертывания в космосе нового ударного оружия под видом оборонительных систем. Утверждения Белого дома о стремлении укрепить международную безопасность путем перехода к обладанию таким оружием никого не могут ввести в заблуждение. Программу «звездных войн» нельзя рассматривать иначе, как попытку США увеличить свой наступательный потенциал, подорвать стратегическое равновесие, создать условия для постоянного вооруженного шантажа Советского Союза и других стран, а также безнаказанного ядерного нападения. Однако Вашингтон недооценивает возможностей Советского Союза, который не допустит американской монополии в космосе. На пресс-конференции в Женеве М. С. Горбачев со всей очевидностью заявил, что ответ на действия США «будет эффективным, менее дорогостоящим и может быть осуществлен в более короткие сроки».

Гонка вооружений и уровень развития военной техники уже сейчас в целом достигли критического рубежа, за которым ситуация может стать неконтролируемой. Американские планы насыщения космоса ударным оружием Советский Союз решительно критикует не из-за боязни, как представляют это некоторые на Западе. Его позиция в этом вопросе основывается на твердом убеждении, что полный запрет такого оружия окажет глубокое положительное влияние на весь процесс ограничения ядерных вооружений, явится прочным фундаментом стратегической стабильности и международной безопасности. Осознавая свою высокую ответственность за судьбы мира, Советское правительство призвало администрацию США вместо создания оружия, предназначенного якобы для противодействия ядерным вооружениям, приступить к ликвидации самих этих вооружений.

Главными препятствиями на пути мирного освоения космоса силами всего человечества являются планы ведения «звездных войн», программы дальнейшего наращивания в США стратегических ядерных и обычных вооружений. В этих условиях на Советских Вооруженных Силах лежит особая ответственность за обороноспособность Родины, защиту завоеваний социализма и охрану мирного труда нашего народа. Как было подчеркнуто на XXVII съезде КПСС, они должны проявлять высокую бдительность, находиться в постоянной готовности к пресечению враждебных происков империализма против СССР и его союзников, дать отпор любой агрессии, откуда бы она ни исходила.

Полковник И. Игнатьев

«Зарубежное военное обозрение» №4 1986 г

«Давным-давно, в очень далекой галактике…» - с этого титра начинался всемирно известный кинофильм Джорджа Лукаса «Звездные войны». Со временем это словосочетание стало настолько общеупотребительным, что никто не удивился, когда им стали обозначать вполне реальные программы создания вооруженных сил космического базирования.

Книга, которую вы держите в руках, посвящена истории «звездных войн», но не выдуманных, бушующих в далекой галактике, а реальных, начинавшихся здесь, на Земле, в тиши конструкторских бюро и вычислительных центров. Вы прочитаете о ракетопланах люфтваффе, РККА и ВВС США, о космических бомбардировщиках и орбитальных перехватчиках, о программе противоракетной обороны и способах ее преодоления.

И в настоящее время еще не поставлена точка в истории военной космонавтики. Мы переживаем очередной эпизод «звездных войн», и пока не ясно, кто выйдет победителем из вечной схватки между добром и злом.

Программа СОИ

Разделы этой страницы:

Программа СОИ

Успешный пуск первой советской межконтинентальной баллистической ракеты «Р-7» в августе 1957 года инициировал целый ряд военных программ в обеих державах.

Соединенные Штаты сразу после получения разведывательных данных о новой русской ракете начали создание системы воздушно-космической обороны Североамериканского континента и разработку первого противоракетного комплекса «Найк-Зевс» («Nike-Zeus»), оснащенного антиракетами с ядерными боеголовками.

Использование антиракеты с термоядерным зарядом существенно снижало требование по точности наведения. Предполагалось, что поражающие факторы ядерного взрыва антиракеты позволят обезвредить боевую часть баллистической ракеты, даже если она будет удалена от эпицентра на 2–3 км.

В 1963 году начались разработки системы противоракетной обороны следующего поколения - «Найк-Икс» («Nike-Х»), Требовалось создать такой противоракетный комплекс, который был способен обеспечить защиту от советских ракет целого района, а не единичного объекта. Для поражения боеголовок противника на дальних подступах была разработана ракета «Спартанец» («Spartan») дальностью полета 650 км, оснащенная ядерной боеголовкой мощностью в 1 мегатонну. Ее взрыв должен был создать в пространстве зону гарантированного поражения нескольких боеголовок и возможных ложных целей. Испытания этой антиракеты начались в 1968 году и продолжались три года.

На случай, если часть боеголовок ракет противника преодолеет пространство, защищаемое ракетами «Spartan», в состав системы ПРО включались комплексы с противоракетами «Рывок» («Sprint») - меньшей дальности. Противоракету «Sprint» предполагалось использовать как главное средство защиты ограниченного числа объектов. Она должна была поражать цели на высотах до 50 км.

Авторы американских проектов ПРО шестидесятых годов реальным средством уничтожения боеголовок противника считали только мощные ядерные заряды. Но изобилие снабженных ими антиракет не гарантировало защиту всех оберегаемых районов, а в случае их использования грозило радиоактивным загрязнением всей территории США.

В 1967 году началась проработка зональной ограниченной системы ПРО «Страж» («Sentinel»). В ее комплект входили все те же «Spartan», «Sprint» и две РЛС: «PAR» и «MSR». К этому времени в США стала набирать силу концепция противоракетной обороны не городов и промышленных зон, а районов базирования стратегических ядерных сил и Национального центра управления ими. Система «Sentinel» была срочно переименована в «Охрана» («Safeguard») и модифицирована в соответствии со спецификой решения новых задач.

Первый комплекс новой системы ПРО (из намеченных двенадцати) был развернут на ракетной базе Гранд Форкс.

Однако некоторое время спустя решением американского конгресса и эти работы были прекращены как недостаточно эффективные, а построенный комплекс ПРО законсервирован. и США сели за стол переговоров об ограничении систем противоракетной обороны, что и привело к заключению Договора о ПРО в 1972 году и подписанию протокола к нему в 1974 году.

Казалось бы, проблема исчерпана. Но не тут-то было…

* * *

23 марта 1983 года президент США Рональд Рейган, выступая с обращением к своим соотечественникам, сказал:

«Я знаю, что все вы хотите мира, Хочу его и я.<…> Я обращаюсь к научному сообществу нашей страны, к тем, кто дал нам ядерное оружие, с призывом направить свои великие таланты на благо человечества и мира во всем мире и дать в наше распоряжение средства, которые сделали бы ядерное оружие бесполезным и устаревшим. Сегодня в соответствии с нашими обязательствами по договору о ПРО и признавая необходимость более тесных консультаций с нашими союзниками, я предпринимаю первый важный шаг. Я отдаю распоряжение начать всеобъемлющие и энергичные усилия по определению содержания долгосрочной программы научных исследований и разработок, которая положит начало достижению нашей конечной цели устранения угрозы со стороны стратегических ракет с ядерными зарядами. Это может открыть путь к мерам по ограничению вооружений, которые приведут к полному уничтожению самого этого оружия. Мы не стремимся ни к военному превосходству, ни к политическим преимуществам. Наша единственная цель - и ее разделяет весь народ - поиск путей сокращения опасности ядерной войны».

Далеко не все тогда поняли, что президент переворачивает сложившиеся в течение почти двух десятилетий представления о путях предотвращения ядерной войны и обеспечения стабильного мира, символом и основой которых был Договор по ПРО.

Что же произошло? Что так резко изменило отношение Вашингтона к противоракетной обороне?

Вернемся к шестидесятым. Вот как описывал известный обозреватель американского журнала «Тайм» образ мыслей, которого придерживалось в те годы американское военно-политическое руководство в отношении Договора по ПРО:

«В то время некоторым обозревателям достигнутое соглашение представлялось несколько странным. В самом деле, две сверхдержавы принимали торжественное обязательство не оборонять самих себя. В действительности, однако, они уменьшали возможность нападения друг на друга. Договор по ПРО был важным достижением. <… > Если одна из сторон в состоянии защитить себя от угрозы ядерного удара, она получает стимул к распространению своего геополитического веса на другие районы, а противная сторона оказывается вынужденной создавать новые, лучшие образцы наступательных вооружений и одновременно заниматься совершенствованием своей обороны. Поэтому распространение оборонительных вооружений - такое же проклятие для контроля над вооружениями, как и распространение наступательного оружия. <…> ПРО является “дестабилизирующей” по ряду причин: она стимулирует соревнование в области оборонительных вооружений, причем каждая из сторон стремится сравняться, а может быть, и превзойти другую сторону в области ПРО; она стимулирует соревнование в области наступательных вооружений, причем каждая из сторон стремится получить возможность “преодолеть” систему ПРО другой стороны; ПРО, наконец, может привести к иллюзорному или даже реальному общему стратегическому превосходству».

Этот обозреватель не был военным специалистом, иначе он не упустил бы еще одного соображения, которым руководствовались стороны, принимая решение об ограничении систем ПРО.

Какой бы сильной ни была ПРО, она не может стать абсолютно непроницаемой. Реально ПРО рассчитывается на определенное число запущенных другой стороной боеголовок и ложных целей. Поэтому ПРО более эффективна против ответного удара другой стороны, когда значительная, а может быть, и подавляющая часть стратегических ядерных сил противника уже уничтожена в результате первого разоружающего удара. Таким образом, при наличии крупных систем ПРО у каждой из противостоящих сторон в случае накала конфронтации появляется дополнительный стимул начать ядерное нападение первой.

Наконец, новый виток гонки вооружений - это новые обременительные расходы ресурсов, которых у человечества становится все меньше.

Вряд ли лица, готовившие выступление Рональда Рейгана 23 марта 1983 года, не проанализировали все негативные последствия заявленной программы. Что же подталкивало их к столь неразумному решению?

Говорят, что инициатором программы «Стратегическая оборонная инициатива» (СОИ, Strategic Defense Initiative) является один из создателей американской термоядерной бомбы Эдвард Теллер, который был знаком с Рейганом еще с середины 1960-х годов и всегда выступал против Договора по ПРО и любых соглашений, ограничивающих возможность США наращивать и совершенствовать свой военно-стратегический потенциал.

На состоявшейся встрече с Рейганом Теллер говорил не только от своего имени. Он опирался на мощную поддержку военно-промышленного комплекса США. Опасения, что программа СОИ может инициировать подобную советскую программу, отвергались: СССР будет трудно принять новый американский вызов, особенно в условиях уже наметившихся экономических трудностей. Если же Советский Союз все же решится на такое, то, как рассуждал Теллер, он, скорее всего, будет ограниченным, и США смогут приобрести столь желаемое военное превосходство. Конечно, СОИ вряд ли обеспечит полную безнаказанность США в случае советского ответного ядерного удара, но она придаст Вашингтону дополнительную уверенность при проведении военно-политических акций за рубежом.

Политики же видели в этом и другой аспект - создание для экономики СССР новых колоссальных нагрузок, которые еще более осложнят все нарастающие социальные проблемы и снизят привлекательность идей социализма для развивающихся стран. Игра казалась заманчивой.

Речь президента была приурочена ко времени дебатов в конгрессе по военному бюджету на следующий финансовый год. Как подметил спикер палаты представителей О’Нил, она касалась вовсе не национальной безопасности, а военного бюджета. Сенатор Кеннеди назвал речь «безрассудными планами звездных войн».

С тех пор речь Рейгана иначе как «планом звездных войн» никто не называл. Рассказывают о курьезном случае, который произошел на одной из пресс-конференций в Национальном клубе печати в Вашингтоне. Ведущий, представлявший репортерам генерал-лейтенанта Абрахамсона (директора Организации по осуществлению СОИ), пошутил: «Тот, кто задавая вопрос генералу, избежит употребления слов “звездные войны”, получит приз». Претендентов на приз не оказалось - все предпочитали вместо «СОИ» говорить «Программа звездных войн».

Тем не менее в начале июня 1983 года Рейган учредил три экспертные комиссии, которые должны были дать оценку технической осуществимости высказанной им идеи. Из подготовленных материалов наиболее известен доклад комиссии Флетчера. Она пришла к выводу, что, несмотря на крупные нерешенные технические проблемы, достижения последних двадцати лет в области техники применительно к проблеме создания ПРО выглядят многообещающе. Комиссия предложила схему эшелонированной оборонительной системы, основанной на новейших военных технологиях. Каждый эшелон этой системы предназначен для перехвата боеголовок ракет на различных этапах их полета. Комиссия рекомендовала начать программу исследований и разработок с целью завершить их в начале 1990-х годов демонстрацией основных технологий ПРО. Затем, основываясь на полученных результатах, принять решение о продолжении или закрытии работ по созданию широкомасштабной системы защиты от баллистических ракет.

Следующим шагом на пути реализации СОИ стала появившаяся в конце 1983 года президентская директива № 119. Она положила начало научным исследованиям и разработкам, которые дали бы ответ на вопрос, можно ли создать новые системы оружия космического базирования или какие-либо другие оборонительные средства, способные отразить ядерное нападение на США.

* * *

Очень быстро выяснилось, что ассигнования на СОИ, предусмотренные бюджетом, не могли обеспечить успешного решения грандиозных задач, поставленных перед программой. Не случайно многие эксперты оценивали реальные расходы на программу в течение всего срока ее реализации в сотни миллиардов долларов. По оценке сенатора Преслера, СОИ - это программа, требующая для своего завершения расходов в сумме от 500 миллиардов до 1 триллиона долларов (!). Американский экономист Перло называл еще более значительную сумму - 3 триллиона долларов (!!!).

Однако уже в апреле 1984 года свою деятельность начала Организация по осуществлению стратегической оборонной инициативы (ООСОИ). Она представляла собой центральный аппарат крупного научно-исследовательского проекта, в котором помимо организации Министерства обороны участвовали организации гражданских министерств и ведомств, а также учебных заведений. В составе центрального аппарата ООСОИ было занято около 100 человек. Как орган программного управления ООСОИ отвечала за разработку целей научно-исследовательских программ и проектов, контролировала подготовку и исполнение бюджета, выбирала исполнителей конкретных работ, поддерживала повседневные контакты с аппаратом президента США, конгрессом, другими органами исполнительной и законодательной власти.

На первом этапе работ над программой главные усилия ООСОИ были сосредоточены на координации деятельности многочисленных участников исследовательских проектов по проблематике, разбитой на такие важнейшие пять групп: создание средств наблюдения, захвата и сопровождения целей; создание технических средств, использующих эффект направленной энергии, для последующего включения их в системы перехвата; создание технических средств, использующих эффект кинетической энергии для дальнейшего включения их в системы перехвата; анализ теоретических концепций, на базе которых будут создаваться конкретные системы оружия и средства управления ими; обеспечение эксплуатации системы и повышение ее эффективности (повышение поражающей способности, защищенности компонентов системы, энергоснабжение и материально-техническое обеспечение всей системы).

Как же выглядела программа СОИ в первом приближении?

Критерии эффективности после двух-трех лет работ по программе СОИ официально формулировались следующим образом.

Во-первых, оборона против баллистических ракет должна быть способна уничтожить достаточную часть наступательных сил агрессора, с тем чтобы лишить его уверенности в достижении своих целей.

Во-вторых, оборонительные системы в достаточной степени должны выполнять свою задачу даже в условиях нанесения по ним ряда серьезных ударов, то есть обладать достаточной живучестью.

В-третьих, оборонительные системы должны подорвать веру у вероятного противника в возможность их преодоления за счет наращивания дополнительных наступательных вооружений.

Стратегия программы СОИ предусматривала капиталовложения в технологическую базу, которая могла бы обеспечить принятие решения о вступлении в фазу полномасштабной разработки СОИ первого этапа и подготовить основу для вступления в фазу концептуальной разработки последующего этапа системы. Такое распределение по этапам, сформулированное только через несколько лет после обнародования программы, имело целью создать основу для наращивания первичных оборонительных возможностей с внедрением в дальнейшем перспективных технологий, таких как оружие направленной энергии, хотя первоначально авторы проекта считали возможным с самого начала реализовывать самые экзотические проекты.

Тем не менее во второй половине 80-х годов в качестве элементов системы первой очереди рассматривались такие, как космическая система обнаружения и сопровождения баллистических ракет на активном участке траектории их полета; космическая система обнаружения и сопровождения головных частей, боеголовок и ложных целей; наземная система обнаружения и сопровождения; перехватчики космического базирования, обеспечивающие поражение ракет, головных частей и их боеголовок; противоракеты заатмосферного перехвата баллистических целей («ERIS»); система боевого управления и связи.

В качестве основных элементов системы на последующих этапах рассматривались следующие: пучковое оружие космического базирования, основанное на использовании нейтральных частиц; противоракеты для перехвата целей в верхних слоях атмосферы («HEDI»); бортовая оптическая система, обеспечивающая обнаружение и сопровождение целей на среднем и конечном участках траекторий их полета; наземная РЛС («GBR»), рассматриваемая в качестве дополнительного средства для обнаружения и сопровождения целей на конечном участке траектории их полета; лазерная установка космического базирования, предназначенная для выведения из строя баллистических ракет и противоспутниковых систем; пушка наземного базирования с разгоном снаряда до гиперзвуковых скоростей («HVG»); наземная лазерная установка для поражения баллистических ракет.

Те, кто планировали структуру СОИ, мыслили систему как многоярусную, способную обеспечить перехват ракет в ходе трех этапов полета баллистических ракет: на этапе ускорения (активный участок траектории полета), средней части траектории полета, на которую в основном приходится полет в космосе после того, как боеголовки и ложные цели отделились от ракет, и на заключительном этапе, когда боеголовки устремляются к своим целям на нисходящем участке траектории. Самым важным из этих этапов считался этап ускорения, на протяжении которого боеголовки еще не отделились от ракеты и их можно вывести из строя одним выстрелом. Руководитель управления СОИ генерал Абрахамсон, заявил, что в этом и заключается главный смысл «звездных войн».

Из-за того что конгресс США исходя из реальных оценок состояния работ систематически урезал (сокращения до 40–50 % ежегодно) запросы администрации на реализацию проектов, авторы программы переводили отдельные ее элементы из первого этапа в последующие, работы по некоторым элементам сокращались, а некоторые исчезали вовсе.

Тем не менее наиболее проработанными среди других проектов программы СОИ были неядерные противоракеты наземного и космического базирования, что позволяет рассматривать их в качестве кандидатов для первой очереди ныне создаваемой противоракетной обороны территории страны. Среди этих проектов фигурируют в том числе противоракета «ERIS» для поражения целей на заатмосферном участке, противоракета «HEDI» для ближнего перехвата, а также наземная РЛС, которая должна обеспечить задачу наблюдения и сопровождения на конечном участке траектории.

Наименее продвинутыми оказались проекты по оружию направленной энергии, которые объединяют исследования по четырем базовым концепциям, рассматриваемым в качестве перспективных для многоэшелонной обороны, включая лазеры наземного и космического базирования, ускорительное (пучковое) оружие космического базирования, ядерное оружие направленной энергии.

К работам, находящимся практически на начальном этапе, могут быть отнесены проекты, связанные с комплексным решением задачи.

По целому ряду проектов выявлены только проблемы, которые предстоит решить. Сюда относятся проекты по созданию ядерных энергетических установок, базирующихся в космосе и обладающих мощностью в 100 кВт с пролонгацией по мощности до нескольких мегаватт.

Требовался программе СОИ и недорогой универсальный в применении летательный аппарат, способный вывести груз массой 4500 кг и экипаж из двух человек на полярную орбиту. ООСОИ потребовала от фирм провести анализ трех концепций: аппарата с вертикальными стартом и посадкой, аппарата с вертикальным стартом и горизонтальной посадкой, а также аппарата с горизонтальными стартом и посадкой.

Как было объявлено 16 августа 1991 года, победителем конкурса стал проект аппарата «Дельта Клиппер» («Delta Clipper») с вертикальными стартом и посадкой, предложенный фирмой «МакДоннел-Дуглас».

Все эти работы могли продолжаться неопределенно долго, и чем дольше реализовывался бы проект СОИ, тем труднее было бы его остановить, не говоря о неуклонно возраставших почти в геометрической прогрессии ассигнованиях на эти цели.

13 мая 1993 года министр обороны США Эспин официально объявил о прекращении работ над проектом СОИ. Это было одно из самых серьезных решений демократической администрации с момента ее прихода к власти. Среди важнейших аргументов в пользу этого шага, последствия которого широко обсуждались экспертами и общественностью во всем мире, президент Билл Клинтон и его окружение единодушно назвали распад Советского Союза и как следствие безвозвратную утрату США своего единственного достойного соперника в противоборстве сверхдержав.

Видимо, именно это заставляет некоторых современных авторов утверждать, что программа СОИ изначально задумывалась как блеф, направленный на запугивание руководства противника. Дескать, Михаил Горбачев и его окружение приняли блеф за чистую монету, испугались, а от испуга проиграли холодную войну, что привело к развалу Советского Союза.

Это неправда. Далеко не все в Советском Союзе, в том числе и в высшем руководстве страны, принимали на веру распространяемую Вашингтоном информацию в отношении СОИ. В результате исследований, проведенных группой советских ученых под руководством вице-президента АН СССР Велихова, академика Сагдеева и доктора исторических наук Кокошина, был сделан вывод о том, что рекламируемая Вашингтоном «система явно не способна, как это утверждается ее сторонниками, сделать ядерное оружие “бессильным и устаревшим”, обеспечить надежное прикрытие территории США, а тем более их союзников в Западной Европе или в других районах мира». Более того, в Советском Союзе уже давно разрабатывалась собственная система ПРО, элементы которой можно было использовать в программе «АнтиСОИ».

Агентство по противоракетной обороне США «не против» разработки космических средств перехвата баллистических ракет, ранее предложенной американскими законодателями..

«Мы прорабатываем варианты на тот случай, если государство примет решение, что такие средства необходимы», - заявил на днях директор агентства генерал Сэмюэль Гривз, заметив, что теперь правовые основания для ведения подобных работ созданы конгрессом.

Действительно, в законопроекты о военном бюджете на 2018 и 2019 годы была включена статья о том, что агентству «разрешается» (в зависимости от внутренней системы приоритетов и потребностей в задачах ПРО) запустить разработку системы перехвата космического базирования, действующую на баллистические ракеты на активном участке траектории. Предположительно, к 2022 году первый прототип такой системы может быть продемонстрирован на практике, если не возникнет проблем с научно-техническим заделом или финансовых ограничений.

Система, как отмечено, должна носить «региональный» характер, что в совокупности с дискуссиями, шедшими в политических и экспертных кругах США в 2016–2017 годах, указывает в первую очередь на проблему выдающегося прогресса, который в последнее время демонстрируют северокорейские ракетчики. Однако создание средств ПРО принципиально нового типа базирования создает и глобальные проблемы.

Камешки на орбите

Космический ударный эшелон ПРО сразу вызывает воспоминания о «Стратегической оборонной инициативе» Рональда Рейгана - СОИ. На тот момент США, по крайней мере на бумаге, поставили задачу создания многослойной системы плотной обороны от равного соперника. Это вызвало довольно нервную реакцию в СССР и вынудило потратить немало миллиардов на симметричные (создание собственной ПРО) и асимметричные (выработку мер противодействия) шаги.

На этом научно-техническом заделе, кстати, неплохо продержалась ракетостроительная промышленность с 1990-х годов: современные ракетные комплексы несут на себе печать того времени, и их технические задания учитывали «перспективные средства ПРО вероятного противника».

Помимо фантастических конструкций типа рентгеновских орбитальных лазеров с накачкой от ядерного взрыва (то есть прямого нарушения Договора о космосе), в конце 1980-х в США всерьез начали рассматривать концепцию массового развертывания орбитальных платформ с небольшими самонаводящимися перехватчиками, которые должны были атаковать советские баллистические ракеты, выходящие из-под щита атмосферы. Проект получил наименование Brilliant Pebbles («Блестящие камешки»).

Его критиковали, отстаивали, переделывали архитектуру, пересчитывали технико-экономическое обоснование. В результате он въехал в 1991 год, когда СОИ как система плотной ПРО от массированного ракетного нападения полностью утратила актуальность. На ее место пришел проект GPALS («Глобальная защита от ограниченных ударов»), чья эффективная буферность рассчитывалась исходя примерно из 200 боеголовок, атакующих континентальную территорию США. Brilliant Pebbles должны были стать ключевым элементом GPALS.

Но он тоже остался на бумаге. К 1999 году США перешли к развертыванию проекта «национальной ПРО», которая и по сей день обеспечивает лишь крайне ограниченную защиту территории США от единичных пусков. Европейский (третий) позиционный район должен был быть копией двух американских, но Барак Обама отменил планы, установив туда противоракеты SM-3, актуальные (развернутые и проходящие испытания) модификации которых пока вообще не способны противостоять межконтинентальным ракетам, а только ракетам средней дальности. Космическим ударным средствам в этих планах места не было.

Однако идеи космического эшелона перехвата остались в повестке дня и периодически (всякий раз, когда Иран или КНДР демонстрировали очередной ракетостроительный успех) всплывали в прессе и сообщениях об инициативных проектах. Это касалось как орбитальных перехватчиков, так и совсем недавних разговоров о космических лазерных системах.

Оппоненты готовы?

Многие американские эксперты критиковали и критикуют идею космического эшелона огневых средств ПРО, причем с разных точек зрения. Отмечаются и экономическая утопичность проекта, и незрелость технологий, и явно дестабилизирующий характер системы.

Последнее следует отметить особо. Космический эшелон, развернутый для уверенного поражения ракет Ирана и КНДР, как отмечают специалисты, покроет и значительные районы Евразии, включая Китай. Это сразу создает напряженность в отношениях с Пекином. Напомним, что один из районов боевого патрулирования российских подводных ракетоносцев на Дальнем Востоке, по мнению американских военных, находится в Охотском море, и в этом случае космические средства потенциально могут угрожать и ему.

Как мы уже написали, космические ударные средства ПРО как идея совсем не новы и в решениях для отечественных ракетных комплексов пятого поколения («Тополь-М», «Булава», «Ярс», «Сармат») возможность развертывания противником таких систем предусмотрена. В частности, речь идет об адаптивных режимах разгона с маневрированием и настильных траекториях, при которых ракета максимально долго не выходит за пределы атмосферы в сравнении с оптимальными профилями полета. Это повышает требования к энергетике ракеты, снижает полезную нагрузку, зато увеличивает вероятность ее доставки.

Но не так давно нам показали и средство, принципиально (на текущих и перспективных технологиях) исключающее воздействие ударного космического эшелона ПРО. Это ракетно-планирующие системы с гиперзвуковыми глайдерами - например, российский «Авангард».

Глайдер после разгона не движется по баллистической траектории в безвоздушном пространстве (как в случае с баллистическими ракетами, чья нагрузка в апогее может доходить и до 1200–1500 км высоты), а ныряет назад и планирует в атмосфере на высоте всего 50–60 км. Это исключает применение орбитальных ракет-перехватчиков в том виде, как они задумывались для противодействия баллистическим целям.

Для системы типа «камешков» уже нужна другая платформа, включающая «возвращаемую часть» с теплозащитой и другими требованиями к механической прочности. Это увеличивает и усложняет конечное изделие (которых нужно очень много) и удорожает весь орбитальный оборонительный комплекс на порядок. Сложности возникают и при использовании против атмосферных целей лазеров орбитального базирования (повышаются требования к мощности, нарастает расфокусировка).

Система строится

Тем не менее, если ударный эшелон средств ПРО еще пока что выглядит гипотетически (как и в предыдущие заходы), то решение о принципиальном обновлении космического эшелона информационных средств ПРО в США принято бесповоротно.

Американские военные указывают, что архитектура нынешних орбитальных средств наблюдения в основе своей формировалась несколько десятилетий назад и в современных условиях уже выглядит архаичной, особенно при вероятном развертывании гиперзвуковых боевых средств.

Напомним, что классическая схема предупреждения о ракетном нападении выглядит как фиксация космическими средствами старта ракет с территории противника с уточнением ситуации с помощью наземного эшелона радиолокационных станций в момент, когда ракеты поднимаются над радиогоризонтом на большую высоту, то есть за 10–15 минут до попадания в цель.

Однако, как мы показали выше, в случае с гиперзвуковыми глайдерами этот алгоритм не работает: фиксация старта ускорителя ракетно-планирующей системы спутниками возможна, но имеющиеся сейчас радары ничего не увидят, пока глайдер не подойдет на подлетное расстояние 3–5 минут. При этом глайдер обладает способностью размашисто маневрировать по курсу в отличие от баллистических средств, что полностью запутывает определение не только его конечной цели на территории обороняющегося, но и самого факта нападения именно на него.

Поэтому космические средства обнаружения становятся ключевым элементом в системе обороны от противника, вооруженного глайдерами. Сходно выглядит ситуация и с обнаружением чисто атмосферных крылатых ракет с гиперзвуковой скоростью: космический эшелон здесь тоже крайне важен, так как такие изделия уже достаточно заметны (в отличие от современных «стелс-объектов», низковысотных и дозвуковых).

Это создает спутанность не только с гипотетическим ударным эшелоном ПРО, но и со средствами противодействия. В последние годы многие страны (в частности, Россия и Китай) активно разрабатывают противоспутниковые системы, эффективность которых в противодействии космическим средства ПРО (не важно, информационным или ударным) трудно переоценить. Одновременно это, в свою очередь, дополнительно дестабилизирует ситуацию: сторона, получившая удар по критическим компонентам спутниковой инфраструктуры, должна делать нелегкий выбор о дальнейшей эскалации конфликта (в этом случае не исключено, что уже и в ядерной форме).

Контекст оргштатных мероприятий

Следует заметить, что всё это происходит в условиях лобового продавливания Дональдом Трампом решения о создании в США отдельного вида вооруженных сил - космических войск. Встреченная поначалу дружным сопротивлением военных и конгрессменов, идея постепенно встраивается в рабочий процесс вашингтонской бюрократии.

Так, 7 августа кардинально изменил свою позицию один из основных в прошлом оппонентов Трампа по этой линии - министр обороны Джеймс Мэттис. «Бешеный пес», скептически комментировавший ранее тему космических войск, вдруг выступил в поддержку их создания.

«Необходимо впредь рассматривать космическое пространство как один из театров военных действий, и создание боевого командования - один из шагов в этом направлении, которые сейчас можно сделать. Мы полностью солидарны с президентскими озабоченностями по поводу защиты нашей космической инфраструктуры, и мы занимаемся этим вопросом в условиях, когда другие страны создают боевые средства для атаки на нее», - заявил он.

При этом Мэттис ловко уклонился от вопроса о том, говорит ли он о создании нового вида вооруженных сил (вслед за президентом) или же об укреплении имеющихся организационных структур.

Таким образом, весьма вероятно, что 11-е (космическое) боевое командование в структуре вооруженных сил будет преобразовано в шестую ветвь сил, наряду с армией США (сухопутными войсками), флотом, ВВС, Корпусом морской пехоты и Береговой охраной. Благо, как мы видим, фронт работ для него уже нарезан серьезный.

То, чем планировалось втоптать в прах красную империю...

Современное поколение мало что помнит (а скорее всего просто не знает) о существовавшей в 1980-е годы программе Стратегическая Оборонная Инициатива. В английском варианте она звучала как Strategic Defense Initiative или сокращенно SDI. В Советском Союзе прижилось другое название – СОИ.

Так вот, с 23 марта 1983 года этой СОИ пугали как советских, так и американских граждан. Но если в первом случае это означало нарушение паритета в противоракетной обороне, то во втором “советская ядерная угроза” вышла на новый качественный уровень.

Для людей незнакомых с СОИ проведу краткий ликбез. Смысл программы, инициированной МО США и администрацией президента Р.Рейгана, заключался в развертывании на орбите целой армии спутников, назначением которых было уничтожение советских баллистических ракет. То, что советские ракеты неприменно отправятся к США американцев убеждали уже давно, но именно “рейгановцы” убедили всех в том, что это неизбежно. Фильмы вроде “Красного рассвета” (1984) как бы ненавязчиво предупреждали обывателей, что расслабляться категорически нельзя.

Прорабатывалось сразу несколько вариантов оборонительных систем, включая противоракеты наземного и космического базирования, но самым одиозным проектом были конечно же боевые лазеры(!) Часть этих разработок была реализована в виде прототипов, но до уровня полноценных испытаний в космическом пространстве дошли далеко не все из них. Помню, в конце 1980-х гг. в программе “Время” показывали репортаж о несчастном случае на орбите – американский боевой спутник по ошибке сбил спутник связи. Даже компьютерная анимация присутствовала с фактом поражения несчастного “связиста” ракетой.

Но самое главное – были составлены подробные схемы и нарисованы сотни рисунков, красочно изображавших уничтожение баллистических ракет боевыми спутниками. С трибун Конгресса и Сената неоднократно заявлялось, что только с помощью СОИ можно остановить агрессию Советов. На разработки были потрачены миллиарды долларов и…

Как оказалось, всё это было сделано лишь для того, чтобы подорвать экономику СССР, которая новой гонки просто не выдержала. Как это реализовать все разработки по СОИ на техническом уровне американские инженеры-конструкторы представляли себе не очень ясно, хотя этого от них особо не требовалось.

В 1984-1986 гг. в советском правительстве возобладало мнение, что на СОИ требуется адекватно ответить. Несмотря на то, что агентура предупреждала о несостоятельности программы “Звездных войн”, были выделены огромные материальные средства и что интересно, определенный успех был достигнут. В некоторых аспектах советские специалисты даже обогнали американцев, поскольку делали всё всерьёз и надолго. И вот тут последовал новый удар – горбачевская Перестройка…

Впрочем, о СОИ подробно мы расскажем ниже, а пока, как говорится, слайды.

Данный проект получил название «Стратегическая оборонная инициатива» (СОИ), но с легкой руки журналистов она стала более известна публике, как «программа Звездных войн». Существует легенда, что идея подобного проекта пришла в голову Рейгану после просмотра очередной серии космической оперы Джорджа Лукаса. Несмотря на то что СОИ так и не была реализована, она стала одной из самых известных военных программ в истории человечества и оказала значительное влияние на исход Холодной войны.

Эта программа предполагала создание мощного противоракетного «зонтика», основные элементы которого находились на околоземной орбите. Главной целью Стратегической оборонной инициативы было завоевание полного господства в космическом пространстве, которое бы позволило уничтожать советские баллистические ракеты и боевые блоки на всех этапах их траектории. «Кто владеет космосом, тот владеет миром», - любили повторять защитники этой программы.

Первоначально «программой Звездных войн» занимались исключительно американцы, но чуть позже к ней подключились основные союзники США по блоку НАТО, в первую очередь Британия.

Сказать, что Стратегическая оборонная инициатива была амбициозным проектом, - это значит не сказать ничего. По своей сложности она не идет ни в какое сравнение даже с такими знаменитыми программами, как «Манхэттенский проект» или «Аполлон». Только небольшая часть компонентов СОИ должна была использовать более-менее известные и проверенные на тот момент военные технологии (противоракеты), основу же ударной мощи «Звездных войн» должно было составить оружие, разработанное на новых физических принципах.

Стратегическая оборонная инициатива так и не была реализована на практике. Масштаб технических проблем, вставших перед разработчиками, заставил американское руководство тихо свернуть программу через десять лет после ее эффектной презентации. При этом она не дала практически никаких реальных результатов. Суммы, потраченные на реализацию «Звездных войн», впечатляют: некоторые эксперты считают, что СОИ обошлась американскому налогоплательщику в 100 млрд долларов .

Естественно, что в ходе работ над программой были получены и отработаны новые технологии и конструкторские решения, однако, учитывая объем вложений и широкую пиар-кампанию, это выглядит явно недостаточно. Многие наработки позже были использованы при создании существующей системы ПРО США. Главное, что поняли американские конструкторы и военные – на современном уровне развития технологий нетрадиционные способы перехвата МБР не являются эффективными. Поэтому нынешняя противоракетная оборона строится на старых проверенных противоракетах. Лазеры, рельсотроны, спутники-камикадзе и сегодня являются скорее любопытной экзотикой, чем реальным и эффективным оружием.

Однако, несмотря на почти полное отсутствие технических результатов, СОИ имела весьма важные политические последствия. Во-первых, начало разработок космической системы ПРО еще более ухудшило отношения между двумя сверхдержавами – США и СССР. Во-вторых, данная программа еще больше ужесточила споры вокруг ракет баллистических средней дальности, которые в тот момент активно разворачивали обе противоборствующие стороны. Ну и самым главным является тот факт, что советское военное и политическое руководство поверило в реальность реализации Стратегической оборонной инициативы и еще отчаяннее включилось в гонку вооружений, на которую у СССР в тот момент уже просто не было сил. Итог был печален: экономика огромной страны не выдержала такого перенапряжения, и в 1991 году СССР перестал существовать .

Советские ученые неоднократно сообщали руководству о невозможности реализации программы СОИ , но кремлевские старцы попросту не захотели их слушать. Так что если рассматривать Стратегическую оборонную инициативу, как масштабный блеф американских спецслужб (это любимая тема отечественных конспирологов), то эта стратегия действительно удалась. Однако, вероятно, что истина несколько сложнее. Вряд ли США стали бы затевать такую дорогостоящую программу, только чтобы разорить Советский Союз. Она принесла значительные политические бонусы президенту Рейгану и его команде, а также огромные барыши в карман воротилам из военно-промышленного комплекса. Так что об отсутствии реальных результатов Стратегической оборонной инициативы, наверное, мало кто горевал.

Напоследок можно сказать, что США так и не отказались от идеи создать противоракетный «зонтик», способный защитить их страну от возможного ядерного удара (в том числе и массированного). В настоящее время полным ходом идет развертывание многоуровневой системы ПРО, которая куда более реальна, чем «Звездные войны» президента Рейгана. Подобная активность американцев вызывает в Кремле не меньшую озабоченность и раздражение, чем тридцать лет назад, и существует большая вероятность, что теперь уже Россия будет вынуждена включиться в новую гонку вооружений.

Ниже будет дано описание основных компонентов системы СОИ, причины, по которым тот или иной компонент так и не был реализован на практике, а также как в дальнейшем развивались идеи и технологии, заложенные в программе.

История программы СОИ

Разработка систем противоракетной обороны началась практически сразу после окончания Второй мировой войны. Советский Союз и США по достоинству оценили эффективность немецкого «оружия возмездия» - ракет « » и « », поэтому уже в конце 40-х годов в обеих странах занялись созданием защиты от новой угрозы.

Первоначально работы носили больше теоретический характер, так как первые боевые ракеты не обладали межконтинентальной дальностью и не могли поражать территорию потенциального противника.

Однако вскоре ситуация изменилась кардинально: в конце 50-х годов и у СССР, и у США появились межконтинентальные баллистические ракеты (МБР), способные донести ядерный заряд на другое полушарие планеты. С этого момента именно ракеты стали основным средством доставки ядерного оружия.

В США первая стратегическая система ПРО MIM-14 Nike-Hercules была введена в эксплуатацию уже в конце 50-х годов. Поражение боевых блоков МБР происходило за счет противоракет с ядерной боевой частью. На смену «Геркулесу» пришел более совершенный комплекс LIM-49A Nike Zeus, который также уничтожал вражеские боеголовки с помощью термоядерных зарядов.

Работы по созданию стратегической противоракетной обороны проводились и в Советском Союзе. В 70-е годы была принята на вооружение система ПРО А-35, предназначенная для защиты Москвы от ракетной атаки. Позже она была модернизирована, и до самого момента распада СССР столица страны всегда была прикрыта мощным противоракетным щитом. Для уничтожения вражеских МБР советские системы ПРО также использовали противоракеты с ядерной боевой частью.

Тем временем наращивание ядерных арсеналов шло невиданными темпами, и уже к началу 70-х годов сложилась парадоксальная ситуация, которую современники называли «ядерным тупиком». Обе противоборствующие стороны имели столько боеголовок и ракет для их доставки, что могли уничтожить своего противника несколько раз. Выход из него виделся в создании мощной противоракетной обороны, которая могла бы надежно защитить одного из участников конфликта в ходе полномасштабного обмена ракетно-ядерными ударами. Страна, обладающая такой системой ПРО, получила бы значительное стратегическое преимущество над своим оппонентом. Однако создание подобной обороны оказалось беспрецедентно сложной и дорогой задачей, превосходящей любые военно-технические проблемы ХХ столетия.

В 1972 году между СССР и США был подписан важнейший документ – Договор об ограничении систем противоракетной обороны, который и сегодня является одной из основ международной ядерной безопасности. Согласно этому документу, каждая из сторон могла развернуть только две системы ПРО (позже количество было уменьшено до одной) с максимальным боезапасом в сто противоракет. Единственная советская система ПРО защищала столицу страны, а американцы прикрыли противоракетами район дислокации своих МБР.

Смысл этого договора заключался в том, что, не имея возможности создать мощную систему противоракетной обороны, каждая из сторон была беззащитна перед сокрушительным ответным ударом , и это являлось лучшей гарантией от необдуманных решений. Это называется принцип взаимного гарантированного уничтожения , и именно он уже много десятилетий надежно бережет нашу планету от ядерного Армагеддона.

Казалось, что данная проблема решена на долгие годы и установившийся статус-кво устраивает обе стороны. Так было до начала следующего десятилетия.

В 1980 году президентские выборы в США выиграл политик-республиканец Рональд Рейган, который стал одним из самых принципиальных и непримиримых противников коммунистической системы. В те годы советские газеты писали, что к власти в США пришли «наиболее реакционные силы американского империализма во главе с Рейганом».

Химические лазеры . Еще одним «нетрадиционным» компонентом СОИ должны были стать лазеры с химической накачкой, размещенные на околоземной орбите, в воздухе (на самолетах) или на земле. Наиболее примечательны были «звезды смерти» - орбитальные станции с лазерными установками мощностью от 5 до 20 мВт. Они должны были уничтожать баллистические ракеты на ранних и средних участках их траектории.

Задумка была весьма неплохой – на начальных этапах полета ракеты очень заметны и уязвимы. Стоимость же одного лазерного выстрела сравнительно невелика и станция может произвести их множество. Однако была одна проблема (она не решена и сегодня): отсутствие достаточно мощных и легких энергетических установок для подобного оружия. В середине 80-х был создан лазер MIRACL, даже были проведены довольно успешные его испытания, но основная проблема так и не была решена.

Лазеры воздушного базирования планировали устанавливать на транспортных самолетах и уничтожать с их помощью МБР сразу после взлета.

Любопытным был проект еще одного компонента Стратегической оборонной инициативы – лазеров наземного базирования. Чтобы решить проблему низкой энерговооруженности лазерных боевых комплексов, их предложили размещать на земле, а луч передавать на орбиту с помощью сложной системы зеркал, которые бы и направляли его на взлетающие ракеты или боевые блоки.

Таким образом решался целый комплекс проблем: с накачкой энергией, теплоотводом, защищенностью. Однако размещение лазера на земной поверхности приводил к огромным потерям во время прохождения луча через атмосферу. Было подсчитано, что для отражения массированной ракетной атаки, нужно использовать не менее 1 тыс. гигаватт электроэнергии, собранной в одной точке буквально за несколько секунд. Энергетическая система США просто бы не «потянула» такую нагрузку.

Пучковое оружие. Под этим средством поражения понимались системы, уничтожающие МБР потоком элементарных частиц, разогнанных до околосветовых скоростей. Подобные комплексы должны были выводить из строя электронные системы ракет и боеголовок. При достаточной мощности потока пучковое оружие способно не только выводить из строя автоматику противника, но и физически уничтожать боевые блоки и ракеты.

В середине 80-х годов были проведены несколько испытаний суборбитальных станций, оснащенных пучковыми установками, однако из-за их значительной сложности, а также неумного энергопотребления эксперименты были прекращены.

Рельсотроны. Это вид оружия, которое разгоняет снаряд за счет силы Лоуренса, его скорость может достигать нескольких километров в секунду. Рельсотроны также планировали размещать на орбитальных платформах или в наземных комплексах. В рамках СОИ существовала отдельная программа по рельсотронам – CHECMATE. В ходе ее реализации разработчикам удалось добиться заметных успехов, но создать работающую систему ПРО на базе электромагнитных пушек так и не получилось.

Исследования в области создания рельсотронов продолжились и после закрытия программы СОИ, но только несколько лет назад американцы получили более-менее приемлемые результаты. В ближайшем будущем электромагнитные пушки будут размещены на боевых кораблях и наземных системах ПРО. Создать орбитальный рельсотрон не получится и в наши дни – слишком много энергии необходимо для его работы.

Спутники-перехватчики. Еще одним элементом, который планировали включить в систему СОИ. Поняв всю сложность создания лазерных систем перехвата ракетного оружия, в 1986 году конструкторы предложили сделать основным компонентом системы СОИ миниатюрные спутники-перехватчики, которые поражали бы цели прямым столкновением.

Этот проект получил название «Бриллиантовая галька». Их планировали запустить огромное количество – до 4 тыс. штук. Эти «камикадзе» могли атаковать баллистические ракеты на взлете или на этапе отделения боеголовок от МБР.

По сравнению с остальными проектами Стратегической оборонной инициативы, «Бриллиантовая галька» был технически выполним и имел приемлемую стоимость, поэтому вскоре он стал рассматриваться в качестве одного из основных элементом системы. Кроме того, в отличие от орбитальных станций, крошечные спутники-перехватчики были малоуязвимы для удара с земли. Этот проект базировался на проверенных технологиях и не требовал серьезных научных изысканий. Однако по причине окончания Холодной войны он так и не был реализован.

Противоракеты . Наиболее «классический» элемент программы СОИ, изначально его планировали использовать в качестве последнего рубежа противоракетной обороны. Еще в начале программы было принято решение отказаться от традиционных для этого времени ядерных боевых частей противоракет. Американцы посчитали, что взрывать мегатонные заряды над своей территорией – это не самая хорошая идея и занялись разработкой кинетических перехватчиков.

Однако они требовали точного прицеливания и определения цели. Чтобы немного облегчить задачу компанией Lockheed была создана специальная раскладная конструкция, которая за пределами атмосферы разворачивалась наподобие зонтика и увеличивала вероятность поражения цели. Позже этой же фирмой была создана противоракета ERIS, которая в качестве перехватчика имела надувную конструкцию октагональной формы с грузами на концах.

Проекты создания противоракет были закрыты в начале 90-х годов, однако благодаря программе СОИ американцы получили огромный практический материал, который был использован уже при реализации проектов системы ПРО.

Советский ответ «Звездным войнам»

А как же Советский Союз реагировал на развертывание системы СОИ, которая, по замыслу ее создателей, должна была лишить его возможности нанести по своему главному противнику сокрушительный ядерный удар?

Естественно, что активность американцев была сразу же замечена высшим советским руководством и воспринята им, мягко говоря, нервно. В СССР приступили к подготовке «асимметричного ответа» на новую американскую угрозу. И, надо сказать, что на это были брошены лучшие силы страны. Основную роль в его подготовке сыграла группа советских ученых под руководством вице-президента Академии наук СССР Е. П. Велихова.

В рамках «асимметричного ответа» СССР на развертывание программы СОИ в первую очередь планировалось повысить защищенность пусковых шахт МБР и стратегических ядерных ракетоносцев, а также общую надежность системы управления советскими стратегическими силами. Вторым направлением нейтрализации заокеанской угрозы стало повышение способности советских СЯС преодолевать многоэшелонированную систему противоракетной обороны.

В единый кулак были собраны все средства тактического, оперативного и военно-стратегического порядка, что давало возможность нанести достаточный удар даже при упреждающей атаке со стороны противника. Была создана система «Мертвая рука», которая обеспечивала запуск советских МБР даже при уничтожении противником высшего руководства страны.

Кроме всего вышеперечисленного, велись работы и над созданием специальных инструментов для борьбы с американской ПРО. Некоторые элементы системы были признаны уязвимыми для радиоэлектронного подавления, а для уничтожения элементов СОИ космического базирования разрабатывались различные типы противоракет с кинетическими и ядерными боевыми частями.

В качестве средств противодействия космической составляющей системы СОИ рассматривались высокоэнергетические наземные лазеры, а также космические аппараты с мощным ядерным зарядом на борту, который мог не только физически уничтожить орбитальные станции противника, но и ослепить его РЛС.

Также против орбитальных станций группа Велихова предлагала использовать металлическую шрапнель, запущенную на орбиту, а для борьбы с лазерами – аэрозольные облака, поглощающие излучение.

Однако главным было другое : на момент объявления президентом Рейганом о создании программы СОИ у Советского Союза и США было по 10-12 тыс. ядерных боезарядов только на стратегических носителях, которые даже теоретически нельзя остановить никакой противоракетной обороной даже в наши дни . Поэтому, несмотря на широкую рекламную кампанию новой инициативы, американцы так и не вышли из Договора по ПРО, а «Звездные войны» тихо канули в Лету в начале 90-х.

Копия чужих материалов