Никопольско-Криворожская фронтовая наступательная операция (30 января - 29 февраля 1944 года) К концу 1943 года войска 3-го Украинского фронта - командующий генерал армии Р. Я. Малиновский, член Военного совета генерал-лейтенант А. С. Шелтов, начальник штаба генерал-лейтенант

Воронежско-Касторненская операция

Еще в ходе Острогожско-Россошанской операции была разработана и подготовлена вторая наступательная операция Воронежского фронта, получившая наименование Воронежско-Касторненской. Условия для нового сильного удара по врагу сложились весьма благоприятные. Глубокий прорыв советских подвижных соединений к реке Осколу на участке Голофеевка - Валуйки и выход частей 40-й армии на северном фланге своего наступления к рубежу Костенки, Кочетовка, Семидесятное, Роговое, Шаталовка, Солдатское, Голофеевка образовали так называемый воронежский выступ.

Группировка противника, оборонявшая воронежский выступ, была значительной. Здесь находились соединения 13-го и 7то армейских корпусов, а также остатки отступивших немецких и венгерских частей - всего около 12 дивизий общей численностью 125 тысяч человек. Вооружение группировки составляли 2100 орудий и минометов, 4500 пулеметов, 65 танков. На этом участке фронта противник имел не менее 300 самолетов.

Как состав вражеской группировки, так и начертание линии фронта создавали для советских войск ряд преимуществ. Замысел нашего командования заключался в том, чтобы одновременными ударами с севера и юга в общем направлении на Касторную окружить и уничтожить основные силы врага. Результатом операции должно было быть освобождение от оккупантов всей территории между Воронежем и Касторной, овладение железнодорожной линией Елец - Валуйки и создание благоприятных условий для развития наступления на Курск и Харьков.

Для проведения Воронежско-Касторненской операции привлекались все силы Воронежского фронта - 38, 60 и 40-я армии, 2-я воздушная армия, а также 13-я армия Брянского фронта и часть сил 15-й воздушной армии. Начало наступления было назначено на 24 - 26 января.

Четырем общевойсковым объединениям при поддержке авиации предстояло в короткий срок разгромить основные силы 2-й немецкой армии и остатки 2-й венгерской армии. Для создания внешнего фронта окружения главные удары наносили: с севера из района южнее Ливен войска 13-й армии генерал-майора Н. П. Пухова, а с юга из района Роговатое - Погорелое - 40-я армия генерал-лейтенанта К. С. Москаленко, усиленная 4-м танковым корпусом генерал-майора А. Г. Кравченко. Одновременно планировалось нанести два рассекающих удара по центру группировки противника в направлении Нижней Ведуги. Здесь с севера из района Тербуны готовились к наступлению части 38-й армии генерал-лейтенанта Н. Е. Чибисова, а с юга из района Яблочное - войска 60-й армии генерал-майора И. Д. Черняховского. На И. Д. Черняховского также возлагалась задача по освобождению от оккупантов правобережной части Воронежа.

В соответствии с планом операции главный удар по вражеской группировке наносился с юга силами 40-й армии. Она и должна была начать наступление первой - утром 24 января. Другие армии переходили в наступление двумя сутками позже, когда будут перехвачены основные пути отступления врага и создан внешний фронт его окружения.

Войска 60-й армии располагались на фронте 100 километров. Им противостояли дивизии 13-го и 7-го немецких армейских корпусов - 8 пехотных дивизий численностью до 75 тысяч человек. Оперативная директива требовала от командарма: «Решительным ударом своего левого крыла с участка, принятого от 40-й армии, уничтожить противостоящего противника, выйти в район Нижней Ведуги, где соединиться с частями 38-й армии и совместно с ними завершить окружение и уничтожение воронежской группировки противника. Одновременно войсками правого крыла и центра армии сковать обороняющегося противника на фронте Кулешовка, Воронеж, Гремячье и не дать ему возможность снять отсюда часть сил для противодействия успеху 40-й армии.

Генерал И. Д. Черняховский решил нацелить основной удар в обход Воронежа с юго-запада. Для этого на 25-километровом участке Рудкино - Семидесятное создавалась ударная группировка. В первый эшелон выдвигались 141, 232 и 322-я стрелковые дивизии, 253-я стрелковая бригада, 14-я и 150-я танковые бригады. Второй эшелон составляла 303-я стрелковая дивизия.

На остальном 75-километровом участке армии оставались лишь части прикрытия - сводная курсантская бригада, а в черте Воронежа - 121-я и 100-я стрелковые дивизии, 8-я истребительная и 104-я стрелковая бригады. На эти четыре соединения возлагалась задача по разгрому врага в кварталах города и на воронежском плацдарме. При этом 104-я бригада, наносившая вспомогательный удар из района Березовки (Семилукские Выселки), должна была очистить от противника придонские населенные пункты Юневку, Малышеве, Устье, Петино, Орловку и этим содействовать успеху частей, наступающих на правобережную часть Воронежа. Перегруппировка войск проходила только в ночное время. К утру 21 января основные силы частей были сосредоточены в указанных местах.

Войскам ударной группировки предстояло прорвать сильно укрепленную оборонительную полосу противника, где на переднем крае находились прочные опорные пункты Кочетовка, Семидесятное, Прокудинский, Парнишный, а в глубине - Никольское, Хохол. Командарм И. Д. Черняховский рекомендовал командирам соединений не брать опорные пункты в лоб, а обходить с флангов.

Знает ли противник о предстоящем наступлении наших войск, каковы его намерения? Ответ на эти вопросы должны были принести армейские разведчики. В ночь на 23 января они ушли в тыл врага. Генерал И. Д. Черняховский с нетерпением ждал их возвращения.

Разведчики вернулись под утро. Роман Жуков, Анатолий Кронит и другие обстоятельно доложили все, что видели в расположении гитлеровцев. Судя по всему, фашисты не догадывались о том, что их ждет в ближайшие сутки. Это подтвердил и «язык» - гитлеровский ефрейтор.

В ту же ночь приступили к снятию минных заграждений подразделения 42-й инженерной бригады специального назначения. Глубокий снежный покров и крепкий мороз, непрерывные обстрелы сильно осложняли и без того трудную работу. Но весть о предстоящем наступлении удвоила мужество минеров.

Утро 24 января было морозным и метельным. Непогода не позволяла использовать авиацию, а артподготовка оказалась недостаточно эффективной. Когда в 13 часов вперед пошли пехота и танки, выяснилось, что основные огневые средства и оборонительные позиции противника уцелели, а его пехота понесла лишь незначительные потери. Фашисты оказывали яростное сопротивление. Бои сразу же приняли упорный и затяжной характер. Лишь вечером бригады 4-го танкового корпуса прорвались через передний край противника и пошли в сторону Горшечного. Вслед за танками двинулись стрелковые части 40-й армии.

Переход в наступление нашей южной ударной группировки, глубокий и стремительный прорыв советских танков всполошили гитлеровское командование. Стальная крышка могла захлопнуть большой воронежский котел со всем его содержимым. Надо было спасать 2-ю армию, и прежде всего части 7-го корпуса, застрявшие в кварталах Воронежа. Противник, прикрывая спешное отступление из города, открыл ураганный артиллерийский огонь. Стрельба была неприцельной, снаряды рвались не только на нашем переднем крае, но и далеко за пределами его - в Отрожке, Придаче, Масловке.

В хаосе артиллерийской пальбы стали раздаваться взрывы большой мощности. В центральной части города высоко в небо взметывались языки яркого пламени, густые облака пыли и дыма.

Командующий фронтом генерал-лейтенант Ф. И. Голиков приказал командармам 38-й и 60-й армий двинуть свои войска на врага утром 25 января.

Но стоит ли ждать утра? Этот вопрос задавал себе И. Д. Черняховский, получив новое указание из штаба фронта. До рассвета противник может уйти. Нельзя предоставлять ему такую возможность. И командарм приказал генералу Ф. И. Перхоровичу, полковнику М. А. Бушину и подполковнику Н. Ф. Ментюкову немедленно двинуть свои части вперед. Приказ, подписанный И. Д. Черняховским 24 января в 23.00, гласил:

«1. Противник, опасаясь окружения, с наступлением темноты 24.1.43 начал отход, оставляя город Воронеж. Свой отход противник пытается прикрыть арьергардами.

2. Правому крылу армии немедленно перейти в наступление всем фронтом, имея ближайшей задачей нанести удары в направлениях: а) Подклетное, Семилуки, ст. Латная; б) Юневка, восточная окраина Хохол. Не допустить отход воронежской группировки противника, окружить и уничтожить ее».

Командиры частей предвидели такой оборот событий. Каждый из них уже послал передовые батальоны на перехват путей отступающих гитлеровцев. И вот настало время вводить в бой основные силы. На позиции врага и пути его отступления обрушила снаряды наша артиллерия.

Была середина ночи, но цели были видны хорошо. Улеглась метель, небо посветлело, и временами сквозь поредевшие тучи проглядывала луна.

Была закрыта и дорога на запад. К разъезду Подклетное, к поселку 1 Мая прорвались наши передовые батальоны, перехватили обозы и колонны фашистов, отрезали им путь к Дону.

К 6 часам утра основные силы 121-й дивизии вышли на семилукскую дорогу и железнодорожную ветку, ведущую на Курск. Головные подразделения 383-го стрелкового полка с ходу атаковали врага у поселка 1 Мая. Воины под командованием лейтенантов Петра Ковалева, Ивана Михайловича, Файзуллы Садыкова и Ивана Сиротина первыми ворвались в траншеи фашистов. Завязался ближний бой. С флангов ударили другие подразделения. Враг был полностью уничтожен. В этой последней схватке на подступах к Дону погибло 26 советских воинов. Среди них были и те, кто не раз отличался в оборонительных боях за Воронеж, - сибиряк Иван Симоненко, москвич Василий Малахов, борисоглебец Иван Клейменов, ереванец Шайбаз Петросян.

Части 100-й и 121-й дивизий выходили к Дону у Семилук и Девицы.

Когда в городе начала затухать перестрелка, с юга донесся грозный гул орудий. Это перешли в наступление основные силы 60-й армии. Пытаясь сдержать натиск наших дивизий и дать возможность главным силам 2-й армии спастись бегством, немецко-фашистское командование делало все возможное, чтобы удержать свои позиции у Кочетовки. Здесь завязалась упорная борьба за многочисленные опорные пункты. Но выдержать удары наших частей гитлеровцы не могли. Части 322-й стрелковой дивизии полковника Г. Н. Терентьева прорвали вражеские укрепления и устремились ко Второй Еманче.

Не выдержал противник и атак 232-й дивизии полковника И. И. Улитина у Кочетовки. В разгроме крупного гарнизона этого опорного пункта важную роль сыграли решительные и инициативные действия заместителя командира дивизии подполковника С. Н. Перекальского. Объединив несколько батальонов, он повел их в обход села и нанес неожиданный удар с тыла. Будучи раненным, Перекальский продолжал руководить боем. Враг был разгромлен. На поле боя осталось до двух тысяч вражеских трупов, 600 гитлеровцев сдались в плен. За смелость, инициативу и умелое руководство войсками подполковнику С. Н. Перекальскому было присвоено звание Героя Советского Союза.

Успешно действовали при прорыве вражеской обороны части 303-й стрелковой дивизии, 14-й и 150-й танковых бригад. В результате решительного продвижения частей ударной группировки 60-й армии до десяти тысяч гитлеровцев было окружено в районе Хохла.

Обтекая группировку противника с флангов, войска Воронежского фронта шли на запад, перехватывали пути отступления вражеских частей, громили гарнизоны опорных пунктов.

Наступление наших войск продолжало развиваться. В ночь на 28 января правофланговые части 60-й армии сломили сопротивление фашистов на западном берегу Дона у Семилук и устремились к станции Латная. К Нижнедевицку уже подходили левофланговые соединения армии - 232, 303 и 322-я стрелковые дивизии, другие соединения и части. К концу месяца в районе Нижнедевицка была ликвидирована последняя группировка разгромленной наголову 2-й немецкой армии. Этим завершилось полное освобождение воронежской земли от оккупантов.

В ходе Воронежско-Касторненской операции были разбиты 11 дивизий противника. За пять дней наступления только части 60-й армии уничтожили около 10 тысяч фашистов и пленили почти 7 тысяч.

Подводя итоги закончившейся операции, Совинформ бюро сообщило, что в ходе наступления наших войск западнее Воронежа было уничтожено 17 тысяч гитлеровцев, а взято в плен 27 тысяч. Трофеи наших войск составляли 134 танка, 516 орудий, 149 минометов, 2301 автомашина, 32 железнодорожных эшелона, 162 склада с различным военным имуществом.

В целом же в ходе летне-осенних боев на Верхнем Дону и у стен Воронежа противник потерял убитыми не менее 100 тысяч солдат и офицеров. Из 335-тысячной группировки врага, находившейся в зоне Воронежского фронта на 1 января 1943 года, к концу месяца почти ничего не осталось. Основная масса войск гитлеровцев и их сателлитов была погребена в сугробах, а 115 тысяч солдат и офицеров противника оказалось в плену.

Анализируя события этого периода, бывший гитлеровский генерал фон Бутлар писал впоследствии: «Итог, который гитлеровскому командованию пришлось подвести на этом участке фронта в конце января 1943 года, был поистине тяжелым. За 14 дней русского наступления группа армий «Б» была почти полностью разгромлена».

Воронежско-Касторненская, Белгородско-Харьковская...операции

Резкое изменение обстановки, произошедшее в результате решительных действий советских войск в середине и в конце января 1943 г., не было неожиданным ни для командного состава 40-й армии, ни для ее воинов. Бесспорно, многое было ново для нас в складывавшейся тогда ситуации. Ведь уже через несколько дней после начала операции враг повсюду бежал, и боевые действия все больше сводились к перехвату его путей отхода, дроблению окружаемых войск и затем их пленению или уничтожению. Но разве не ждал каждый из нас этой минуты, разве не знали мы с первого дня войны и в самые тяжелые недели и месяцы отступления, что не сегодня, так завтра наступит, неотвратимо придет час возмездия!

Никогда не забыть ни этого чувства, ни радостной волны, захлестнувшей сердце после ноябрьско-декабрьских событий в районе Сталинграда и потом снова в дни нашего январского наступления. Пришел долгожданный час! Об этом свидетельствовало все: и то, что советские войска теперь наступали на широком фронте, и то, что они наносили удары с нарастающей силой, и особенно то, что это были искусные удары - не на выталкивание противника, а на его окружение и уничтожение.

В развертывавшихся событиях не трудно было увидеть четкую последовательность. Становилось очевидно, что они порождены единым замыслом, грандиозным по масштабам и целям, и что руководство его реализацией осуществляется из единого центра, по хорошо продуманному плану и с невиданной широтой и искусством, Сначала - окружение противника в районе Сталинграда. Потом - разгром врага на Среднем Дону. Теперь - ликвидация острогожско-россошанской группировки захватчиков. И было ясно: на очереди новые удары по врагу.

Первым из них на нашем участке фронта стал удар по 2-й немецкой армии, оборонявшейся в районе Касторное, Воронеж. Надо сказать, что ее положение намного ухудшилось в результате Острогожско-Россошанской операции, которая привела к серьезным изменениям в начертании линии фронта. До 12 января 1943 г. она проходила юго-восточнее г. Ливны, где оборонялись 13-я армия Брянского и 38-я армия Воронежского фронтов, затем, в полосе 60-й армии, резко поворачивала на юг, к Воронежу, дальше, на участке 40-й армии, она тянулась в том же направлении. В ходе Острогожско-Россошанской наступательной операции правофланговые соединения 40-й армии вышли за Доном на линию Костенки - Семидесятское - Городище и этим внесли резкий корректив в конфигурацию фронта. В треугольнике Ливны - Старый Оскол - Воронеж образовалась вытянутая на восток дуга, в которой и оказалась 2-я немецкая армия, левофланговая из группы армий «Б». С севера над ней нависали 13-я и 38-я, с востока и юга ей угрожали 60-я и 40-я армии.

Положение 2-й немецкой армии напомнило мне другую дугу, образовавшуюся в сентябре 1941 г. в районе Киева. Она была вытянута не на восток, как эта, а на запад, и оборонялись внутри нее не вражеские войска, а наши. Причем именно 2-я немецкая армия совместно с танковой группой Гудериана наносила тогда с севера охватывающий удар по правому крылу войск Юго-Западного фронта.

Как шумно ликовал в то время враг. Он объявлял на весь мир - в который раз! - об уничтожении Красной Армии, о близком окончании «восточного похода». С тех пор прошло больше года, но выигрыш войны стал еще менее достижим для противника. Пожалуй, теперь немецко-фашистское командование могло с большим основанием говорить о приближении конца «восточной кампании». Но конца бесславного, позорного. Он нес с собой поражение гитлеровской Германии, уничтожение фашизма.

Да, ситуация изменилась. Для нас настало время расквитаться с врагом.

Ставка Верховного Главнокомандования внимательно следила за успешными действиями нашего фронта. Ее представитель генерал армии А. М. Василевский безотлучно находился у нас в войсках. Еще в ходе Острогожско-Россошанской операции он предложил воспользоваться резким ухудшением положения 2-й немецкой армии в районе Воронежа и разгромить ее. Верховное Главнокомандование приняло это предложение.

20 января Ставка приказала войскам Брянского и Воронежского фронтов провести совместную наступательную операцию с целью освобождения важных узлов дорог Воронежа и Касторное, создания условий для наступления Красной Армии на курском и харьковском направлениях. Для этого они должны были ударами с севера и юга - по сходящимся направлениям на дальних флангах дуги окружить и уничтожить находящиеся внутри неё главные силы 2-й немецкой армии.

Их окружение предстояло осуществить нашей 40-й армии совместно с 13-й армией Брянского фронта под командованием генерал-майора Н. П. Пухова, которой для этого было предписано наступать своим левым флангом на Касторное. Одновременно согласно замыслу Ставки силами 38-й и 60-й армий (ими соответственно командовали генерал-лейтенант Н. Е. Чибисов и генерал-майор И. Д. Черняховский) наносился вспомогательный удар с целью расчленения на части окружаемой группировки противника. Начало наступления было намечено на 24-26 января.

20 января, когда была получена эта директива Ставки, 40-я армия продолжала наступление. В тот день наши левофланговые части после упорных боев освободили г. Острогожск. В центре, северо-восточнее Алексеевки, мы совместно с 15-м танковым корпусом приступили к ликвидации окруженных неприятельских войск. На правом фланге, сломив сопротивление войск противника, переброшенных из Воронежа немецко-фашистским командованием, 25-я гвардейская стрелковая дивизия и 253-я стрелковая бригада продвинулись еще на 8-15 км. Именно в тот день они закрепились на рубеже Семидесятское - Городище, ставшем затем нашим исходным районом в Воронежско-Касторненской операции.

В соответствии с замыслом Ставки командующий Воронежским фронтом генерал-полковник Ф. И. Голиков решил осуществить прорыв на трех участках.

Главный удар фронта наносила наша 40-я армия из района Роговатое в направлении Горшечное, Касторное. Там ей и предстояло соединиться с 13-й армией, тем самым замкнуть кольцо вокруг вражеской группировки войск. Кроме того, нам было приказано частью сил наступать на Старый Оскол, Ястребовку с целью создания внешнего фронта окружения и обеспечения с запада левого крыла фронтовой ударной группировки.

38-я армия должна была нанести отсекающий удар на Нижнюю Ведугу. Навстречу ей предстояло наступать 60-й армии. Ее задача состояла в том, чтобы частью сил сковать вражеские войска в районе Воронежа. Для активных действий она получила от 40-й армии 22-километровый участок фронта на правом берегу Дона от Костенки до населенного пункта Семидесятское. Вместе с ним в состав 60-й армии мы передали и находившиеся на этом рубеже несколько наших соединений. Это были блестяще проявившие себя в боях 141-я стрелковая и 10-я артиллерийская дивизии, 253-я стрелковая, 86-я и 150-я танковые бригады и переданная из резерва фронта 322-я стрелковая дивизия. Жаль было расставаться, но - что поделаешь! - этого требовали интересы операции.

В свою очередь состав 40-й армии был пополнен переданными нам 183-й, 309-й стрелковыми дивизиями и 129-й стрелковой бригадой. Кроме того, прибыл наконец 4-й танковый корпус генерал-майора А. Г. Кравченко, поступивший в оперативное подчинение 40-й армии.

Андрея Григорьевича Кравченко я знал еще с довоенных времен, когда мы вместе служили по 2-м механизированном корпусе. Он был тогда начальником штаба 16-й танковой дивизии и уже в то время проявил себя с самой лучшей стороны. Во время войны мы впервые встретились под Сталинградом, где его 4-й танковый корпус действовал некоторое время в составе 1-й гвардейской армии. Там я узнал его ближе, уже в боевых условиях, в которых генерал Кравченко действовал вдумчиво и смело.

Уже под Воронежем до меня дошли вести об успешных действиях 4-го танкового корпуса во время прорыва обороны и окружения 6-п немецкой армии. Я искренне порадовался тогда за Андрея Григорьевича. О нем я вспомнил и после разговора по телефону с Верховным Главнокомандующим, когда узнал, что 40-я армия будет усилена танковым корпусом. Хорошо бы, подумалось, получить Кравченко с его отважными танкистами.

И хотя чудес, как известно, не бывает, но именно 4-й танковый корпус и был придан 40-й армии. Немного он запоздал, не успел принять участия в Острогожско-Россошанской операции. Но зато к Воронежско-Касторненской прибыл как раз вовремя. И это было как нельзя кстати.

К 24 января перегруппировка была полностью завершена. Войска армии на 50-километровом фронте Семидесятское-Городище заняли исходное положение для наступления. В ходе перегруппировки, которая проходила одновременно с действиями по ликвидации окруженных вражеских войск в районе Алексеевки, дивизии должны были развернуться на 90 и более градусов, т. е. с западного и юго-западного направления на северное и северо-западное. Этот маневр был успешно осуществлен, несмотря на продолжавшиеся контратаки войск противника, перебрасываемых из Воронежа в состав так называемой корпусной группы «Зиберт».

В выполнении поставленной задачи нам благоприятствовало то, что мы находились у только что образовавшегося южного фаса воронежского выступа. Немецко-фашистское командование не располагало там ни достаточным количеством войск, ни заранее подготовленной обороной.

Правда, оно спешно перебрасывало в этот район войска, и их численность к началу нашего наступления превысила три дивизии, которые и составили вышеназванную корпусную группу «Зиберт». Кроме того, местность, по которой предстояло наступать 40-й армии, была сильно пересеченной и, главное, понижалась в сторону наших войск, что давало определенное преимущество обороняющемуся противнику.

И все же на стороне советских войск были более важные факторы: и крайне невыгодное оперативное положение противника, и резкий упадок духа в его войсках, вызванный поражениями под Сталинградом, на Кавказе, у нас на Дону, а также под Ленинградом, и возвышенное настроение советских войск, окрыленных начавшимся освобождением родной земли и рвавшихся в бой во имя полного разгрома врага. Наконец, наши соединения и части не только имели хорошую боевую технику, но и были тепло одеты и обуты, так что ни метели, ни морозы, которые иногда доходили до 28°, не могли остановить их наступление.

Одновременно с окончанием перегруппировки были осуществлены все подготовительные мероприятия. Штаб армии, по-прежнему возглавляемый генерал-майором З. З. Рогозным, и на этот раз отлично справился с организацией наступления, несмотря на то, что времени на подготовку было мало.

Быстрому созданию самой мощной на Воронежском фронте ударной группировки 40-й армии способствовали два первостепенной важности обстоятельства. Первое заключалось в том, что в наступательной операции с 12 по 24 января дивизии армии понесли весьма незначительные потери, сохранили боевую мощь и наступательный порыв. Второй, не менее значительный, фактор - уже упомянутое прибытие 4-го танкового корпуса и трех лыжных бригад.

Зато на 40-ю армию и задача была возложена чрезвычайно ответственная. Обсудив ее с членами Военного совета и начальником штаба, я принял решение перейти 24 января в наступление на всем 50-километровом фронте от Семидесятского до Городища. Главный удар наметил нанести на 30-километровом участке. Оперативное построение армии определил в два эшелона. Первому из них в составе пяти стрелковых дивизий, стрелковой и двух танковых бригад была поставлена задача разгромить противостоящие вражеские войска. Наступая в северном направлении, они должны были на четвертый день соединиться с идущими навстречу частями 13-й армии и совместно с ними замкнуть кольцо вокруг главных сил 2-й немецкой армии.

В создании внутреннего фронта окружения в районе Касторное предстояло участвовать 183-й стрелковой дивизии и 129-й стрелковой бригаде, действующим соответственно с 16-й истребительной и 192-й танковой бригадами, внешнего фронта - 25-й гвардейской, 309, 107-й и 340-й стрелковым дивизиям. 4-му танковому корпусу было приказано освободить к исходу первого дня наступления Горшечное и усиленным передовым отрядом овладеть Касторным. На следующий день корпус должен был занять станцию Нижнедевицк и нанести удар на Нижнюю Ведугу для содействия 60-й армии в выполнении ее задачи в Воронежско-Касторненской операции.Соединения первого эшелона имели полосы наступления шириной от 6 до 12 км. Самыми узкими - 6 и 8 км - они были у 309-й и 107-й стрелковых дивизий, действовавших в центре оперативного построения армии. Это и было направление нашего главного удара.

Следует отметить, что, несмотря на это, ни 309-я, ни 107-я стрелковые дивизии не были усилены танками. Зато на их участках наступал и 4-й танковый корпус. Он действовал совместно со стрелковыми соединениями первого эшелона, так как оборона противника в полосе армии была слабо развита. Так или иначе, на 1 км фронта прорыва мы имели очень мало танков - в среднем по 8,2.

Недостаточной была сначала и артиллерийская плотность - около 40 орудий (и минометов) на 1 км фронта. Но затем она значительно возросла, так как к нам из 60-й армии в ходе операции возвратилась 10-я артиллерийская дивизия.

Наш второй эшелон составляли 305-я стрелковая дивизия, только что завершившая ликвидацию окруженных войск противника в районе Алексеевки и выведенная после этого в резерв армии, 4, 6-я и 8-я лыжные бригады. Две последние должны были с утра второго дня операции совместно с 340-й стрелковой дивизией наступать на Старый Оскол.

Политико-моральное состояние наших воинов было исключительно высоким. Началось массовое изгнание немецко-фашистских оккупантов и освобождение советских людей из фашистской неволи. Наши бойцы, видя разграбленные села и города, унижения и страдания народа, не находили слов для выражения своих чувств возмущения и переполнившей их сердца ненависти, буквально рвались в бой.

Воронежско-Касторненскую наступательную операцию, как и предыдущую, Острогожско-Россошанскую, начала наша 40-я армия.

Утром 24 января 1943 г. поднялась метель. Дороги занесло. Мороз достигал 20°. Главное же, видимость была крайне ограничена. Начало наступления пришлось перенести на 12 часов. Но и к полудню метель не унялась. Тем не менее вновь отложить атаку значило бы вообще в этот день отказаться от нее. Поэтому в 12 час. 30 мин., несмотря на плохую видимость, пришлось начать артиллерийскую подготовку. Она продолжалась согласно плану 30 минут, но ее результат был незначителен. Артиллеристы не видели целей и потому не смогли подавить большую их часть. От авиационной подготовки в условиях сильной метели пришлось отказаться.

Все это осложнило действия нашей пехоты и танков. Пехота, приблизившаяся к переднему краю обороны противника на 300-350 м во время артиллерийской подготовки, немедленно после ее окончания, в 13 часов, вместе с танками атаковала вражеские позиции. Она была встречена артиллерийским и ружейно-пулеметным огнем. По всему фронту разгорелся ожесточенный огневой бой. Однако уже час спустя нам удалось на отдельных участках сломить сопротивление и начать продвижение вперед. Отразив контратаки врага, стрелковые дивизии к концу дня вклинились в оборону противника в районах Бочарова и Старо-Николаевской.

Еще успешнее действовал 4-й танковый корпус. Он сломил сопротивление частей 68-й немецкой пехотной дивизии, за два часа с боем продвинулся на 6-8 км и овладел районом Лебяжье. Далее ему предстояло наступать на Архангельское. Большие снежные заносы вынудили генерала А. Г. Кравченко выбрать кратчайший путь - через населенные пункты Старомеловое и Новомеловое.

Условия наступления были и здесь крайне тяжелыми. Попытки двигаться вне дорог с целью обхода населенных пунктов, приспособленных противником к круговой обороне, ни к чему не привели. Танки застревали в глубоком снегу, буксовали и расходовали большое количество горючего. Дороги также были во многих местах занесены снегом.

Несмотря на все эти трудности, корпус, посадив мотострелковую бригаду на танки, вышел к Новомеловому и Старомеловому, продвинувшись за день на 16 км. С наступлением темноты он освободил эти населенные пункты. Потери его при этом были весьма значительными, так как из-за снежных заносов бригады вводились в бой поочередно и вынуждены были действовать только вдоль дороги,

Двигаться дальше к Горшечному кратчайшим путем не удалось. Разведка, посланная вечером в направлении населенного пункта Нижне-Гнилое, обнаружила там противотанковый опорный пункт. Противник готовился к отражению удара. Генералу Кравченко предстояло либо идти в лоб на врага, либо искать иного маршрута. Он предпочел последнее. Вновь посланная разведка доложила, что в населенном пункте Болото оборона организована значительно слабее. Это и предопределило дальнейшие действия корпуса.

Утром 25 января он перешел в наступление на Болото, уничтожил там вражеский гарнизон и подошел к Горшечному с той стороны, откуда противник вообще не ожидал наступления. Фашисты были захвачены врасплох. Это способствовало тому, что вражеская оборона была быстро смята. Танковый корпус с ходу ворвался в Горшечное и овладел им.

Согласно плану корпус должен был развивать успех на Касторное. Но танки израсходовали горючее. Тылы же безнадежно отстали, и автоцистерны с горючим не могли пробиться сквозь снежные заносы.

Тем временем стрелковые дивизии, используя успех 4-го танкового корпуса, на всем фронте прорвали оборону противника. Они устремились на север и северо-запад, в глубь вражеской обороны, отрезая пути отхода основным силам 2-й немецкой армии.

Лучше других действовала 25 января 25-я гвардейская стрелковая дивизия генерал-майора П. М. Шафаренко. Продолжая развивать наступление, она совместно с 96-й танковой бригадой под командованием генерал-майора танковых войск В. Г. Лебедева продвигалась вслед за 4-м танковым корпусом и в середине дня вышла к Старомеловому и Новомеловому. К исходу дня ее части продвинулись на 18 км, разгромили до батальона пехоты 68-й пехотной дивизии противника в Нижне-Гнилом и овладели этим населенным пунктом, превращенным гитлеровцами в опорный пункт сопротивления. Мелкие вражеские группы бежали в северном направлении.

183-я стрелковая дивизия генерал-майора А. С. Костицына и 129-я стрелковая бригада (командир полковник И. И. Ладыгин) в этот же день продвинулись до 12 км. Исключение составляли лишь их части на смежных флангах, действовавшие у разграничительной линии с 60-й армией, которые продвинулись вперед всего на 2-3 км. Это объяснялось тем, что расположенный на смежных флангах двух армий населенный пункт и узел дорог Синие Липяги был превращен 57-й пехотной дивизией противника в мощный опорный пункт. Его гарнизон мешал продвижению войск армии. Наступающие части 183-й стрелковой дивизии он контратаковал силами до двух батальонов, а подразделения 129-й стрелковой бригады встретил мощным фланкирующим огнем артиллерии, минометов и пулеметов.

Даже когда наши части обошли и блокировали этот опорный пункт, противник продолжал оказывать упорное сопротивление. Только после того, как наступающие войска 40-й армии начали продвигаться на Нижнедевицк, гарнизон Синих Липяг предпринял несколько попыток прорваться на север. Но было поздно. Отразив все его атаки и нанеся ему большой урон, советские воины вскоре освободили этот населенный пункт, и вражеский гарнизон прекратил существование,

Поняв, что 2-я немецкая армия находится в «мешке» и что выход из него будет перекрыт в ближайшие дни, фашистское командование, надо полагать, отнюдь не пришло в восторг. От захваченных в плен офицеров мы узнали, что их частям приказано начать с утра 26 января отход на запад. Стало также известно, что накануне, 25 января, в восточной зоне дуги противник уже отвел свои войска за Дон, оставив в районе Воронежа только сильное прикрытие. Часть высвободившихся таким образом сил он перебрасывал на Нижнедевицк, где намеревался использовать их для сковывания наступающих соединений 40-й армии.

В этом, собственно, и заключалась тактика, при помощи которой враг рассчитывал вырваться из «мешка». В соответствии с ней он оставлял, подобно тому, как это было в Синих Липягах, сильные подвижные арьергарды на выгодных рубежах, узлах дорог и в населенных пунктах, стремясь под их прикрытием отвести на запад свои главные силы.

Однако прошли времена, когда противник был в состоянии парировать удары на своих флангах. Во-первых, паши действия стали более умелыми. Во-вторых, в конце января 1943 г. солдаты и офицеры врага уже хорошо знали, что если они попадут в окружение, то им неоткуда будет ждать помощи. Этому научили Сталинград, а также только что закончившаяся Острогожско-Россошанская наступательная операция советских войск. Вот почему немецко-фашистская захватническая армия, уже увидевшая перед собой призрак неминуемого поражения, больше всего теперь боялась действий на флангах.

В этом отразился глубокий внутренний надлом, который произошел в немецко-фашистской армии в период описываемых событий. Куда только девалась напускная храбрость гитлеровского воинства. Каждый в отдельности и все вместе страшились приближавшейся расплаты. И при малейшей угрозе на фланге, а часто даже одном лишь появлении каких-либо «подозрительных» признаков они бросали тяжелое оружие и налегке стремились побыстрее отскочить назад. Мы же именно поэтому широко применяли тактику блокировки арьергардов врага, чем и срывали его замыслы.

Так было и в тех же Синих Липягах. Противник яростно контратаковал и всеми иными способами стремился сковывать наши войска, но лишь до тех пор, пока не был блокирован. А как только это произошло, он, не рассчитывая на помощь извне, направил все свои усилия на то, чтобы вырваться из кольца окружения. Но тщетно. Ускользнуть ему не удалось.

В целом в западной части дуги после освобождения Горшечного и Нижне-Гнилого у противника к 26 января оставался лишь один выход на запад - в районе Касторного. Да и тот был под угрозой, так как к нему вскоре устремился сводный отряд 4-го танкового корпуса во главе с командиром 45-й танковой бригады подполковником П. К. Жидковым.

Немецко-фашистское командование, видимо, решило не только не уступить Касторное, но и расширить выход из «мешка». С этой целью оно подбросило свежие силы и вновь захватило Нижне-Гнилое. Однако 27 января вражеские войска были окончательно выбиты оттуда частями 25-й гвардейской стрелковой дивизии. К исходу того же дня сводный отряд подполковника Жидкова овладел железнодорожной станцией Касторная Новая. Утром 28 января отряд ворвался в г. Касторное. Здесь противник сопротивлялся с особой ожесточенностью, однако в конечном счете был разбит сводным отрядом и подоспевшими к концу дня частями 13-й и 38-й армий.

С освобождением этого города основные силы 2-й немецкой армии были окружены восточное рубежа Горшечное - Касторное.

В кольце наших войск оказались семь немецких (57, 68, 75, 88, 323, 340-я и 377-я) и две венгерские (6-я и 9-я) дивизии. Они сосредоточились восточное Горшечное, готовясь к прорыву и западном и юго-западном направлениях, но осуществить это намерение им не удалось. 29 января началась ликвидация окруженной группировки противника. Со всех сторон на нее обрушились удары наших войск. Территория, занимаемая вражескими войсками, быстро уменьшалась.

Воронежско-Касторненская наступательная операция была проведена советскими войсками в сложных условиях. В районе боевых действий разыгралась многодневная пурга, она сопровождалась резким похолоданием и большими снежными заносами. Наши дивизии находились все время в поле, а противник мог обогреваться в населенных пунктах, откуда ему было легко оборонять подступы к ним.

Личный состав наших войск с большим трудом передвигался по снежной целине. Колесный транспорт почти совсем остановился. Перевозки можно было осуществлять только на санях. Несмотря на все это, советские войска в короткий срок осуществили разгром окруженной группировки.

Изо дня в день росло число пленных. Необычайно велико было и количество захваченного вооружения, транспорта и различного военного имущества. Пленные и трофеи брались в каждом населенном пункте. Например, только сводный отряд подполковника Жидкова в пути от Горшечного до Касторного взял в плен около 2 тыс, вражеских солдат и офицеров, захватил 12 танков, 60 орудий, 80 минометов, 50 мотоциклов, восемь железнодорожных составов с паровозами под парами, до тысячи автомашин и свыше 3 тыс. лошадей.

Кстати, часть трофеев, в особенности лошади, использовались нами немедленно и весьма успешно. Всего их было отбито у противника более 12 тыс. Они хорошо послужили нам, главным образом для подвоза боеприпасов, продовольствия и горючего, а во многих случаях также для переброски войск. В условиях бездорожья и снежных заносов это позволило обеспечить высокую подвижность и маневренность стрелковых дивизий.

Итак, 2-я немецкая армия была разгромлена. Из семи дивизий, попавших в окружение, лишь 6-7 тыс. солдат и офицеров сумели вырваться из кольца и бежать на запад. Знаменательно, что это происходило как раз в те дни, когда Красная Армия под Сталинградом завершала уничтожение 6-й немецкой армии. Так бесславно закончили существование две некогда грозные армии, считавшиеся лучшими в гитлеровском вермахте. Вместе с ними почти полностью были разгромлены войска сателлитов гитлеровской Германии, брошенные в угоду ей на Восточный фронт тогдашними фашистскими правителями Италии, Румынии, Венгрии.

Мрачным было для руководителей фашистского блока начало 1943 г. Вместе с катастрофой под Сталинградом к ним одно за другим поступали невеселые для них известия об успешных действиях войск Воронежского фронта.

Вот как писал об этом впоследствии бывший гитлеровский генерал фон Бутлар: «Итог, который немецкому командованию пришлось подвести на этом участке фронта в конце января 1943 г., был поистине ужасным. За 14 дней русского наступления группа армий «Б» была почти полностью разгромлена. 2-я армия оказалась сильно потрепанной. К тому же она потеряла во время прорыва основную массу своей боевой техники. 2-я венгерская армия была почти полностью уничтожена, из 8-й (итальянской.- К. М.) армии спастись удалось лишь некоторым частям корпуса альпийских стрелков. От остальной части соединений уцелели только жалкие остатки. Из числа немецких войск, действовавших в полосе 8-й итальянской армии, остались лишь потрепанные остатки нескольких немецких дивизий, которым удалось спастись за рекой Оскол. Связь с группой армий «Центр» и с группой армий «Дон» была потеряна, стыки находились под угрозой»{161}.

Пожалуй, трудно что-либо добавить к этому перечню итогов двух наступательных операций советских войск - Острогожско-Россошанской и Воронежско-Касторненской. Что касается оценки действий 40-й армии, о которой здесь рассказывается, то следует лишь напомнить, что в обеих этих операциях она играла ведущую, основную роль. В результате и накопленный ею в тот период боевой опыт представлял собой значительную ценность. Он, в частности, отражал и усложнившиеся тогда задачи наступающих войск. Как уже было отмечено, в Острогожско-Россошанской операции 40-я армия но существу действовала тремя группировками войск: одна обеспечивала правый фланг от возможных контрударов противника, другая создавала внешний фронт окружения, а третья, в составе которой были главные силы, одновременно окружала и уничтожала вражескую группировку.

Воронежско-Касторненская операция имела свою отличительную особенность. Она была первым ярким примером успешного перехода от одной крупной наступательной операции к другой без оперативной паузы. Войска 40-й армии изготовились к ней в ограниченные сроки в ходе завершения предыдущей операции. Характерным для Воронежско-Касторненской операции являлись и действия танкового корпуса совместно со стрелковыми дивизиями первого эшелона при прорыве обороны врага, а гакже его последующие стремительные удары в оперативной глубине по подходившим резервам противника и узлам сопротивления.

Этот опыт, будучи определенным вкладом в развитие советского оперативного искусства, быстро распространялся и усваивался войсками. Так, примеру успешного применения 12 января передовых батальонов, переросшего в наступление 40-й армии, уже 25 января последовала 38-я армия.

Характерным было также творческое использование артиллерии в наступлении. Исключительно эффективным оказалось сочетание огня с закрытых позиций и из орудий прямой наводки, находящихся в боевых порядках пехоты и танков. Такое построение было, в частности, при ликвидации опорного пункта противника в Синих Липягах. Здесь благодаря тесному взаимодействию артиллерии с пехотой удалось изолировать вражеский гарнизон в нескольких отдельных домах, после чего он был уничтожен в ходе решительной атаки. Та же участь постигла несколько дней спустя и фашистский гарнизон в г. Старый Оскол.

Говоря о боях за Старый Оскол, не могу не отдать дань героизму и самопожертвованию наших воинов. Эти высокие качества стали в советских войсках обычными, повседневными в тот период, как, впрочем, и в течение всей войны. И героический эпизод, о котором я хочу здесь рассказать, был одним из многих.

Это произошло 31 января 1943 г. Гарнизон противника в г. Старый Оскол, насчитывавший свыше двух полков 26-й немецкой пехотной дивизии, усиленных артиллерией, упорно оборонялся, стремясь сковыванием наших сил содействовать прорыву на запад окруженной восточное Горшечное группировки. С этой же целью вражеское командование послало гарнизону города крупное подкрепление, которое должно было прорваться в город со стороны железнодорожного разъезда Набокино.

Осуществление этого замысла привело бы к значительному усилению обороны противника, затяжке боев за г. Старый Оскол. Это понимали 15 бойцов и 2 командира из 409-го отдельного истребительно-противотанкового дивизиона, занимавшие рубеж у разъезда Набокино. Решив сорвать замысел врага, они окопались у будки путевого обходчика Майсюка, позже названной Майсюковой будкой, и в смертельной схватке отстояли рубеж.

Отряд противника численностью свыше 500 человек с пулеметами и минометами на санях не смог прорваться в город и вскоре был разгромлен подоспевшим подкреплением. В этом бою из семнадцати смельчаков остались в живых четверо - Т. П. Бабков, А. Бутбаев, В. И. Кукушкин и П. Е. Рябушкин. Тринадцать - заместитель командира роты по политчасти старший лейтенант В. А. Плотников, командир взвода младший лейтенант В. Л. Бондаренко, С. А. Башев, П. И. Виноградов, М. Ф. Дроздов, А. Е. Золотарев, Н. М. Литвинов, П. В. Николаев, Г. Е. Опарин, Т. А. Саввин, П. П. Толмачев, У. Чажабаев, М. С. Яблоков - пали смертью храбрых.

После освобождения Старого Оскола от гитлеровцев они были похоронены с воинскими почестями на Советской площади. В последний путь их провожали многие тысячи жителей города. С глубоким волнением слушали они слова заместителя командира дивизиона но политической части капитана Мирошкина, обращенные к погибшим героям.

Друзья мои! - говорил он.- У вашего гроба стоят жители города, за свободу которого вы сложили свои головы. Они пришли, чтобы дать вам клятву в том, что ваши имена они запомнят навечно, что кровь, пролитая вами, будет ежечасно звать на новые подвиги.

Все семнадцать были отмечены высокой правительственной наградой. Одна из улиц Старого Оскола названа именем 17-ти героев. Их братскую могилу и поныне свято чтут жители города.

Старый Оскол был освобожден частями 107-й стрелковой дивизии полковника П. М. Бежко. Произошло это 5 февраля, когда главные силы 40-й армии в составе войск Воронежского фронта осуществляли уже следующую наступательную операцию - на харьковском направлении.

Начало 1943 г. ознаменовалось блестящими победами советского оружия на полях сражений Великой Отечественной войны. Советские войска прорвали блокаду Ленинграда, была завершена ликвидация армии Паулюса в Сталинграде, очищен от фашистов почти весь Северный Кавказ. Красная Армия изгнала врага с Нижнего и Среднего Дона, восточной части Донбасса и ряда районов Украины. От немецко-фашистских захватчиков была освобождена вся территория, захваченная ими на юге летом и осенью 1942 г. Снова над Воронежем, Ворошиловградом и Ростовом развевались красные флаги.

В двух январских операциях - Острогожско-Россошанской и Воронежско-Касторненской - советские войска в течение 20 дней ликвидировали две вражеские группировки, расширили брешь в обороне противника от Валуек до Ливен. Эти операции не только обогатили советское военное искусство теорией и практикой окружения и разгрома крупных сил противника. Они создали условия для дальнейших успешных наступательных действий Красной Армии как на Воронежском и Брянском, так и на других фронтах.

К концу января 1943 г. Ставка Верховного Главнокомандования, располагая сведениями о тяжелом состоянии немецко-фашистских войск на южном крыле советско-германского фронта, решила использовать благоприятно сложившуюся обстановку и завершить разгром врага на курском, харьковском и донбасском направлениях. В этих районах гитлеровское командование не располагало крупными оперативными резервами, а подбрасывало их из глубины, намереваясь сорвать наступление Красной Армии, захватить инициативу в свои руки и взять реванш за поражения под Сталинградом и на Дону.

Нельзя было предоставлять врагу даже небольшого выигрыша времени, ибо это позволило бы ему закрепиться и уплотнить оборону за счет прибывающих резервов. Поэтому Ставка приняла решение продолжать развитие наступательных операций Красной Армии без оперативных пауз. Таким путем можно было сорвать планы гитлеровцев и принудить их к вводу резервов в бой по частям по мере их прибытия.

В связи с этим войска Юго-Западного и Южного фронтов, громившие немецко-фашистскую группу армий «Дон», получили задачу разбить противостоящего врага и освободить Донбасс. Армии Воронежского фронта должны были, используя свое выгодное положение, наступать на курском и харьковском направлениях и завершить разгром остатков войск группы армий «Б».

40-й армии задача на подготовку новой наступательной операции была поставлена еще 28 января. В тот день мы только что освободили Касторное и этим завершили окружение 2-й немецкой армии. Таким образом, предстояло ликвидацию попавшего в «мешок» врага сочетать с одновременной подготовкой новой наступательной операции.

Характерная особенность момента состояла в том, что эти две задачи были тесно связаны одна с другой, взаимозависимы. Чем дальше на запад мог отодвинуться фронт в результате нашего наступления, тем меньше надежд на спасение оставалось у окруженных. В то же время разгром 2-й немецкой армии являлся одним из условий успеха дальнейших наступательных действий советских войск. Особенно это относилось к соединениям 40-й армии, находившимся к западу от окруженной группировки, как раз там, где противник предпринимал отчаянные попытки вырваться из кольца.

Сложившаяся ситуация требовала рассредоточить усилия армии на Двух фактически противоположных направлениях - западном и восточном. Поэтому Военный совет армии, собравшийся в один из последних дней января, сосредоточил внимание на поисках путей для решения поставленной перед нами задачи. Его участники, не жалуясь на трудности, выражали глубокое удовлетворение и радость по поводу того, что нам предстояло участвовать еще в одной наступательной операции. Все говорили о высоком наступательном порыве в частях и подразделениях.

Это заседание ярко отразило огромный энтузиазм, величайший подъем, царившие в войсках армии. Вместе с тем на нем обсуждались и конкретные вопросы, высказывались разумные и полезные предложения. Многие из них касались наиболее острой темы - относительно предстоявшего поворота фронта армии на новое направление. Этого потребовали поставленные нам задачи в дальнейшей операции по овладению Белгородом и Харьковом.

План наступательной операции, получившей условное наименование «Звезда», имел некоторые особенности. Своим названием он был обязан тому, что намечал концентрический удар на Харьков но сходящимся направлениям.

В ходе наступления под Сталинградом и дальнейшего его развития советские войска отбросили противника от Волги до Дона. К исходу 12 января войска Воронежского фронта (генерал-лейтенант, с 19.01.1943 г. генерал-полковник Ф.И. Голиков) в составе 38, 60-й и 40-й общевойсковых. 3-й танковой и 2-й воздушной армий, 18-го отдельного стрелкового. 4-го танкового и 7-го кавалерийского корпусов занимали рубеж Козинка, Подгорное, река Воронеж и далее по левому берегу Дона до Новой Калитвы. 20 км западнее Кантемировки, удерживая плацдармы на правом берегу Дона в районах 1-е Сторожевое и Щучье.

Северо-западнее Воронежского фронта действовала 13-я армия (генерал-майор, с 14.02.1943 г. генерал-лейтенант Н.П. Пухов) Брянского фронта, а южнее - 6-я армия (генерал-лейтенант Ф.М. Харитонов) Юго-Западного фронта. Всего в составе группировки советских войск на Верхнем Дону с учётом части сил Брянского и Юго-Западного фронтов имелось 398 тысяч человек, 6160 орудий и миномётов. 1060 танков и САУ. 208 боевых самолётов. Ей противостояли основные силы немецко-фашистской группы армий «Б» (генерал­полковник, с 1.02.1943 г. генерал -фельдмаршал М. Вейхс): 2-я немецкая. 2-я венгерская армии, часть сил 8-й итальянской армии, поддерживаемые авиацией командования ВВС «Дон» и частью сил 4-го воздушного флота. - всего 430 тысяч человек, 3350 орудий и миномётов, 360 танков и штурмовых орудий, около 300 боевых самолётов. Более двух третей неприятельских сил и все его танки действовали перел Воронежским фронтом.

Оборонительные позиции перед ле­вым крылом Брянского фронта и перед Воронежским фронтом противник совершенствовал в течение шести месяцев. Тактическая зона обороны состояла из двух полос. Глубина основной полосы достигала 6-8 км. Наиболее развита оборона была непосредственно в районе города Воронеж и перед сторожевским и щучьинеким плацдармами. Другая полоса обороны была подготовлена на удалении 12-20 км от переднего края основной полосы и состояла из одной, местами из двух прерывистых траншей, окопов и отдельных опорных пунктов, оборудованных на господствующих высотах и в населённых пунктах.

Перед 6-й армией Юго-Западного фронта войска противника, ослаблен­ные в ходе декабрьских боёв, не успели создать прочной обороны. Она состояла только из одной оборонительной полосы. Кроме того, советские войска на этом направлении занимали выгодное положение, позволявшее нанести глубокий охватывающий удар во фланг и тыл группировке врага, оборонявшейся на Дону, южнее Воронежа. Моральное состояние противника после разгрома под Сталинградом резко упало. Дезертирство, например, в венгерской армии приняло значительные размеры. Иногда сдавались в плен не только отдельные группы солдат, но и целые подразделения.

По замыслу операции войска Воронежского фронта во взаимодействии с фланговыми армиями Брянского и Юго-Западного фронтов вначале должны были последовательно разгромить острогожско-россошанскую и воронежско-касторненскую группировки врага и, используя образовавшуюся в его обороне брешь, нанести удары на Харьков, а затем на Полтаву. Операция готовилась около трех недель. Координацию действий фронтов осуществляли прибывшие в их расположение представители Ставки ВГК - генерал армии Г.К. Жуков и генерал-полковник A.M. Василевский.

Командование Воронежского фронта приняло смелое решение: за счёт ослабления второстепенных участков создать мощные ударные группировки в полосе наступления 40-н и 3-й танковой армий. Такое решение основывалось на подробных разведданных о положении вражеских войск. В результате принятых мер по маскировке и дезинформации, противник до последнего момента не подозревал о готовившемся широком наступлении советских войск. Но, несмотря на интенсивную и напряжённую подготовку, некоторые мероприятия не удалось завершить в установленные сроки. К началу операции не прибыли из резерва Ставки 4-й танковый корпус, лыжно-стрелковые бригады, некоторые другие соединения и части. В войсках имелось по одному-два боекомплекта боеприпасов вместо трёх - трёх с половиной, предусмотренных планом. В связи с этим для обеспечения 3-й танковой армии пришлось использовать часть материальных средств Юго-Западного фронта.

Острогожско-Россошанская операция началась на рассвете 13 января после артиллерийской подготовки наступлением войск первого эшелона 40-й армии (генерал-лейтенант К.С. Москаленко) со сторожевского плацдарма при поддержке 2-й воздушной армии (генерал-майор авиации К.Н. Смирнов). Главная полоса обороны противника была прорвана на 10-километровом участке. Вражеское командование, израсходовав в течение дня свои тактические резервы, начало перебрасывать сюда часть сит из оперативного резерва с юга.

С утра 14 января советские войска развернули наступление ещё с двух направлений: со щучьинского плацдарма - 18-й и 18-й отдельный стрелковые корпуса; из района населенных пунктов Кантемировка, Талы - 3-я танковая армия (генерал-майор П.С. Рыбалко) и 7-й кавалерийский корпус Воронежского фронта. В тот же день в наступление перешла и 6-я армия Юго-Западного фронта. К исходу 15 января войска 40-й и 3-й танковой армий прорвали оборону врага на всю тактическую глубину и разгромили его четыре дивизии. 18-му стрелковому корпусу не удалось полностью преодолеть вторую полосу вражеской обороны. Противник успел занять её своими резервами и задержал продвижение частей корпуса. Но привлечение резервов противника к участку прорыва 18-го стрелкового корпуса ослабило его оборону, и ударная группировка фронта фланговым ударом успешно выполнила поставленную задачу.

Главные силы 40-й армии и 15-й танковый корпус 3-й танковой армии, развивая наступление по сходящимся направлениям на Алексеевку. вышли к исходу 18 января в район Иловское, Алексеевка и завершили таким образом окружение всей острогожско-россошанской группировки врага.

В этот же период 12-й танковый корпус, наступавший от Россоши на Каменку, вышел в район Карпенково где установил связь с частями 18-го отдельного стрелкового корпуса. К этому времени эти части, преодолев сопротивление резервов противника, вели бои в 8 км северо-восточнее Карпенково. К 19 января советские войска окружили в районе Алексеевка, Валуйки, Россошь крупную группировку противника (13 дивизий) и расчленили её на две крупные изолированные одна от другой части. Первая из них (острогож-ско-алексеевская), состоявшая из ос­татков пяти дивизий, была окружена в районе Острогожск, Алексеевка, Карпенково. При этом три дивизии из этой группы были блокированы нашими войсками в Острогожске, где образовался самостоятельный очаг окружения. Вторая (россошанская) группа, в которой насчитывалось до восьми дивизий, оказалась в районе Сагуны, Россошь, Старая Калитва. К моменту завершения окружения противника было уже пленено около 52 тысяч человек и примерно столько же убито и ранено. В период с 19 по 27 января группировки врага были ликвидированы. В ходе Острогожско-Россошанской операции было разгромлено 15 диви­зий и нанесено тяжёлое поражение ещё 6 дивизиям противника, что резко изменило соотношение сил в пользу советских войск. От врага были очищены важные в оперативном отношении железнодорожные участки Лиски - Канте-мировка и Лиски - Валуйки. Войска Воронежского фронта продвинулись на 140 км, создали угрозу тылу воронежско-касторненской группировки противник! и благоприятные условия для наступления на харьковском направлении. Это вынудило немецкое командование начать отвод войск с восточной части воронежского выступа. Чтобы предотвратить их отход из района Воронежа, командующий Воронежским фронтом, по согласованию со Ставкой, решил без оперативной паузы начать Воронежско-Касторненскую операцию, которая проводилась с 24 января по 17 февраля 1943 г.

Замысел операции предусматривал окружение противника в районе Воро­нежа ударами по сходящимся направлениям на Касторное: с севера - 13-й армии (генерал-майор Н.П. Пухов) и юга - 40-й армии, с одновременным рассечением вражеской группировки встречными ударами: с северо-востока - 38-й армии (генерал-лейтенант Н.Е. Чибисов) и юго-востока - 60-й армии (генерал-лейтенант И.Д. Черняховский) в общем направлении на Нижнюю Ведугу.

24 января 40-я армия Воронежского фронта, усиленная 4-м танковым корпусом, неожиданно для противника перешла в наступление в общем направлении на Касторное. Наибольшего успеха добился 4-й танковый корпус, который к исходу дня прорвался в расположение врага на глубину до 16 км, 25 января в результате удачного манёвра корпус овладел районным центром Горшечное, но вынужден был остановиться, так как из-за снежных заносов не подошли автозаправщики и танки оказались без горючего. Опасаясь окружения войск в районе Воронежа, немецкое командование начало их отвод за Дон. Передовые части 60-й армии перешли к преследованию противника и 25 января освободили Воронеж.

В тот же день начала наступать 38-я армия. Чтобы задержать советские войска, продвигающиеся к Касторному. немецкое командование перебросило в район Горшечное два пехотных полка, ранее выведенных из боевых порядков с рубежа реки Дон. Одновременно противник ускорил отвод войск, находившихся западнее Воронежа.

26 января, как и предусматриваюсь планом, в наступление перешли войска 13-й армии Брянского фронта, которые за день продвинулись на 6-7 км. 4-й танковый корпус 40-й армии, заправившись горючим, которое ему доставили самолётами, возобновил с рассветом 27 января преследование врага.

К исходу 28 января войска 13-й и 38-й армий и 4-го танкового корпуса вышли в район Касторное. а стрелковые соединения 40-й армии - в район Горшечное и перерезали основные пути отхода воронежско-касторненской группи­ровки противника. В это же время главные силы 13-й армии начали развивать наступление в западном направлении. 29 января войска 13. 38-й и 40-й армий заняли Касторное и юго-восточнее его окружили до девяти вражеских дивизий противника. Однако в результате начавшейся подготовки к проведению Харьковской наступательной операции, с внутреннего фронта окружения было снято более половины войск. Борьбу с окруженной группировкой противника, продолжавшей действовать компактно, вели только часть сил 38-й и 40-й армий, а с 7 февраля - только 38-й армии. В результате противник смог прорвать кольцо окружения и начал продвижение тремя группировками в направлении Тим, Обояиь. 9 февраля остатки семи вражеских дивизий соединились в районе Солнцева и к 17 февраля вышли к Обояни.

Сильные удары советских войск, нанесённые на острогожском и касторненском направлениях, привели к разгрому группировки противника на Верхнем Дону и к образованию в его обороне слабо прикрываемой войсками 400-километровой бреши от Ливен до Купянска. Это создало условия для развития наступления на курском и харьковском направлениях. Ещё 21 января A.M. Василевский и военный совет Воронежского фронта представили в Ставку соображения о дальнейших действиях на этих направлениях. Ставка согласилась с их предложениями и 23 января поставила фронтам задачу на дальнейшее наступление с целью разгрома немецкой группы армий «Б» и освобождения харьковского промышленного района. 2 февраля началась Харьковская наступательная операция, продолжавшаяся до 3 марта.

Главный удар по-прежнему наносили войска Воронежского фронта, имея задачу завершить разгром группы армий «Б», овладеть Курском. Харьковом, на 15- 20-й день выйти на рубеж Курск. Ракитное. Грайворон. Богодухов. Валки.

2-3 февраля войска Воронежского фронта возобновили наступление, сломили сопротивление противника, овладели Курском (8 февраля), Белгородом (9 февраля), Харьковом (16 февраля). С середины февраля вследствие больших потерь, понесённых в предыдущих боях, перебоев в снабжении и снижения активности авиации из-за большой удалённости аэродромов темпы наступления начали снижаться. Фронт не располагал также резервами. Несмотря на это, в первых числах марта Ставка и фронтовое командование, ошибочно оценив обстановку, потребовали решительного наступления к Днепру. Однако с выходом передовых соединений на подступы к Сумам и Полтаве обстановка южнее Харькова резко ухудшилась. Крупная контрударная группировка войск противника создала угрозу прорыва из полосы Юго-Западного фронта во фланг и тыл Воронежского фронта. Стало ясно, что в условиях весенней распутицы без надёжной авиационной поддержки наступление следует приостановить. Войска перешли к обороне на достигнутом к 3 марта рубеже восточнее линии Рыльск, Суджа, Лебедин, Змиев, сосредоточив усилия на отражении контрнаступления врата. 13-я армия Брянского фронта овладела городами Фатеж (7 февраля), Малоархангельск (23 февраля) и закрепилась северо-западнее реки Свапа.

В Воронежско-Харьковской операции боевые действия велись 50 суток на глу­бину 360-520 км со среднесуточным темпом наступления 7-10 км. Советские войска нанесли группе армий «Б» тяжёлое поражение: 2-я венгерская и 8-я итальянская армии были почти полностью уничтожены; 2-я немецкая армия потеряла основную часть боевой техники. Было разгромлено 26 дивизий врага, взято в плен 86 тысяч солдат и офицеров. Советские войска освободили от оккупантов значительные территории, ряд крупных административных и промышленных цент­ров - Воронеж, Курск, Белгород, Харьков.

Эта операция явилась примером подготовки и проведения последовательных по фронту и глубине фронтовых наступательных операций без оперативных пауз. В пей использовались наиболее эффективные и решительные способы разгрома противника: рассечение его группировок, окружение и уничтожение их по частям. Операция характерна проведением крупных перегруппировок войск в условиях бездорожья, достижением внезапности наступления, чётким взаимодействием видов Вооружённых сил и родов войск. Потери советских войск в операции составили: безвозвратные - около 55,5 тысячи человек, санитарные - свыше 98 тысяч человек.

Однако закрепить достигнутый успех не удалось. Немецкое командование, сосредоточив в районе юго-западнее Харькова мощную группировку в составе 4-й немецкой танковой армии и оперативной группы «Кемпф», 4 марта нанесло контрудар по войскам Воронежского фронта. В результате неудачи в Харьковской оборонительной операции были оставлены Харьков и Белгород. Войска Воронежского фронта, отойдя с боями на 100-150 км, остановили противника на рубеже Краснополье, Белгород, река Северский Донец до Чутуева, образовав южный фас так называемого курского выступа.

Воронежско-Касторненская наступательная операция

Подготовка Воронежско-Касторненской наступательной операции. 18 января 1943 года, в день завершения операции в районе Острогожска и Россоши, представитель Ставки ВГК генерал армии А. М. Василевский (только что получивший новое звание. - Примеч. авт. ) доложил в Москву свои соображения по поводу новой операции, на этот раз в районе Воронежа и Касторного. Ее целью было: окружить и разгромить немецкую группировку в образовавшемся воронежском выступе, овладеть железнодорожной магистралью Елец - Касторное - Валуйки и создать условия для развертывания наступления, причем без длительной паузы, в направлении Курска и Харькова. Для проведения Воронежско-Касторненской операции складывалась выгодная оперативная обстановка. С вводом 40-й армии на рубеж Семидесятское, Казачек противник оказался охваченным с юга, а с севера ему угрожали войска Брянского фронта.

В воронежском выступе оборонялось до 12 дивизий группы армий «Б». Из них на северном участке действовали 8 дивизий 2-й немецкой армии, а на южном - отошедшие 4 дивизии группы «Зиберт», из них две венгерские (6-я и 9-я). Все дивизии была развернуты в первом эшелоне. В районе образовавшегося выступа германское командование оперативных резервов не имело. Общая численность его войск на этом участке фронта составила 125 тыс. солдат и офицеров, 2100 орудий и минометов, 65 танков. Авиационная группировка насчитывала около 300 самолетов.

Германскому командованию не удалось создать сильно укрепленные полосы и рубежи на всех направлениях. На северном участке выступа, который оборудовался в течение шести месяцев, имелось большое количество опорных пунктов, соединенных между собой траншеями. Передний край прикрывали проволочные заграждения и минные поля. Главная полоса обороны была 4–8 км глубиной. Южный участок выступа был подготовлен слабее. К обороне здесь были приспособлены только населенные пункты, узлы дорог и отдельные высоты. В глубине, по реке Олым, железной дороге Касторное - Старый Оскол и по берегам рек Тим и Оскол, готовились промежуточные рубежи.

Советское командование планировало привлечь к операции войска правого крыла Воронежского и левого крыла Брянского фронтов: 4 общевойсковые армии, всего 27 стрелковых дивизий, 2 танковых корпуса, 7 стрелковых и 8 танковых бригад. Их поддерживали 2 воздушные армии. Общая численность группировки - около 250 тыс. человек, более 4000 орудий и минометов, свыше 700 танков и 527 самолетов.

Исходя из соотношения сил и средств сторон, их оперативного положения и состояния обороны противника, замыслом операции предусматривалось ударом по сходящимся на Касторное направлениям окружить и разгромить основную группировку 2-й немецкой полевой армии и освободить важный в оперативном отношении район Воронеж, Касторное. Для выполнения этой задачи привлекались 13-я армия Брянского и 40-я армия Воронежского фронтов. Они же выдвижением вторых эшелонов на реке Тим создавали и внешний фронт окружения. Вспомогательные удары, имевшие целью рассечение окруженной группировки, должны были нанести 38-я и 60-я армии Воронежского фронта.

Наступление планировалось начать в разное время: для 40-й армии - 24 января, для 60-й - 25, а для 38-й и 13-й - 26 января. Это было связано с тем, что южной группировке не надо было прорывать укрепленные позиции противника, а 40-й армии при ее наступлении на Касторное требовалось преодолеть расстояние почти в два раза большее, чем наносившей в этом же направлении удар 13-й армии.

Для активизации действий 60-й армии она получила от 40-й армии 22-километровый участок фронта на правом берегу Дона от села Костенки до населенного пункта Семидесятское. Вместе с ним в состав 60-й армии были переданы и находившиеся на этом рубеже несколько соединений 40-й армии. Это были 141-я стрелковая и 10-я артиллерийская дивизии, 253-я стрелковая, 86-я (5 КВ и 6 Т-34 на 16.01.1943 года) и 150-я танковые бригады (7 танков Т-34 на 24.01.1943 года) и переданная из резерва фронта 322-я стрелковая дивизия. В свою очередь, состав 40-й армии был пополнен 183, 309-й стрелковыми дивизиями и 129-й стрелковой бригадой. Кроме того, наконец-то прибыл поступивший в оперативное подчинение 40-й армии 4-й танковый корпус генерал-майора А. Г. Кравченко.

На направлениях ударов армий было сосредоточено 72 % стрелковых войск, 90 % артиллерийских средств и все имевшиеся танковые соединения. На северном участке прорыва шириной в 18 км в первом эшелоне 13-й армии развертывались четыре стрелковые дивизии, 118-я танковая бригада и три танковых полка: 42, 43, 193-й, во втором эшелоне - три стрелковые дивизии и 129-я танковая бригада. 118-я танковая бригада (на 26 января имела 7 КВ, 21 Т-34, 18 Т-70) придавалась 307-й стрелковой дивизии, 42-й танковый полк (на 26 января имел 15 Т-34, 10 Т-70) - 148-й стрелковой дивизии, 43-й танковый полк - 8-й стрелковой дивизии, 193-й танковый полк (5 Т-34) - 132-й стрелковой дивизии. Рядом находился резерв фронта - две стрелковые дивизии и танковый корпус. Это позволило добиться превосходства в силах и средствах над противником по личному составу в 4,7 раза, а по артиллерии - в 9 раз.

В полосе 40-й армии предполагалось продолжать наступление на широком фронте, концентрируя основные усилия на 30-километровом участке. В первом эшелоне планировалось использовать пять стрелковых дивизий, стрелковую и две танковые бригады, а также приданный армии 4-й танковый (впоследствии - 5-й гвардейский) корпус генерала А. Г. Кравченко. Соединения первого эшелона имели полосы наступления шириной от 6 до 12 км. Самыми узкими - 6 и 8 км - они были у 309-й и 107-й стрелковых дивизий, действовавших в центре оперативного построения армии. Это и было направление главного удара.

Следует отметить, что, несмотря на это, ни 309-я, ни 107-я стрелковые дивизии не были усилены танками. Зато на их участках наступал 4-й танковый корпус. Он действовал совместно со стрелковыми соединениями первого эшелона, так как оборона противника в полосе армии была слабо развита. Так или иначе, на 1 км фронта прорыва 40-я армия имела очень мало танков - в среднем по 8,2. Недостаточной была сначала и артиллерийская плотность - около 40 орудий (и минометов) на 1 км фронта. Но затем она значительно возросла, так как из 60-й армии в ходе операции возвратилась 10-я артиллерийская дивизия.

Второй эшелон составляли 305-я стрелковая дивизия, только что завершившая ликвидацию окруженных войск противника в районе Алексеевки и выведенная после этого в резерв армии, 4, 6-я и 8-я лыжные бригады. Две последние должны были с утра второго дня операции совместно с 340-й стрелковой дивизией наступать на Старый Оскол.

В создании внутреннего фронта окружения в районе населенного пункта Касторное предстояло участвовать 183-й стрелковой дивизии и 129-й стрелковой бригаде, действующим, соответственно, с 16-й истребительной и 192-й танковой бригадами (после ожесточенных боев на 21.01.1943 года бригада имела в своем распоряжении 25 танков М3 средних: из них 15 боеспособных, требующих капитального ремонта - 4, требующих среднего ремонта - 6; а также 14 танков М3 легких: из них требуют среднего ремонта - 2, капитального ремонта - 2, и 10 боеспособных) внешнего фронта - 25-й гвардейской, 309, 107-й и 340-й стрелковым дивизиям. 4-му танковому корпусу было приказано освободить к исходу первого дня наступления село Горшечное и усиленным передовым отрядом овладеть населенным пунктом Касторное. На следующий день корпус должен был занять станцию Нижнедевицк и нанести удар на Нижнюю Ведугу для содействия 60-й армии в выполнении ее задачи в Воронежско-Касторненской операции.

К 24 января перегруппировка советских войск была полностью завершена. Войска 40-й армии на 50-километровом фронте Семидесятское - Городище заняли исходное положение для наступления. В ходе перегруппировки, которая проходила одновременно с действиями по ликвидации окруженных немецких войск в районе Алексеевки, дивизии должны были развернуться на 90 и более градусов, то есть с западного и юго-западного направления на северное и северо-западное. Этот маневр был успешно осуществлен, несмотря на продолжавшиеся контратаки немецких войск, перебрасываемых из Воронежа в состав корпусной группы «Зиберт».

Выполнению поставленной задачи благоприятствовало то, что войска армии находились у только что образовавшегося южного фаса воронежского выступа. Германское командование не располагало там ни достаточным количеством войск, ни заранее подготовленной обороной. Правда, оно спешно перебрасывало в этот район войска, и их численность к началу наступления превысила 3 дивизии, которые и составили вышеназванную корпусную группу «Зиберт». Кроме того, местность, по которой предстояло наступать 40-й армии, была сильно пересеченной и, главное, понижалась в сторону советских войск, что давало определенное преимущество обороняющемуся противнику.

И все же на стороне советских войск были более важные факторы: и крайне невыгодное оперативное положение противника, и резкий упадок духа в его войсках, вызванный поражениями под Сталинградом, на Кавказе, на Дону, а также под Ленинградом. Наконец, соединения и части Красной армии не только имели хорошую боевую технику, но и были тепло одеты и обуты, так что ни метели, ни морозы, которые иногда доходили до -38°, не могли остановить их наступление.

Одновременно с окончанием перегруппировки были осуществлены все подготовительные мероприятия. Штаб 40-й армии, по-прежнему возглавляемый генерал-майором З. З. Рогозным, и на этот раз отлично справился с организацией наступления, несмотря на то, что времени на подготовку было мало.

Начало Воронежско-Касторненской наступательной операции. Освобождение города Воронежа. Воронежско-Касторненскую наступательную операцию, как и предыдущую, Острогожско-Россошанскую, начала 40-я армия.

Утром 24 января 1943 года поднялась метель. Дороги занесло. Мороз достигал -20°. Видимость была крайне ограниченна. Начало наступления пришлось перенести на 12.00. Но и к полудню метель не унялась. Тем не менее вновь отложить атаку значило бы вообще в этот день отказаться от нее. Поэтому в 12.30, несмотря на плохую видимость, пришлось начать артиллерийскую подготовку. Она продолжалась, согласно плану, 30 минут, но ее результат был незначителен. Артиллеристы не видели целей и потому не смогли подавить большую их часть. От авиационной подготовки в условиях сильной метели пришлось отказаться.

Все это осложнило действия наступающей пехоты и танков. Пехота, приблизившаяся к переднему краю обороны противника на 300–350 м во время артиллерийской подготовки, немедленно после ее окончания, в 13.00, вместе с танками атаковала вражеские позиции. Она была встречена артиллерийским и ружейно-пулеметным огнем. По всему фронту разгорелся ожесточенный огневой бой. Однако уже час спустя советским войскам удалось на отдельных участках сломить сопротивление противника и начать продвижение вперед. Отразив контратаки немецких частей, стрелковые дивизии к концу дня вклинились в оборону противника в районе населенных пунктов Бочарово и Старо-Николаевская.

Еще успешнее действовал 4-й танковый корпус. Он сломил сопротивление частей 68-й немецкой пехотной дивизии, за два часа с боем продвинулся на 6–8 км и овладел районом Лебяжье. Далее ему предстояло наступать на село Архангельское. Снежные заносы вынудили генерала А. Г. Кравченко выбрать кратчайший путь - через населенные пункты Старомеловое и Новомеловое. Условия наступления были и здесь крайне тяжелыми. Попытки двигаться вне дорог с целью обхода населенных пунктов, хорошо приспособленных противником к круговой обороне, ни к чему не привели. Танки застревали в глубоком снегу, буксовали и расходовали большое количество горючего. Дороги также были во многих местах занесены снегом.

Несмотря на все эти трудности, корпус, посадив мотострелковую бригаду на танки, вышел к Новомеловому и Старомеловому, продвинувшись за день на 16 км. С наступлением темноты он освободил эти населенные пункты. Потери его при этом были весьма значительными, так как из-за снежных заносов бригады вводились в бой поочередно и вынуждены были действовать только вдоль дороги.

Двигаться дальше к Горшечному кратчайшим путем не удалось. Разведка, посланная вечером в направлении населенного пункта Нижне-Гнилое, обнаружила там противотанковый опорный пункт. Противник готовился к отражению удара. Генералу А. Г. Кравченко предстояло либо идти в лоб на врага, либо искать иной маршрут. Он предпочел последнее. Вновь посланная разведка доложила, что в населенном пункте Болото оборона организована значительно слабее. Это и предопределило дальнейшие действия корпуса. Утром 25 января он перешел в наступление на населенный пункт Болото, уничтожил там вражеский гарнизон и подошел к Горшечному с той стороны, откуда противник не ожидал наступления. Немецкие войска были захвачены врасплох. Это способствовало тому, что оборона противника была быстро смята. Танковый корпус с ходу ворвался в Горшечное и овладел им. Согласно плану, корпус должен был развивать успех на Касторное. Но танки израсходовали горючее. Тылы же безнадежно отстали, и автоцистерны с горючим не могли пробиться сквозь снежные заносы.

Тем временем стрелковые дивизии, используя успех 4-го танкового корпуса, на всем фронте прорвали оборону противника. Они устремились на север и северо-запад, в глубь немецкой обороны, отрезая пути отхода основным силам 2-й немецкой армии.

Немецкое командование, поняв, что 2-я армия может опять оказаться в мешке, а пути отхода будут перерезаны уже в ближайшее время, стало поспешно отводить главные силы из Воронежа за Дон. Тогда командующий 60-й армией генерал И. Д. Черняховский приказал своим соединениям немедленно перейти в наступление и овладеть городом. Отступая, немцы подожгли город и взорвали почти все здания. К утру 25 января после упорных и ожесточенных боев старинный русский город Воронеж был очищен от оккупантов. Развивая наступление, соединения армии к исходу дня форсировали Дон и овладели западным берегом реки.

Развитие наступления. Утром следующего дня началось общее наступление всех четырех советских армий. Так как погода улучшилась, авиация смогла нанести бомбовые и штурмовые удары. В это время танки непосредственной поддержки пехоты проходили через боевые порядки стрелковых частей. С последним залпом гвардейских минометов по переднему краю обороны противника на всем фронте ударной группировки перешли в атаку пехота и танки. К исходу дня соединения 13-й армии прорвали главную полосу немецкой обороны и вышли к сильному ее узлу - населенному пункту Волово. Так была пробита с севера еще одна брешь в обороне противника.

Уверенно действовала 25 января и 40-я армия Москаленко. 25-я гвардейская стрелковая дивизия генерал-майора П. М. Шафаренко, продолжая развивать наступление, совместно с 96-й танковой бригадой имени Челябинского комсомола (танки «Челябинский комсомолец») под командованием генерал-майора танковых войск В. Г. Лебедева (на 1 февраля 1943 года имела 8 Т-34 и 8 Т-60) продвигалась вслед за 4-м танковым корпусом и в середине дня вышла к населенным пунктам Старомеловое и Новомеловое. К исходу дня ее части продвинулись на 18 км, разгромили до батальона пехоты 68-й немецкой дивизии в Нижне-Гнилом и овладели этим населенным пунктом, превращенным противником в опорный пункт сопротивления.

183-я стрелковая дивизия генерал-майора А. С. Костицына и 129-я стрелковая бригада (командир - полковник И. И. Ладыгин) в этот же день продвинулись до 12 км. Исключение составляли лишь их части на смежных флангах, действовавшие у разграничительной линии с 60-й армией, которые продвинулись вперед всего на 2–3 км. Это объяснялось тем, что расположенный на смежных флангах двух армий населенный пункт и узел дорог Синие Липяги был превращен 57-й пехотной дивизией противника в мощный опорный пункт. Его гарнизон мешал продвижению войск армии. Наступающие части 183-й стрелковой дивизии он контратаковал силами до двух батальонов, а подразделения 129-й стрелковой бригады встретил мощным фланкирующим огнем артиллерии, минометов и пулеметов.

Даже когда части армии обошли и блокировали этот опорный пункт, противник продолжал оказывать упорное сопротивление. Только после того как наступающие войска 40-й армии начали продвигаться на Нижнедевицк, гарнизон Синих Липяг предпринял несколько попыток прорваться на север. Но было поздно. Отразив все его атаки и нанеся ему большой урон, советские войска вскоре освободили этот населенный пункт, и немецкий гарнизон прекратил существование.

Поняв, что 2-я немецкая армия находится в «мешке» и что выход из него будет перекрыт в ближайшие дни, германское руководство предприняло ряд мер по выходу из окружения. От захваченных в плен офицеров советское командование узнало, что их частям приказано начать с утра 26 января отход на запад. Стало также известно, что накануне, 25 января, в восточной зоне дуги противник уже отвел свои войска за Дон, оставив в районе Воронежа только сильное прикрытие. Часть высвободившихся таким образом сил он перебрасывал на Нижнедевицк, где намеревался использовать их для сковывания наступающих соединений 40-й армии.

В этом, собственно, и заключалась тактика, при помощи которой германское командование рассчитывало вырваться из «мешка». В соответствии с ней оно оставляло, подобно тому, как это было в Синих Липягах, сильные подвижные арьергарды на выгодных рубежах, узлах дорог и в населенных пунктах, стремясь под их прикрытием отвести на запад свои главные силы.

Наращивая силу удара, командующий 13-й армией генерал Н. П. Пухов ввел в сражение подвижную группу - 129-ю танковую бригаду полковника Н. В. Петрушина (на 20 января 1943 года 48 боеспособных танков: 7 КВ, 21 Т-34, 20 Т-60, 5 тракторов ЧТЗ-60 и 2 тягача). Танкисты обошли населенный пункт Волово с флангов и вместе с подошедшей 307-й дивизией очистили его от противника. Путь на Касторное с севера был открыт. Попавший в плен начальник разведки 82-й немецкой пехотной дивизии обер-лейтенант Мюллер вынужден был признать: «Русские прорвали нашу оборону и двинулись вперед с такой быстротой, что мы даже опомниться не успели. Командир дивизии убежал на машине, и я его больше не видел… На третий день боев в дивизии осталось не более тысячи солдат».

Немецкое командование понимало: с потерей Касторного возникает реальная угроза окружения основных сил 2-й немецкой армии, а это может привести к образованию огромной бреши в обороне на курском и белгородском направлениях. Поэтому оно принимало все меры, чтобы задержать продвижение советских войск и успеть отвести свою группировку на запад. Бои за населенный пункт Касторное принимали все более ожесточенный характер. Первой на северо-западную окраину города ворвалась 118-я танковая бригада подполковника Л. К. Брегвадзе. На вокзале танкисты увидели на путях готовые к отправке эшелоны с немецкими войсками и техникой. Один из эшелонов уже стал отходить от станции. Однако танк командира 1-го батальона капитана И. И. Волкова в упор расстрелял паровоз, а затем открыл огонь по вагонам. Попытка немцев вывезти войска и технику была сорвана.

Утром 28 января с юга в Касторное ворвался сводный отряд 40-й армии во главе с командиром 45-й танковой бригады 4-го танкового корпуса подполковником П. К. Жидковым. Положение противника становилось критическим. «К моменту выхода в район Касторное оперативная обстановка для нас складывалась довольно благоприятно, так как в обороне врага на участке от железной дороги Касторное - Курск до Купянска образовалась примерно 300-километровая брешь, слабо прикрытая войсками», - отмечал впоследствии маршал А. М. Василевский.

Несмотря на все усилия германского командования, немецкие войска не смогли удержать Касторное. Совместными усилиями армий Брянского и Воронежского фронтов важный узел коммуникаций 29 января был полностью освобожден. Одновременно юго-восточнее Касторного были окружены семь немецких (57, 68, 75, 88, 323, 340-я и 377-я) и две венгерские (6-я и 9-я) дивизии. Причем это произошло как раз в те дни, когда советские войска завершали уничтожение 6-й немецкой армии в районе Сталинграда. Как и армия Паулюса, 2-я немецкая армия считалась одной из лучших в вермахте, и обе они бесславно закончили свое существование. Почти полностью были разгромлены и венгерские войска.

Однако сплошного внутреннего фронта окружения советским войскам, как и ранее, создать не удалось, что значительно осложнило борьбу с окруженной группировкой. Причина заключалась в том, что 28 января, в самый напряженный день операции, командующий войсками фронта генерал-полковник Ф. И. Голиков, исходя из директивы Ставки и в интересах проведения последующей наступательной операции, поставил перед войсками новые задачи: 38-я армия с рубежа реки Оскол должна была нанести удар на Обоянь, 40-я - на Белгород, а 60-я - на Курск. Следовательно, борьба с окруженной группировкой как бы отодвигалась на второй план. Считалось, что ее разгром несколькими соединениями 38-й армии завершится в короткие сроки без привлечения значительных сил и снижения темпов наступления. При этом совсем без внимания оставался тот факт, что численность ее составляла почти 40 тыс. человек, а соединения и части сохранили боеспособность.

Ликвидация немецкой группировки юго-восточнее Касторного. Итоги операции. С 29 января по 1 февраля продолжались бои по уничтожению противника юго-восточнее Касторного. К 31 января советские войска подошли к Старому Осколу. Гарнизон города, собранный из отдельных немецких и венгерских частей, любой ценой старался обеспечить окруженной группировке прорыв на запад. На его усиление в город был направлен сводный отряд численностью свыше 500 человек. Но им путь у разъезда Набокино преградили 17 воинов из 409-го отдельного истребительно-противотанкового дивизиона. Их стойкость и самоотверженность не позволили подвижной группе противника прорваться в город. За проявленные в том бою мужество и героизм все воины были отмечены высокими правительственными наградами, причем 13 из них посмертно. Одна из улиц Старого Оскола названа именем 17 героев.

Между тем, несмотря на то что потери германских войск и их союзников нарастали (только с 25 по 29 января войска Воронежского фронта взяли в плен 22 тыс. человек), борьба затягивалась. Связано это было с тем, что для полного уничтожения окруженной группировки привлекались только соединения 38-й армии, а этого оказалось явно недостаточно. В то время как у окруженных войск имелось до 35 тыс., в 38-й армии насчитывалось 27,5 тыс. человек.

Германское командование стремилось вывести свои окруженные войска на запад. После неудачных попыток прорваться за реку Тим противник изменил направление удара на Мантурово, что позволило шести пехотным дивизиям 2-й немецкой армии прорваться в районе населенного пункта Обоянь и соединиться там с главными силами. Помешать этому было трудно: штаб 38-й армии находился на большом удалении от передовых частей, проводной связи с ними не имел, а радиосвязь работала с перебоями. Поэтому каждому соединению приходилось действовать самостоятельно. Пехота нередко оказывалась без поддержки артиллерии и танков. Пути снабжения часто нарушал отходивший противник, а это, в свою очередь, вызывало перебои в доставке боеприпасов и горюче-смазочных материалов. Но в конце концов образовавшийся юго-восточнее Касторного котел к началу февраля был ликвидирован.

В итоге Воронежско-Касторненской операции советские войска продвинулись до 240 км. Они освободили большую часть Воронежской и Курской областей, в том числе города Воронеж, Касторное, Старый Оскол, Тим, Обоянь и много других крупных населенных пунктов.

Немецкое командование окончательно лишилось реки Дон как рубежа, который Гитлер требовал удерживать любой ценой. В то же время для советских войск были созданы благоприятные условия для развития наступления на Курск, Харьков и обхода Донбасса с севера. В ходе операции были разгромлены 2-я немецкая и 2-я венгерская армии - всего более 11 дивизий. Противник потерял более 83 тыс. солдат и офицеров. Признавая этот печальный итог, бывший генерал вермахта фон Бутлар отмечал: «2-я армия оказалась сильно потрепанной. К тому же она потеряла во время прорыва основную массу своей техники».

Особенно большие потери понесли венгерские войска. В журнале военных действий Верховного главнокомандования вермахта отмечалось, что «ход событий в полосе 2-й венгерской армии за несколько дней привел к полнейшему ее развалу». Личный состав армии был полностью деморализован. Те венгерские соединения и части, которым посчастливилось вырваться из окружения, вынуждены были отходить с Дона в район Гомеля в пешем порядке, так как железнодорожные эшелоны немцы им не выделяли. Когда командование венгерской армии попросило генеральный штаб сухопутных войск вооружить прибывшие в Конотоп части, оно получило сообщение, что фюрер принял решение не поставлять Венгрии ни оружия, ни снаряжения, а использовать венгров на Восточном фронте для несения охранной и строительной служб.

38-я АРМИЯ ГЕНЕРАЛА Н.Е.ЧИБИСОВА В ВОРОНЕЖКО-КАСТОРНЕНСКОЙ ОПЕРАЦИИ (25 января — 18 февраля 1943 г.)

В Сталинградской битве линия фронта была отодвинута от Сталинграда на 200 — 250 км, была окружена немецко-фашистская группировка в составе 330 тысяч человек. Так называемое «кольцо» из этих армий с 10 января по 2 февраля 1943 года было полностью разгромлено. 31 января в плен сдался сам командующий 6-й армии, окруженной в Сталинграде, генерал-фельдмаршал Фридрих Паулюс. 2 февраля группировка была ликвидирована, 91 тысяча попала в плен, 140 тысяч — уничтожено.

На многих участках нашего фронта началось наступление Красной Армии. Воронежский фронт, упорно сдерживающий фашистские армии на Верхнем Дону в течение нескольких месяцев, тщательно готовился к предстоящему наступлению. Радостные вести с фронтов Сталинградской битвы вселяли в души наших бойцов веру в близкую победу, хотя все знали, что враг еще достаточно силен. Соединения и части Воронежского фронта стояли в обороне до середины января 1943 года: укреплялись позиции, изучали опыт предыдущих боев, большое внимание уделялось разведке, полки и дивизии пополнялись людьми, все было сделано для обеспечения армии всем необходимым, особое внимание уделялось снайперскому движению в полках. Часть наших соединений меняла позиции в расположении войск для наступления. 100-175 км прошагали наши бойцы по степи, занесенной снегом, при морозе более 20 градусов.
Фашисты тоже готовились к наступлению. Зырывшись в землю, они устраивались в своих опорных пунктах, строили доты и дзоты, минировали подходы к траншеям. Они были уверены, что советские войска не смогут выбить их из этих укреплений.
План наступления Воронежского фронта состоял из двух операций: Острогошско — Россошанской и Воронежско — Касторненской.
12 января 1943 года начала наступление 40-я армия Воронежского фронта в районах Острогожска и Россоши.
14 января 40-я армия совместно с 3-ей танковой армией, прорвав главные оборонительные полосы, начала беспрепятственно продвигаться вперед, окружая острогожско-россошанские силы врага. Маршал А.М. Василевский в книге «Дело всей жизни» вспоминал: «Общая плотность окружения составила примерно 2,5 тыс. кв. км, на которых находилось около 13 немецких, венгерских и итальянских дивизий… С 19 по 24 января шли бои внутри кольца окружения… Так мы начинали первый месяц 1943 года. Наш успех был возможен благодаря всемерной поддержки населения районов, на территории которых вились бои. Ничего не жалели для нас советские люди: ни продовольствия, ни теплых вещей, ни заботы и внимания. Жители городов и сел участвовали в укреплении оборонительных рубежей и дорожных работ, ухаживали за ранеными, вносили в фонд обороны свои средства». (Василевский А.М. Дело всей жизни. — М. : Политиздат, 1974. — С 284).
25 января 1943 года начинается Воронежско — Касторненская операция.
В ней участвуют войска левого крыла Брянского фронта — 13 армия, 38-я армия Воронежского фронта идет в наступление с севера, 40-я армия после разгрома немецких войск в районах Острогожска и Россоши идет в наступление с южного направления, 60-я армия продвигается южнее 38-й армии генерала Н.Е.Чибисова.
240-я стрелковая дивизия полковника П.П.Авдеенко входит в ударную группировку 38-й армии, ей придавалась бригада подполковника И.С.Белецкого, истребительно-противотанковый и минометные полки.
Перед началом наступления, как всегда, папа пишет нам письмо:
«14 января 1943 года. Зина! Дорогая моя!!! Здравствуй! Большое спасибо за поздравление с Новым годом! И взаимно вторично поздравляю тебя, моя дорогая! Желаю счастья и главное здоровья. Также поздравляю Ольгу Афанасьевну и наших «орлят» — Валю, Вову, Женю. Желаю им здоровья и отличной учебы в школе. Семейную вашу фотокарточку получил — спасибо. Все вышли очень хорошо, прекрасная карточка. Получил и твою карточку. Выглядишь, как 15 лет назад, даже еще лучше, так как солиднее.
А вообще, Зинок, ты прямо «молодец» у меня, нет слов для выражения глубокой благодарности к тебе за всё, что сделано для семьи, особенно для меня. Встречал Новый год в кругу своих сверстников, и выпили за присутствующих, за наших доблестных бойцов, за тех, кто отсутствует, но нам очень дорог — за всех Вас, никого не забыли… Зина, напиши мне адрес Короткова, был в переплёте, то потерял письмо. Пока досвидания! Целую крепко. До скорой встречи. Петр».
В письме папы чувствуется его уверенность, что наши войска обязательно одержат победу в предстоящих боях. Папа благодарит маму за всё, что она сделала для семьи — спасла нас детей в 1941 году при отступлении из горящего Чернигова, а в 1942 году от голода и холода в эвакуации. Да! Наша мама была настоящая героиня, и папа благодарит её в письме накануне большого наступления.

В 2002 году, за год до даты — 60 лет освобождения Киева, при посещении музея-заповедника «Битва за Киев — Лютежский плацдарм 1943 год» я прочитала в книге отзывов посетителей стихотворение участника афганской войны Николая Сергеевича Грабовского — «1943 год».
Стихотворение поразило меня созвучностью прошлого и настоящего. Николай Грабовский воевал в другое время и на другой земле, но как воин и человек, прошедший по дорогам войны, он хорошо знает и чувствует состояние солдата в далекое от нас время — в суровую зиму 1943 года. Читая его стихотворение, я вижу перед собой поле, заметенное снегом, и мной овладевает такое чувство, словно я нахожусь в окопах среди солдат наших наступающих батальонов в январе 1943 года…
1943 год.

Поднял комбат солдатушек в метель.
Со снегом бьет в лицо свистит шрапнель.
Осколками по брустверу сечет…
Вставай, братишка!
Сорок третий год…
На белом ты отчетливая цель.
Кому постелет зимушка постель?
Кто кровушки своей в сей миг хлебнет?
Вставай, братишка!
Сорок третий год…
Страшна метель…
Солдату уж не встать.
Его комбату больше не поднять…
Его снегами за ночь заметет…
Прощай, братишка!
Сорок третий год.

В книге «В сражениях за победу. Боевой путь 38 армии в годы Великой Отечественной войны 1943-1945» так описывается начало наступления 38-й армии в Воронежско-Касторненской операции: « Уже угасал короткий зимний день 25 января, когда в 16 часов 30 минут, после получасовой артиллерийской подготовки, перешли в наступление передовые батальоны 167-й и 240-й стрелковых дивизий. Поскольку они встретили ожесточенное сопротивление, командирам соединений пришлось ввести также ряд других соединений из своих первых эшелонов. Бой продолжался весь вечер и всю ночь. К рассвету 26 января передовые батальоны 240-й стрелковой дивизии вклинились в оборону противника на глубину до 1 км…». (В сражениях за Победу. — М. : Изд-во Наука, 1974, 172-173 с.)
Утром 26 января командующий 38-й армией генерал Чибисов вводит в наступление главные силы. 240-я и 167-я стрелковые дивизии после артиллерийской подготовки прорвали оборону противника на 7 км.
240-я стрелковая дивизия освободила два населенных пункта — Никольское и Михайловку. Плохая погода, пурга, снежные заносы, мороз 20 градусов мешали успешному продвижению наших армий. Идут ожесточенные бои. Командующие 13-й, 38-й, 60-й и 40-й армий решают задачу о возможно быстром продвижении наших войск, чтобы обойти с флангов армии врага и не дать им возможности продвигаться в западном направлении.
27 января в наступлении на Касторное участвуют все соединения 38-й армии. 240, 167, 206-я стрелковые дивизии и 180 танковая бригада выступают наперерез частям противника, который пытается отвести свои части, опасаясь окружения, одновременно идут в наступление и левофланговые дивизии армии (237-, 238-я).
240-я стрелковая дивизия полковника Авдеенко, входящая в состав ударной группировки армиии, вместе с другими соединениями успешно продвигается с боями вперед, обходя опорные пункты врага и перехватывая ему пути отхода на запад. Так, в книге «В сражениях за Победу» можно прочитать: «Всего в течение 28 января 38-я армия овладела 40 населенными пунктами. Одиннадцать из них освободила 240-я, девять — 167-я, семь — 237-я стрелковые дивизии и десять — 248-я стрелковая бригада».
29 января части 38-й армии совместно с частями 13-й и 40-й армий освободили Касторное от врага, сомкнув кольцо вокруг группировки врага, состоящей из 9 дивизий. Идут упорные бои. Окруженные группы гитлеровских частей, ожесточенно сражаясь, стараются продвинуться в «кольце» на запад.
Перед нашим командованием стояла задача, как можно быстрее ликвидировать окруженную группировку врага, чтобы начать наступление в сторону Харькова и Курска. В окружении группировки врага, состоящей из 9 дивизий, участвовали войска 4-х армий, но в момент ликвидации вражеской группировки основная тяжесть легла на 38-ю армию генерала Никандра Евлампиевича Чибисова.
Не прекращая военных действий, войска 60-й армии переместились по тылам 38-й армии на правое крыло Воронежского фронта с целью нанести удар на Курск. 40-я армия начала вести бои в сторону Харькова. 13-я армия после освобождения Касторного ушла на запад.
38-я армия ведет бои с окруженным врагом, нависая над ним с севера и северо-запада. По приказу командующего фронта часть сил армии переключаются на запад между 60-й и 40-й армиями для наступления на Обоянском направлении. Гитлеровские войска, находящиеся в окружении стараются прорваться в кольце окружения в сторону запада, авиация противника бомбит наши позиции. Немецкое командование в окружении создает три группы прорыва под командованием генералов — Зиберта, Брукемана, Гольвитцера.

Дивизии 38-й армии не дают им возможности осуществить свои планы прорыва. Идут упорные бои за населенные пункты. Например: «… 240-я стрелковая дивизия 3 февраля успешно отразила две сильные контратаки вражеской пехоты и танков. При этом гитлеровцы потеряли убитыми и пленными 600 человек. А на следующий день дивизия вновь отбила все контратаки и к вечеру, ворвавшись в город Тим, начала очищать его от противника. В боях в районе города Тим отличились многие воины дивизии».
(В сражениях за Победу. — М. : Наука, 1974, 192 с.)

38-я армия генерала Чибисова за 5 дней боев продвинулась на 60-70 км, освободив 150 населенных пунктов.
4 февраля 1943 года полковнику Петру Петровичу Авдеенко было присвоено воинское звание «генерал-майор».
5 февраля 240-я стрелковая дивизия генерала Авдеенко полностью освободила город Тим.
6 февраля противник всеми тремя группами ведет наступление на части 38-й армии с целью прорыва на запад в районах Тима и Мантурово. Идут тяжелые бои, в отражении атак врага даже пришлось участвовать службам тыла. Всю тяжесть борьбы с хорошо вооруженным врагом несли на себе по-прежнему дивизии 38-й армии генерала Н.Е.Чибисова.
Две группировки врага, объединившись, начинают отходить в юго-западном направлении, в сторону Солнцево и далее на Обоянь. Наши войска преследуют противника.
9 февраля командующий 38-й армией генерал Чибисов ставит перед командиром 240-й стрелковой дивизии генералом Авдеенко сложную задачу: выделить сильный передовой отряд и выбить врага из г. Солнцево.
Задача казалась бы невыполнимая, ведь дивизия беспрерывно ведет бои с врагом, находящимся в окружении. Но задача была связана и с наступлением других дивизий армии в общем направлении на Мантурово.
12 февраля 240-я стрелковая дивизия отрезает группе Брукемана пути отхода на Солнцево. Бой идет весь вечер и всю ночь. Группа была почти что полностью уничтожена, захватили ее обоз и артиллерию.
14 февраля дивизии армии выходят на рубеж Солнцево, Марьино, Журавка…
В книге «В сражениях за Победу» можно прочитать:
«Особенно ожесточенно оборонялся вражеский гарнизон в Солнцево, насчитывавший свыше 500 человек с артиллерией и минометами. Накануне там разгрузили боеприпасы и продукты 16 транспортных самолетов. Кроме того, гитлеровцы, обосновавшиеся в этом селе, расположенном на западном берегу р. Сейм, взорвали за собой мост, что затрудняло переправу нашей артиллерии и танков. Однако 240 стрелковая дивизия и на этот раз успешно справилась со своей задачей. В ночь на 15 февраля она штурмом овладела Солнцевом. В ходе короткого боя было уничтожено и взято в плен свыше 400 фашистских солдат и офицеров». (В сражениях за Победу. — М. : Изд — во Наука, 1974. — С 208. Архив МО СССР, ф.393, оп. 9005, д. 107, л. 36).

Пробивавшиеся к западу группы немецких генералов Зиберта и Брукемана насчитывали по 15-20 тысяч человек, были хорошо вооружены, имели транспорт и поддержку авиации. Наши войска испытывали острую нехватку в вооружении и в продовольствии, уступали и в численности войск.
Группа генерала Зиберта пробивается в сторону Обояни, 240 стрелковая дивизия преследует её. В этих боях отличились тысячи бойцов и командиров дивизии, танкисты 180-й бригады, хорошо работал штаб 240-й стрелковой дивизии во главе с майором М.С. Куценко.
16 февраля перед 38-й армией была поставлена задача освободить город Обоянь. Командующий 38-й армией генерал Н.Е. Чибисов разрабатывает подробный план освобождения города, гарнизон которого насчитывал до 10 тысяч человек. Но гитлеровцы, опасаясь окружения, начинают отходить из города, взорвав мост через реку Псёл. Стрелковые дивизии армии преследуют врага, бегущего на запад от Обояни. Противник потерял 1500 убитых, 1216 человек было взято в плен.
Воронежско-Касторненская операция продолжалась с 25 января по 18 февраля 1943 года. Была освобождена большая часть Воронежской и Курской областей. Маршал А.М. Василевский в своих воспоминаниях «Дело
всей жизни» писал: «Но из-за невероятно тяжелых зимних условий завершение Воронежско-Касторненской операции несколько затянулось. Преследуя и уничтожая остатки вражеской группы «Зиберт» советские войска за 15 дней наступления продвинулись с боями на 130 км. В ходе операции были разгромлены основные силы 2-й немецкой армии, 3-й армейский корпус 2-й венгерской армии. Была освобождена от гитлеровских захватчиков большая часть Воронежской области, часть Курской области, город Воронеж, Касторное, Старый Оскол, Тим, Марьино, Обоянь и много других крупных населенных пунктов». (Василевский А.М. Дело всей жизни. — М. : Политиздат, 1974. — С. 290).

В марте 1943 года 38-я армия и её 240-я стрелковая дивизия генерала Авдеенко без паузы продолжает вести бои на правом крыле Воронежского фронта. Идут упорные бои. В книге «В сражениях за Победу» можно прочитать: «Наибольшего результата в мартовских наступательных боях добилась 240-я стрелковая дивизия. Поддерживая тесное взаимодействие с левофланговыми частями 60-й армии, она к 19 марта продвинулась на глубину более 30 км и освободила свыше 20 населенных пунктов» (В сражениях за Победу. Боевой путь 38-й армии в годы Великой Отечественной войны 1941-1945. — М.: Изд-во Наука, 1974. — С. 219).
Враг увеличивает свои войска на этом направлении. Против двух наших стрелковых дивизий — 240-й и 232-й, действуют три немецкие дивизии. Идут кровопролитные бои.
20 марта командующий 38-й армией генерал-лейтенант Н.Е. Чибисов издал приказ о переходе к жесткой обороне. До 28 марта 38-я армия генерала Чибисова еще продолжала вести бои местного значения, затем остановилась на линии, которая образовала в дальнейшем южную и частично западную линию Курской дуги.
8 апреля 1943 года генерал-майор Авдеенко Петр Петрович — командир 240 стрелковой дивизии был награжден своим первым орденом Красного Знамени. В своем письме с фронта папа прислал нам свою маленькую фотографию и вырезку из газеты: «Приказ войскам фронта 8 апреля 1943 года. От имени Президиума Верховного Совета Союза ССР за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленными при этом доблесть и мужество — награждаю:
1. Генерал-майора Авдеенко Петра Петровича» …
В письме за 24 апреля папа писал: «Здравствуй, дорогая Зиночка!!! Спешу тебе сообщить радостную весть, я вторично награжден правительственной наградой — орденом «Красного знамени», чему очень рад. Уверен, что ты, наши ребята, Ольга Афанасьевна и мои друзья этому рады.
Живу хорошо, только переживаю ваше плохое материальное положение.
Я крепко занялся вопросом почему ты не получила денег по переводам и выяснил, что наша сберкасса вместо того, чтобы делать перевод ежемесячно, отправляла деньги в марте два раза и в апреле один раз. Как видно, в феврале переводов не производила, мотивируя тем, что плохие дороги. На днях получишь по всем трем переводам. В этом письме высылаю справку. Завтра вышлю отношение н-ку Кемеровского гарнизона, а ты её пошли лично ему. Напиши, кто там остался из моих сослуживцев. Написал письма Евгении Васильевне и Боненко. Поздравляю Вас с праздником 1 Мая. Целую тысячу раз всех, начиная от Ольги Афанасьевны, кончая Женей. До свидания! Ваш Петр».
В этот же день папа пишет письмо мне: «Здравствуй, Валентина! Твое прекрасное письмо получил. Мама тебя очень хвалит, чему я рад и сердечно благодарю. Нашему Владимиру Петровичу я недавно написал письмо, но никак не дождусь от него ответа. Прошу напомнить ему, чтобы он меня поздравил с орденом «Красного знамени».
Надо, Валюся, маму поддержать морально, а то мне кажется, что она пала духом. Эту задачу ты должна выполнить. Так же надо крепить бабушкино настроение. Живу крепко! До свидания! Привет твоим друзьям.
Целую крепко-крепко. Петр».

Наша дорогая мама в этот период, если судить по письму папы, действительно опустила «крылышки». Папа просит меня поддержать маму. Сейчас, когда я отлично знаю по каким невероятно тяжелым дорогам прошел мой отец за январь-февраль-март 1943 года, я могу сказать, что если бы наша дорогая мама знала об этом, она бы приложила все силы, чтобы папа не знал и не догадывался, как тяжело жилось нашей большой семье без денег по папиному аттестату. Разумеется, что маму очень волновало не только наше положение, связанное с отсутствием денег, но еще больше то, что долгое время не было писем от папы.
Я вглядываюсь в карту, на которой ясно вырисовывается Курский выступ, отмечаю города и населенные пункты через которые прошла с боями 240-я стрелковая дивизия моего отца в Воронежско-Касторненской операции, беру в руки красный карандаш и соединяю при помощи линейки все точки: Тербуны, Касторное, Тим, Солнцево, Марьино, Обоянь, Большое Солдатское, Коренево, Снагость, Алексеевка, Суджа. Соединив все точки, я вижу, что 240-я стрелковая дивизия полковника Авдеенко, а с 4 февраля уже генерал-майора Авдеенко, прошла с тяжелыми боями по диагонали через всю территорию Курского выступа.
Папа пишет мне в письме: «Живу крепко! До свидания!». За этими словами папы чувствуется его радость по поводу победы в Воронежско- Касторненской операции и надежда, что совсем немного времени осталось до нашей встречи.
6 апреля 1943 года папа с радостью сообщал маме, что он награжден своим первым орденом — орденом Красного знамени, но в письме за 24 апреля он пишет, что «вторично награжден правительственной наградой — орденом Красного знамени, чему очень рад».
Но папа не ошибался в датах. Дело в том, что за Воронежко-Касторненскую операцию по решению командующего 38-й армии он был представлен к награждению орденом Суворова 2-й степени.
У нас в семье сохранилась справка: «Полевая почта 61242 от 8 августа 1943 г. № ок/ 808. Справка. Дана жене военнослужащего Авдеенко Зинаиде Яковлевне в том, что она действительно является женой Командира Корпуса Генерал-майора Авдеенко П.П. и на его иждивении: жена Авдеенко З.Я., дочь Валентина 1929 года, сын Владимир рождения 1931 года, сын Евгений рождения 1938 года и мать жены Хроменок 1871 года рождения.
Генерал-майор Авдеенко П.П. находится в ДЕЙСТВУЮЩЕЙ КРАСНОЙ АРМИИ и имеет награды: Орден Красного знамени, Орден Суворова 2-й степени и медаль «20 лет РККА». Начальник штаба корпуса в/ч полевая почта 61242 полковник Зубарев».
Справка выдана 8 августа 1943 года, когда 51-й стрелковый корпус после окончания Воронежско-Касторненской операции участвовал в боях на Курской дуге.

Есть еще справка, выданная маме за 1944 год. «Войсковая часть — Полевая почта 61242, 4 марта 1944 года. «Справка. Дана жене веннослужащего Авдеенко Зинаиде Яковлевне в том, что она действительно является женой Командира Корпуса — Героя Советского Союза Генерал-майора Авдеенко П.П. и на его иждивении: жена Авдеенко П.П., дочь Валентина 1929 года рождения, сын Владимир 1931 года рождения, сын Евгений 1938 года рождения и мать жены Хроменок 1871 года рождения.
Герой Советского Союза генерал-майор Авдеенко П.П. находится в действующей Красной Армии и имеет награды: Орден Ленина и медаль ЗОЛОТАЯ ЗВЕЗДА, Орден Красного Знамени, орден Суворова 2-й степени, «Чехословацкий военный крест» и медаль «ХХ лет РККА». Начальник штаба войсковой части 61242 — полковник Певзнер».

Если учитывать дату в справке — 4 марта 1944 года, то ясно можно увидеть, что мой отец еще не получил свой орден Суворова за Уманско-Ботошанскую операцию, так как она только началась 5 марта и продолжалась до 17 апреля 1944 года. Значит первый орден Суворова у папы все же раньше был, но почему он затерялся непонятно…

Намного позднее в письме за 17 июня 1944 года папа писал моему дедушке (своему тестю) — Якову Тимофеевичу уже в освобожденный Киев: «На новом месте служу хорошо. Командую гвардейским корпусом. Награжден еще орденом «Суворова 2-й степени»».
Это письмо по времени относится к периоду службы моего отца уже на должности командира 24-го гвардейского корпуса в 27-й армии генерал-полковника Сергея Георгиевича Трофименко, а награжден был мой отец орденом Суворова 2-й степени за Уманско-Ботошанскую операцию в мае 1944 года (Газета «Правда» №119 за 18-е мая 1944 года). Письмо к моему дедушки было передано папой через человека, который уезжал в Киев.

Мне еще надо рассказать о письмах Александра Никифоровича Ковтанюк — ветерана 240-й стрелковой дивизии, который знал моего отца с апреля 1942 года, с момента вступления полковника Авдеенко на должность командира 240-й стрелковой дивизии на Брянском фронте и в дни боев дивизии в Воронежско-Касторненской операции на Воронежском фронте.
Но я должна вернуться в 1983-й год, чтобы рассказать о моей встрече с Анатолием Никифоровичем Ковтанюк на Лютежском плацдарме в конце октября 1983 года.
Ровно через 40 лет на Лютежском плацдарме встретились ветераны 240-й и 180-й стрелковых дивизий, входивших в состав 51-го стрелкового корпуса генерала Авдеенко. Они приехали с разных уголков нашей тогда большой страны, чтобы отметить годовщину великой битвы на Днепре и освобождения Киева от фашистских захватчиков. Встречу ветеранов 240-й и 180-й стрелковых дивизий, сражавшихся на Лютежском плацдарме и в битве за Киев, отметили очень красиво и торжественно. На встречу с ветеранами 51-го стрелкового корпуса нашу семью пригласил начальник политотдела КВИРТУ (Киевское высшее инженерное радиотехническое училище) полковник Владимир Степанович Роднев.
В приглашении было написано: « Уважаемая Валентина Петровна! Поздравляем Вас и Вашу семью с праздником 40 лет битвы за Днепр и освобождения Киева. Приглашаем Вас и Евгения Петровича с семьей на торжества в село Лютеж. БОУП КВИРТУ ПВО 29 октября 1983 года в 11 часов утра».
После торжественного митинга многие ветераны подходили ко мне, расспрашивали меня о моем отце, печалились, что генерал Авдеенко рано ушел из жизни. Папа умер в 1956 году, ему было всего 55 лет. Уважение к моему отцу перешло на меня. Очень хорошо рассказывали о папе те, кто воевал рядом с ним еще в 1942 году. Полковник Т.Ф.Уманский — командир 240-й стрелковой дивизии на Лютежском плацдарме, принял эту дивизию из рук генерала П.П.Авдеенко накануне Курской битвы. Генерал Авдеенко в это время получил назначение на должность командира 51-го стрелкового корпуса. Василий Васильевич Ковтун — начальник штаба 836-го стрелкового полка 240-й стрелковой дивизии знал полковника Авдеенко с апреля 1942 года. Подходили ко мне и рассказывали о моем отце не только ветераны 240-й стрелковой дивизии, но и ветераны 180-й стрелковой дивизии, входившей в состав 51-го стрелкового в период Курской битвы, форсирования Днепра и боев за освобождение Киева. Но о них я расскажу в последующих темах.

В дни встречи ветеранов на Лютежском плацдарме в октябре 1983 года ученики 149-й средней школы в Киеве пригласили ветеранов в школу, была приглашена и я. Началась большая дружба между ветеранами, участниками битвы на Лютежском плацдарме, и учениками 149-й средней школы в Киеве. Ветераны уехали, но продолжалась переписка с ними в течение нескольких лет.
О моей работе в школе на общественных началах, о большой дружбе между ветеранами и детьми в школе, о письмах ветеранов к ученикам школы, о создании музея в школе воинам 180-й стрелковой дивизии 51-го стрелкового корпуса и о присвоении школе имени Героя Советского Союза генерала Авдеенко я расскажу позднее в главе «Память. Помните тех, кто служил с честью».
У меня сохранились очень хорошие письма ветерана 240-й стрелковой дивизии Александра Никифоровича Ковтанюк. Больше года воевал Александр Никифорович рядом с моим отцом. Мой отец ушел из жизни в январе 1956 года, но добрая память о нем осталась жить в душе ветерана на долгие годы в его жизни. Письма Александра Никифоровича очень дороги для меня, ведь благодаря письмам я многое узнала о моем отце на фронте и о самом авторе письма — Александре Никифоровиче Ковтонюк. Это было важным не только для меня, но и для старшеклассников 149-й средней школы в их работе при собирании материала для школьного музея. Ребята поискового клуба «Факел» считали ветерана 240-й стрелковой дивизии Александра Никифоровича Ковтонюк — умным, добрым, настоящим Человеком с большой буквы.
В письме за 25-е декабря 1983 года Александр Никифорович писал: «Вашего отца Авдеенко Петра Петровича знаю с апреля 1942 г., с момента вступления его в должность комдива 240-й. Он тогда был еще в звании полковника. КП находилось в деревне Пруднище; дивизия вела ожесточенные бои на Орловском направлении в составе 3 А Брянского фронта под Мценском, на р. Зуша. Я был в должности нач. 4-го отделения штадива, приходил к нему на доклад. Первая встреча. Докладываю документы, рассматривает, спрашивает, дает указания. Прислушиваюсь к его замечаниям. Никаких нервных эмоций. Чувствую доброжелательный, ровный характер, такой же, как ровный, красивый, разборчивый почерк. В конце июля 1942 года я был назначен начальником 4 отделения (на Воронежском фронте) и докладывать комдиву приходилось почти ежедневно. И всегда я чувствовал корректность, доброжелательность.
В феврале 1943 г., подводя итоги успешного прорыва вражеской обороны и наступления наших частей, комдив генерал-майор Авдеенко вызвал меня и поставил задачу: подготовить материал для награждения отличившихся командиров частей и работников штаба, но при этом кого и к каким наградам не сказал, а сказал: «Ты — начальник кадров и должен все знать». Для меня была новая и серьезная задача. Срок представления — 24 часа. Собрав данные в оперативном и разведотделений к утру, подготовил наградные листы более 40 человек и доложил комдиву. Он рассматривает, подписывает, подтверждает — «хорошо», и вдруг останавливается на одном — «этот не пойдет». Выслушав замечания, жду приказания. Он говорит: « Одного наградного материала нет, завтра к утру представить». Спрашиваю — « На кого?». Отвечает — «На тебя». Для меня это было выше всякой награды. На представленном дополнительном листе, в чистой графе лично, ровным почерком, разборчиво написал: «Красная звезда».
Из этого делаю заключение, что он был еще и добр. Большую заботу проявлял к подчиненным, любил подчиненных, жалел. Ушел от нас на 51-й стрелковый корпус в июне-июле 1943 года. Больше встречаться не приходилось. Жаль, что у меня нет даже фото, но образ его я хорошо помню. Хочу сказать, что скульптурный портрет генерала в Лютеже исполнен (мне кажется) не совсем точно».
Здесь Александр Никифорович пишет о своем отношение к бюсту генерала Авдеенко на постаменте, который поставили к 40-летней годовщине на территории Учебного центра КВИРТУ ПВО. И я полностью согласна с его мнением, немного позднее я послала ему фотографию отца.

Это замечательное письмо ветерана 240-й стрелковой дивизии Александра Никифоровича Кофтонюк прилетело ко мне в декабре 1983 года. Участник боев в Воронежско-Касторненской операции, он подробно описывает момент, когда по указанию генерал-майора П.П.Авдеенко составлялись списки командиров и бойцов, достойных награждения. Всех воинов, заслуживающих награждения было в 240-й стрелковой дивизии много. Ведь 240-я стрелковая дивизия, входившая в состав
38-й армии генерала Н.Е.Чибисова, вела беспрерывные жесточайшие бои, сражаясь порой даже на два фронта (с окруженной группировкой врага и по линии внешнего фронта). Воины дивизии, участвуя в боях Воронежско-Касторненской операции и освобождая наши города и населенные пункты, заслуживали самых высоких наград.

Хорошо написано о боях 240-й стрелковой дивизии полковника Авдеенко, а с февраля 1943 года — генерала Авдеенко в книге «В сражениях за Победу. Боевой путь 38-й армии в годы Великой Отечественной войны 1941-1945». Так на странице 192-й можно прочитать: «Здесь уместно отметить, что наступавшие на обоянском направлении войска 38-й армии, громя противника, непрерывно продвигались вперед. Например, 240-я стрелковая дивизия 3 февраля успешно отразила две сильные контратаки вражеской пехоты и танков. При этом гитлеровцы потеряли убитыми и пленными свыше 600 человек. А на следующий день отбила все контратаки и к вечеру, ворвавшись в город Тим, начала очищать его от противника. В боях в районе г. Тим отличились многие воины дивизии. Среди них командиры рот старшие лейтенанты С.Ф.Жаров, В.И.Уваров, заместитель командира роты по политчасти О.Гинатулин, командир взвода лейтенант Н.С.Петренко, командиры батальонов майор Ш.Г.Милькис и капитан В.К.Потемкин, а также многие другие. Все они были отмечены правительственными наградами». (В сражениях за Победу. Боевой путь 38-й армии в годы Великой Отечественной войны 1941-1945. — М.: Издательство «Наука», 1974. — С. 192. Архив МО СССР, ф. 393, оп. 9005, д. 107, л. 15).
На этой же странице в книге описывается подвиг артиллеристов дивизии — воины батареи 692-го артиллерийского полка, оказавшись в полуокружении не дрогнули, заняли круговую оборону и обрушив на врага шквал огня, даже захватили штурмовое оружие. За этот бой орденом Красного знамени был награжден старший лейтенант А.Г.Остроглазов (стр. 192).

Перечитывая письмо Александра Никифоровича Ковтонюк, я ясно вижу образ моего отца, каким он был в то суровое время, поэтому для меня это письмо дорого вдвойне, ибо таким был мой отец для всей нашей семьи всегда — чутким, внимательным, добрым, уважительным, любящим и красивым во всех отношениях человеком.
От Александра Никифоровича у меня сохранилось еще несколько писем, но о них я расскажу в последующих главах, связанных с материалом форсирования Днепра и нашей работой в 149-й средней школе в Киеве.