Главная › Другие болезни › Как были вооружены русские войска татары. Монголо-татарское и русское войско

Как были вооружены русские войска татары. Монголо-татарское и русское войско

Роковой 1223 г. В самом конце весны 1223 г. в 500 км от южных границ Руси в смертельной схватке сошлись русско-половецкие и монгольские войска. Трагические для Руси события имели свою предысторию, и потому стоит остановиться на "деяниях монголов", понять историческую неизбежность пути, что привел полки Чингисхана, русских и половцев на Калку той самой весной.

Откуда известно о татаро-монголах и их завоеваниях. Сами о себе, истории своего народа в XIII в. монголы рассказали немного в эпическом произведении "Сокровенное сказание", куда вошли исторические песни, "родословные сказания", "устные послания", поговорки, пословицы. Кроме того, Чингисхан принял "Великую Ясу", свод законов, который позволяет понять принципы устройства государства, войска, содержит предписания, моральные и судебные. О монголах писали и те, кого они завоевывали: китайские и мусульманские летописцы, позже русские и европейцы. В конце XIII в. в Китае, покоренном монголами, почти 20 лет жил итальянец Марко Поло, потом подробно живописавший в своей "Книге" о виденном и слышанном. Но, как обычно для истории средневековья, сведения от XIII в. противоречивы, недостаточны, порою малопонятны или малодостоверны.

Монголы: что скрывается за названием. В конце XII в. на территории cеверо-восточной Монголии и Забайкалья обитали монголоязычные и тюркские племена. Название "монголы" получило в исторической литературе двоякое истолкование. По одной из версий, древнее племя Мэн-гу проживало в верховьях Амура, но такое же название носил один из татарских родов в Восточном Забайкалье (к этому роду принадлежал и Чингисхан). По другой гипотезе, Мэн-гу очень древнее племя, редко упоминаемое в источниках, но при этом древние никогда не путали их с племенем "дада" (татарами).

С монголами упорно враждовали татары. Название удачливых и воинственных татар стало постепенно собирательным для целой группы племен, обитавших в Южной Сибири. Долгое и ожесточенное противостояние татар и монголов завершилось к середине XII в. победой последних. Татары были включены в число народов, покоренных монголами, и для европейцев названия "монголы" и "татары" стали синонимами.

Монглолы: тяжеловооруженный
всадник XIIв., конный лучник
XII-XIIIвв. и простолюдинка

Традиционные занятия монголов и их "курени". Основными занятиями монголов были охота и скотоводство. Племена монголов-скотоводов, сыгравшие впоследствии столь значительную роль в мировой истории, обитали к югу от Байкала и до Алтайских гор. Главной ценностью степняков-кочеводов были тысячные табуны лошадей.

Сам образ жизни и среда обитания воспитывали в монголах выносливость, стойкость, способность легко переносить дальние походы. К верховой езде и владению оружием мальчиков-монголов приучали в раннем детстве. Уже подростки были отличными наездниками и охотниками. Не удивительно, что повзрослев, они становились и великолепными воинами. Суровые природные условия и частые нападения недружественных соседей или врагов формировали характерные для "живущих в войлочных кибитках" черты: мужество, презрение к смерти, умение организоваться для защиты или нападения.

В период до объединения и завоевательных походов, монголы находились на последней стадии родового строя. Они кочевали "куренями", т.е. родовыми или племенными объединениями, насчитывавшими от нескольких сотен до нескольких тысяч человек. С постепенным распадом родового строя из "куреней" выделялись отдельные семьи, "аилы".

Каменное изваяние
в монгольских степях

Возвышение военной знати и дружины. Главную роль в общественной организации монгольских племен играли народные собрания и совет племенных старейшин (курултай), но постепенно власть сосредоточивалась в руках нойонов (военачальников) и их дружинников (нукеров). Удачливые и добычливые нойоны (со временем превратившиеся в ханов) со своими верными нукерами, возвышались над основной массой монголов - рядовыми скотоводами (ойратами).

Чингисхан и его "народ-войско". Объединение разрозненных и враждующих племен происходило тяжело, и окончательно преодолеть "железом и кровью" сопротивление строптивых ханов довелось Тэмучину. Потомок знатного, по монгольским понятиям, рода, Тэмучин многое испытал в юности: потерю отца, отравленного татарами, унижения и гонения, пленение с деревянной колодкой на шее, но все перенес и встал во главе великой империи.

В 1206 г. курултай провозгласил Тэмучина Чингисханом. Завоевания монголов, поразившие мир, были основаны на принципах железной дисциплины и военных порядках, внедренных именно им. Монгольские племена были спаяны своим вождем в орду, единый "народ-войско". Вся общественная организация степняков строилась на основе Чингисханом же введенной "Великой Ясы" - упомянутого выше свода законов. Дружина нукеров была преобразована в личную гвардию (кишкитенов) хана, численностью в 10 тысяч человек; остальное войско делилась на десятки тысяч ("тьмы" или "тумены"), тысячи, сотни и десятки бойцов. Во главе каждого подразделения стоял опытный и умелый военачальник. В отличие от многих европейских средневековых армий, в войске Чингисхана исповедовался принцип назначения военачальников в соответствии с личными достоинствами. За бегство с поля боя одного воина из десятка казнился весь десяток, за бегство десятка казнилась сотня, а поскольку десятки состояли, как правило, из близких родственников, то понятно, что минутная трусость могла обернуться смертью отца, брата и случалась крайне редко. Смертной казнью каралось и малейшее неисполнение приказов военачальников. Установленные Чингисханом законы касались и гражданской жизни.

Принцип "война себя кормит". При наборе в войско, каждый десяток кибиток обязан был выставить от одного до трех воинов и обеспечить их продовольствием. Никто из воинов Чингисхана не получал жалования, но каждый их них имел право на часть добычи в покоренных землях и городах.

Естественно, что у степняков-кочевников главным родом войск была конница. Никаких обозов при ней не было. Воины брали с собой два кожаных меха с молоком для питья да глиняный горшок для варки мяса. Это позволяло в короткое время передвигаться на очень дальние расстояния. Все потребности обеспечивались за счет покоренных территорий.

Вооружение монголов было простым, но эффективным: мощный, покрытый лаком лук и несколько колчанов со стрелами, копье, кривая сабля, и кожаные доспехи с металлическими накладками.

Боевые порядки монголов состояли из трех главных частей: правого крыла, левого крыла и центра. В ходе сражения войско Чингисхана легко и очень умело маневрировало, использовало засады, отвлекающие маневры, ложные отступления с внезапными контратаками. Характерно, что монгольские военачальники почти никогда не вели за собой войска, а руководили ходом боя, либо находясь на господствующей высоте, либо через своих посыльных. Так сохранялись командные кадры. За время покорения Руси полчищами Батыя, монголо-татары потеряли лишь одного Чингизида - хана Кулькана, тогда как русские потеряли каждого третьего из Рюриковичей.

Перед началом сражения проводилась скрупулезная разведка. Задолго до начала похода посланцы монголов, маскировавшиеся под обычных торговцев, выясняли численность и особенности расположения гарнизона противника, запасы продовольствия, возможные пути подхода или отхода от крепости. Все маршруты военных походов просчитывались монгольскими полководцами заранее и очень тщательно. Для удобства сообщения строились специальные дороги со станциями (ямами), где всегда находились сменные лошади. Все срочные приказы и распоряжения подобная "конная эстафета" передавала со скоростью до 600 км в сутки. За два дня до любого похода вперед, назад, по обе стороны предполагаемого пути рассылались отряды по 200 человек.

Каждое новое сражение приносило новый военный опыт. Особенно много дало завоевание Китая.

Читайте также другие темы части IX "Русь между Востоком и Западом: битвы XIII и XV вв." раздела "Русь и славянские страны в средние века":

39. "Кто суть и отколе изыдоша": татаро-монголы к началу XIII в.
41. Чингисхан и "мусульманский фронт": походы, осады, завоевания
42. Русь и половцы накануне Калки
- Половцы. Военно-политическая организация и социальная структура половецких орд
- Князь Мстислав Удалой. Княжеский съезд в Киеве - решение помочь половцам
44. Крестоносцы в Восточной Прибалтике

Вопрос о численности монгольского войска во время похода на Восточную Европу является одним из наименее ясных вопросов истории нашествия. Отсутствие прямых указаний источников, заслуживающих до верия, приводило к произвольному определению численности армии Батыя различными историками.

Единственно в чем сходились исследователи - в признании огромной численности полчищ Батыя.

Большинством русских дореволюционных историков численность орды, которую вел Батый для завоевания Руси, определялась в 300 тысяч человек, а вместе с отрядами народов, покоренных при движении монголов к Волге - даже в полмиллиона 134. Советские историки специально не занимались вопросом о численности армии Батыя. Они или ориентировались на традиционную в русской историографии цифру в 300 тысяч человек, или ограничивались простой констатацией факта, что монгольское войско было весьма многочисленным 135.

Источники скупо и неопределенно говорят о численности войска монголо-татар. Русские летописцы ограничиваются указанием, что монголы наступали «в силе тяжце», «бесчислена множество, яко прузи траву поедающе». Примерно так же говорят о войске Батыя и армянские источники. Записки европейцев - современников нашествия дают совершенно фантастические цифры. Плано Карпини, например, определяет численность войска Батыя, осаждавшего Киев, в 600 тыс. человек; венгерский летописец Симон утверждает, что в Венгрию с Батыем вторглось «500 тысяч вооруженных» 136.

Сильно преувеличивают численность армии монголов и восточные авторы. Однако примерно установить численность армии Батыя перед вторжением в Восточную Европу все-таки можно, привлекая свидетельства персидского историка Рашид-ад-Дина, близкого к монгольской ставке и имевшего, видимо, доступ к документам монгольской императорской канцелярии, а также различные косвенные данные.

В первом томе «Сборника летописей» Рашид-ад-Дина приводится подробный перечень собственно монгольских войск, оставшихся после смерти Чингиз-хана и разделенных им между его наследниками. Всего Чин- гиз-ханом было распределено между «сыновьями, братьями и племянниками» монгольское войско в «сто двадцать девять тысяч человек» 137. Подробный перечень монгольских войск, разделение их по тысячам и даже сотням, с указанием имен и родословных военачальников, список наследников и степень их родства с великим ханом, - все это свидетельствует о документальном характере сведений Рашид-ад-Дина. Свидетельство Рашид-ад- Дина в известной степени подтверждается и другим заслуживающим доверия источником - монгольской феодальной хроникой XIII в. Таким об разом, при определении численности армии Батыя можно, видимо, исходить из этих данных.

В походе Батыя на Русь, по свидетельствам Рашид-ад-Дина и Джу- вейни, участвовали следующие царевичи-чингизиды: Бату, Бури, Орда, Шибан, Тангут, Кадан, Кулькан, Монкэ, Бюджик, Байдар, Менгу, Бучек и Гуюк.

По завещанию Чингиз-хана «царевичам», участвовавшим в походе, было выделено примерно 40-45 тысяч собственно монгольского войска. Но численность армии Батыя не ограничивалась, конечно, этой цифрой. Во время походов монголы постоянно включали в свое войско отряды покоренных народов, пополняя ими монгольские «сотни» и даже создавая из них особые корпуса 138. Удельный вес собственно монгольских отрядов в этой разноплеменной орде определить трудно. Плано Карпини писал, что в 40-х годах XIII в. в армии Батыя монголов насчитывалось примерно 74 (160 тысяч монголов и до 450 тысяч воинов из покоренных народов). Можно предположить, что накануне нашествия на Восточную Европу монголов было несколько больше, до Уз, так как впоследствии в состав полчищ Батыя влилось большое количество аланов, кыпчаков и булгар. Исходя из этого соотношения общую численность войска Батыя накануне нашествия можно весьма приблизительно определить в 120-140 тысяч воинов.

Эти цифры подтверждаются рядом косвенных данных. Обычно ханы- «чингизиды» командовали в походе «туменом», т. е. отрядом из 10 тысяч всадников. Так было, например, во время похода монгольского хана Хула- гу на Багдад: армянский источник перечисляет «7 ханских сыновей, каждый с туменом войска» 139. В походе Батыя на Восточную Европу участвовали 12-14 ханов-«чингизидов», которые могли вести за собой 12-14 ту- менов войска, т. е. опять же 120-140 тысяч воинов. Наконец, силы улуса Джучи, даже с приданными для похода центрально-монгольскими войсками, вряд ли могли превышать объединенное войско Чингиз-хана перед вторжением в Среднюю Азию, численность которого различные историки определяют в пределах от 120 до 200 тысяч человек.

Итак, считать, что в монгольской армии перед вторжением ее в Восточную Европу было 300 тысяч человек (не говоря уже о полумиллионе), как нам представляется, нельзя. 120-140 тысяч человек, о которых говорят источники, - это огромная по тому времени армия. В условиях XIII в., когда войско в несколько тысяч человек представляло значительную силу, больше которой не могли выставить отдельные феодальные княжества и города*, более чем стотысячная армия монголов, объединенная единым командованием, обладавшая хорошими боевыми качествами и опытом военных действий большими конными массами, обеспечивала Батыю подавляющее превосходство над феодальными ополчениями и немногочисленными дружинами русских князей.

тактике и вооружении монголов говорится в ряде специальных работ военных историков и соответствующих разделах общих исторических трудов. Не повторяя их, ограничимся только основными моментами, необходимыми для объяснения военных действий монголов во время нашествия Батыя на Русь.

Ф. Энгельс относит монгольские войска к «подвижной, легкой коннице Востока» и пишет о ее превосходстве над тяжелой рыцарской конницей 140. Из сущности армии монголов как «легкой, подвижной конницы» вытекали особенности ее тактики и приемов ведения боя.

Тактика монголов носила ярко выраженный наступательный характер. Монголы стремились наносить внезапные удары по захваченному врасплох противнику, дезорганизовать и внести разобщенность в его ряды, прибегая для этого как к чисто военным, так и к дипломатическим средствам. Монголы по возможности избегали больших фронтальных сражений, разбивая противника по частям, изматывая его непрерывными стычками и внезапными нападениями.

Вторжению обычно предшествовала тщательная разведка и дипломатическая подготовка, направленная к изоляции противника и раздуванию внутренних усобиц. Затем происходило скрытое сосредоточение монгольских войск у границы. Вторжение в неприятельскую страну начиналось обычно с разных сторон, отдельными отрядами, направлявшимися, как правило, к одному заранее замеченному пункту. Стремясь прежде всего уничтожить живую силу противника и лишить его возможности пополнять войско, монголы проникали в глубь страны, опустошая все на своем пути, истребляли жителей и угоняли стада. Против крепостей и укрепленных городов выставлялись наблюдательные отряды, опустошавшие окрестности и занимавшиеся подготовкой к осаде.

С приближением неприятельской армии отдельные отряды монголов быстро собирались и старались нанести удар всеми силами, неожиданно и по возможности до полного сосредоточения сил противника. Для боя монголы строились в несколько линий, имея в резерве тяжелую монгольскую конницу, а в передних рядах - формирования из покоренных народов и легкие войска. Бой начинался метанием стрел, которыми монголы стремились внести замешательство в ряды противника. В рукопашном бою легкая конница оказывалась в невыгодном положении, и к нему монголы прибегали в редких случаях. Они прежде всего стремились внезапными ударами прорвать фронт противника, разделить его на части, широко применяя охваты флангов, фланговые и тыловые удары.

Сильной стороной монгольской армии было непрерывное руководство боем. Ханы, темники и тысячники не бились вместе с рядовыми воинами, а находились позади строя, на возвышенных местах, направляя движение войск флагами, световыми и дымовыми сигналами, соответствующими сигналами труб и барабанов.

Тактике монголов соответствовало их вооружение. Монгольский воин - это всадник, подвижный и быстрый, способный к большим переходам и внезапным нападениям. По свидетельствам современников, даже масса монгольских войск в случае необходимости могла совершить суточные переходы до 80 верст *. Основным оружием монголов были лук и стрелы, которые имел каждый воин. Кроме того, в состав вооружения воина входили топор и веревка для перетаскивания осадных машин. Весьма распространенным оружием были копье, часто с крючком для стаскивания противника с коня, и щиты. Сабли и тяжелое защитное вооружение имела только часть войска, прежде всего начальствующий состав и тяжелая конница, состоявшая из собственно монголов. Удар тяжелой монгольской конницы обычно решал исход боя.

Монголы могли совершать длительные переходы, не пополняя запасов воды и пищи. Сушеное мясо, «крут» (высушенный на солнце сыр), которые имели в определенном количестве все воины, а также стада, постепенно перегонявшиеся вслед за войском, обеспечивали монголов продовольствием даже при продолжительном движении по пустынной или разоренной войной местности.

Д.), причем в самых широких масштабах. Многочисленные китайские и персидские инженеры, постоянно находившиеся в монгольской армии, обеспечивали завоевателей достаточным количеством осадных машин. Как сообщал Д’Оссон, при осаде города Нишабура в Средней Азии монголы использовали 3000 баллист, 300 катапульт, 700 машин для метания горшков с нефтью, 400 лестниц, 2500 возов камней 141. О массовом применении монголами осадных машин неоднократно сообщают китайские (Юань-ши), персидские (Рашид-ад-Дин, Джувейни) и армянские («История Киракоса») источники, а также свидетельства современников- европейцев (Плано Карпини, Марко Поло).

Необходимо отметить еще одну сторону военного искусства монголов - тщательную разведку будущего театра военных действий. Прежде чем начинать войну, монголы проводили глубокую стратегическую разведку, выясняли внутреннее положение и военные силы страны, устанавливали тайные связи, старались привлечь на свою сторону недовольных и разъединить силы противника. В составе монгольского войска имелись специальные должностные лица, «юртджи», которые занимались военной разведкой и изучением театра военных действий. В их обязанности входило: располагать зимние и летние кочевья, в походах назначать места стоянок, знать пути движения войска, состояние дорог, запасы продовольствия и воды.

Разведка будущего театра военных действий велась самыми различными методами и часто задолго до начала войны. Очень действенным методом разведки были рекогносцировочные походы. За 14 лет до нашествия Батыя далеко на запад проникло войско Субедея и Джебэ, которое, по существу, прошло будущей дорогой завоевания и собрало сведения о странах Восточной Европы. Весьма важным источником информации о соседних странах были посольства. Нам известно о татарском посольстве, проходившем через Русь как раз накануне нашествия: венгерский миссионер XIII в. Юлиан сообщает, что татарские послы пытались пройти через Русь к венгерскому королю Беле IV, но были задержаны великим князем Юрием Всеволодовичем в Суздале. Из послания, отобранного у татарских послов и переведенного Юлианом, известно, что это было далеко не первое посольство татар на запад: «В тридцатый раз отправляю к тебе послов» 142, - писал Батый королю Беле.

Еще одним источником военной информации были купцы, посещавшие интересующие монголов страны с торговыми караванами. Известно, что в Средней Азии и странах Закавказья монголы стремились привлечь на свою сторону купечество, связанное с транзитной торговлей. Караваны из Средней Азии постоянно ходили в Волжскую Булгарию и далее, в русские княжества, доставляя монголам ценные сведения. Среди монголов были люди, отлично знавшие языки, неоднократно ездившие с поручениями в соседние страны. Юлиан сообщает, например, что во время поездки по Восточной Европе он лично встретил «посла татарского вождя, который знал венгерский, русский, тевтонский, куманский, серацинский и татарский языки» Ч

После многолетней разведки монголо-татары хорошо знали положение в русских княжествах и особенности театра военных действий в Северо-Восточной Руси. Именно этим можно объяснить выбор зимы как наиболее подходящего времени для нападения на Северо-Восточную Русь. Венгерский монах Юлиан, проходивший поблизости от южных рубежей русских княжеств осенью 1237 г., специально отмечал, что татары «ждут того, чтобы земля, реки и болота с наступлением зимы замерзли, после чего всему множеству татар легко будет разгромить всю Русь, страну Русских» 143.

Хорошо знал Батый и о государствах Центральной Европы, например

о Венгрии. Угрожая венгерскому королю Беле IV, он писал: «Ты же, живя в домах, имеешь замки и города, как тебе избежать руки моей?»

Направление походов монголо-татар при нашествии на Русь по удобным путям сообщения, хорошо спланированные обходы и фланговые удары, грандиозные «облавы», захватывающие тысячекилометровые пространства и сходящиеся в одной точке, - все это можно объяснить только хорошим знакомством завоевателей с театром военных действий.

Какие силы могла противопоставить феодальная Русь полуторастотысячной монгольской армии?

Русские летописи не содержат цифр общей численности русских войск накануне нашествия Батыя. С. М. Соловьев считает, что Северная Русь с областями Новгородской, Ростовской с Белоозером, Муромской и Рязанской могла выставить в случае военной опасности 50 тысяч воинов; «примерно столько же могла выставить и Южная Русь» 144, т. е. всего примерно 100 тысяч воинов. Советский военный историк А. А. Строков отмечает, что «при исключительной опасности Русь могла выставить и более 100 тыс. человек» 145.

Но не только недостаточная численность русских войск предопределила поражение в войне с монголо-татарскими завоевателями. Основным фактором, обусловившим военную слабость Руси, была феодальная раз дробленность и связанный с ней феодальный характер русских вооруженных сил. Дружины князей и городов были разбросаны по огромной территории, фактически не связаны друг с другом, и концентрация сколько-нибудь значительных сил встречала большие трудности. Феодальная раздробленность Руси позволила многочисленной и объединенной единым командованием монгольской армии по частям разбивать разрозненные русские рати.

В исторической литературе сложилось представление о вооруженных силах русских княжеств как о войске, превосходящем монгольскую кон- вицу по вооружению, тактическим приемам и боевому строю. С этим нельзя не согласиться, если речь идет о княжеских дружинах. Действительно, русские княжеские дружины были по тому времени превосходным войском. Вооружение русских дружинников, как наступательное, так и оборонительное, славилось далеко за пределами Руси. Массовым было применение тяжелых доспехов - кольчуг и «броней». Даже такой далеко не перворазрядный князь, как Юрий Владимирович Белозерский, мог выставить, по свидетельству летописца, «тысящу бронникъ дружины Белозерь- ские» *. Летописи полны рассказами о сложных тактических планах, искусных походах и засадах русских княжеских дружин.

Но ограничиться при оценке вооруженных сил Руси в середине XIII в. только констатацией факта высокого военного искусства и вооружения русских княжеских дружин, - значит рассматривать явление односторонне. При всех своих превосходных боевых качествах княжеские дружины обычно не превышали несколько сот человек. Если такой численности и было достаточно для междоусобных войн, то для организованной обороны всей страны от сильного врага этого было мало. Кроме того, даже такой превосходный боевой материал, как княжеские дружины, в силу феодального характера русских войск, был мало пригоден к действиям большими массами, под единым командованием, по единому плану. Феодальный характер княжеских дружин даже в случае концентрации значительных сил снижал боевую ценность армии. Так было, например, в сражении при реке Калке, когда русские княжеские дружины не смогли добиться успеха, несмотря на численное превосходство.

А. В. Арциховский показал на материалах раскопок курганов в Ленинградской области, что в погребениях сельского населения - основного контингента, из которого набиралось ополчение, - «меч, оружие профес сионального воина, встречается очень редко»; то же самое касалось тяжелого защитного вооружения. Обычным оружием смердов и горожан были топоры («плебейское оружие»), рогатины, реже - копья146. Уступая татарам в качестве вооружения, спешно набранное из крестьян и горожан феодальное ополчение, безусловно, уступало монгольской коннице и в умении владеть оружием.

Вопрос о численности монгольского войска во время похода на Восточную Европу является одним из наименее ясных вопросов истории нашествия. Отсутствие прямых указаний источников, заслуживающих доверия, приводило к произвольному определению численности армии Батыя различными историками. Единственно в чем сходились исследователи - в признании огромной численности полчищ Батыя.

Большинством русских дореволюционных историков численность орды, которую вел Батый для завоевания Руси, определялась в 300 тысяч человек, а вместе с отрядами народов, покоренных при движении монголов к Волге - даже в полмиллиона . Советские историки специально не занимались вопросом о численности армии Батыя. Они или ориентировались на традиционную в русской историографии цифру в 300 тысяч человек, или ограничивались простой констатацией факта, что монгольское войско было весьма многочисленным .

В первом томе «Сборника летописей» Рашид-ад-Дина приводится подробный перечень собственно монгольских войск, оставшихся после смерти Чингиз-хана и разделенных им между его наследниками. Всего Чингиз-ханом было распределено между «сыновьями, братьями и племянниками» монгольское войско в «сто двадцать девять тысяч человек» . Подробный перечень монгольских войск, разделение их по тысячам и даже сотням, с указанием имен и родословных военачальников, список наследников и степень их родства с великим ханом, - все это свидетельствует о документальном характере сведений Рашид-ад-Дина. Свидетельство Рашид-ад-Дина в известной степени подтверждается и другим заслуживающим доверия источником - монгольской феодальной хроникой XIII в. Таким образом, при определении численности армии Батыя можно, видимо, исходить из этих данных.

В походе Батыя на Русь, по свидетельствам Рашид-ад-Дина и Джувейни, участвовали следующие царевичи-чингизиды: Бату, Бури, Орда, Шибан, Тангут, Кадан, Кулькан, Монкэ, Бюджик, Байдар, Менгу, Бучек и Гуюк.

По завещанию Чингиз-хана «царевичам», участвовавшим в походе, было выделено примерно 40-45 тысяч собственно монгольского войска. Но численность армии Батыя не ограничивалась, конечно, этой цифрой. Во время походов монголы постоянно включали в свое войско отряды покоренных народов, пополняя ими монгольские «сотни» и даже создавая из них особые корпуса . Удельный вес собственно монгольских отрядов в этой разноплеменной орде определить трудно. Плано Карпини писал, что в 40-х годах XIII в. в армии Батыя монголов насчитывалось примерно 74 (160 тысяч монголов и до 450 тысяч воинов из покоренных народов). Можно предположить, что накануне нашествия на Восточную Европу монголов было несколько больше, до Уз, так как впоследствии в состав полчищ Батыя влилось большое количество аланов, кыпчаков и булгар. Исходя из этого соотношения общую численность войска Батыя накануне нашествия можно весьма приблизительно определить в 120-140 тысяч воинов.

Эти цифры подтверждаются рядом косвенных данных. Обычно ханы-«чингизиды» командовали в походе «туменом», т. е. отрядом из 10 тысяч всадников. Так было, например, во время похода монгольского хана Хулагу на Багдад: армянский источник перечисляет «7 ханских сыновей, каждый с туменом войска» . В походе Батыя на Восточную Европу участвовали 12-14 ханов-«чингизидов», которые могли вести за собой 12-14 туменов войска, т. е. опять же 120-140 тысяч воинов. Наконец, силы улуса Джучи, даже с приданными для похода центрально-монгольскими войсками, вряд ли могли превышать объединенное войско Чингиз-хана перед вторжением в Среднюю Азию, численность которого различные историки определяют в пределах от 120 до 200 тысяч человек.

Итак, считать, что в монгольской армии перед вторжением ее в Восточную Европу было 300 тысяч человек (не говоря уже о полумиллионе), как нам представляется, нельзя. 120-140 тысяч человек, о которых говорят источники, - это огромная по тому времени армия. В условиях XIII в., когда войско в несколько тысяч человек представляло значительную силу, больше которой не могли выставить отдельные феодальные княжества и города , более чем стотысячная армия монголов, объединенная единым командованием, обладавшая хорошими боевыми качествами и опытом военных действий большими конными массами, обеспечивала Батыю подавляющее превосходство над феодальными ополчениями и немногочисленными дружинами русских князей.

2

О тактике и вооружении монголов говорится в ряде специальных работ военных историков и соответствующих разделах общих исторических трудов. Не повторяя их, ограничимся только основными моментами, необходимыми для объяснения военных действий монголов во время нашествия Батыя на Русь.

Ф. Энгельс относит монгольские войска к «подвижной, легкой коннице Востока» и пишет о ее превосходстве над тяжелой рыцарской конницей . Из сущности армии монголов как «легкой, подвижной конницы» вытекали особенности ее тактики и приемов ведения боя.

Тактике монголов соответствовало их вооружение. Монгольский воин - это всадник, подвижный и быстрый, способный к большим переходам и внезапным нападениям. По свидетельствам современников, даже масса монгольских войск в случае необходимости могла совершить суточные переходы до 80 верст . Основным оружием монголов были лук и стрелы, которые имел каждый воин. Кроме того, в состав вооружения воина входили топор и веревка для перетаскивания осадных машин. Весьма распространенным оружием были копье, часто с крючком для стаскивания противника с коня, и щиты. Сабли и тяжелое защитное вооружение имела только часть войска, прежде всего начальствующий состав и тяжелая конница, состоявшая из собственно монголов. Удар тяжелой монгольской конницы обычно решал исход боя.

В исторической литературе тактику монголов иногда определяли как «тактику кочевников» и противопоставляли ей более передовое военное искусство «оседлых народов» (М. Иванин, Н. Голицин). Это не совсем правильно, если говорить о тактике монголо-татар последних лет жизни Чингиз-хана или времени нашествия Батыя на Восточную Европу. Конечно, тактические приемы монгольской конницы носили черты, типичные для кочевых народов, но этим не ограничивалось военное искусство монголо-татар. Монголы переняли от китайцев многие приемы ведения войны, в первую очередь приемы осады городов, что выходило за пределы «тактики кочевников». Для монголов было характерно использование всех современных им средств осадной техники (тараны, метательные машины, «греческий огонь» и т. д.), причем в самых широких масштабах. Многочисленные китайские и персидские инженеры, постоянно находившиеся в монгольской армии, обеспечивали завоевателей достаточным количеством осадных машин. Как сообщал Д"Оссон, при осаде города Нишабура в Средней Азии монголы использовали 3000 баллист, 300 катапульт, 700 машин для метания горшков с нефтью, 400 лестниц, 2500 возов камней . О массовом применении монголами осадных машин неоднократно сообщают китайские (Юань-ши), персидские (Рашид-ад-Дин, Джувейни) и армянские («История Киракоса») источники, а также свидетельства современников-европейцев (Плано Карпини, Марко Поло).

Хорошо знал Батый и о государствах Центральной Европы, например о Венгрии. Угрожая венгерскому королю Беле IV, он писал: «Ты же, живя в домах, имеешь замки и города, как тебе избежать руки моей?»

Какие силы могла противопоставить феодальная Русь полуторастотысячной монгольской армии?

Русские летописи не содержат цифр общей численности русских войск накануне нашествия Батыя. С.М. Соловьев считает, что Северная Русь с областями Новгородской, Ростовской с Белоозером, Муромской и Рязанской могла выставить в случае военной опасности 50 тысяч воинов; «примерно столько же могла выставить и Южная Русь» , т. е. всего примерно 100 тысяч воинов. Советский военный историк А.А. Строков отмечает, что «при исключительной опасности Русь могла выставить и более 100 тыс. человек» .

Но не только недостаточная численность русских войск предопределила поражение в войне с монголо-татарскими завоевателями. Основным фактором, обусловившим военную слабость Руси, была феодальная раздробленность и связанный с ней феодальный характер русских вооруженных сил. Дружины князей и городов были разбросаны по огромной территории, фактически не связаны друг с другом, и концентрация сколько-нибудь значительных сил встречала большие трудности. Феодальная раздробленность Руси позволила многочисленной и объединенной единым командованием монгольской армии по частям разбивать разрозненные русские рати.

В исторической литературе сложилось представление о вооруженных силах русских княжеств как о войске, превосходящем монгольскую конницу по вооружению, тактическим приемам и боевому строю. С этим нельзя не согласиться, если речь идет о княжеских дружинах. Действительно, русские княжеские дружины были по тому времени превосходным войском. Вооружение русских дружинников, как наступательное, так и оборонительное, славилось далеко за пределами Руси. Массовым было применение тяжелых доспехов - кольчуг и «броней». Даже такой далеко не перворазрядный князь, как Юрий Владимирович Белозерский, мог выставить, по свидетельству летописца, «тысящу бронникъ дружины Белозерьские» . Летописи полны рассказами о сложных тактических планах, искусных походах и засадах русских княжеских дружин.

Если княжеские дружины можно считать войском, превосходящим по вооружению монгольскую конницу, то об основной, наиболее многочисленной части русских вооруженных сил - городских и сельских ополчениях, которые набирались в момент наибольшей опасности, - этого сказать нельзя. Прежде всего, ополчение уступало кочевникам в вооружении. А.В. Арциховский показал на материалах раскопок курганов в Ленинградской области, что в погребениях сельского населения - основного контингента, из которого набиралось ополчение, - «меч, оружие профессионального воина, встречается очень редко»; то же самое касалось тяжелого защитного вооружения. Обычным оружием смердов и горожан были топоры («плебейское оружие»), рогатины, реже - копья . Уступая татарам в качестве вооружения, спешно набранное из крестьян и горожан феодальное ополчение, безусловно, уступало монгольской коннице и в умении владеть оружием.

Не могли быть непреодолимым препятствием для монголо-татарских завоевателей и укрепления русских городов. Прежде всего, русские города XIII в. имели сравнительно немногочисленное население. По подсчетам М.Н. Тихомирова, наиболее крупные из них (Новгород, Чернигов, оба Владимира, Галич, Киев) насчитывали по 20-30 тысяч жителей и могли выставить в случае большой опасности 3-5 тысяч воинов; Ростов, Суздаль, Рязань, Переяславль-Русский были еще меньше, а «численность населения других городов редко превышала 1000 человек»

Монгольская армия XIII века была ужасным инструментом войны. Она являлась, вне сомнения, наилучшей военной организацией мира в этот период. В основном она состояла из кавалерии, сопровождаемой инженерными войсками. Исторически монгольская армия и военное искусство следовали древним традициям военного дела степных кочевников. При Чингисхане монголы довели древние стереотипы до совершенства. Их стратегия и тактика стали кульминацией развития кавалерийских армий степных народов – лучших из всех известных.

В древние времена иранцы могли похвастаться сильнейшей кавалерией на свете: Парфия и Сассаниды в Иране, а также аланы в евразийских степях. Иранцы делали различие между тяжелой кавалерией, вооруженной мечом и копьем как основным оружием, и легкой кавалерией, вооруженной луком и стрелами. Аланы, в основном, зависели от тяжелой кавалерии. Их примеру следовали восточногерманские племена, связанные с ними, – готы и вандалы. Гунны, которые вторглись в Европу в V веке, были, в основном, нацией лучников. Вследствие превосходства аланской и гуннской кавалерии, могучая Римская империя оказалась беспомощной при столкновении с постепенным натиском степных народов. После поселения германцев и аланов в западной части Римской империи и формирования германских государств примеру аланской кавалерии последовали средневековые рыцари. С другой стороны, монголы развили и довели до совершенства гуннскую экипировку и приспособления. Но аланские традиции также играли важную роль в монгольском военном искусстве, поскольку монголы использовали тяжелую кавалерию в дополнение к легкой.

При оценке монгольской военной организации следует рассматривать следующие аспекты: 1. люди и кони; 2. оружие и экипировка; 3. тренировка; 4. организация армии; 5. стратегия и тактика.

1. Люди и кони. «Культура коневодства» – основная черта жизни степных кочевников и основание их армий. Древние авторы, которые описывают стиль жизни скифов, аланов и гуннов, а также средневековые путешественники, имевшие дело с монголами, представляют, в основном, одинаковую картину кочевого общества. Любой кочевник – прирожденный кавалерист; мальчики начинают ездить на коне в раннем детстве; каждый юноша – идеальный всадник. Справедливое относительно аланов и гуннов, справедливо и по отношению к монголам. Кроме того, монголы были более крепкими. Это частично объяснялось удаленностью их страны и весьма незначительным, в этот период, смягчающим влиянием более культурных народов; отчасти же – более суровым климатом, нежели в Туркестане, Иране и Южной Руси, где жили иранцы.

В дополнение к этому, каждый степной монгол или тюрок – прирожденный разведчик. При кочевой жизни острота зрения и зрительная память относительно каждой детали пейзажа развиваются в высшей степени. Как отмечает Еренджен Хара‑Даван, даже в наше время «монгол или киргиз замечает человека, пытающегося спрятаться за кустом, на расстоянии пяти или шести верст от того места, где он находится. Он способен издалека уловить дым костра на стоянке или пар кипящей воды. На восходе солнца, когда воздух прозрачен, он в состоянии различить фигуры людей и животных на расстоянии двадцати пяти верст ». Благодаря своей наблюдательности, монголы, как все истинные кочевники, обладают глубоким знанием климатических и сезонных условий, водных ресурсов и растительности степных стран.

Монголы – по крайней мере те, что жили в XIII в., – были наделены удивительной выносливостью. Они могли находиться в седле в течение многих суток подряд при минимуме еды.

Монгольский конь был ценным спутником всадника. Он мог покрывать длительные расстояния с короткими передышками и существовать, питаясь пучками травы и листьев, найденными им на своем пути. Монгол хорошо заботился о своем коне. Во время похода всадник менял от одного до четырех коней, скача на каждом по очереди. Монгольская лошадь принадлежала к породе, известной китайцам с древних времен. Во втором веке до н.э. как китайцы, так и гунны познакомились с породой центральноазиатских коней, используемых иранцами. Китайцы высоко ценили этих лошадей, и китайский посланник в Центральную Азию передавал императору, что лучшие кони были производителями «небесных жеребцов». Многие центральноазиатские кони импортировались в Китай и, предположительно, также в Монголию. Монгольские скакуны XIII в., видимо, были гибридами. Монголы придавали особое значение не только породе, но и цвету коней. Белые считались священными. Каждое подразделение императорской гвардии использовало коней особой масти, воины отряда багатуров, например, скакали на вороных конях. Это проливает свет на приказ Бату населению Рязанского княжества в начале русской кампании отдать монголам десятую часть «всего». Десятая часть коней должна была отбираться отдельно по каждой масти: упоминались черный, рыжевато‑коричневый, гнедой и пегий цвета.194

2. Оружие и экипировка. Лук и стрела были стандартным вооружением монгольской легкой кавалерии. Каждый лучник обычно имел при себе два лука и два колчана. Монгольский лук был очень широк и принадлежал к сложному типу; он требовал по крайней мере ста шестидесяти шести фунтов натяжения, что было больше, нежели у английского длинного лука; его поражающая дистанция составляла от 200 до 300 шагов.

Воины тяжелой кавалерии были вооружены саблей и копьем, а в дополнение – боевым топором или булавой и лассо. Их защитное вооружение состояло из шлема (первоначально из кожи, а позже из железа) и кожаной кирасы или кольчуги. Кони также были защищены кожаными головными пластинами и доспехами, предохранявшими верхнюю часть туловища и грудь. Седло делалось прочным и приспособленным для езды на дальнее расстояние. Крепкие стремена давали хорошую опору всаднику, державшему лук.

В зимние кампании монголы были одеты в меховые шапки и шубы, войлочные носки и тяжелые кожаные сапоги. После завоевания Китая они круглогодично носили шелковое нижнее белье. Каждый монгольский воин имел при себе запас сушеного мяса и молока, кожаный кувшин для воды или кумыса, набор для отточки стрел, шило, иголку и нитку.

До Чингисхана монголы не имели артиллерии. Они познакомились с осадными механизмами в Китае и встретили их вновь в Средней Азии. Механизмы, использовавшиеся монголами, были, в основном, передневосточного типа и имели дистанцию поражения 400 метров. Те, что швыряли глыбы или камни при высокой траектории, работали с тяжелым противовесом (как требюше на Западе). Приспособления для метания копий (баллисты) отличались гораздо большей точностью.

3. Тренировка. Подготовка к лагерной жизни начиналась для любого монгола в раннем детстве. Каждый мальчик или девочка должны были адаптироваться к сезонной миграции рода, пасшего свои стада. Верховая езда считалась не роскошью, а необходимостью. Охота была дополнительным занятием, которое в случае потери стада могло стать необходимым для выживания. Каждый монгольский мальчик начинал учиться держать в руках лук и стрелы в три года.

Охота также рассматривалась как отличная тренировочная школа для взрослых воинов, насколько нам известно из включенного в Великую Ясу статута об охоте. Правила Ясы относительно большой охоты делают очевидным, что это занятие играло роль армейских маневров.

«Любой, кому надлежит воевать, должен быть обучен обращению с оружием. Он должен быть знаком с преследованием, чтобы знать, как охотники подбираются к дичи, как они сохраняют порядок, как они окружают дичь в зависимости от числа охотников. Когда они начинают погоню, им необходимо сначала послать разведчиков, которым следует получить информацию. Когда (монголы) не заняты войной, они должны предаваться охоте и приучать к этому свою армию. Целью является не преследование как таковое, а тренировка воинов, которые должны обрести силу и стать опытными в обращении с луком и в других упражнениях »(Джувейни, разд. 4).

Начало зимы определялось как сезон большой охоты. Предварительно направлялись приказы войскам, прикрепленным к ставке великого хана, и в орду или в лагеря князей. Каждое армейское подразделение должно было выделить определенное количество людей для экспедиции. Охотники разворачивались как армия – с центром, правым и левым флангами, каждый из которых находился под командованием специально назначенного предводителя. Затем императорский караван – сам великий хан с женами, наложницами и запасами продовольствия – направлялся к главному театру охоты. Вокруг огромной территории, определенной для охоты, которая охватывала тысячи квадратных километров, формировался круг облавы, который постепенно сужался в течение периода от одного до трех месяцев, загоняя дичь к центру, где ожидал великий хан. Специальные посланники докладывали хану о ходе операции, наличии и числе дичи. Если круг не охранялся соответствующим образом и какая‑либо дичь исчезала, командующие офицеры – тысячники, сотники и десятники отвечали за это лично и подвергались суровому наказанию. Наконец, круг замыкался, и центр оцеплялся веревками по окружности десяти километров. Затем хан въезжал во внутренний круг, полный к этому времени различными ошарашенными, воющими животными, и начинал стрельбу; за ним следовали князья, а затем обычные воины, при этом каждый ранг стрелял по очереди. Бойня продолжалась несколько дней. Наконец группа стариков приближалась к хану и смиренно умоляла его даровать жизнь оставшейся дичи. Когда это совершалось, выжившие животные выпускались из круга в направлении ближайшей воды и травы; убитые же собирались и пересчитывались. Каждый охотник, по обычаю, получал свою долю.

4. Организация армии. Две основные черты военной системы Чингисхана – императорская гвардия и десятичная система организации армии – уже обсуждались нами. Необходимо сделать несколько дополнительных замечаний. Гвардия, или войска орды, существовала до Чингисхана в лагерях многих правителей кочевников, включая киданов. Однако никогда ранее она не была столь тесно интегрирована с армией как целым, как это случилось при Чингисхане.

Дополнительно каждый член императорской семьи, которому давался надел, имел свои собственные гвардейские войска. Следует вспомнить, что определенное количество юрт или семей было связано с ордой каждого члена императорской семьи, являвшегося владельцем надела. Из населения этих юрт любая хатун или любой князь имели разрешение набирать войска. Эти войска орды находились под командованием военачальника (нойона), назначенного императором в качестве управляющего хозяйством надела, или же самим князем в случае, когда он занимал высокое положение в армии. Предположительно, единица таких войск, в зависимости от ее размера, считалась батальоном или эскадроном одной из «тысяч» войск регулярной службы, в особенности, когда сам князь имел звание тысяцкого и сам командовал этой тысячей.

В войсках обычной армии меньшие единицы (десятки и сотни) обычно соответствовали родам или группам родов. Тысячное подразделение могло представлять собой комбинацию родов или маленькое племя. В большинстве случаев, однако, Чингисхан создавал каждое тысячное соединение из воинов, принадлежащих к различным родам и племенам. Десятитысячное соединение (тумен )почти всегда состояло из различных социальных единиц. Возможно это, хотя бы отчасти, было результатом сознательной политики Чингисхана, пытавшегося сделать большие армейские соединения приверженными скорее империи, нежели старым родам и племенам. В соответствии с этой политикой предводители больших соединений – тысячники и темники – назначались лично императором, и принципом Чингисхана было выдвижение каждой талантливой личности вне зависимости от социального происхождения.

Вскоре, однако, стала очевидной новая тенденция. Глава тысячи или десяти тысяч, если у него был способный сын, мог попробовать передать свою должность ему. Подобные примеры были частыми среди командиров войск орды, в особенности, когда военачальником был князь. Известны случаи передачи поста от отца к сыну. Однако подобное действие требовало личного утверждения императора, которое давалось далеко не всегда.

Монгольские вооруженные силы делились на три группы – центра, правой и левой руки. Поскольку монголы всегда разбивали свои палатки лицом к югу, левая рука означала восточную группу, а правая – западную. Специальные офицеры (юртчи )назначались для планирования диспозиции войск, направления движения армий в течение кампаний и расположения лагерей. Они также отвечали за деятельность разведчиков и шпионов. Должность главного юртчи может быть сравнена с должностью главного квартирмейстера в современных армиях. Черби имели своей обязанностью комиссариатские службы.

В правление Чингисхана вся военная организация была под постоянным наблюдением и инспекцией самого императора, и Великая Яса рекомендовала это будущим императорам.

«Он приказал своим наследникам проверять лично войска и их вооружение перед битвой, поставлять войскам все необходимое для похода и наблюдать за всем, вплоть до иголки и нитки, и если какой‑либо воин не имел необходимой вещи, то его надлежало наказать »(Макризи, разд. 18).

Монгольская армия была сплочена сверху донизу железной дисциплиной, которой подчинялись как офицеры, так и простые воины. Начальник каждого подразделения нес ответственность за всех своих подчиненных, а если сам он совершал ошибку, то его наказание было еще более жестоким. Дисциплина и тренировка войск и линейная система организации держали монгольскую армию в постоянной готовности к мобилизации в случае войны. А императорская гвардия – сердцевина армии – была в состоянии готовности даже в мирное время.

5. Стратегия и тактика. Перед началом большой кампании для обсуждения планов и целей войны собирался курултай. На нем присутствовали начальники всех крупных армейских соединений, они получали необходимые инструкции от императора. Разведчики и шпионы, прибывшие из страны, избранной в качестве объекта нападения, подвергались расспросам, и если сведений было недостаточно, то для сбора дополнительной информации отправлялись новые разведчики. Затем определялась территория, где надлежало сконцентрироваться армии до выступления, и пастбища вдоль дорог, по которым пойдут войска.

Большое внимание уделялось пропаганде и психологической обработке противника. Задолго до того как войска достигали вражеской страны, секретные агенты, находившиеся там, старались убедить религиозных инакомыслящих, что монголы установят веротерпимость; бедных, что монголы помогут им в борьбе против богатых; богатых купцов, что монголы сделают дороги безопаснее для торговли. Всем вместе обещали мир и безопасность, если они сдадутся без борьбы, и ужасную кару, если окажут сопротивление.

Войско входило на вражескую территорию несколькими колоннами, осуществлявшими операции на некотором расстоянии друг от друга. Каждая колонна состояла из пяти частей: центра, правой и левой рук, арьергарда и авангарда. Связь между колоннами поддерживалась через посланников или дымовыми сигналами. При наступлении армии, выставлялся наблюдательный контингент в каждой крупной крепости врага, в то время как мобильные части спешили вперед для столкновения с полевой армией противника.

Основной целью монгольской стратегии было окружение и уничтожение главного войска противника. Они пытались достигнуть этой цели – и обычно преуспевали, – используя тактику большой охоты – кольцо. Первоначально монголы окружали большую территорию, затем постепенно сужали и уплотняли кольцо. Способность командиров отдельных колонн к координации своих действий была поразительной. Во многих случаях они собирали силы для достижения главной цели с точностью часового механизма. Операции Субэдэя в Венгрии могут рассматриваться как классический пример этого метода. Если монголы при столкновении с основной армией противника не были достаточно сильны для прорыва ее линий, они изображали отступление; в большинстве случаев, неприятель принимал это за беспорядочное бегство и бросался вперед в погоню. Тогда, принимая свои навыки маневрирования, монголы неожиданно поворачивали назад и замыкали кольцо. Типичным примером этой стратегии была битва при Лигнице. В сражении на реке Сить русские были окружены до того, как они смогли предпринять какую‑либо серьезную контратаку.

Легкая кавалерия монголов первой входила в битву. Она изматывала врага постоянными атаками и отступлениями, а ее лучники поражали ряды противника с расстояния. Движения кавалерии во всех этих маневрах направлялись ее командирами с помощью вымпелов, а ночью использовались различного цвета фонари. Когда враг был в достаточной степени ослаблен и деморализован, в бой против центра или фланга бросалась тяжелая кавалерия. Шок от ее атаки обычно ломал сопротивление. Но монголы не считали свою задачу выполненной, даже выиграв решающее сражение. Одним из принципов стратегии Чингисхана было преследование остатков армии врага до ее окончательного уничтожения. Поскольку одного или двух туменов вполне хватало в таком случае для окончательного прекращения вражеского организованного сопротивления, другие монгольские войска делились на мелкие отряды и начинали систематически грабить страну.

Следует отметить, что со времени своей первой среднеазиатской кампании монголы приобрели весьма эффективную технику осады и окончательного штурма укрепленных городов. Если предвиделась длительная осада, на некотором расстоянии от города воздвигалась деревянная стена вокруг него, с тем чтобы предотвратить поставки извне и отрезать гарнизон от связи с местной армией за пределами городской территории. Затем, с помощью пленников или рекрутированных местных жителей, ров вокруг городской стены наполнялся фашинами, камнями, землей и всем, что было под рукой; осадные механизмы приводились в состояние готовности бомбардировать город камнями, наполненными смолой емкостями и копьями; вплотную к воротам подтягивались таранные установки. В конце концов в дополнение к инженерному корпусу монголы стали использовать в осадных операциях и пехотные войска. Они набирались из жителей иностранных государств, которые до этого были покорены монголами.

Высокая мобильность армии, а также выносливость и бережливость воинов, во многом упрощали задачу монгольской интендантской службы во время кампаний. За каждой колонной следовал верблюжий караван с минимумом необходимого. В основном предполагалось, что армия будет жить за счет покоренной земли. Можно сказать, что в каждой крупной кампании монгольская армия имела потенциальную базу необходимых запасов впереди, нежели в своем арьергарде. Это объясняет тот факт, что, согласно монгольской стратегии, захват больших территорий противника рассматривался и как выгодная операция, даже если армии были малы. С продвижением монголов их армия росла за счет использования населения покоренной страны. Городские ремесленники рекрутировались для службы в инженерных войсках или для производства оружия и инструментов; крестьяне должны были поставлять рабочую силу для осады крепостей и перемещения повозок. Тюркские и иные кочевые или полукочевые племена, ранее подчиненные враждебным властителям, принимались в монгольское братство по оружию. Из них формировались подразделения регулярной армии под командованием монгольских офицеров. В результате, чаще всего монгольская армия была числено сильнее в конце, нежели накануне кампании. В данной связи можно упомянуть, что ко времени смерти Чингисхана собственно монгольская армия насчитывала 129 000 бойцов. Вероятно, ее численность никогда не была больше. Только лишь рекрутируя войска из покоренных ими стран, монголы могли подчинить и контролировать такие огромные территории. Ресурсы каждой страны, в свою очередь, использовались для покорения следующей.

Первым европейцем, который в должной мере понял мрачное значение организации монгольской армии и дал ее описание, был монах Иоанн де Плано Карпини. Марко Поло описал армию и ее операции во время правления Хубилая. В Новое время, вплоть до недавнего периода, она привлекала внимание не многих ученых. Немецкий военный историк Ганс Дельбрюк в своей «Истории искусства войны» полностью игнорировал монголов. Насколько мне известно, первым военным историком, попытавшемся – задолго до Дельбрюка – адекватно оценить смелость и изобретательность монгольской стратегии и тактики, был русский генерал‑лейтенант М.И. Иванин. В 1839 – 40 гг. Иванин принял участие в русских военных действиях против Хивинского ханства, которые обернулись поражением. Эта кампания велась против полукочевых узбеков Центральной Азии, т.е. на фоне, навеивающем воспоминания о среднеазиатской кампании Чингисхана, что и стимулировало интерес Иванина к истории монголов. Его очерк «О военном искусстве монголов и центральноазиатских народов» был опубликован в 1846 г. В 1854 г. Иванин был назначен русским комиссаром, ответственным за отношения с внутренней Киргизской ордой и, таким образом, имел возможность собрать больше информации о тюркских племенах Центральной Азии. Позднее он вернулся к своим историческим занятиям; в 1875 г. после его смерти было опубликовано переработанное и расширенное издание написанной им книги. Работа Иванина была рекомендована в качестве учебника слушателям Императорской военной академии.

Только после первой мировой войны военные историки Запада обратили свое внимание на монголов. В 1922 г. появилась статья Анри Мореля о монгольской кампании XIII в. во «Французском военном обозрении». Пятью годами позже капитан Б.Х. Лиддел Харт посвятил Чингисхану и Субэдэю первую главу своей книги «Великие военачальники без прикрас». Одновременно исследование «периода великих походов монголов» было рекомендовано главой британского генштаба офицерам механизированной бригады. В течение 1932 и 1933 гг. начальником эскадрона К.К. Волкером была напечатана серия статей о Чингисхане в «Канадиэн дефенс квортерли». В переработанной форме они были позднее изданы в виде монографии под названием «Чингисхан» (1939 г.). В Германии Альфред Павликовски‑Чолева опубликовал исследование о военной организации и тактике центральноазиатских всадников в приложении к «Дойче кавалери цайтунг» (1937 г.) и еще одно, посвященное восточным армиям в целом, в «Байтраге цур гешихте дес Нэен унд Фернен Остен» (1940 г.) Вильям А. Митчел в своих «Очерках всемирной военной истории», которые появились в США в 1940 г., уделил Чингисхану столько же места, сколько Александру Великому и Цезарю. Итак, парадоксальным образом интерес к монгольской тактике и стратегии возродился в эру танков и самолетов. «Разве здесь не содержится урока для современных армий? »– вопрошает полковник Лиддел Харт. С его точки зрения, «бронемашина или легкий танк выглядит прямым наследником монгольского всадника.... Далее, самолеты кажутся обладающими теми же свойствами в еще большей степени, и может быть в будущем они будут наследниками монгольских всадников ». Роль танков и самолетов во второй мировой войне выявила справедливость предсказаний Лиддела Харта, по крайней мере, отчасти. Монгольский принцип мобильности и агрессивной силы кажется все еще правильным, несмотря на все различие между миром кочевников и современным миром технологической революции.

Интересные сведения о татаро-монгольском нашествии, которых вы наверняка не знали. Есть много сведений, которые заставляют взглянуть на привычную со школы версию иначе.

Все мы знаем из школьного курса истории о том, что Русь в начале XIII века была захвачена иноземным войском хана Батыя. Пришли эти захватчики из степей современной Монголии. Огромные полчища обрушились на Русь, беспощадные конные всадники, вооруженные согнутыми саблями, не знали пощады и одинаково хорошо действовали как в степях, так и в русских лесах, а замерзшие реки использовали, чтобы быстро передвигаться по русскому бездорожью. Говорили они на непонятном языке, были язычниками и обладали монголоидной внешностью.

Наши крепости не могли устоять перед искусными воинами, вооруженными стенобитными машинами. Страшные темные времена пришли для Руси, когда ни один князь не мог править без ханского “ярлыка”, для получения которого нужно было унизительно ползти на коленях последние километры до ставки главного хана Золотой Орды. Просуществовало “монголо-татарское” иго на Руси около 300 лет. И только после того, как иго было скинуто, Русь, отброшенная на века назад, смогла продолжить свое развитие.

Однако есть много сведений, которые заставляют взглянуть на привычную со школы версию иначе. Причем, речь не идет о каких-то секретных или новых источниках, которые историки просто не учли. Речь про все те же летописи и другие источники средневековья, на которые опирались и сторонники версии “монголо-татарского” ига. Часто неудобные факты оправдывают “ошибкой” летописца или его “неосведомленностью” или “заинтересованность”.

1. В “монголо-татарской” орде не было монгол

Оказывается, нет упоминай о воинах монголоидного типа в войсках “татаро-монголов”. С самого первого сражения “захватчиков” с русскими войсками на Калке в войсках “монголо-татар” были бродники. Бродники – это вольные русские дружинники, обитавшие в тех местах (предшественники казаков). А во главе бродников в том бою был воевода Плоскиня – русский и христианин.

Историки полагают, что участие русских в татарских войсках было принудительным. Но им приходится признать, что, “вероятно, позднее прекратилось принудительное участие в татарской армии русских воинов. Остались наемники, уже добровольно вступавшие в татарские войска” (М. Д. Полубояринова).

Ибн-Батута писал: “В Сарае Берке было много русских”. Более того: “Главную массу вооруженных обслуживающих и рабочих сил Золотой Орды составляли русские люди” (А. А. Гордеев)

“Представим себе всю нелепость ситуации: победители-монголы зачем-то передают оружие завоеванным им “русским рабам”, а те (будучи вооружены до зубов) спокойно служат в войсках завоевателей, составляя в них “главную массу”! Напомним еще раз, что русские якобы были только что побеждены в открытой и вооруженной борьбе! Даже в традиционной истории Древний Рим никогда не вооружал только что завоеванных им рабов. На протяжении всей истории победители отбирали у побежденных оружие, а если и принимали их потом на службу, то те составляли ничтожное меньшинство и считались, конечно, ненадежными.”

“А что же можно сказать о составе войск Батыя? Венгерский король писал папе римскому: “Когда государство Венгрии от вторжения монгол, как от чумы, в большей части, было обращено в пустыню, и как овчарня было окружено различными племенами неверных, именно: русскими, бродниками с востока, булгарами и другими еретиками с юга…”

“Зададим простой вопрос: а где же здесь монголы? Упоминаются русские, бродники, булгары – то есть славянские и тюркские племена. Переведя слово “монгол” из письма короля, получим попросту, что “вторглись великие (= мегалион) народы”, а именно: русские, бродники с востока. Поэтому наша рекомендация: полезно всякий раз заменять греческое слово “монгол = мегалион” его переводом = “великий”. В результате получится вполне осмысленный текст, для понимания которого не нужно привлекать каких-то далеких выходцев с границ Китая (о Китае, кстати, во всех этих донесениях нет ни слова).” (Г.В. Носовский, А.Т. Фоменко)

2. Непонятно, сколько было “монголо-татар”

А сколько было монголов к началу Батыева похода? Мнения по этому поводу разнятся. Точных данных нет, так что есть только оценки историков. В ранних исторических трудах предполагалось, что армия монголов составляет около 500 тыс. всадников. Но чем современней историческая работа, тем меньше становится войско Чингизхана. Проблема в том, что для каждого всадника нужно 3 лошади, а табун из 1,5 млн. лошадей не может передвигаться, так как передние лошади съедят весь подножный корм и задние просто умрут с голоду. Постепенно историки сошлись на том, что армия “татаро-монгол” не превышала 30 тыс., что, в свою очередь, маловато для захвата всей России и ее порабощения (не говоря про остальные завоевания в Азии и Европе).

Кстати, население современной Монголии – чуть больше 1 млн., в то время, как еще за 1000 лет до покорения Китая монголами, там уже было более 50 млн.. А население Руси уже в X веке составляло примерно 1 млн. При этом ничего неизвестно про нацеленный геноцид в Монголии. То есть непонятно, могло столь малое государство покорять такие большие?

3. В монгольских войсках не было монгольских лошадей

Считается, что секретом монгольской конницы была особая порода монгольских лошадей – выносливая и неприхотливая, способная самостоятельно добывать корм даже зимой. Но это у себя в степи они могут разбить наст копытом и поживиться травкой когда пасутся, а что они смогут добыть русской зимой, когда все заметено метровым слоем снега, да еще нужно везти наездника. Известно, что в средневековье был малый ледниковый период (то есть климат был жестче, чем сейчас). Кроме того, специалисты по коневодству на основании миниатюр и других источников почти единогласно утверждают, что монгольская кавалерия воевала на туркменках – лошадей совсем другой породы, которые зимой без помощи человека прокормиться не могут.

4. Монголы занимались объединением русских земель

Известно, что Батый вторгся на Русь в момент перманентной междоусобной борьбы. Кроме того остро стоял вопрос престолонаследования. Все эти междоусобицы сопровождались погромами, разорением, убийствами и насилием. Например, Роман Галицкий зарывал живьем в землю и жег на кострах своих непокорных бояр, рубил”по суставам”, сдирал кожу с живых. По Руси разгуливала банда князя Владимира, выгнанного с галицкого стола за пьянство и разврат. Как свидетельствуют летописи, эта удалая вольница “тащила на блуд” девиц и замужних женщин, убивала священников во время богослужения, а в церкви ставила коней. То есть, шла обычная междоусобица с нормальным средневековым уровнем зверства, такая же, как на западе в то время.

И, вдруг, появляются “монголо-татары”, которые стремительно начинают наводить порядок: появляется строгий механизм престолонаследия с ярлыком, выстраивается четкая вертикаль власти. Сепаратистские поползновения отныне пресекаются на корню. Интересно, что нигде, кроме Руси, монголы не проявляют такой озабоченности наведения порядка. А ведь согласно классической версии, в империи монголов находится половина тогдашнего цивилизованного мира. Например, во время своего западного похода, орда жгет, убивает, грабит, но не облагает данью, не пытается выстроить вертикаль власти, как на Руси.

5. Благодаря “монголо-татарскому” игу Русь переживала культурный подъем

С появлением “монголо-татарских захватчиков” на Руси начинается расцвет православной церкви: возводится множество храмов, в том числе и в самой орде, происходит возвышение церковных санов, церковь получает множество льгот.

Интересно, что письменный русский язык во времена “ига” выводит на новый уровень. Вот что пишет Карамзин:

“Язык наш, – пишет Карамзин, – от XIII до XV века приобрел более чистоты и правильности”. Далее, по Карамзину, при татаро-монголах вместо прежнего “русского, необразованного наречия писатели тщательнее держались грамматики церковных книг или древнего сербского коему следовали они не только в склонениях и спряжениях, но и в выговоре”.

Итак, на Западе возникает классическая латынь, а у нас – церковнославянский язык в его правильных классических формах. Применяя те же стандарты, что и для Запада, мы должны признать, что монгольское завоевание стало эпохой расцвета русской культуры. Странные завоеватели были монголы!

Интересно, что не везде “захватчики” были так снисходительны к церкви. В польских хрониках есть сведения о резне, учиненной татарами среди католических священников и монахов. Причем убиты они были уже после взятия города (то есть не в пылу схватки, а намеренно). Это странно, так как классическая версия говорит нам об исключительной веротерпимости монголов. А вот в русских землях монголы старались опереться на на духовенство, предоставляя церкви существенные поблажки, вплоть до полного освобождения от налогов. Интересно, что и сама русская церковь проявляла удивительную лояльность к “иноземным захватчикам”.

6. После великой империи ничего не осталось

Классическая история говорит нам, что “монголо-татарам” удалось построить огромное централизованное государство. Однако, это государство пропало и не оставило после себя следов. В 1480 году Русь окончательно скинуло с себя иго, но уже во второй половине XVI века началось продвижение русских на восток - за Урал, в Сибирь. И не встретили никаких следов былой империи, хотя прошло всего 200 лет. Нет крупных городов и селений, нет ямского тракта длиной в тысячи километров. Имена Чингизхана и Батыя никому не знакомы. Есть только редкое кочующее население, занятое разведением скота, рыболовством, примитивным земледелием. И никаких преданий о великих завоеваниях. Кстати, и великий Каракорум так и не был найден археологами. А ведь это был огромный город, куда уводили тысячами и десятками тысяч ремесленников, огородников (кстати, интересно, как их гнали по степям 4-5 тыс. км).

Не осталось также и письменных источников после монголов. В русских архивах не было найдено “монгольских” ярлыков на княжение, которых должно было много, зато есть много документов того времени на русском. Было найдено несколько ярлыков но уже в XIX веке:

Два-три ярлыка, найденных в XIX веке Причем не в государственных архивах, а в бумагах историков Например, знаменитый ярлык Тохтамыша, по свидетельству князя М А Оболенского, был обнаружен лишь в 1834 году “в числе бумаг, находившихся некогда в Краковском коронном архиве и бывших в руках польского историка Нарушевича” По поводу этого ярлыка Оболенский писал: “Он (ярлык Тохтамыша - Авт) разрешает положительно вопрос на каком языке и какими буквами писались древние ханские ярлыки к великим князьям русским Из доселе известных нам актов - это второй диплом” Оказывается, далее, что этот ярлык “писан разнохарактерными монгольскими письменами, бесконечно разнствующими, нисколько не сходными с напечатанным уже господином Гаммером ярлыком Тимур-Кутлуя 1397 года”

7. Русские и татарские имена трудно отличить

Старые русские имена и прозвища не всегда походили на современные нам. Вот такие старые русские имена и прозвища вполне можно принять за татарские: Мурза, Салтанко, Татаринко, Суторьма, Ейанча, Вандыш, Смога, Сугоняй, Салтырь, Сулейша, Сумгур, Сунбул, Сурьян, Ташлык, Темир, Тенбяк, Турсулок, Шабан, Кудияр, Мурад, Неврюй. Эти имена носили русские люди. А вот, например, у татарского царевича Олекса Неврюй - славянское имя.

8. Монгольские ханы браталсиь с русской знатью

Часто упоминается, что русские князья и “монгольские ханы” становились побратимами, родичами, зятьями и тестями, ходили в совместные военные походы. Интересно, что ни в одной другой разбитой или захваченной ими стране, татары так себя не вели.

Вот еще один пример удивительной близости нашей и монгольской знати. Столица великой империи кочевников находилась в Каракоруме. После смерти великого хана приходит время выборов нового владыки, в котором должен принять участие в том числе и Батый. Но сам Батый в Каракорум не едет, а посылает туда представлять свою персону Ярослава Всеволодовича. Казалось бы, более важной причины, чтобы поехать в столицу империи, и придумать нельзя. Вместо этого Батый посылает князя из захваченных земель. Удивительно.

9. Супер-монголо-татары

Теперь поговорим о возможностях “монголо-татар”, об их уникальности в истории.

Камнем преткновения для всех кочевников было взятие городов и крепостей. Есть только одно исключение - армия Чингизхана. Ответ историков прост: после захвата Китайской империи, армия Батыя овладела самими машинами и техникой ее использования (либо взяла в плен специалистов).

Удивительно, что кочевникам удалось создать сильное централизованное государство. Дело в том, что в отличие, от земледельце - кочевники не привязаны к земле. Поэтому, при любом недовольстве они могут просто взять и уйти. Например, когда в 1916 году царские чиновники чем-то допекли казахов-кочевников, они взяли и перекочевали в соседний Китай. А ведь нам говорят, что монголам это удалось в конце XII века.

Непонятно, как Чингизхан мог уговорить своих соплеменников на поход “к последнему морю”, не зная карт и вообще ничего о тех, с кем придется вступить в схватку по пути. Это не набег на соседей, которых хорошо знаешь.

Все взрослые и здоровые мужчины у монгол считались воинами. В мирное время они вели свое хозяйство, а в военное время брались за оружие. Но кого оставляли “монголо-татары” у себя дома после того, как ушли на десятилетия в походы? Кто пас их стада? Старики и дети? Получается, что в тылу у этого войска не было сильной экономики. Тогда непонятно, кто обеспечивал бесперебойное снабжение продовольствием и вооружением армию монголов. Это сложная задача даже для больших централизованных государств, не говоря уже о государстве кочевников со слабой экономикой. Кроме того, размах монгольских завоеваний сопоставим с театром военных действий II мировой войны (причем с учетом битв с Японией, а не только Германии). Поставки вооружения и провианта представляются просто невозможными.

В XVI веке началось покорение Сибири казаками было делом нелегким: потребовалось около 50 лет, чтобы с боями пройти несколько тысяч километров до Байкала, оставляя за собой цепочку укрепленных острогов. Однако у казаков было в тылу сильное государство, откуда они могли черпать ресурсы. А военная подготовка народов, обитавших в тех местах не шло ни в какое сравнение с казачьим. Однако “монголо-татарам” удалось пройти вдвое большее расстояние в обратном направлении за пару десятков лет, завоевывая государства с развитыми экономиками. Звучит фантастично. Были и другие примеры. Например, в XIX веке американцам потребовалось около 50 лет, чтобы пройти расстояние в 3-4 тысячи км.: индейские войны были ожесточенными и потери армии США были значительными, несмотря на гигантское техническое превосходство. С подобными проблемами столкнулись европейские колонизаторы в Африке в XIX веке. Легко и быстро получилось только у “монголо-татар”.

Интересно, что все крупные походы монголов на Руси были зимними. Это нехарактерно для кочевых народов. Историки говорят нам, что это позволяло им быстро передвигаться по замерзшим рекам, но это, в свою очередь, требует хорошего знания местности, чем не могут похвастаться пришлые завоеватели. Одинаково успешно воевали они и в лесах, что тоже странно для степняков.

Есть сведения, что ордынцы распространяли поддельные грамоты от имени венгерского короля Белы IV, чем внесли большую неразбериху в стан неприятеля. Неплохо для степняков?

10. Выглядели татары как европейцы

Современник монгольских войн, персидский историк Рашид-ад-Дин пишет, что в роду Чингисхана дети “рождались большей частью с серыми глазами и белокурые”. Облик Батыя хронисты описывают в похожих выражениях: светловолос, светлобород, светлоглаз. Между прочим, титул “Чингис” переводится, по некоторым данным, как “море” или “океан”. Возможно, это связано с цветом его глаз (вообще, странно, что в монгольском языке XIII века есть слово “океан”).

В битве под Лигнице, в разгар схватки польских войсках возникает паника, и они обращаются в бегство. По свидетельствам некоторых источников эта паника была спровоцирована хитроумными монголами, которые затесались в боевые порядки польских дружин. Выходит, что “монголы” выглядели как европейцы.

В 1252-1253 годах из Константинополя через Крым в ставку Батыя и дальше в Монголию проезжал со свитою посол короля Людовика IX Вильям Рубрикус, который, проезжая по нижнему течению Дона, писал: “Повсюду среди татар разбросаны поселения русов; русы смешались с татарами… усвоили их порядки, а также одежду и образ жизни. Женщины украшают свои головы головными уборами, похожими на головные уборы француженок, низ платья опушают мехами, выдрой, белками и горностаем. Мужчины носят короткую одежду; кафтаны, чекмини и барашковые шапки… Все пути передвижения в обширной стране обслуживаются русами; на переправах рек - повсюду русы”.

Рубрикус едет по Руси всего через 15 лет после ее завоевания монголами. Не слишком ли быстро русские смешались с дикими монголами, переняли их одежду, сохранив ее до начала XX века, а также порядки и образ жизни?

В то время “Русью” называлась не вся Россия, а только: Киевское, Переяславское и Черниговское княжества. Часто встречались упоминания поездок из Новгорода или Владимира в “Русь”. Например, Смоленские города уже еще не считались “Русью”.

Слово “орда” часто упоминается не по отношению к “монголо-татарам”, а просто к войскам: “шведская орда”, “немецкая орда”, “орда залесская”, “Земля Казачей Орды”. То есть означает просто - войско и никакого “монгольского” калорита в нем нет. Кстати, на современном казахском “Кзыл-Орда” переводится как “Красная армия”.

В 1376 г. русские войска вступили в Волжскую Булгарию, осадили один из ее городов и вынудили присягнуть жителей на подданство. В город были посажены русские чиновники. Согласно традиционной истории получилось, что Русь, будучи вассалом и данником “Золотой Орды”, организует военный поход на территорю государства, являющегося частью этой “Золотой Орды” и заставляет принести его вассальную клятву. Что касается письменных источников из Китая. Например, в промежуток 1774-1782 в Китае изъятия проводились 34 раза. Был предпринят сбор всех пчатных книг, когда-либо вышедших в Китае. Связано это было с политическим видением истории правящей династией. Кстати, у нас тоже произошла смена династии Рюриковичей на Романовых, так что исторический заказ вполне вероятен. Интересно, что теория “монголо-татарского” порабощения Руси родилась не в России, а в среде немецкий историков гораздо позже самого предполагаемого “ига”.