Какая партия избрала основным средством борьбы террор. Революционный терроризм в Российской империи: метод борьбы с самодержавием? Формы и методы терроризма

Рождение терроризма в России

Иногда можно встретить утверждение, что традиции революционного заложили декабристы, попытавшиеся в декабре 1825 года вооружённым путём свергнуть существовавшую власть. При том, что сама идея вооружённого метода изменения государственного устройства действительно созвучна принципам революционного и любого политического терроризма, с научной точки зрения считать декабристов первыми революционными террористами неправильно. Восстание 14 декабря 1825 года можно рассматривать как попытку государственного переворота (по мнению некоторых, дворцового переворота) с помощью армейских частей, однако это не являлось актом революционного террора.

Непосредственно революционный террор в Российской империи начал зарождаться в шестидесятые годы XIX века в среде радикальных революционеров, считавших, что царские либеральные реформы недостаточны для улучшения жизни народа и нужны более коренные преобразования. На эти преобразования самодержавие добровольно не пойдёт, следовательно, ради блага всего народа нужно прибегнуть к террору против малочисленной группы руководителей и охранителей режима. Первым русским революционным террористом считают Дмитрия Каракозова, совершившего покушения на Александра II в 1866 году.

Однако по-настоящему революционный террор конца позапрошлого столетия развернулся после 1878 года, когда Вера Засулич стреляла в петербургского градоначальника Трепова за его издевательства над политическими заключёнными. Суд присяжных оправдал Засулич и это стало сигналом для революционеров – они посчитали, что общество уже настолько устало от самодержавия, что молчаливо одобряет террор против него. Второй пик революционного террора в Российской империи пришёлся на начало XX века и был спровоцирован Кровавым воскресеньем 1905 года и последующими революционными событиями.

Кто применял революционный террор

На разных этапах своего существования и деятельности террор как метод политической борьбы с самодержавием (во-первых, как способ дезорганизация функционирования режима, во-вторых, как метод повышения аполитической активности населения) использовали большинство революционных организаций и партий Российской империи второй половины XIX – начала XX веков. Однако некоторые организации использовали революционный террор особенно широко или достигли в нём особенных успехов. Первой по-настоящему успешной на этом поприще оказалась организация «Народная воля». При том, что большинство её участников занимались иными методами политической борьбы (издание революционной литературы и периодики, агитации среди населения, организация собственных ячеек в различных сфера деятельности и так далее), эта организация вошла в историю именно благодаря своим террористическим акциям, направленным против высокопоставленных представителей власти. И прежде всего, это была настоящая охота на Александра II , который чудом пережил два покушения со стороны народовольцев, в 1879 и 1880 годах, однако не смог пережить третьего, 1 марта 1881 года. Впрочем, уже через несколько лет «Народная воля» потеряла своё влияние.

В начале XX века достойными наследникам террористической деятельности народовольцев стала партия социалистов-революционеров, общеупотребимое название которых звучало как эсеры (устное произношение письменного сокращение «с-р»). При этом эсеры декларировали террор как основное содержание политической борьбы против самодержавия (в отличие от народовольцев) уже с самого начала существования своей партии, с 1901 года. Внутри партии была создана законспирированная Боевая организация, которая занималась подготовкой и проведением наиболее важных акций. Первым из громких терактов Боевой организации стало убийство в 1902 году министра внутренних дел Сипягина, а самыми громкими операциями стали успешные покушения на министра внутренних дел Плеве (1904) и московского градоначальника великого князя Сергея Александровича (1905). После пика революционного террора (1905-1907) активность и значение социалистов-революционеров снизились – во многом из-за успешных действий против неё полиции.

Что касается революционного террора в исполнении партии большевиков, то до 1905 года они практически не участвовали в этой форме политической борьбы. В партии существовали свои боевые организации, однако до самой революции 1905 года они не осуществляли серьёзных террористических актов. Отчасти это было связано с тем, что основными «игроками» на этом поле деятельности были эсеры и вступать с ними в конкуренцию было заведомым проигрышем. С другой, позиция Ленина в то время заключалась в критике эсеров и в частности их террористической тактики. Однако после начала первой революции большевики стали активно использовать террор, причём как в его организованной форме (покушения на конкретных лиц и так называемые экспроприации (ограбления с целью получения денег на деятельность партии)), так и в стихийной, направленной против всех представителей власти или сторонников самодержавия. Впоследствии многое из этого опыта было использовано большевиками уже в ходе «красного террора» в ходе Гражданской войны.

Контрольная работа по истории за 1 полугодие

по теме «Россия и мир в первой четверти XX в.»

ФИ__________________________________________________________ «_____»кл.

Часть 1

1. Использовала террор партия:

а) меньшевиков б) большевиков в) эсеров г) октябристов

2. Русско-японская война охватила период

а) 1900-1903гг. б) 1904-1905гг. в) 1905-1907гг. г)1903-1904гг.

3. Какие страны входили в Антанту?

а) Россия, Англия, Австрия б) Германия, Австрия, Италия

в) Россия, Англия, США г) Россия, Англия, Франция

4. После русско-японской войны территориальные потери России выразились в передаче Японии:

а) Южного Сахалина б) Курильских островов

в) Сахалина г) Сахалина с прилегающими островами

5. Не соответствовали событиям русско-японской войны сражение:

а) Цусимское б) под Плевной в) под Ляояном г) Мукденское

6. В сражениях русско-японской войны русскими войсками командовали:

а) С.Ю. Витте, В. В. Шульгин; б) А.А. Брусилов, А.В. Самсонов;

в) С.О. Макаров, З.П. Рожественский; г) С.О. Макаров, А.А. Брусилов.

а) С.Ю. Витте б) В.К. Плеве в) П.А. Столыпин г) А.И. Гучков

8. Аграрная реформа П.А.Столыпина предусматривала:

а) свободный выход крестьян из общины

б) поддержку крестьянских общин государством

в) передачу всей земли в руки крестьянам

г) развитие крестьянской кооперации

а) крестьян б) рабочих в) буржуазии г) солдат

10. К истории I мировой войны не относится название:

а) Верден б) Ипр в) Перл-Харбор г) Компьен

11. В начале XX века лидером партии кадетов был:

а) В.И.Ленин б) А.И.Гучков в) В.М.Чернов г) П.А.Милюков

12. Меньшевики представляли

а) анархизм в) Монархизм

б) российскую социал-демократию г) буржуазно-либеральное движение

13. Каков был политический строй России в XX веке (до революции 1905 г.)

а) парламентская республика б) конституционная монархия

в) неограниченная монархия г) президентская республика

14. Лидером «Союза русского народа» был:

а) А.И. Гучков б) В.И. Ленин в) В.М. Пуришкевич г) Ю.О. Мартов

15. В начале ХХ века либеральное российское движение представляли:

а).кадеты б)социалисты-революционеры в)октябристы г)черносотенцы

16. Вооруженное восстание большевиков в Петрограде было проведено (по старому стилю):

17. Один из первых документов новой большевистской власти:

а) декрет об образовании Красной Армии

б) декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа

в) положение Временного правительства

г) декрет о мире

18. Двоевластие это:

1) ситуация в России после падения самодержавия, когда наряду с Временным правительством по некоторым вопросам общественной жизни общегосударственные решения выносил и осуществлял Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов, не считаясь с мнением правительства

2) ситуация в Петрограде в начале июля 1917 г., когда взбунтовавшиеся солдаты вышли из-под контроля Временного правительства

3) ситуация в России в конце августа 1917 г., когда страной одновременно руководили А.Ф. Керенский и Л.Г. Корнилов

4) ситуация в России когда II Государственная Дума начала действовать совместо с Временным правительством

Часть 2

1. Прочтите отрывок из Постановления, принятого на II Всероссийском съезде Советов в октябре 1917 г., и напишите пропущенное в тексте название.

«Образовать для управления страной, впредь до созыва _______________________ собрания, временное рабочее и крестьянское правительство, которое будет именоваться Советом Народных Комиссаров…».

2. Установите последовательность событий
а) провозглашение России республикой б) Победа вооруженного восстания в Москве
в) Принятие Декрета о мире г) Установление двоевластия

Часть 3

Прочитайте документ и кратко ответьте на вопросы.

1 Из воспоминаний меньшевика Н.Н. Суханова об уходе меньшевиков и эсеров со II Всероссийского съезда Советов:

«Итак, дело сделано. Мы ушли неизвестно куда и зачем, разорвав с Советом, смешав себя с элементами контрреволюции, дискредитировав и унизив себя в глазах масс, подорван все будущее своей организации

и своих принципов. Этого мало: мы ушли, совершенно развязав руки большевикам, сделав их новыми господами всего положения, уступив им целиком всю арену революции... Мы своими руками отдали большевикам монополию над советами, над массами, над революцией. По собственной неразумной воле мы обеспечили победу всей “линии Ленина”».

С1. Чем был так обеспокоен Н.Н. Суханов?

С2.В чем выразился вклад меньшевиков и эсеров в формирование однопартийной системы страны?

Идеи “перестройки” в СССР сначала вызвали значительный интерес к историческому прошлому нашей страны. Однако изучение и анализ этого прошлого оказались в значительной степени заидеологизированными, причем как со стороны набиравших политические “очки” либералов, так и их противников. Поэтому важно вернуться к обстоятельному и объективному рассмотрению некоторых, недавно еще привлекавших общественное внимание и ныне забытых, проблем.

Одной из них является вопрос о месте терроризма в стратегии и тактике действий большевистской партии. Еще недавно, как известно, она безоговорочно обвинялась кв приверженности терроризму.

Но так ли это на самом деле?

Нам кажется полезным спокойно разобраться в этом вопросе, рассматривая его по работам В.И.Ленина, бывшего одним из главных идеологов и вождей российской социал-демократии начала нашего века.

Подобное исследование, на наш взгляд, представляется актуальным еще и потому, что, как известно, предыдущий этап политической истории России характеризовался именно открытой террористической борьбой народовольцев против самодержавного режима.

Идеология, опыт и традиции революционеров-террористов не могли не оказывать существенного влияния на взгляды их преемников.

В этой связи обсуждение вопроса о месте и роли терроризма (или “террора”, как он именовался в те далекие годы), в революционной борьбе было вполне закономерным.

Был ли Ленин сторонником политического, пусть и “революционного” терроризма? Отнюдь нет.

Еще в 1897 году, в написанной в ссылке брошюре “Задачи русских социал-демократов”, что явилась ответом на широкую дискуссию по этому вопросу в обществе, он писал о предшественниках и сторонниках социалистов-революционеров, или, попросту, эсеров: “безыдейность и беспринципность ведут их на практике к “революционному авантюризму”, выражающемуся... и в их шумной проповеди “систематического” террора...” (Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 5-е издание, т.2, с.439. Далее по тексту в скобках будут указываться соответствующие тома и страницы этого издания).

Как видно из приведенной цитаты, Ленин не только терроризм, но и пропаганду его относил к “революционному авантюризму”.

В 1899 году, в “Проекте программы нашей партии”, - этот не публиковавшийся в то время документ стал предметом для дискуссии в среде социал-демократов, - говоря о вопросах тактики Ленин отмечал: “сюда же относится... и вопрос о терроре: обсуждение этого вопроса, и, конечно, не с принципиальной, а с тактической стороны, непременно должны поднять социал-демократы, ибо рост движения сам собой, стихийно приводит к участившимся случаям убийств шпионов, к усилению страстного возмущения в рядах рабочих и социалистов, которые видят, что все большая и большая часть их товарищей замучивается насмерть в одиночных тюрьмах и в местах ссылки. Чтобы не оставлять места недомолвкам, оговоримся теперь же, что, по нашему лично мнению, террор является в настоящее время нецелесообразным средством борьбы, что партия (как партия ) должна отвергнуть его (впредь до изменения условий, которое могло бы вызвать и перемену тактики) и сосредоточить все свои силы на укреплении организации и правильной доставки литературы.” (т.4, с.223).

Отстаивая эту позицию, в статье “Попятное направление в русской социал-демократии”, появившейся в том же году, Ленин, передавая психолого-политическую атмосферу того времени, писал: “в либеральных и радикальных салонах буржуазного “общества” социал-демократы могли слышать нередко сожаления о том, что революционеры оставили террор: люди, дрожавшие больше всего за свою шкуру и не оказавшие в решительный момент поддержки тем героям, которые наносили удары самодержавию, эти люди лицемерно обвиняют социал-демократов в политическом индифферентизме и жаждали возрождения партии, которая бы таскала для них каштаны из огня. Естественно, что социал-демократы проникались ненавистью к подобным людям и их фразам и уходили в более мелкую, но зато более серьезную работу пропаганды среди фабрично-заводского пролетариата.” (т.4, с.266-267).

Причем сторонниками террора выступала не только партия социалистов-революционеров (эсеры), но и зарубежные эмигранты, связанные как с “экономизмом” (журнал “Рабочее дело”), так и ставшие впоследствии меньшевиками (В.И.Засулич, Ю.О.Мартов и другие).

Отвечая на подобного рода предложения, №4 газеты “Искра” в мае 1901 года в статье “С чего начать?” писала: “нам говорят уже, что “исторический момент” выдвинул перед партией “совершенно новый” вопрос - о терроре... Вопрос о терроре совершенно не новый вопрос, и нам достаточно вкратце напомнить установившиеся взгляды русской социал-демократии.” .

“Суть дела именно в том, что террор выдвигается как самостоятельное и независимое от всякой армии средство единичного нападения. Да при отсутствии центральной и слабости местных революционных организаций террор и не может быть ничем иным. Вот по этому-то мы решительно объявляем такое средство борьбы при данных обстоятельствах несвоевременным, нецелесообразным, отвлекающим наиболее активных борцов от их настоящей, наиболее важной в интересах всего движения задачи, дезорганизующим не правительственные, а революционные силы.

Вспомните последние события: на наших глазах широкие массы городских рабочих и городского “простонародья” рвутся к борьбе, а у революционеров не оказывается штаба руководителей и организаторов. Не грозит ли при таких условиях уход самых энергичных революционеров в террор ослаблением тех боевых отрядов, на которые только и можно возлагать серьезные надежды? Не грозит ли это разрывом связи между революционными организациями и теми разрозненными массами недовольных, протестующих и готовых к борьбе, которые слабы именно своей разрозненностью? А ведь в этой связи - единственный залог нашего успеха.

Наш долг со всей энергией предостеречь от увлечения террором, от признания его главным и основным средством борьбы, к чему так сильно склоняются в настоящее время очень и очень многие.

При таких условиях для всякого, кто способен обозреть общие условия нашей борьбы, не забывая о них при каждом “повороте” исторического хода событий, - должно быть ясно, что лозунгом нашим в данный момент не может быть “идти на штурм”, а должно быть “устроить правильную осаду неприятельской крепости”. Другими словами: непосредственной задачей нашей партии не может быть призыв всех наличных сил теперь же к атаке, а должен быть призыв к выработке революционной организации, способной объединить все силы и руководить движением не только по названию, но и на самом деле, т.е. быть всегда готовой к поддержке всякого протеста и всякой вспышки, пользуясь ими для умножения и укрепления военных сил, годных для решительного боя.” (т.5, с.7-8).

Далее по этому вопросу в статье, опубликованной в декабрьском номере “Искры” за 1901 год, Ленин писал, что “не взяв в свои руки руководство общедемократическим движением, социал-демократия не может свергнуть самодержавие.” (т.5, с.365).

В предисловии к программной работе о задачах и тактике РСДРП “Что делать? Наболевшие вопросы нашего движения”, написанной в январе 1902 года на основе анализа событий предыдущего года, ставшего годом массовых протестных демонстраций в России, Ленин вновь подверг критике журнал “Рабочее дело”, редакция которого “в одно и тоже время преподносит нам и заявление: “мы думаем, что задачей социал-демократии не может быть и не должно быть противодействие подъему террористических настроений” (“Р.Д.”, №10, с.23) и резолюцию съезда: “Систематический наступательный террор съезд (зарубежных российских социал-демократических организаций - А.М.) признает несвоевременным. ...”.

“Как это замечательно ясно и связно!, -иронизирует Владимир Ильич, - Не противодействуем, но объявляем несвоевременным, притом объявляем так, что несистематический, а оборонительный террор “резолюцией” не отменяется!”.

Понятно, что в работе, признанной своего рода “альфой и омегой” партии нового типа, требовалось дать ясный и недвусмысленный ответ об отношении этой партии к терроризму. Причем ответ этот не мог быть лишь “для внешнего употребления”, а должен быть стать составной частью партийной идеологии, о чем и свидетельствует приводимый далее анализ идеологеммы терроризма:

“У “экономистов” и современных террористов есть один общий корень: это именно то преклонение перед стихийностью , о котором мы говорили как о явлении общем. ... Террористы преклоняются “перед стихийностью самого горячего возмущения интеллигентов, не умеющих или не имеющих возможности связывать революционную работу в одно целое с рабочим движением. Кто изверился или никогда не верил в эту возможность, тому действительно трудно найти иной выход своему возмущенному чувству и своей революционной энергии кроме террора.” (т.6, с.73, 75).

Разбирая одну из публикаций того времени, Ленин дает обстоятельный ответ всей “философии терроризма”, которой, по его мнению, страдали тогдашние - да и некоторые нынешние - “революционисты”. Отметим, попутно, что эта критика объективно оказывается направленной и против эсеровской и бакунинской апологии терроризма, которая, по нашему мнению, служила также и идейно-теоретической базой “левого” терроризма 50-х - 80-х годов нашего века на Западе.

А в 1902 году теоретик и будущий лидер большевиков писал:

“Очень интересно... отметить ту особенную аргументацию в защиту террора, которую выдвинула “Свобода” (журнал одной из “революционно-социалистических” групп российских эмигрантов, издававшийся в Швейцарии - А.М.).

Устрашающую роль террора она “совершенно отрицает” ... , но зато выдвигает его “эксцитативное” (возбуждающее) значение”. Это характерно, во-первых, как одна из стадий разложения и упадка того традиционного (до социал-демократического) круга идей, который заставляет держаться за террор. Признать, что правительство теперь “устрашить”, - а, следовательно, - и дезорганизовать, - террором нельзя, - значит, в сущности, совершенно осудить террор как систему борьбы, как программой освящаемую сферу деятельности.

Во-вторых, это... образец непонимания наших насущных задач в деле “воспитания революционной активности масс”. “Свобода” пропагандирует террор как средство “возбуждать” рабочее движение, дать ему “сильный толчок”. Трудно себе представить аргументацию, которая бы более нагладно опровергала сама себя! Неужели, спрашивается, в русской жизни мало еще таких безобразий, что что нужно выдумывать особые “возбуждающие” средства?

В том то и дело, что рабочие массы очень возбуждаются гнусностями российской жизни, но мы не умеем собирать, если можно так выразиться, и концентрировать все те капли и струйки народного возбуждения, которые высачиваются русской жизнью в качестве неизмеримо большем, чем все мы представляем и думаем, но которые надо именно соединить в один гигантский поток. ... Призывы же к терроризму, равно как и призывы к тому, чтобы придать самой экономической борьбе политический характер, представляют из себя разные формы отлынивания от самой настоятельной политической агитации. Это как раз и показывает, что террористы и “экономисты” недооценивают революционную активность масс, вопреки явному свидетельству весенних событий (имеются ввиду крупные демонстрации 1901 года, ставшие симптомом вызревания революционной ситуации в России - А.М.), причем одни бросаются искать искусственный “возбудителей”, другие говорят о “конкретных требованиях”. (т.6, с.105).

и вновь, возвращаясь к казавшейся ему крайне актуальной критике идеологии террора, Ленин пишет: “Группа “Свобода”, внося в программу террор, тем самым зовет к организации террористов, а такая организация действительно отвлекла бы наше войско от сближения его с толпой, которая еще, к сожалению, не спрашивает или мало спрашивает нас о том, когда и как открывать военные действия.” (там же, с.175).

В связи с опубликованием Донским комитетом РСДРП прокламации “К русским гражданам” по поводу убийства министра внутренних дел Сипягина, В.И. Ленин рекомендовал товарищам не впадать “в ту ошибку, которую делают социалисты-революционеры”. На первый план социал-демократы выдвигают рабочее (и крестьянское) движение. Требования к правительству они ставят от имени рабочего классо и всего народа (здесь и далее курсив мой - А.М.), а не с угрозой дальнейших покушений и убийств.” (т.6, с.371).

В мае 1902 года в редакционной статье “Смерть Сипягина и наши агитационные задачи” (“Искра”, №20, 1 мая 1902 г.) Г.В.Плеханов предупреждал об опасности “заражения идеей террора”: “Русское “общество” опять переживает теперь то оппозиционное настроение, в котором оно находилось лет двадцать назад и благодаря котолроиу оно сочуствовало “террористической” борьбе партии Народной воли. ... Некоторые социал-демократы начинают поговаривать о том, что демонстрации обходятся слишком дорого и что террористические действия скорее поведут к цели. Опыт семидесятых годов показал, что от таких разговоров недалеко и до мысли о “систематическом” терроре. Но тут и заключается серьезная опасность для нашего освободительного движения. Если бы это движение стало бы террористическим, то оно тем самым подорвало бы свою собственную силу. Его сила состоит в том, что идея политической свободы, увлекавшая некогда одну интеллигенцию, проникла в некоторые слои рабочего класса. Сознательная часть пролетариата является теперь самым надежным борцом за политическую свободу. ... Терроризм при наших нынешних условиях привел бы к тому, что из нее (революционной армии рабочего класса) выделились бы и слились бы с терроризмом отдельные личности и группы личностей, вся же остальная масса ее стала бы гораздо менее активной. ...

В наше время тайна политического успеха заключается в искусстве вызывать движение массы. Мы стоим на классовой точке зрения, а с этой точки зрения самым современным и совершенно независимым средством борьбы с царизмом была и остается агитация в рабочем классе для развития его политического сознания и организации его сил для дальнейшей, еще более упорной, все глубже и глубже проникающей, все более и более плодотворной и победоносной агитации. Только на фундаменте политического самосознания пролетариата может быть воздвигнуто здание русской политической победы.”.

Как видим, Плеханов повторяет основные доводы Ленина, что можно считать общей позицией ЦК и будущей группы большевиков по вопросу о терроризме и отношению к нему.

В следующем номере “Искры” в сообщении об избиении по приказу виленского губернатора фон Валя арестованных участников первомайской демонстрации, упоминалось, что “вполне достойным и при данных условиях необходимым ответом явилось произведенное 5-го мая покушение на фон Валя” (фон

Валь был легко ранен, покушавшийся на него Г.Д.Леккерт - казнен).

Однако и это замечание вызвало возражения Георгия Валентиновича, в связи с чем пришлось специально разъяснять ему, что вызвавший разногласия текст заметки стал вынужденным компромиссом, поскольку члены редколлегии газеты Ю.О.Мартов и В.И.Засулич считали необходимым выразить “моральную солидарность” с Леккертом. (т.46, с.499).

По просьбе Ленина Плеханов специально подготовил для очередного номера газеты статью об отношении к террору (“Русский рабочий класс и полицейские розги”, “Искра”, №22, 1902, 1 июля), в которой писал: “герой погиб, но иго царизма по-прежнему давит на израненные плечи рабочего класса, и по-прежнему позор розги угрожает всему трудящемуся населению России за малейшее проявление самосознания и независимости. Как избавиться от этой угрозы, одно существование которой есть кровная обида всему трудящемуся населению?

Наша ближайшая практическая задача заключается не в том, чтобы карать отдельных слуг царя, - мы все равно не в состоянии были бы покарать каждого из них, - а в том, чтобы вообще отбить у правительства охоту отвечать на демонстрации розгами.”

Примечательно, что на покушение Леккерта откликнулся и В.И.Чернов, один из признанных лидеров партии социалистов-революционеров (ПСР).

В статье “Террористический элемент в нашей программе”, солидаризируясь с Лениным в том, что “вопрос о своевременности или несвоевременности, вреде или пользе террористических действий вновь возродился в революционной литературе” , он заявлял: “сколько ни высказывали сомнений, сколько возражений не выставляли против этого способа борьбы партийные догматики, жизнь в который раз оказывалась сильнее их теоретических предубеждений. Террористические действия оказывались не то что “нужными” и “целесообразными”, а необходимым, неизбежным.”

Здесь мы видим прямо противоположную точку зрения по вопросу о терроре, что и подтверждает сам автор цитируемой статьи: “Даже “Искра”, выставившая в последнее время (см., например, №20 от 1-го мая) положения, что терроризм изолирует революционную партию и тем “обрекает ее на поражение”, “террор мешает организации, а, следовательно, и вообще политическому воспитанию рабочих”, - даже “Искра” не может закрывать глаза на действительность, и все ее сообщаемые фактические известия идут вразрез с принципиально антитеррорестической тенденцией газеты. ... Не “Искра” против террора. Ей кажется почему-то, что такой поворот в современном революционном движении... означал бы его сужение и грозил бы ему неудачей.”

А несколько месяцев спустя, в последнем за тот год номере газеты “Революционная Россия” сам Б.В.Савинков, заместитель руководителя “Боевой организации” ПСР, хотя тогда статья и была опубликована без подписи, подводил “Итоги террористической борьбы” с момента образования эсеровской партии.

“Влияние террористических идей было чрезвычайно велико в российском освободительном движении начала ХХ века” , - обоснованно подчеркивает один из немногих исследователей этого феномена О.В.Будницкий.

В.И.Ленин отмечал по этому поводу в 1916 году: “В России террористы (против которых мы всегда боролись), совершили ряд индивидуальных покушений, но в декабре 1905 года, когда дело наконец дошло до массового движения, до восстания... тогда-то как раз “террористы” и отсутствовали. В этом ошибка террористов.” (т.49, с.313).

В июле 1902 года, во в то время не опубликованной статье “Почему социал-демократия должна объявить решительную и беспощадную войну социалистам-революционерам?”, Ленин подчеркивал: “... ставя в свою программу террор и проповедуя его как средство политической борьбы в современной ее форме, социалисты-революционеры приносят этим самым серьезный вред движению, разрушая неразрывную связь социалистической работы с массой революционного класса. ... Организация террорестических актов отвлекает наши крайне немногочисленные организаторские силы от их трудной и далеко еще не выполненной задачи организации революционной рабочей партии, что на деле террор социалистов-революционеров является ничем иным, как единоборством , всецело осужденным опытом истории. Даже иностранные социалисты начинают смущаться той крикливой проповедью террора, которую ведут теперь наши социалисты-революционеры. ... Эти вредные иллюзии могут привести только к быстрому разочарованию и к ослаблению работы по подготовке натиска масс на самодержавие.” (т.6, с.375-376).

В августе и сентябре того же года “Искра” (№24 и 25) поместила статью Ленина “Революционный авантюризм”, в которой он, констатируя “новый поворот к террору в настроениях некоторых революционеров” (с.378), подчеркивал: “соц.-рев. наивно не замечают того, что их склонность к террору связана самой тесной причинной связью с тем фактом, что они с самого начала стали и продолжают стоять в стороне от рабочего движения, не стремясь даже сделаться партией ведущего свою классовую борьбу революционного класса.” (т.6, с.380-384).

В ноябре, в статье “Новые события и старые вопросы” (опубликованной в №29 “Искры”) Ленин вновь бичует “голоса в пользу повторения старой тактики отдельных политических убийств как необходимого и обязательного в настоящее время приема политической борьбы”, “нелепость и вред предпринятой с.-р. Попытки реставрировать народовольчество со всеми его теоретическими и тактическими ошибками.” (т.7, с.58-59).

Полемика с ПСР и ее органом “Революционной Россией” по вопросу о терроре продолжалась и позднее (см., например, т.7, с.335-340).

Летом 1903 года Ленин подготовил проект ряда резолюций ко II съезду РСДРП. Одна из них была специально посвящена вопросу о терроре:

“съезд решительно отвергает террор, т.е. систему единичных политических убийств, как способ политической борьбы, в высшей степени нецелесообразный, ... отвлекающий лучшие силы от насущной и настоятельно необходимой организационной и агитационной работы, разрушающий связь революционеров с массами революционных классов населения, поселяющих и среди самих революционеров и среди населения вообще самые превратные представления о задачах и способах борьбы с самодержавием.” (т.7, с.251).

Газета “Вперед” (№1), ставшая преемницей “старой”, ленинской “Искры”, вышедшая тиражом 7 тысяч экземпляров, в редакционной статье в декабре 1904 года писала по поводу убийства министра внутренних дел В.К.Плеве “Боевой организацией” (“БО”) партии эсеров: “... и чем удачнее было это террористическое предприятие, тем ярче подтверждает оно опыт всей истории русского революционного движения, опыт, предостерегающий нас от таких приемов борьбы, как террор. Русский террор был и остается специфически интеллигентским способом борьбы. И чтобы ни говорили нам о важности террора не вместо народного движения, а вместе с ним, факты свидетельствуют неопровержимо, что у нас индивидуальные политические убийства не имеют ничего общего с насильственными действиями народной революции.

Массовое движение в капиталистическом обществе возможно лишь как классовое рабочее движение.” (т.9, с.129-130). И продолжала: “... у нас так часто встречается сочуствие террору среди радикальных (или радикальничующих) представителей буржуазной оппозиции. Неудивительно, что из революционной интеллигенции особенно увлекаются террором (надолго или на минуты) именно те, кто не верит в жизненную силу пролетариата и пролетарской классовой борьбы.” (т.9, с.130).

После убийства Плеве меньшевистская “Искра” в листке “Рабочему народу” №16 открыто поддержала тактику индивидуального террора, за что и была подвергнута критике Лениным.

В вышедшем в феврале 1905 года в редакционной статье №7 “Вперед” он писал: социал-демократия России “боролась всегда не только против террора, но и против тех шатаний в сторону террора, которые обнаруживали не раз представители интеллигентского крыла нашей партии. Как раз поэтому спорили против террора и старая “Искра”, когда она писала в №48 ... “теперь же, когда демонстрация переходит в открытое сопротивление власти... наш старый терроризм перестает быть исключительно смелым приемом борьбы... Теперь героизм вышел на площадь; истинными героями нашего времени являются теперь те революционеры, которые идут во главе народной массы, встающей против своих мучителей. ...” (т.9, с.276-277).

Но, помимо этого открытого героизма, стране была нужна и другая, невидимая работа, о которой писалось так: “... стараться заводить такие связи, которые могли бы принести пользу (служащий в полиции, в банке, в суде, в тюрьме, на почте, телеграфе и т.д.) ... работы тут масса и притом такой работы, в которой громадную пользу может принести всякий, даже совершенно не способный к уличной борьбе...” (т.11, с.341).

Возвращаясь к вопросу о терроре в №1 (7 февраля 1906 года) газеты “Партийные известия” Ленин делает “маленькое отступление” о партизанских выступлениях: “Мы думаем, что сравнивать их с террором старого типа ошибочно. Террор был местью отдельным лицам. Террор был заговором интеллигентских групп. Террор был совершенно не связан ни с какими настроениями масс. Террор не подготовлял никаких боевых руководителей масс. Террор был результатом - а также симптомом и спутником - неверия в восстание, отсутствия условий для восстания.” (т.12, с.180).

А в октябре 1906 года продолжал в газете “Пролетарий”: “Старый террор, действия оторванных от масс одиночек, деморализующие рабочих, отталкивающие т них широкие круги населения, дезорганизующие движение, вредящие делу революции. Примеры, подтверждающие такую оценку, легко подсказываются из сообщаемых каждый день событий.” (т.14, с.15).

В резолюции “О партизанских выступлениях”, как понятие, весьма близкое к рассматриваемой проблеме, предложенной большевиками, но не принятой V съездом РСДРП в мае 1907 года, подчеркивалось: “... при данных условиях экономического и политического кризиса растущее недовольство широких народных масс, направляясь по линии наименьшего сопротивления, неизбежно выливается в формы отдельных партизанских актов против непосредственных виновников экономического и политического гнета;

3)что организация партизанских выступлений и участие в них социал-демократии допустимо лишь в момент непосредственной массовой борьбы;

4)что, с другой стороны, в настоящий момент сравнительного затишья партизанские выступления неизбежно вырождаются в чисто анархические приемы борьбы, ослабляя партию в ее борьбе против анархистской агитации в рабочем классе и внося деморализацию в ее собственные ряды;

5)что боевые дружины, существующие при партийных комитетах, принимая участие в партизанской борьбе при условиях настоящего момента неизбежно превращаются в замкнутые заговорщические кружки, отрываются от широких масс, и, деморализуясь, вносят дезорганизацию в ряды партии, - принимая все это во внимание, съезд признает... в настоящий момент, при отсутствии условий для массового революционного взрыва, партизанские выступления нежелательны и съезд рекомендует идейную борьбу с ними. ...” (См.: КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. -М. - 1983. -т.1, с.254-255).

Как видим, вопрос об отношении к политическому террору в России нашего века обсуждался весьма активно, причем далеко не большевики были его апологетами.

В июле 1908 года, что еще раз подчеркивает актуальность этого вопроса для революционного движения тех дней, В.И.Ленин в “Пролетарии” вновь критикует эсеровскую газету “Знамя труда” за “только перепев на тысячу ладов призывов к террору, да неумное, неумелое, наивное приспособление к этому, якобы новому, а на деле старому и очень старому приему взглядов на революцию, на массовое движение, на значение партии вообще и т.д.” (т.7, с.140).

В 1910 году, возвращаясь к нему в статье “Уроки революции”, посвященной революции 1905 года, Ленин назвал в качестве первого и основного ее урока тот, что “никакая героическая борьба одиночек-террористов не могла подорвать царского самодержавия.” (т.19, с.419).

Высоко ценя коллективные формы борьбы за лучшее будущее, Ленин радовался в январе 1913 года, что “проходит то время, когда одиночки-террористы могли говорить о “возбуждении” народа террором.” (т.19, с.419).

А в резолюции совещания ЦК РСДРП в 1913 году отмечал, что “партия с.-р. Продолжает официально отстаивать террор, история которого в России совершенно оправдала с.-д. Критику этого метода борьбы и закончилась крахом.” (т.22, с.60).

В одном из частных писем в октябре 1916 года по поводу убийства правым социал-демократом Ф.Адлером премьер-министра Австрии Штюрка, Ленин писал: “Мы остаемся... при нашем старом, подтвержденным опытом десятилетий убеждении, что индивидуальные террористические покушения являются нецелесообразным средством политической борьбы... в качестве революционной тактики индивидуальные покушения нецелесообразны и вредны.” (т.49, с.312).

“не терроризм, а систематическая, длительная, самоотверженная работа революционной пропаганды и агитации, демонстрации и т.д. и т.п. против лакейской оппортунистической партии, против империалистов, против собственных правительств, против войны - вот что нужнее.” (там же, с.313).

В речи на съезде швейцарской социал-демократической партии в ноябре 1916 года Ленин говорил:

“Опыт революции и контрреволюции в России подтвердил правильность более чем двадцатилетней борьбы нашей партии против террора как тактики.”

И добавлял: “Еще за четыре года до революции мы поддерживали применение насилия со стороны масс против угнетателей, особенно во время уличных демонстраций. Мы старались, чтобы каждый урок такой демонстрации усвоила вся страна. Мы стали все больше задумываться над организацией выдержанного и систематического сопротивления масс полиции и армии, над вовлечением посредством этого сопротивления возможно большей части армии в борьбу между пролетариатом и правительством, над привлечением крестьянства и войска к сознательному участию в этой борьбе. Вот та тактика, которую мы применяли в борьбе против терроризма и которая, по нашему глубокому убеждению, увенчалась успехом.” 9т.30, с.182-183).

В интервью корреспонденту шведской газеты “Фалькете дагблат политикен” 1 июля 1918 года Ленин отмечал, что “история русской революции показывает, что партия всегда прибегает к индивидуальному террору, если она не пользуется поддержкой масс.” (т.36, с.482).

Приведенные примеры, на наш взгляд, показывают, что проблемы терроризма и борьбы с ним не только волновали, но и широко обсуждались российским обществом в конце прошлого и начале нынешнего века.

Актуальна эта проблема для нашей страны и сегодня. Вот почему был необходим предпринятый нами краткий экскурс в историю этого вопроса.

С нормальными, красочными текстовыми выделениями, видеороликами, и дополнительными иллюстрациями статью можно прочесть тут:
http://bolshoyforum.com/forum/index.php?page=97

Тучи над городом встали.
В воздухе пахнет грозой…

Суверенитет народа выше суверенитета созданного им государства. Народ имеет право на восстание против нарушивших общественный договор правителей, писал всего несколько десятилетий спустя после английской революции, в своём «Учении о государстве и праве» великий английский философ Джон Локк. Современник восстания народа против своих правителей знал, о чём говорил, и не мог не отметить объективный характер событий. Власть имущие во все времена пытаются представить выступления против себя исключительно происками иностранных держав, отщепенцев, или даже иррациональных тёмных сил. Одно они до самого последнего момента отказываются признавать, - восстания собственного народа. Тем ни менее есть народные восстания, революционных масштабов, есть и предшествующие им события, указывающие на сгущающиеся тучи. И сколько бы не пытались, как в случае с февральской буржуазной революцией, современные лжеисторики, представить требование об отречении царя армией, государственными институтами Российской Империи, Государственной Думой, всем восставшим Петроградом сбродом пьяных солдат, сколько бы не отворачивались от обращения Священного Синода РПЦ, благословившего отречение, а царя, подписавшего его, факт остаётся фактом. Были объективные причины революции, были и предшествующие события. Не сразу удалось опрокинуть монстра феодализма; прежде чем собрать урожай, поле надо вспахать, и засеять. Для освежения в памяти истории, ещё двадцать лет назад известной любому школьнику, а ныне старательно замалчиваемой, дадим справку, тем более что это поможет нам сориентироваться в дне сегодняшнем, и попытаться предсказать будущее.

Революционный террор в Российской империи

Положение дел на сегодняшний день

По официальным данным в современной России есть только «кавказский» терроризм, большей частью там же, на Кавказе; социального, а тем более революционного терроризма нет и вовсе, если не считать таковым подрыв памятника Николаю II в Подмосковье. Нет, и быть не может, якобы потому, что народ живёт счастливо, богато, в неустанной заботе правителей о себе. Три раза оправданный присяжными заседателями, и судимый в четвертый раз за преступление, которого он не совершал, полковник Квачков, с группой таких же невиновных людей обвиняется в покушении на Чубайса из личной неприязни. Тут тоже официально «всё чисто». «Норд-Ост» и бисланскую школу захватывали явно не революционеры. Но посмотрим, есть ли мотив, почва, для возникновения боевой революционной борьбы в России, опираясь на данные ООН, чтобы избежать упрёка в необъективности. Экстраполируя прирост населения в РСФСР накануне распада, мы получим потери РФ на 2010 год от падения рождаемости, и возросшей смертности минимум свыше двадцати миллионов! И эта цифра постоянно увеличивается. Если мы возьмём Украину, Прибалтику, Белоруссию, Молдавию, потери увеличатся, чуть ли не вдвое. За последние 15 лет уровень потребления продовольствия россиянами снизился на 22 процента. С 1990 года потребление мяса сократились в 1,4 раза, молока - в 1,7 раза, а рыбопродуктов - в 1,8 раза. РФ заняла первое место в мире по самоубийствам, и второе место по болезням сердца, второе место по количеству долларовых миллиардеров, и миллионеров, одно из последних мест по продолжительности жизни мужчин, беспризорность достигла уровня Гражданской войны. За последние 10 лет количество потребляемых наркотиков в РФ 3,5 раза превысило совокупное потребление героина в США и Канаде (около 20 тонн) и почти вдвое потребление в Китае. В общем, мы увидим, что катастрофа, случившаяся с нами после 1991 года, не идёт ни в какое сравнение с царскими временами, демонстрировавшими неуклонный прирост населения, благосостояния и продолжительности жизни. Тем ни менее, там всё бурлило революционным сопротивлением, у нас же пока ни слуху, ни духу. Или всё-таки оно есть? Летом прошлого года горожане Пикалёво в Ленинградской области взяли штурмом здание городской администрации, и перекрыли федеральную трассу, создав пятисоткилометровую пробку, требуя зарплаты за полгода, и запуска остановленных градообразующих предприятий. С марта не видевшие отопления, горячей воды, и денег люди добились приезда Путина, удовлетворившего требования. По нашим сведениям никто не наказан. Однако, истребление россиян, неуклонно проводимое Кремлём с 1991 года, продолжается.
Поищем ещё. Руководствуясь статьёй 31 конституции РФ (Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование) 21 декабря 2009 года дольщики, одетые в футболки с названиями городов и районов, в которых они так и не получили оплаченное жилье, около здания Госдумы РФ пытались добиться встречи с её председателем Борисом Грызловым, и требовали привлечь к ответственности депутата Госдумы Марину Игнатову, которая, по их сведениям, является основательницей компании-застройщика микрорайона "Дружба-2" в Домодедово. Одной из участниц пикета Ольге Мазур, снимавшей акцию на видео, милиционеры, отнимая камеру, сломали грудину, а её мужа-колясочника, пытавшегося защитить жену, жестоко избили. Оба попали в институт Склифосовского. Задержаны и доставлены в ОВД "Тверское" 12 участников акции, в том числе шесть человек, приковавших себя наручниками. Представитель ГУВД Москвы заявил, что все задержанные будут привлечены к административной ответственности. Или вот: лидера свердловского отделения запрещенной Национал-большевистской партии Алексея Никифорова в сентябре 2009 года суд приговорил к одному году колонии за принадлежность к запрещенной партии (вторая часть 282-й статьи УК РФ). Со стороны конвоя он подвергается унижениям и избиениям.
Мы могли бы приводить сотни и сотни подобных примеров нарушения Кремлём статьи в собственной конституции, в которой не написано ни про какие разрешения местных или федеральных чиновников шествий и демонстраций, примеры избиений, лишения свободы на годы тех, кто пытается реализовать свои конституционные права. Почти каждый день где-то в Российской федерации правоохранительными органами избиваются, арестовываются, приговариваются к срокам лишения свободы мирные демонстранты, и всё чаще и чаще люди лишаются свободы за политические убеждения вопреки статье 29 той же конституции, гарантирующей свободу слова и мысли. Нарушаются базовые конституционные права на свободу совести, тайну переписки, проведение референдумов, суд присяжных. Молодые ребята из молодёжных оппозиционных организаций годами сидят в застенках за вывешенный банер, призывающий Путина уйти в отставку, брошенное в чиновника яйцо, майонез, за членство в запрещённой партии, либо просто по сфабрикованному делу, либо им без лишних слов проламывают голову в тёмном переулке. Теряет смысл любая публичная, мирная, безоружная протестная акция, поскольку кара за неё сравнивается с вооружённым нападением. Даже обывателю известна огромная трудность поимки террориста-одиночки; опыт террористов в США показывает, что устраивать индивидуальные теракты или убийства можно десятилетиями, а потом спокойно и счастливо умереть в своей постели от старости. Зачем же воевать с ветряными мельницами рискуя жизнью, если аккуратно подложенная взрывчатка сделает больше, чем демонстрации от Владивостока до Калининграда? Пикалёвская акция, удавшаяся исключительно из-за массовости, и пока ещё страха Кремля перед применением массовых расстрелов, исключение, подчёркивающее правило. Появление новых Каракозовых, Засулич, Гриневицких логически вытекает из сложившейся ситуации, как и попытки Кремля, скрыть террористические акты. Давайте же повнимательнее присмотримся к последним громким трагедиям, и реакции на них властей.
- Подрыв «Невского экспресса» 13 августа 2007 года, и 27 ноября 2009 года. Обвинён Павел Павлович Косолапов (род. 27 февраля 1980 г. Волгоградская область) этнический русский, донской казак. По версии правоохранительных органов РФ, изложенной СМИ - один из организаторов террористических актов в Москве, Подмосковье, взрывов остановок в Воронеже и Новгородской области в 2004-2007 годах, руководитель преступной группы. Упоминавшийся в прессе как русский мусульманин, приближенный Шамиля Басаева и лидер одной из террористических групп, родился на хуторе Большой Серафимовичского района Волгоградской области. Детство провел на хуторе Горбатовский того же района. Кроме него, в семье было еще двое детей - его младший брат Иван и сестра Елена. Односельчане характеризовали Косолапова как способного, но обыкновенного парня с обычными для его возраста увлечениями, проблемами, интересами. В 1997 году Косолапов поступил в Краснодарское высшее военное командно-инженерное училище ракетных войск. После расформирования училища в 1998 году Косолапова перевели в Ростовский военный институт ракетных войск. По рассказам бывших однокурсников Косолапова, он любил экстрим, прыгал с высоких мостов в реку, занимался рукопашным боем, но тренировался время от времени, фанатом этого дела не был. Однако осенью 1999 года курсант Косолапов подал рапорт с просьбой об отчислении, указав причиной ошибку в выборе профессии. После ухода из училища проходил срочную службу в ракетных войсках Ростовской области и в Чернышковском районе Волгоградской области. После демобилизации вернулся в Горбатовское, окончил курсы сварщиков, однако по специальности не работал, поскольку в совхозе не платили денег. На жизнь себе и своей семье зарабатывал покосами сена для скотины, вязал веники, которые мать и сестра продавали на рынке. Работы на хуторе не было, и как многие местные молодые люди, уезжал на заработки. 5 декабря 2003 года неподалеку от Ессентуков произошел взрыв в электричке "Кисловодск - Минеральные Воды". В тот же день на совещании у президента России Владимира Путина директор ФСБ Николай Патрушев сообщил, что теракт осуществила группа из четырех террористов, чьи личности установить не удалось. В дальнейшем СМИ начали называть организатором акции Косолапова. Косолапов, по данным оперативников, подготовил и принял участие в осуществлении взрывов на газопроводах в Подмосковье (близ Чехова, Подольска и Бронниц) и трех опор ЛЭП у Симферопольского шоссе. В марте того же года, после того, как занимавшиеся расследованием взрывов сотрудники ФСБ нашли в Люберцах снимаемую Косолаповым квартиру, где, по их сведениям, проживали диверсанты, бывшего курсанта объявили в розыск за незаконное хранение взрывчатых веществ и боеприпасов. СМИ так же обвиняли во взрывах в Воронеже и в московском метро террористическую группу боевика-славянина некоего Максима Панарьина. Однако версия сотрудников правоохранительных органов о связях Косолапова с чеченскими боевиками противоречит фактической хронологии событий: В 1999 году Павлу Косолапову было лишь 19 лет. Продолжительность обучения в Ростовском военном институте ракетных войск составляет 5 лет, на выпускном курсе он должен был учиться не ранее 2001 года. К тому времени знаменитый учебный центр Хаттаба уже был уничтожен: российские федеральные войска заняли селение Сержень-Юрт Шалинского района Чечни весной 2000 года. В это время Косолапов был курсантом Ростовского военного ВУЗа. Любопытно так же то, что первым в 2004 году написавший о Косолапове журналист газеты "Время новостей" Александр Шварев, в 2009 году, будучи журналистом агентства "Росбалт", признался в получении информации на Косолапова от оперативных работников правоохранительных органов, отказавшись разглашать имена и принадлежность к конкретным силовым структурам. Однако он заявил, что лично видел фотографии Косолапова, изъятые в Чечне в начале 2000-х.
В итоге мы видим молодого русского террориста из бедной семьи, которого правоохранительные органы пытаются сделать чеченским боевиком. На сайте кавказских боевиков «Кавказ-центр» действительно появляются статьи за подписью террориста П.П. Косолапова, но там тоже не всегда говорят правду. В довершении, получив очередной удар по престижу, Кремль начал предпринимать отчаянный попытки дезинформации, распуская слухи о техногенном характере крушения «Невского экспресса». Если бы не большое количество иностранцев, снимавших происходящее на свои мобильные телефоны, не подключение зарубежных СМИ, наконец, не телерепортаж с воронкой, трагедию списали бы на очередное разгильдяйство. Вдруг в интернете появилось больше количество статей убеждавших, якобы, в выгоде властей всё списывать на террористов, прикрывая собственную организационную несостоятельность, и взрыва-то никакого не было, а воронка, показанная в телевизионных новостях, - от второго взрыва, прогремевшего на следующий день, 28 ноября в 14.00. Выяснив, что воронка была показана до второго взрыва, её сначала назвали нарисованной при помощи компьютерной графики, а потом бомбардировали целой серией лженаучных статей за подписями «экспертов», «доцентов», «докторов» объяснив взрывообразным резонансом, якобы случающимся сплошь и рядом во всём мире. Тут особо хочется отметить сайт Гарри Каспарова, не только рьяно убеждающий в техногенном характере крушения «Невского экспресса», трагедии «Саяно-Шушенской ГЭС», но в придачу к статье вручавший одно время бонус в виде четырех троянских программ помимо, или вопреки своей воле.
- Пожар в клубе «Хромая лошадь» в Перми 5 декабря 2009 года. От пожара пострадало 234 человека, почти все присутствующие в зале; из них погибло 155 человек, то есть 66%. По официальной версии пожар, и огромное количество жертв вызваны несоблюдением правил противопожарной безопасности. По телевидению сотни раз крутился ролик последних минут перед событиями, когда ведущий просит всех покинуть помещение из-за небольшого очага возгорания соломы под потолком. Присутствующие организованно и спокойно идут по направлению к дверям, кто-то уже выходит, а потом вдруг ролик обрывается, и нам рассказывают историю про коллективную потерю сознания после одного вдоха едкого дыма, и обгорание за одну минуту, несмотря на то, что пожарная часть находится в соседнем здании, на расстоянии не более 100 метров, и уже через минуту две пожарные машины приступили к тушению. Диктор местного телевидения (http://irk.kp.ru/online/news/582141/) сразу после событий объявила о двух взрывах в клубе «Хромая лошадь», ни словом не обмолвилась про пожар; врачи скорой помощи транспортировали тела с оторванными конечностями и с лохмотьями вместо одежды. «Когда разбили первые окна и в зал хлынул свежий воздух, раздался взрыв. Он был такой силы, что у девочки, продававшей входные билеты, которая на тот момент сидела у входа в зал (сцена находится в другом конце зала), опалило руки. Страшно было до жути. На девочках горели нейлоновые яркие платья». «Я была неподалеку от места взрыва... в кафе.....совсем рядом с "Хромой лошадью"....когда вышла на улицу просто сначала ничего не поняла.....а потом люди стали кричать: "ВЗРЫЫВ в Хромой!!!». «После взрыва люди вылетали из окон кафе, словно в ужасном боевике». «Я выбежал из машины, даже не заглушив ее. Народ уже выбегал, после чего я увидел некую вспышку, напоминающую паяльную лампу большого диаметра из центрального входа». «Большинство пострадавших - просто закопченные. Есть в крови все, но таких я видел единицы. Правда непонятна их одежда - у многих клочками висит». «При пожаре обычно одежда у людей лоскутами не идет... я видел не менее десятка людей, у которых одежда была разорвана... Да и обилие крови у некоторых не объяснить пожаром. Все стекла выбиты, на руках несли молоденьких девушек, все обгорелые. Начался сильнейший пожар, и сразу же пошел едкий дым. Те, кому удалось спастись, убегали. Если бы не служебный выход, погибли бы намного больше», - вспоминали очевидцы. А вот из местной прессы: «В здании клуба выбиты все окна. … Показания очевидцев случившегося сильно рознятся. Одни говорят, что окна выбило взрывной волной, другие, что их выбили находившиеся внутри люди, чтобы не задохнуться от дыма и продуктов горения. Нам удалось побеседовать с жильцами дома по улице Куйбышева, 9, в цокольном этаже которого расположен клуб «Хромая лошадь». Примерно все они рассказали одно и тоже. Около часа ночи за окнами стал слышен шум, крики. Чуть позднее, около 01-30 к «Хромой лошади» стали подъезжать машины милиции, МЧС, скорой помощи. Еще через некоторое время в квартирах появился запах гари…. Пожарные тушили клуб не долго. Все быстро началось и быстро закончилось». Сначала шум, крики, потом (!!!) запах гари, и мгновенное тушение возгорания. Тем ни менее, федеральные каналы, и официальные лица нигде даже не упомянули про взрывы, объявив причиной возгорания «холодный фейерверк», максимальная температура горения которого не превышает 70 градусов Цельсия, а огромное количество жертв отсутствием окон, запасного выхода, быстрым распространением огня, и ядовитыми парами. Государственная экспертиза отменила росчерком пера закон природы, написав в акте, что семидесятиградусный источник поджог тростник, горящий при температуре 230 градусов Цельсия. Чёрный ход, через который персонал кухни спокойно и без потерь покинул здание, вдруг в СМИ оказался заложен кирпичом, а потом труднонаходимым, словно это подземный ход под большой кастрюлей, из сказки «Три толстяка». Вслед за исчезновением чёрного хода, СМИ «заложили» и окна, даже несмотря на публикацию в день трагедии главной официальной газетой России («Российская газета») диаметрально противоположной информации: «Огонь быстро охватил зал, потому что в помещении был деревянный потолок, а кроме того, были открыты окна и двери». Чуть позже начала разрабатываться сказка про чрезвычайно огнеопасный утеплитель, даже не горящий при температуре обычного пожара, выделяющий поразительно едкий дым. Особенно тут отличился канал «РенТВ», каждый свой новостной выпуск повторяющий заклинание пиротехнической опасности. Сначала называется химический элемент, присутствующий в утеплителе и напалме, применявшемся армией США во Вьетнаме, показываются гигантские пожарища, а потом стрелки переводятся на «Хромую лошадь», дескать, утеплитель это типа напалм. Сжигается, якобы грамм утеплителя в вытяжном шкафу, и уже все присутствующие хватаются за горло и бегут на воздух. Тут же снова «доктора-академики» со своей экспертизой неумопостигаемой ядовитости утеплителя, минимум полвека применяющегося при строительстве во всех развитых странах, как самый безопасный материал. Тем ни менее, пиротехника не только не стала причиной возгорания, она даже не загорелась! Сотрудники МЧС на месте трагедии обнаружили два целёхоньких ящика холодного фейерверка, в каждом по девять зарядов. Однако хозяева клуба были мгновенно арестованы, а президент Медведев, не дожидаясь ни суда, ни даже расследования объявил их виновными, назвав попутно «уродами», что лишний раз подчёркивает отношение правящей клики к рядовым гражданам. Не добившись признания своей вины от арестованных владельцев клуба, следователи традиционно прибегли к давлению, «обнаружив» за ними массу налоговых преступлений. Адвокаты обвиняемых провели следственный эксперимент на полигоне НИИ прикладной химии в Сергиевом Посаде. В беседке с соломенной крышей пиротехники сначала зажгли комнатные, а потом уличные «холодные фонтаны», но солома не загорелась, на что следственный комитет истерично обвинил адвокатов в попытке «давить на общественность». Есть приказ президента считать произошедшее пожаром от холодного фейерверка, значит, надо не спорить, а выполнять, и предложенный компромисс в виде замыкательного характера возгорания исключается. В итоге версия следствия на сегодняшний день всё та же, возгорание вследствие использования холодного фейерверка, молниеносное распространение огня вследствие применения утеплителя, обладающего свойствами напалма, огромные людские потери вследствие невероятной ядовитости продуктов его горения, заложенных кирпичами окон, и скрытного расположения запасного выхода. Чья-то заботливая рука не поленилась даже от лица якобы очевидца составить в подтверждение официальной версии подробное описание произошедшего на нескольких листах, и распространить его на большом количестве интернет-форумов. Делать очевидцу было нечего, как сутками сидеть, и заниматься поддержкой Следственного Комитета РФ! Правда, неизвестный действовал более осторожно, признав наличие окон, но, назвав их узкими бойницами, подразумевая невозможность через них пролезть взрослому человеку.
Приведённую в начале статьи фотографию очень трудно найти в интернете, и она ни разу не показывалась по телевизору потому, что на ней чётко, и в пропорции к человеческому телу виден ряд окон вдоль всего фасада здания, через которые не только можно пролезть взрослому, но даже пропихнуть корову! Не окна заложили кирпичом при перепланировке, а возвели стену, в которой окна появились!
Итак, очевидцы и участники событий говорят о двух взрывах, Генпрокуратура про пожар; закон физики утверждает, что горящее при 70 градусах Цельсия не подожжет загорающееся при 230 градусах, Генпрокуратура утверждает, что может; участники покинули помещение через чёрный ход, Генпрокуратура утверждает, что чёрный ход найти не удалось; окна для эвакуации и проветривания имелись, и были открыты, Генпрокуратура утверждает, что отсутствие окон помешало эвакуации и проветриванию помещений. Мировая экспертиза называет утеплитель безопасным, и даже не загорающимся при обычных температурах пожаров, Генпрокуратура утверждает обратное! Новостное сообщение lenta.ru девять дней спустя после трагедии в Перми даёт нам ещё один ценный штрих к работе российских следственных органов. Пожар на Мытищинской ярмарке, начавшийся рано утром 14 декабря, произошел из-за поджога, утверждает официант из сгоревшего кафе, расположенного на ярмарке. Его слова передает "Интерфакс". Около четырех утра в кафе находилось несколько человек, которые отказались расплатиться по счету. Произошла потасовка с участием около 10 человек, однако вскоре она прекратилась. Через полчаса после этого, к кафе подъехали несколько человек, начавших бейсбольными битами громить помещение, облили его бензином из канистры и подожгли. РИА Новости со ссылкой на источник в правоохранительных органах сообщало, что причиной пожара, по предварительным данным, стало короткое замыкание электропроводки, вызванное ее перегрузкой из-за использования электронагревателей в условиях резкого понижения температуры воздуха. Есть свидетели нападения и поджога, есть их показания, но Генпрокуратура тупо проталкивает техногенную версию!
Единственное разумное объяснение произошедшему в пермском клубе может быть только срабатывание заложенной жидкой, или газообразной взрывчатки, мгновенно воспламенившей всех присутствующих, и только мгновенное воспламенение присутствующих может объяснить огромное количество жертв, и пострадавших при начале тушения возгорания двумя пожарными расчётами всего минуту спустя, и длившегося минуту.

Партизанская война, и карательные экспедиции Кремля

Мы установили основание для возникновения революционного терроризма в России, и несколько громких террористических актов, осуществлённых этническими русскими, которых Кремль старательно пытается связать с чеченскими боевиками, либо скрыть террористический характер катастроф. Но если убийство местного чиновника всегда можно списать на криминальные разборки, незначительные взрывы, крушения, с малым количеством жертв, при полной цензуре СМИ свалить на разгильдяйство, и недосмотр, то с крупными, в силу их размера всё иначе. Из-за суматохи, масштаба, важная информация просачивается вовне, а тупость работы фальсификаторов из Генпрокуратуры довершает дело. Современным народовольцам намного сложнее; если сто лет назад политическое убийство царского чиновника называлось своим именем, то теперь нужно взорвать что-то грандиозное, целый притон разврата в областном центре, чтобы привлечь к себе, к своей борьбе внимание. И то, заявить о них можно только опосредовано, через анализ подсовываемых геббельсовской пропагандой общественному вниманию лживых версии. Занимающийся скоро двадцать лет расхищением России, планомерным и целенаправленным истреблением её населения буржуазный Кремль, крайне не заинтересован в появлении Робин Гудов с политическим требованием возвращения народу награбленного. Революционный терроризм, возникающий в недрах какой-либо политической партии, технически искореняется, как мы выше отмечали, очень быстро. Терроризм одиночек почти неуловим, но лишен возможности делать политические заявления, ибо, даже если, и было такое заявление выложено в интернете, разослано по редакциям СМИ, контролирующая их буржуазия никогда не даст правде дорогу. Пример тому «либеральные» сайт Каспарова, и телекомпания «РЕНТВ», приведённый выше. Сама мысль о том, что вдруг станет широко известно об успешных террористических актах неких революционных групп против Кремля, что против буржуазного ига можно и нужно бороться, что один успешный акт порождает двух-трёх последователей, пугает Кремль больше, чем самые грандиозные теракты, поскольку вырывает обывателя из сонного прозябания и пережевывания официоза, ломает сознание, направляет к новым идеям, а идея, овладевшая массами, как писал Маркс, становится материальной силой. Политическое преследование полковника Квачкова, и его товарищей, ложно обвинённых в покушении на Чубайса, это «встречный пожар», призванный остановить распространение революционных настроений и действий. Посадить патриота по выдуманному обвинению, но как бы за то самое, чего боишься больше всего, напугав народ, тактически верный ход. Другой пример кремлёвского зверства в этом направлении, арест Никиты Тихонова, и его жены Евгении Хасис по обвинению в убийстве известного адвоката Станислава Маркелова, и журналистки Бабуровой в январе 2009 года. 29-летний Никита Тихонов и 24-летняя Евгения Хасис были задержаны в начале ноября 2009г., и Басманный суд, как водится, в закрытом режиме санкционировал их арест. На самом деле, Никиту задержали на сутки раньше, чем указано в протоколе, привезли на его съемную квартиру и избивали так, что на суд его, и жену можно было привезти только с чёрными мешками на головах (http://www.youtube.com/v/PrkK_r0fh-I&hl=ru_RU&fs=1&)

По закону обязанный удостоверить личность подсудимых судья, не сделал даже этого. Далее, отказывавшемуся оговаривать себя под пытками оппозиционеру, следователь Краснов пообещал отправить жену «на мужскую хату», где она подвергнется многодневным групповым изнасилованиям, истязаниям, и унижениям, после чего, как настоящий мужчина Никита подписал самооговор в убийстве Маркелова и членстве в националистической организации "Объединенная бригада - 88".
Чуть раньше в СМИ появились заявления брата убитого адвоката, Михаила Маркелова, призванные перетянуть на сторону следствия общественное мнение, полностью поддерживавшие официальную версию. Дескать, брат лицо заинтересованное в наказании виновных, уж он-то врать не будет. Виновный в предъявленных обвинениях не более чем Пушкин, или Гоголь, талантливый, непримиримый оппозиционер Тихонов стал объектом преследования путинских опричников хоть и от отчаяния поймать настоящих террористов, но не случайно.
Никита Александрович Тихонов родился в 1980 году в Москве. В 2002 году окончил исторический факультет Московского государственного университета, занимался пиаром известных политиков, был их спичрайтером, готовил выступления на парламентских выборах экс-министра финансов, одного из лидеров избирательного блока "Новый курс - Автомобильная Россия" Бориса Федорова, одного из руководителей партии "Единая Россия", спикера Государственной Думы РФ Бориса Грызлова. Являлся соучредителем журнала "Русский образ", одноименной ультраправой организации, впервые вышедшим в ноябре 2004 года, вместе с её координатором Ильёй Горячевым, однокашником по истфаку МГУ. В 2006 году на Тихонова решили повесить убийство антифашиста Александра Рюхина, зарезанного неонацистами у метро "Домодедовская" 16 апреля 2006 года; интересы матери убитого в суде представлял известный адвокат Станислав Маркелов. 4 ноября 2009г., сразу после возвращения с Украины, появилась информация о задержании оппозиционера. Соучастницей Тихонова следствие назвало его подругу Евгению Хасис 1985 года рождения, задержанную на день раньше. По версии следствия, Тихонов выступил исполнителем преступления, а Хасис наводчицей. Тогда же Тихонову и Хасис было предъявлено обвинение по части 2 статьи 105 УК РФ ("убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору"). Большой друг Израиля и США, журналистка Юлия Латынина в одной из своих передач на "Эхе Москвы" похвалила результаты следствия. По ее словам, «арестованы сотни - не десятки, а сотни - фашистов. Операция для выманивания Никиты Тихонова с Украины, была организована отдельно и включала в себя публикации в "Новой газете" и участие в ней Михаила Маркелова, брата убитого адвоката. В результате ее проведения Тихонов принял решение приехать на "Русский марш", где и был задержан». На встрече с президентом РФ Медведевым директор ФСБ Александр Бортников доложил, что, - «Получены изобличающие материалы в отношении лиц, которые принимали участие в преступлении, первичная доказательная база, а также конкретная информация, которая является признательной со стороны лица, совершившего убийство. У участников группировки, в которую входили задержанные, изъято большое количество огнестрельного оружия». Выпускника самого престижного ВУЗа РФ, спичрайтера политиков первого эшелона власти приравняли к гопоте, футбольным фанатам, шляющимся целыми днями по улицам с банками пива в поисках хорошей драки, придумали связь с адвокатом. Опричники же Кремля убили адвоката, как главного противника освобождение звероящера Буданова, символа Кремлёвской кавказской политики, и одним махом всех побивахом, - оппозиционер обвиняется в этом преступлении. Дальше жену в камеру с уголовниками, и обвиняемый подписывает самооговор. Фашиствующая пресса фашистского Кремля, называя националистов фашистами, празднует победу. Главный опричник страны, на докладе у президента рапортует об успешном раскрытии дела. Чтобы покрепче вцепиться в Хасис, в декабре 2009г. ей подбрасывают задним числом оружие; подобно повторным обыскам гаража Квачкова, какой следователь, что с собой принёс, то и протоколировал. «Я увидел протокол обыска только через месяц и не нашел в нем 17 тысяч евро, но увидел кучу непонятного оружия», - сказал журналистам Тихонов, во время последнего появления в суде по вопросу продления ему срока содержания под стражей. Лента ру, «Новая газета», радиостанция «Эхо Москвы», как правило, настроенные весьма критично к официальному российскому правосудию, - по делу Тихонова-Хасис либо набрали в рот воды, либо, как Латынина аплодируют. В результате общественное мнение оказалось предоставлено самому себе и официальной пропаганде, а последней выгоднее вообще не муссировать эту тему, проведя суд под полой. Даже соратник Тихонова по «Русскому образу» Илья Горячев во время проведения конференции на «Большом форуме» 3 декабря 2009г. (http://bolshoyforum.com/forum/index.php?topic=54988.60) отвернулся от него: «Отвечаю Вам и всем остальным, кто поднимает тему гибели юриста. Увы, я не вправе ее освещать, высказывать свое мнение и позицию. Я давал подписку о неразглашении». И хотя, Тихонов отказавшись от самооговора на последнем судебном заседании, подал ходатайство в Генпрокуратуру, пожаловавшись на пытки, сомневаться в доведении гестаповцами Путина своего подлого дела до конца, не приходится.

И вновь продолжается бой…

Превращая легальную политическую жизнь в бутафорию, Кремль повторяет ошибку царизма, загоняя страну к новой революции, а революционный терроризм болезненная, но необходимая подготовка к ней. Терроризм заставляет феодалов-диктаторов идти на уступки, позволяя появляться демократическим институтам, в среде которых формируются структуры и персоны, способные в будущем перехватить власть. Смутно сознавая это, Кремль, при помощи фабрики лжи, и цензуры пытается сделать всё, чтобы революционный терроризм оставался незамеченным. В век интернета скрыть достаточно долго какую-либо общественно важную информацию невозможно, думающий человек обязательно её узнает, от нас, лишь требуется внимание. Потому выше, так подробно мы и разобрали несколько примеров. Если кому-то кажется, что его не коснётся пыточное следствие, мешки на головах в залах суда, требование оговорить товарища, либо сесть на скамью подсудимых самому, вымирание народа, избиение обездоленных демонстрантов, то он или ошибается, или из тех, мародеров, которым оккупационная администрация позволяет урвать кусок. Но их тоже коснётся танго «Хромая лошадь», «Бристоль», «кофейня Либмана». Мелкие пакости в виде административного навязывания православия, как средства от восстановления советской власти, в том числе и переносом новогоднего праздника на рождество, тотальная фальсификация итогов выборов не спасут от расправы. Можно, в нарушении всех гражданских норм блокировать банковские счета передвигающегося по стране мятежного майора милиции Алексея Дымовского, чтобы воспрепятствовать его пропагандистской деятельности, можно высосать из пальца дело, и посадить его в тюрьму, но что вы будете делать, когда за головами работников федеральных каналов, и в первую очередь ОРТ, тех самых деятелей, которым гаулейтер России тайно вручал ордена и медали в Кремле за успехи в деле коллаборационизма, начнётся охота, и земля загорится у них под ногами? Что вы будете делать, когда новый Савинков - Косолапов призовёт к ответу следователей Красновых, и их руководителей? Это ведь не расстрел пьяным начальником ОВД Д. Евсюковым, из дела которого уже пропали все его отпечатки пальцев, беззащитного населения, это вас, спрятавшихся от народа за колючей проволокой и шлагбаумами закрытых посёлков, охраняемых многоквартирных домов, ваших жён и детей начали уничтожать боевые революционные организации!
Цель нашей статьи состоит не в оправдании, или пропаганде терроризма, но в понимании происходящего, а кому какие шаги предпринимать, личное дело каждого; Зоя Космодемьянская сделал свой выбор, как и выдавший её крестьянин. Но что точно делать не следует, так это подставлять свои уши под геббельсовскую лапшу кремлёвских СМИ. Конечно же, когда скрывать революционный террор будет бессмысленно, телевизионные кремлёвские шавки наперебой бросятся нам рассказывать про плохих борцов за социальную справедливость, убивающих хороших чиновников из оккупационной администрации, и как мы им должны помогать в борьбе за интересы Абрамовичей, поскольку интересы Абрамовичей, наши интересы. Они будут вешать на борцов террористические акты против бедняков, которые, сами опричники и проведут. Тогда и будет видно, готов ли мы сдать экзамен на зрелость! Ведь самый лучший раб тот, кто не осознаёт своего рабства, считая себя свободным.
Поливанов О.И.
15.01.2010г.

Сохранение острой социальной напряженности в различных областях общественной жизни способствует увеличению числа террористических акций и предпосылок к ним - это закономерность.

Террор наряду с диверсиями, заговорами и вооруженными восстаниями являлся одной из острых форм открытой и скрытой борьбы против советского государства и его руководителей, поэтому большой интерес представляют вопросы правового регулирования борьбы с различного рода проявлениями террористического характера.

Первым нормативным актом, в котором говорилось о необходимости борьбы с терроризмом, было постановление ВЦИК от 2 сентября 1918 г., принятое в связи с покушением на жизнь председателя СНК В.И. Ленина. Конкретных санкций за террористический акт этим постановлением не предусматривалось, лишь указывалось, что на “белый террор врагов рабоче-крестьянской власти рабочие и крестьяне ответят массовым красным террором против буржуазии и ее агентов”. 5 сентября 1918 г. СНК принял постановление о красном терроре, в котором указывалось, что все лица, причастные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам, подлежат расстрелу.

До 1922 г. в советском уголовном законодательстве не было понятия террористического акта, это преступление входило в качестве составной части в понятие контрреволюционного восстания и мятежа.

В первом Уголовном кодексе РСФСР 1922 г. ответственность за террористический акт предусматривалась в статье 64, которая без каких-либо изменений вошла в принятый в 1926 г. новый Уголовный кодекс РСФСР как статья 58-8.

Отсутствие четкости в определении субъекта преступления, объективной стороны приводило к расширительному толкованию террористического акта, заключавшемуся в подведении под его признаки различных деяний общеуголовного характера.

На протяжении всего послеоктябрьского периода функции борьбы с терроризмом возлагались на органы государственной безопасности.

Целесообразно разделить террор на внутренний и внешний .

Внутренний наиболее интенсивно проявляется в период с 1918 по 1920 г. г., при “раскулачивании” зажиточной части крестьянства и в период коллективизации сельского хозяйства.

Первый террористический акт был зафиксирован 1 января 1918 года, была обстреляна автомашина в которой ехал с митинга В.И. Ленин. В результате нападения пострадал швейцарский коммунист Ф.П. Платтен, который ехал в той же автомашине, он был легко ранен. Ни задержать, ни тем более установить личности стрелявших не удалось.

В июле 1918 г. был убит М.М.Володарский. Террористический акт был организован правыми эсерами. Предполагалось остановить автомобиль Володарского и застрелить его, но ситуация упростилась. Автомобиль Володарского сломался и он пошел пешком. Было установлено, что убийство Володарского осуществил член боевого эсеровского отряда петроградский рабочий-маляр Н. Сергеев.

Стремясь втянуть Советскую Республику в войну с Германией, ЦК партии левых эсеров постановил убить германского посла графа Мирбаха. Это решение было приведено в исполнение 6 июля 1918 г. в 3 часа дня членами партии левых эсеров Блюмкиным Я.Г. и Н.Андреевым, проникшими в помещение германского посольства по подложному документу якобы для переговоров и совершившим убийство.

После совершения теракта Блюмкин с Андреевым скрылись. Ревтрибунал при ВЦИК вынес заочный приговор, осудив террористов к тюремному заключению. На основании доклада Особой следственной комиссии Президиум ВЦИК 16 мая 1919 г. амнистировал Блюмкина ввиду добровольной явки и данного им подробного объяснения обстоятельств убийства германского посла графа В. Мирбаха.

Как в последствии выяснилось организатором убийства Мирбаха была М.А.Спиридонова. В это время она была членом ЦК партии левых эссеров, была членом ВЦИК и его президиума и ярым противником брестского мира. Блюмкин действовал по ее поручению.

30 августа 1918 г. Л.А.Каннегисер совершил террористический акт в отношении председателя Петроградской ЧК Урицкого М.С. которое он совершил в помещении Комиссариата внутренних дел. Дождавшись Урицкого Каннегисер пропустил его мимо себя затем поднялся со стула на котором сидел дожидаясь председателя Петроградской ЧК и произвел в него выстрел, Каннегисер пытался скрыться, но в результате погони был задержан.

По постановлению Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией при Петроградском Совете рабочих и красноармейских депутатов в сентябре 1918 г. за совершение убийства Каннегисер Л.И. был расстрелян. 1

В тот же день в г. Москве было совершено второе покушение на В.И.Ленина. Похоже это случайное совпадение. Оно было совершено после его выступления перед рабочими завода Михельсона в Замоскворецком районе. В результате нападения Ленин был ранен.

Согласно официальной версии, на месте преступления была задержана Каплан Ф.Е., сознавшаяся в том, что именно она стреляла в В.И. Ленина. Через четыре дня после совершенного террористического акта Каплан была расстреляна. Исследование архивного уголовного дела по обвинению Каплан в нападении на Ленина не позволяет делать окончательные выводы. Вероятнее всего этого преступления она не совершала. 2

25 сентября 1919 г. около 9 часов вечера в зал МК РКП(б) в Леонтьевском переулке, где собрались ответственные партийные работники Москвы и куда должен был приехать В.И. Ленин, была брошена бомба большой разрушительной силы. В результате взрыва погибло 12 человек, 55 человек получили ранения.

МЧК установила, что преступление совершено членами левых эсеров и анархистов, объединившихся в организацию “Анархисты подполья”. Организация готовила еще ряд террористических актов против деятелей Коммунистической партии и Советского правительства.

В ноябре 1919 г. МЧК ликвидировала эту организацию.

Ведя речь о терроризме, нельзя не упомянуть о “Народном союзе защиты родины и свободы” созданого Савинковым Б.В. в начале 1921 г. из остатков “Русского политического комитета”, в задачу которого входило и совершение террористических актов на территории СССР.

В 1921 г. было выявлено и арестовано на территории России около 50 активных членов НСЗРС, открытый судебный процесс над которыми вскрыл связь Савинкова Б.В. с иностранными спецслужбами, подготовку мятежей и вторжения на территорию РСФСР.

В ходе оперативной игры Савинков Б.В. и его ближайшие сподвижники были выведены из-за рубежа на советскую территорию и арестованы. 29 августа 1924 г., после обсуждения вопроса на Президиуме ЦИКа, военная коллегия Верховного Суда СССР на открытом заседании вынесла Савинкову Б.В. смертный приговор, замененный в тот же день лишением свободы на десять лет после заявления Савинкова о “готовности служить трудовому народу под руководством установленной Октябрьской революцией власти”.

На заседании Президиума ЦИКа выступил Сталин: “Я за десятилетний срок. Нельзя уменьшать этот срок, опасно, не поймут перехода от смертной казни к 3 годам в отношении такого человека, как Савинков. Если не согласны, я предлагаю созвать Политбюро для решения вопроса”. Политбюро собирать оказалось ненужным, все согласились со Сталиным.

11 сентября 1924 г. на Политбюро обсуждался вопрос об открытом письме Савинкова. Было принято решение не возражать против напечатания письма Савинкова, в том числе и за границей, а редакциям газет было указано на необходимость помещения статей, комментирующих письмо Савинкова.

Через четыре дня 15 сентября 1924 г. Политбюро принимает решение дать директиву Отделу Печати наблюдать за тем, чтобы газеты в своих сообщениях о Савинкове не отнимали у него надежды, что он может еще выйти в люди. Отделу печати поручалось на основании этой директивы дать указание редакторам газет все статьи возбуждающие сомнения согласовывать с Отделом печати.

7 мая 1925 г. Борис Савинков, утром, обратился к Дзержинскому с письмом относительно своего освобождения. Получив от администрации тюрьмы предварительный ответ о малой вероятности пересмотра приговора Верховного суда, Савинков, воспользовавшись отсутствием оконной решетки в комнате где он находился по возвращении из прогулки - выбросился из окна 5 этажа на двор и разбился на смерть.

Вызванные врачи в присутствии помошника прокурора республики констатировали моментальную смерть.

15 мая 1925 г. Политбюро приняло решение не возражать против опубликования в прессе заметки о самоубийстве Савинкова и его письма на его имя Дзержинского.

В прессе было много спекуляций по поводу смерти Савинкова, но архивные материалы свидетельствуют, что официальная версия - самоубийство является единственно верной.

В конце 1926 г. было совершено покушение на председателя Ленинградского ГПУ Мессинга, покушавшийся оказался сыном петлюровского полковника Трубы в то время проживавшего в Варшаве.

10 мая 1927 г. была арестована группа бывших колчаковских офицеров, воспитанников дворянского сиротского института в г.Ленинграде. Эта группа, согласно показаниям ее участников, непосредственно была связана с заведующим консульской частью великобританской миссии в Москве Уэйтом. Она подготовляла по заданиям миссии ни много ни мало, как покушение на взрыв в Кремле и взрыв Большого театра во время какого-либо крупного собрания представителей рабочих и крестьян г.Москвы или Союза ССР.

9 сентября 1927 г. в Комиссию по политическим делам при Политбюро ЦК ВКП(б) сообщили, что 12-14 сентября в г. Ленинграде Выездной Сессией Военной Коллегии Верховного Суда планируется слушаться дело пяти террористов-монархистов нелегально пробравшихся в СССР по поручению бывшего генерала Кутепова. Так как комиссия по политическим делам предварительно решала вопросы о мерах наказания, то Менжинский запросил согласия на вынесение четырем террористам - Строеву Н.П., Самойлову В.А., Адеркасу А.Э. и Сольскому А.А. высшей меры наказания.

В отношении пятого - Балмасова Александра Борисовича, учитывая, что на основании его подробных и откровенных показаний удалось обнаружить еще одну террористическую группу - Шарина и Соловьева (убитых при перестрелке) и, полностью раскрыть дело взрыва в деловом Клубе в Ленинграде, - высшую меру наказания предлагалось заменить десятью годами концлагеря. 3

Суть дела заключалась в следующем: 26 июля 1927 г. были задержаны при переходе латвийской границы вооруженные и с подложными документами Строева, Самойлов и Адеркас.

В ходе следствия удалось выяснить, что двое упомянутых из этой группы, Строев и Самойлов, ранее по поручению Кутеповской монархической организации и иностранных разведок, неоднократно переходили границу и собирали сведения о расположении частей Красной Армии, о состоянии воздушного и морского флота, о местонахождении военных баз и об общем экономическом и политическом состоянии СССР.

За собранные и переданные сведения, они получали денежный гонорар как от латвийской разведки, так и от Кутепова.

Связь с этими лицами за границей, по линии монархистов, поддерживали: генерал Кутепов, полковник Александров, Марков, Крупенский и другие лидеры белогвардейских монархических организаций.

По линии заграничных разведок, в частности латвийской: капитан латвийской армии, он же начальник оперативной части Главнокомандующего - Винтер, начальник 2-го латвийского пограничного пункта - Аккерман и помошник Винтера-Линде. По линии французской контрразведки вышеупомянутые лица состояли в связи с полковником французской армии Аршан.

При последнем переходе границы СССР, террористические акты преследовали цель - уничтожения отдельных видных работников советской власти как в Центре, так и на местах.

По показаниям Балмасова, Сольского и по данным ОГПУ было установлено следующее: террористическая группа в составе Сольского, Балмасова, Соловьева и Кизякова, также как и первая, в составе - Оперпут, Щульц, Вознесенского, Ларионова, Мономахова и Соловьева, подготовлявшая покушение на взрыв здания общежития ОГПУ в Москве и бросившая бомбы в Деловом клубе в Ленинграде, были организованы представителем Кутеповской организации в Гельсингфорсе, при непосредственном участии и помощи финского Генерального Штаба, в лице майора Розенштрема.

Задания для второй террористической группы, возглавляемой Балмасовым и Соловьевым, были самого разнообразного характера, начиная от взрыва Волховстроя и кончая редакциями газет районных партийных собраний и комитетов.

Экспертиза найденных у террористов бомб установила их большую мощьность, значительно превосходящую силу взрыва обычного типа бомб того времени. 4

Политбюро ЦК ВКП(б) 12 сентября 1927 г. постановило утвердить решение комиссии по политотделам по делу пяти монархистов-террористов. 5

5 марта 1929 г. ОГПУ доложило Сталину об аресте студентов МГУ Марченко Г.Д., Труханов О.И. и рабочего завода Белевич И.П. которые пытались организовать террористический акт против Сталина. При задержании у Труханова были обнаружены по два билета на вечера в клуб МГУ на 17-го и 23-го февраля. На одном из этих вечеров предполагалось выступление Сталина. В протоколе допроса Марченко показал, что пришел к выводу о совершении теракта в связи с возникшими у него мыслями о том, что в партии идет борьба не за принципиальные положения, а за нечто другое - за возможность руководить таким мощным коллективом, как партия. Вместе с тем Марченко не был уверен, что у него хватило бы моральных сил для совершения теракта. 6

К сентябрю 1930 г. ОГПУ докладывало. что в Москве было ликвидировано целый ряд организаций, группировок и “одиночек”, в которых вопросы террора имели место не только в форме разговоров, обсуждений, но и в форме практической разработки планов террористических действий.

Члены “Русского национального союза” в Москве по вопросу о своей террористической деятельности на следствии показали, что, признавая террор как один из основных методов борьбы с Советской властью, организация намечала взрыв Большого театра.

Группа священника Покровского, проживающего на шоссе, по которому часто ездил Сталин, ставила вопрос о совершении террористического акта над ним.

Участники группы Смавдоренко, считая индивидуальный террор основным средством борьбы с Советской властью, пришли к выводу о необходимости совершения терактов не только над Сталиным, но и над Ворошиловым и Молотовым.

Учитывая такие угрозы органами ОГПУ были предприняты меры по ускоренному ведению следствия по делам с признаками террора, с арестом всех проходящих по делам лиц. 7

20 октября 1930 г. Политбюро ЦК обсуждало вопрос о предстоящем судебном процессе над членами антисоветской организации т.н. “ Промпартии “. Учитывая террористическую направленность ее деятелености ОГПУ было предложено: диверсионные группы этой организации арестовывать немедленно. При этом, ближайшее окружение проявило заботу о Сталине, обязав его прекратить хождение по городу пешком.

Ворошилову поручалось ускорить дальнейшую очистку Кремлся от живущих там не вполне надежных жильцов. 8

Однако Сталин не всегда выполнял это постановление Политбюро. Так из протокола допроса Огорева Я.Л. от 18 ноября 1931 г. явствует, что он 16 ноября примерно в 15.30, идя вместе с Добровым от Красной площади по направлению Ильинских ворот с левой стороны по тротуару встретил Сталина. Встреча состоялась недалеко от В. Торговых рядов. Сталин был одет в солдатскую шинель, на голове был картуз защитного цвета. Рядом с ним шел по левую руку господин в темном пальто и в кепке. У этого лица в глаза ему бросилась большая борода рыжего цвета. И только переведя глаза налево, он уже в трех шагах от себя заметил и Сталина. Он сразу его узнал по сходству с портретами, которые видел. Сталин показался ему ниже ростом, чем он его себе представлял. Шел он медленно и смотрел на Огорева в упор. Он тоже не спускал глаз с него, заметив, что за ним сразу же шло человек 8. Они так близко сошлись на тротуаре, что Огорев даже задел рукой его соседа.

Первая мысль Огорева, как он пишет в протоколе допроса, была выхватить револьвер и выстрелить, но так как он был в этот день не в куртке, а в пальто, а револьвер у него был в кармане штанов под пальто, то он понял, что раньше чем он выстрелит его схватят. Это его остановило, тем более, что встреча со Сталиным была совершенно неожиданной. Пройдя несколько шагов, Огарев хотел вернуться, чтобы выстрелить, но присутствие 8 человек, следовавших за Сталиным, его остановило.

После того, как Сталин отощел Огарев сказал следовавшему с ним Доброву: “Как странно. Когда встречаешь, ничего не предпринимаешь, а когда захочешь встретить, но не встретишь”. “За границей мне никто не поверит”.

Огарев был арестован, в процессе следствия было установлено, что назвавшийся Огаревым является на деле Плотоновым-Петиным. О чем было доложено Сталину. 9

3 ноября 1933 г. Полномочным Представительством ОГПУ по Московской области была вскрыта и ликвидирована диверсионно-террористическая организация, созданная харбинским филиалом белогвардейской организации “Братство Русской Правды”.

Цели этой организации были явно несоответствующие ее возможностям, что позволяет усомниться в реальности. Основная цель этой организации сводилась к провоцированию войны между Японией и СССР; к отторжению от СССР территории Дальнего Востока и организации там буферного белогвардейского государства. 10

21 ноября 1933 г. Ягода доложил в Политбюро ЦК ВКП(б) о раскрытых террористических организациях и группах в Москве за последние два с половиной месяца. Всего ОГПУ и Полномочным представительством ОГПУ по Московской области было выявлено 114 террористических организаций и групп и 71 человек - одиночек. По этим делам было арестовано 493 человека, изъято 290 единиц огнестрельного оружия и шесть бомб.

Учитывая вышеизложенное был разработан ряд предупредитлеьных мер в отношении охраны правительственного гаража, лиц проживавших в Кремле. Изменен порядок пропуска в Кремль.

Конец 20-х начало 30-х годов характеризуется движением от одного хозяйственного кризиса к другому. Сталин эти кризисы объяснял возрастанием сопротивления классовых врагов, на самом деле антинародная политика вела к созданию оппозиции в стране. А средством выхода из кризисов избирались репрессии. Именно благодаря этой политике наблюдался рост террористических намерений непосредственно против Сталина.

Отсюда и решения Политбюро ЦК связанные с ужесточением борьбы с терроризмом. Так 3 декабря 1934 года Политбюро утверждает проект постановления Президиума ЦИК СССР, согласно которому дела обвиняемых в подготовке или совершении террористических актов предлагалось вести ускоренным порядком. Судебным органам было предписано, не задерживать исполнение приговоров о ВМН, вопросы о помиловании террористов не рассматривать. После принятия данного постановления Ягоды отрапортовал, что со 2 по 8 декабря по обвинению в террористической деятельности было арестовано 533 человек и временно задержано 53. 11

11 декабря 1934 г. Сталину доложили об аресте в г. Ленинграде контрреволюционной террористической группы, именовавшей себя “Военным Коммунистическим Союзом”, которая состояла из младших топографов 3-го топографического отряда и бывших курсантов военно-топографической школы ленинградского военного округа.

Группа ставила перед собой задачу: борьбу с Советской властью не только методом контрреволюционной пропаганды, но и террором.

Из участников группы было арестовано 8 человек.

Члены этой организации хотели организовать массовые выступления, с этой целью они хотели разъяснить окружающим действительное положения в стране.

28 декабря 1934 года Сталину еще раз доложили об этой группе. Как выяснилось, организатор этой группы был Головкин А.В. (1907 г. рождения, беспартийный). В ходе допроса он дал показания, что к мысли о создании этой группы пришел в 1930 году под влиянием своего товарища.

Головкин изучал троцкистские материалы в нелегальном кружке самообразования, организованном им вместе с другими учащимися профтехшколы в городе Путивле.

Тогда же в Путивле, по показаниям Головкина, участники группы “БКС” обсуждали вопрос о применении террора, как средства борьбы против Советской власти. “Вопрос о терроре был возбужден Процедило Александром и после обсуждения членами группы “БКС” этот пункт был включен в программу “БКС”. В программу пункт о терроре был включен, главным образом, по соображениям активизации террористических элементов, даже не входящих в “Боевой Коммунистический Союз”. Принципиально организация принимала террор, считая, что такие акты и другие выступления против Советской власти будут вызывать движение масс против государственного строя”. 12

Происходили и курьезные случаи, так Агранов 24 декабря 1934 г. направил Сталину протоколы допроса Селиверстова И.М., Селиверстова С.И., Духницкого В.А., Васильевского М.В., Морозова И.М. и Викнерова Н.В. сообщив, что указанные лица были арестованы в связи с сообщениями Волковой М.Н.

Следствием было установлено, что в Ленинградской филармонии существовала контрреволюционная террористическая группа. В нее входили, кроме перечисленных выше, Тюленев С.Т., Адаховский С.В. и Морозов А.Г. которые также работали в филармонии.

Все участники группы были арестованы. Было выяснено, что эта группа на своих сборищах постоянно обсуждала вопросы борьбы с советской властью, а некоторые, ее участники неоднократно высказывали намерение совершить террористические акты против руководителей Советского государства.

На допросе Селиверстов Илья Михайлович, 1881 г. рождения, работавшим монтером ленинградской филармонии 19 декабря 1934 г. показал: “Кажется в октябре 1934 г. кто-то принес в мастерскую газету с сообщением о совершенном заграницей убийстве какого-то политического деятеля. В связи с этим я рассказал известный мне со слов старослужащих филармонии, случай, когда кто-то из зрительного зала произвел выстрел, и пуля разбила графин, стоявший на столе, на сцене. Я вспомнил также выступление Луначарского в филармонии, когда он после прочтения за кулисами поданных ему записок, снова вернулся на сцену и сказал, что одна из записок исходит от сидящего в зале белогвардейца. Я указал, что возвращением Луначарского на сцену для ответа этот белогвардеец мог воспользоваться и убить его.

Кроме того, я вспоминал также в этом разговоре известное мне из газет покушение на иностранного дипломата в Москве”.

На вопрос: Какую цель он преследовал, говоря все это? Селиверстов показал, что он в разговоре имел в виду, что руководители Советской власти, появляясь в общественных местах, подвергают себя опасности быть убитыми, так как террористы могут в эти общественные места проникнуть и совершить убийство.

Следователь посчитал это призывом к убийству руководителей государства. На, что допрашиваемый ответил: “Я к убийству руководителей Советской власти не призывал. Я признаю, что только рассказывал анекдот о том, что какой-то мудрец сказал: удивить заграницу и обрадовать население СССР можно только убийством Сталина, да и стоить это будет дешево, пуля стоит две копейки. Этот анекдот я от кого-то слышал, но не помню от кого, и рассказывал его раза два-три в мастерской и еще где-то; в мастерской этот анекдот слышали: Сергей Селиверстов и Васильевский, может быть были Духницкий и Адаховский, точно не помню.” ...” Я отрицаю призыв к террору потому, что я прямо этого не делал, а рассказывал об этом анекдоты.”

“В других разговорах, когда я говорил, что охрана призвана для предупреждения террористических актов, что могут бросить бомбу, что могли убить Луначарского, что руководителей Соввласти могут убить, когда они выступают в общественных местах - не носили характера призыва с моей стороны к террористическим актам, а являлись отражением того, что было.” 13

Несмотря на эти показания всех сотрудников филармонии осудили.

1 ноября 1935 г. Ягода сообщил Сталину о том, что по подозрению в подготовке террористического акта 26 октября арестованы: Витрин К.К. - старший лаборант Всесоюзного электротехнического института; и Старокадомский К.Г. - лаборант Всесоюзного электротехнического института. В ходе следствия было выяснено, что они готовили совершение террористического акта в дни празднования восемнадцатилетней годовщины Октябрьской Революции. Кроме указанных лиц, в эту группу входил Иогансон Э.Р.

Витрин показал, что для совершения террористического акта он совместно со Старокадомским, должен был изготовить снаряд в металлической обойме, начиненный взрывчатой смесью значительной силы по выработанному ими рецепту.

В целях проверки действия снаряда, Витрин и Старокадомский 18-го октября на квартире Витрина производили опыты. Составив по выработанному рецепту взрывчатую смесь делали из нее маленькие шарики, обернутые в бумагу, которые при механическом ударе давали сильный взрыв.

Витрин показал, что террористический акт он собирался произвести 7-го ноября во время демонстрации при прохождении им мимо Мавзолея.

Кроме того, Витрин показал, что шестого ноября вечером хотел дежурить на Красной площади, что бы замешавшись в толпе, ждать проезда правительственного автомобиля, и в случае встречи с кем либо из известных ему руководителей ВКП(б), бросить бомбу или снаряд.

При аресте Витрина Карла Карловича и Старокадомского Константина Георгиевича при обыске было обнаружено наличие значительного количества химикатов, из которых группа собиралась приготовить взрывчатую смесь для снаряда. 14

После окончания гражданской войны. с налаживанием международных связей с другими государствами свое развитие получил так называемый внешний террор.

Белоэмигрантские организации вели активную подготовку террористических актов против руководящих членов партии и правительства выезжавших за границу.

10 мая 1923 года в Лозанне, в отеле “Сессиль” был убит Воровский, тяжело ранен сотрудник Дивильковский и легко ранен специальный корреспондент РОСТА Арнс.

Белогвардейцы Конради М. и Полунин, убившие генерального секретаря советской делегации на Лозаннской конференции, были не только оправданы швейцарским судом, но и возведены буржуазной печатью в ранг героев.

Все эмигрантские партии стали активно использовать этот процесс против советской власти, а монархисты получили финансовую поддержку и формальное одобрение общественного мнения капиталистического мира. Оправдание убийц способствовало развитию террористических организаций монархистов и облегчило возможность совершения новых террористических актов.

Информационные сводки, спецсообщения, донесения агентов и другие документы, хранящиеся в фондах архивах Российской Федерации, свидетельствуют о том, что идею террора, в том числе индивидуального политического террора, как метода борьбы с новой властью в России, взяла на вооружение наиболее активная, реакционная часть белой эмиграции.

Важная информация, добываемая агентами Иностранного отдела ОГПУ, касалась планов проведения террористических актов и диверсий на территории России, методов подготовки конкретных лиц для совершения этих акций, специальных боевых центров и агентуры иностранных спецслужб, засылаемой на территорию СССР.

Особую ценность представляла оперативная информация о подготовке террористических актов в отношении советских государственных и общественных деятелей, находящихся за рубежом, поскольку она давала возможность принять меры по срыву этих планов.

В архивах содержится немало документов, свидетельствующих о неоднократных попытках со стороны контрреволюционной эмиграции организовать террористический акт в отношении народного комиссара по иностранным делам РСФСР - СССР Г.В.Чичерина. Подобные сведения публиковались и в открытой печати, в том числе в мемуарах ветеранов разведки и контрразведки.

Из более ранних попыток убийства Г.В.Чичерина следует назвать планировавшееся Савинковым Б.В. и Сиднеем Рейли во время работы Генуэзской конференции в 1922 г., где Г.В.Чичерин возглавлял советскую делегацию. Сотрудники ОГПУ сделали все, чтобы эта террористическая акция не состоялась.

5 февраля 1926 г. рано утром в двух часах езды от Риги на перегоне Икскюль - Саласпилс на советских дипкурьеров Нетте и Махмасталя, ехавших через Ригу в Берлин с дипломатической почтой, было совершено организованное вооруженное нападение. Во время последовавшей перестрелки курьер Нетте был убит, а курьер Махмасталь, защищавший диппочту, тяжело ранен. Двое из нападавших были убиты защищавшимися курьерами, остальные двое скрылись. Почта осталась целой и была принята полпредством СССР в Риге.

Исполнителями террористического акта в отношении советских дипкурьеров были сыновья управляющего одним из помещичьих имений близ Риги братья Габриловичи.

В конце 1926 г. органами ОГПУ было предотвращено покушение на Чубаря и Петровского.

7 июня 1927 г. польским подданным Б.Коверда на варшавском вокзале был убит Войков-полпред СССР в Варшаве, который приехал на вокзал встречать полномочного представителя СССР в Лондоне-Розенгольца.

На следующий день английские газеты напечатали интервью царского дипломата Саблина, где он прямо оправдывал убийцу.

В то время террор был единственным способом для эмирантских организаций заслужить доверие западноевропейских правительств, получить субсидии, оправдать свое существование и нажить политический багаж. 15

Вначале 30-х годов в боевом центре “Русского общевоинского союза” было принято решение перенести центр тяжести на организационно-подготовительную работу с тем, чтобы подготовить в моральном, боевом и конспиративном отношении кадры, достаточные для укомплектования нескольких групп.

Планировалось создать хорошо организованную базу за границей. Поставить на высокий уровень террористическую подготовку этих групп. Связаться с генштабами сопредельных с СССР государств и при их содействии создать надежные переправы.

По выполнении этой программы накопленные силы и средства для совершения террористических актов надо было ввести в действие, сосредоточив основные усилия на главной задаче - “центральном терроре”.

Курс боевой организации РОВСа был направлен на “центральный террор”, против руководителей ВКП(б) и членов правительства, главным образом в отношении Сталина.

По мнению руководства РОВСа, “центральный террор” имел большое политическое значение не только сам по себе, но и как “призыв к действию, производящий впечатление на массы... Террор, устрашая и разлагая врага, в то же время является сильнейшим средством агитации”.

Проведение в жизнь намеченной программы действий было возложено на генерала Хоржевского В.Г.

Учитывая необходимость создания определенных баз на территории сопредельных с СССР стран, Хоржевский начал летом 1930 года переговоры со вторым отделом польского генштаба, представителем которого выступал приближенный Пилсудского полковник Татара. В результате этих переговоров между поляками и РОВСом в лице Хоржевского было заключено соглашение, по которому поляки обязались обеспечить переправу террористов через Польшу на территорию СССР и снабжать их фиктивными советскими документами. бомбами и оружием.

Однако в феврале 1931 года майор Майер, заменивший полковника Татару, сообщил Хоржевскому, что ввиду некоторых осложнений поляки временно вынуждены воздержаться от снабжения Хоржевского оружием и бомбами.

Поворот второго отдела “лицом к РОВСу” чрезвычайно симптоматичен и указывает на рост активности поляков.

Активное участие в налаживании переброски террористов через Польшу принимал полковник В.В.Брандт.

Летом того же этого года генерал Хоржевский приступил к подготовке поездки в СССР двух разведывательных групп, возглавляемых его ближайшими помощниками штабс-капитаном Потехиным А.А. и капитаном Виноградовым Н.И.

Считалось необходимым исследовать обстановку и условия для работы в СССР, установить связи и базы для дальнейшей работы и при благоприятной обстановке осуществить теракт.

В силу целого ряда обстоятельств была направлена в первую очередь группа, состоящая из Потехина А.А. и Потто Д.Ф. членов зарубежной белогвардейской террористической организации “Русский общевоинский союз”. По заданию боевого центра в сентябре 1931 года они через Польшу прибыли в Москву для совершения террористических актов над руководителями ВКП(б) и советского правительства.

23 сентября 1931 г. оба террориста были задержаны Особым отделом ОГПУ, на третий день пребывания в Москве, при аресте пытались оказать вооруженное сопротивление. Основной задачей Потехин была подготовка базы и службы наблюдения для подготовки к прибытию в Москву нескольких террористических групп.

В конце 1931 г. органами ОГПУ был арестован еще один агент РОВСа князь Лобанов-Ростовский.

Арест помощника начальника боевой организации РОВСа Потехина и использование полученных показаний для разоблачения террористической деятельности РОВСа в зарубежной печати нанесло тяжелый удар боевой организации. РОВС был вынужден временно свернуть террористическую деятельность, а поляки - прервать помощь боевой организации.

Серьезная и длительная подготовка террористической деятельности РОВСа, наличие обученных кадров, соответствующие материальные и технические возможности - все это указывает на реальную опасность проникновения на територию СССР террористических групп РОВСа.

Заслуживают внимания следующие моменты тактического характера и технические детали.

Так перед выездом террориста в СССР в месте его постоянного жительства за границей распространялся слух о выезде его в другую страну Западной Европы. Учитывая то, что в СССР плохо одевались, часто террористы экипировались поношенной, рваной одеждой, причем одним из лучших маскировочных средств считалась поношенная и рваная кожаная тужурка. Особенно внимательны террористы были во время следования по железным дорогам. По инструкции один из них должен был бодрствовать. Направление террористов в СССР в одиночку считалось нежелательным. Лучшим способом проникновения в СССР считалось следование парой, после чего две-три пары сходились в условленном месте, образуя группу.

Одним из способов добывания советских документов (паспортов, учетных воинских билетов, удостоверений сельсоветов, райисполкомов) для снабжения направляемых в СССР террористов практиковалась использование системы предварительной “контрактации” и “вербовки” рабочей силы в деревне.

При оформлении найма у завербованных отбирался один из документов удостоверяющих личность, и выдавался аванс в зачет будущей работы. После чего “вербовщик” скрывался за границу.

6 октября 1931 г. в Пречистинском районе Западной области было отобрано 11 документов главным образом учетных воинских билетов. которые затем использовались для нелегального проникновения на территорию СССР.

В мае 1932 года органами ОГПУ отмечалась очередная активность “Боевой организации” РОВСа. которая активно стала использовать белоэмигрантскую организацию молодежи “Национальный Союз Нового Поколения” для подготовки террористов.

В Париже планировалось создание новой террористической группы “Боевой организации” РОВСа.

Генерал Хоржевский вызывал в Прагу из Болгарии начальника боевой группы в Софии капитана К.А. Фосса для переговоров об активизации террористической деятельности.

Группа “Боевой организации” РОВСа в Югославии возглавлялась генералом З. А. Мартыновым. В Белграде была создана специальная школа террористов. которая имела свои отделения в Новом Саду, Субботице и других городах Югославии. Среди студентов в Белграде работу по вербовке и подготовке террористов вел председатель объединения - кадет Агапеев.

В конце 1933 года ОГПУ стало известно что, начальник боевой группы РОВСа в Болгарии капитан Фосс за последнее время активизирует работу боевой группы. Им были организованы три боевые группы по 15 человек каждая, с которыми он проводил специальные курсы стрельбы, ознакомление с бомбами, умение владеть ими, обращалось внимание на изучение условий жизни и быта в СССР.

Большое политическое значение имело дело террористов И. Штерна и С. Васильева, организовавших по заданию поляков совершенный в марте 1932 г. Штерном теракт против советника германского посольства в Москве фон Твардовского. Процессом была разоблачена организующая роль поляков, намеревавшихся спровоцировать ухудшение взаимоотношений между СССР и Германией как в этом деле, так и в деле убийства террористом Любарским инспектора ПУР РККА т. Шапошникова.

В 1932 г. на территории Союза было задержано 9 террористов. В числе задержанных агент РОВСа Барыльников - бывший кулак, осужденный за контрреволюционную деятельность и бежавший за границу в 1930 году. Его дело показало, что РОВС стремится включиться в повстанческую контрреволюционную деятельность в тыловых районах СССР (Поволжье). У ряда задержанных террористов были изъяты отравляющие вещества, в частности цианистый калий.

1933 год характеризуется усиленными поисками РОВСа внутренней базы для центрального террора. Возобновляются переброски террористов для подготовки баз. Агентура перебрасывается под видом реэмигрантов через “Союз возвращения на родину” с диверсионно-повстанческими задачами.

В этих целях член боевой организации РОВС офицер Григоров командируется в Москву. На него возлагалась задача организовать базу в Москве, по дороге к ней организовать явки. Планировалось его участие в подготовке террористического акта, при необходимости он мог вызвать группу террористов. При возможности единоличного совершения теракта провести его самостоятельно. Подготовка к переброске Григорова проходила через Польшу.

Одновременно с этим РОВС подготавливал развертывание террористической деятельности из Румынии. В ноябре 1933 года был арестован командированный из Румынии уполномоченным РОВС полковником Жолондковским террорист Праузов.

В это время многие белоэмигрантские организации стали открыто вводить в свою программу террористическую деятельность, предпринимая попытки к созданию единой белоэмигрантской террористической организации.

С середины двадцатых годов до середины тридцатых органов ОГПУ вело борьбу с так называемым крестьянским терроризмом . Он несколько отличается от внутреннего и внешнего.

Антисоветская деятельность зажиточной части крестьянства - кулачества была направлена против советского актива деревни с целью парализации их работы. Так называемый кулацкий террор в эти годы направлялся, главным образом, против работников низового советского аппарата, членов ВКП(б) и ВЛКСМ.

Наибольшая активность кулацкого террора была связана с угрозой войны, во время перевыборной кампании во время кризиса хлебозаготовок и коллективизации сельского хозяйства.

В некоторых районах кулацкий террор в его разных видах - убийствах, поджогах, избиениях и т. д. становился превалирующей формой борьбы кулачества и антисоветского элемента деревни против советского актива.

Отмечались случаи, когда террористические акты от единичных превращались в массовые. Они были направлены против отдельных групп советских работников деревни, милиции, налоговых работников, комсомольских и партийных ячеек, культработников и культурных просветительских организаций.

К 1928 году процент предупрежденных террористических актов был незначителен. По очень большому количеству терактов, особенно по поджогам, виновники оставались не найденными. Не обнаруженные следствием, они продолжали террористическую деятельность.

Наблюдался формальный подход к следствию и следственной работе по террористическим актам. Как правило, местные органы не обращали должного внимания на угрозы терактов и не делали соответствующих выводов. Отмечалось медленное прохождение дел по кулацкому террору и затягивание следствия. Были зафиксированы случаи, когда участники террористических актов, приговоренные к высшей мере наказания, замененной 10-ю годами, через 3-4 года уже были на свободе и являлись организаторами и вдохновителями новых террористических актов.

Ввиду того, что сбор единого сельскохозяйственного налога, хлебозаготовительная кампания и кампания по перевыборам и самообложению дали рост террористических актов, руководством страны было принято решение усилить борьбу с кулацким террором и так называемым политическим хулиганством в деревне, принять меры предупреждения терактов, ускорить следствие.

Особо было обращено внимание на предупреждение террористических актов. При поступлении сигнала должна была проводится его немедленная проверка и, если проверкой или свидетельскими показаниями устанавливалось серьезное намерение совершения теракта должен был производиться немедленный арест подозреваемых лиц.

Особо необходимо было обеспечить выполнение этого решения на время перевыборной кампании и по всем случаям перевыборного террора (разгон и насильственные срывы собраний, избиения членов избирательных комиссий, советских работников и советского и партийного актива, проявление антисоветского хулиганства). Попутно с проверкой необходимо было принимать немедленные меры к аресту правонарушителей, но с учетом социального положения и тяжести совершенного преступления.

В общественных местах, на собраниях предлагалось аресты не производить.

Следствие по всем террористическим выступлениям и политическому хулиганству в середине 1928 года велось исключительно органами ОГПУ. Была сделана установка на ускорение ведения следствия. При этом дела по террористическим актам должны были направляться по соглашению с директивными организациями для внесудебного разбора в Коллегию ОГПУ за исключением тех дел, общественное значение которых было неоспоримо, и которые при проведении гласных или показательных процессов, могли оказать выгодное политическое влияние.

По всем делам, по которым в процессе следственной работы виновники не были обнаружены, предлагалось продолжать их разработку. Дела до получения окончательного результата не прекращались и с учета не снимались. 16

Как уже отмечалось, в 1928 году обозначился резкий дальнейший рост террора. Это объясняется общим ростом антисоветской активности зажиточной части крестьянства в связи с проводимыми мероприятиями по усилению хлебозаготовок и в связи с обострением продовольственных затруднений.

Наряду с количественным ростом террора в 1928 году, в самом характере террора произошли значительные изменения. Террор стал более активным - выросло количество убийств и поджогов. Приобрели широкое распространение угрозы, главным образом, письменные, анонимные. Часто угрозы принимали систематический характер перерастая в фактический террор.

Анализ многочисленных фактов того времени показывает, что террор становился не только формой сопротивления зажиточной части крестьянства экономическому и политическому нажиму со стороны Советской власти, но и орудием борьбы с этой властью.

Районами наибольшего распространения террора являлись: Центральный, Северо-Западный, Украина, Урал, Сибирь.

Большое влияние на население оказывал такой вид террора, как поджоги.

Так в селе Усть-Инза Пензенской губернии уполномоченному по хлебозаготовкам Назирову толпа предлагала возвратить отобранный у 42-х торговцев хлеб, угрожая в противном случае отомстить. На следующий день был сожжен дом Назирова, причем пожаром было уничтожено еще 107 домов. По селу распространили слухи, что виновником пожара был Назиров, в результате толпа копьями и камнями зверски убила Назирова.

Помимо поджогов имущества отдельных активных работников деревни были зарегистрированы поджоги имущества сельскохозяйственных коллективов, коммун и др. организаций.

Интересной особенностью является то, что в 1928 году, наряду с усилением так называемого кулацкого террора против советских элементов деревни, стал активно развиваться террор бедноты против кулачества.

Непосредственной причиной этого террора являлся продовольственный кризис в деревне. Укрытие кулаками хлебных излишков, заключение кабальных сделок с беднотой, спекуляция хлебом по повышенным ценам - все это в первую очередь ударяло по бедноте и тем самым вызывало сильное озлобление, которое местами переходило в открытые выступления бедноты против кулачества.

Были зарегистрированы неоднократные случаи поджогов бедняками имущества кулаков, самовольного отобрания хлеба, подбрасывания анонимок с угрозами.

Таким образом, проводимая политика партии и правительства в деревне столкнула лбами зажиточную часть населения и бедняков.

Антисоветский террор, в отличие от других видов антисоветской деятельности, оказывал наибольшее влияние на население. Были зарегистрированы случаи, когда работники советского аппарата и общественных организаций боясь угроз в отношении себя отказывались от работы и на их место никто не хотел идти, боясь расправы.

Отмечались случаи, когда терроризировались конкретные лица, от которых задолго имелись заявления, о готовящихся против них террористических актов, но предупредительные меры по предотвращению терроризма не принимались.

В Бийском округе, в селе Каламанка в 1923 году местные бандиты убили семью двух коммунистов. Задержанные бандиты, просидев несколько месяцев, были освобождены и вернулись обратно. В 1925 году ими же был убит председатель сельсовета с. Каламанка. Один из преступников вновь был арестован, дело о нем было передано следователю, который расследовал его несколько месяцев, оставив без последствий. Убийца из-под стражи бежал. В 1927 г. им же готовилось покушение на убийство секретаря партийной ячейки с. Каламанка. Несмотря на заявление секретаря ячейки в райком и милицию о том, что его собираются убить, мер со стороны последних принято не было. 25 января 1927 года секретарь партийной ячейки был убит.

В результате невнимательного отношения к угрозам, местными советскими органам и органам ОГПУ часто приходилось не предупреждать, а только фиксировать совершившиеся акты террора.

4 января 1929 года циркуляр ОГПУ изменил порядок рассмотрения дел о кулацком терроре в деревне. Дела, как законченные, так и находящиеся в следственном производстве должны были передаваться в соответствующие суды.

В письме ЦК ВКП(б) от 8 января 1929 года № 906сс отмечалось, что рост социалистического строительства и связанное с ним обострение классовой борьбы в деревне вызывал все больший подъем антисоветской активности кулацких элементов.

Учитывая то, что ряд местных партийных организаций обратился в ЦК ВКП(б) с просьбой принять меры для защиты партийно-советских работников против кулацких контрреволюционных вылазок было принято решение дать решительный и суровый отпор этим проявлениям кулацкого террора и обеспечить низовым работникам нормальные условия работы.

С этой целью предлагалось обеспечить максимальную быстроту расследования дел по кулацким террористическим актам с быстрым осуществлением репрессий в отношении преступников, с применением к ним самых суровых мер наказания в судебном порядке.

В печати предлагалось помещать сообщения о террористических актах кулачества только с одновременным опубликованием сообщения о наказании виновных за эти акты.

В дополнение к вышеуказанному письму ЦК председателем ОГПУ В.Р.Менжинским было дано указание полномочному представителю ОГПУ по Северо-Кавказскому краю Е.Г.Евдокимову об осторожном применении высшей меры наказания в деревне за террористические акты. Только при полной доказанности преступления, дела должны были направляться в суд.

Одновременно предпринимались меры, чтобы решения судов по террору в деревне со стороны кулаков проходили, в этих инстанциях, как можно быстрей и приговоры не смягчались. При этом ответственности за борьбу с террором с ОГПУ не снималась, никакого ограничения прав в следствии по делам о кулацком терроре не было.

Отдельные Полномочные Представительства ОГПУ, начали производить массовые аресты, предполагая заодно произвести чистку деревни, арестовывая по тысяче и больше человек. Ввиду этого руководство ОГПУ сочло необходимым произвести строжайшие ограничения в праве расследования этих дел.

Предполагалось, что если террор, несмотря на жестокие судебные репрессии, будет расти, то в этом случае необходимо пустить в ход репрессии ОГПУ. Но для этого необходимо было политическое решение вопроса.

Дела по контрреволюционным преступлениям, шпионские, белогвардейские, бандитские продолжали рассматриваться во внесудебном порядке на тройке. решение которой утверждалось центром. Дела кулацкого террора, по которым органы ОГПУ вели следствие, должны были передаваться прокурору с последующей передачей этих дел в Политическую комиссию в Москве. Была проведена ревизия совершенных террористических актов.

По окончательным сведениям за 1928 г. установленных случаев совершенного террора было всего 194, а у НКЮ - вдвое меньше.

Таким образом, ранее доложенная цифра за 7 месяцев 1928 года – 1049 случаев терроризма уменьшилось на порядок. Что подтверждает предположения о расширительном толковании объективной стороны терроризма.

В ноябре 1929 года отмечались массовые поджоги, как имущества советских активистов, так и колхозов и совхозов.

Поджоги как форма террора имела тенденцию роста. В большинстве случаев виновники поджогов не обнаруживались.

Часто поджоги систематически повторялись в одних и тех же населенных пунктах, что влияло на срыв колхозного и совхозного строительства.

Учитывая изложенное, на ОГПУ было возложено ведение следствия по поджогам в колхозах и совхозах.

За 1929 год было зарегистрировано по СССР 9137 терактов. По видам террор за 1929 год распределяется следующим образом: убийств- 978. ранений - 552. покушений на убийство -1581. избиений - 2745. поджогов- 3021. разгромов - 38. прочих видов имущественного вредительства - 222.

Из общего числа терактов за год - 3986 имели место на почве хлебозаготовок, 3049 - в связи с активной борьбой с кулачеством вообще.

Однако, уже в 1929 году, особенно в конце его, наметился значительный рост числа терактов на почве коллективизации - 891 случай за год.

Некоторое сокращение террористической деятельности кулачества после наибольшего оживления хлебозаготовительной кампании (ноябрь - декабрь 1929 года) сменилось новым ростом террора в деревне уже с января 1930 г. Рост террора обострился, в основном, за счет развернувшихся мероприятий по коллективизации.

В январе 1930 г. было зарегистрировано 750 терактов, в феврале - 1349, в марте - 1751. За апрель данные охватывают по основным районам лишь первую десятидневку и составляли 515 терактов.

Рост числа поджогов, наметившихся еще в 1929 году, стал еще более нагляден за январь - апрель 1930 года. Если за весь 1929 года из общего числа 9137 терактов был зарегистрирован 3021 поджог, то за январь - апрель 1930 года из 4365 терактов 1883 поджог. Поджигались в основном колхозные постройки и дома колхозников и активистов по коллективизации.

Таким образом, из 4365 терактов - 2527 были направлены фактически против активистов по коллективизации и лишь 848 - против работников соваппарата. Подожжено было имущества колхозов и общественных организаций – 980 раз, из них колхозных построек - 770.

Вслед за спадом массовых волнений по ряду районов, особенно по ЦЧО и Украине, наметился дальнейший рост числа терактов. 17

4 февраля 1930 г. ЦИК СССР предоставил ОГПУ право на время проведения операции по ликвидации кулачества передоверить свои полномочия по внесудебному рассмотрению дел полномочным представителям ОГПУ на местах. Внесудебное рассмотрение дел должно было производиться с участием представителей крайисполкомов и прокуратуры.

В шифртелеграмме ОГПУ отмечалось, что в колхозе “Пламя Мировой Революции” (село Гришино, Тамалинского района, НКВ) группа в течение длительного времени безнаказанно производились систематические порки колхозников за провинности, такие как опоздания на работу и др. Был создан специальный “полевой суд”, который на месте – в поле – производил расправу над колхозниками. Порке были подвергнуты также отдельные комсомольцы и – в их числе – секретарь комсомольской ячейки.

Ячейки ВКП(б) и ВЛКСМ и правление колхоза подобную кулацкую расправу считали закономерной, расценивая ее, как “товарищеское внушение”.

В результате – несколько бедняцких семей вышло из колхоза.

17 сентября 1930 г. были приняты очередные меры по усилению борьбы с террором, усилена централизация.

Было предложено, всем управлениям и отделам ОГПУ, в случае получения в процессе работы каких бы то ни было сведений, касающихся террора или террористических тенденций, немедленно сообщать их в Особый отдел ОГПУ.

Поджоги, как основной вид имущественного террора, в условиях деревни являлся наиболее эффективным способом массового терроризирования населения.

Поджогом колхозного имущества преследовалась цель уничтожение хозяйственной базы существования колхозов.

Особенно участились поджоги имущества и хлеба работников низового соваппарата, активной бедноты и колхозников в период уборочной кампании в ряде основных зерновых районов и по Союзу в целом.

За июнь - август 1930 года по СССР зарегистрировано (по неполным данным за август) 908 поджогов, из них поджогов хлебозерна и посевов - 237; поджогов имущества колхозов - 429; имущества работников низового совпартаппарата и активистов деревни - 197; поджогов ВИКов и сельсоветов и др. организаций - 40.

Всего на почве борьбы против коллективизации было совершено 538 поджогов, в 92 случаях поджоги были совершены в хозяйствах крестьян, активно участвовавших в проведении раскулачивания.

Кроме поджогов, получили значительное распространение и другие виды имущественного вредительства: уничтожение посевов и порча инвентаря, в особенности сложных сельскохозяйственных машин, в которые вкладывались посторонние предметы. Машины выводились из строя также путем хищений отдельных частей.

Во многих случаях организаторами поджогов были раскулаченные и семьи раскулаченных. Так на хут. Свердлово, Бобринского района (Украина), двумя кулаками, бежавшими с места высылки, был подожжен склад, в котором хранилось до 30000 пудов хлеба. Прибежавший на пожар член колхоза Ивеленко поджигателями был убит.

Тюменский округ (Урал). В с. Зимовье, Емуртлинского района, мать выселенного кулака подожгла дом колхоза. Поджогом уничтожено 17 хозяйств.

Следует отметить, что серьезные размеры убытков от пожаров, понесенные колхозами, в значительной мере были обусловлены совершенно неудовлетворительной постановкой во многих колхозах охраны имущества вообще и противопожарной охраны в частности.

7 апреля 1931 г. в отношении борьбы с террором был сохранен прежний порядок. Вся работа концентрировалась в Особом отделе. Все управления и отделы органов ОГПУ по получении каких бы то ни было сведений, касающихся террора или террористических тенденций, должны были немедленно передавать их в Особый Отдел.

Сведения о террористических настроениях и проявлениях по линии антипартийных группировок и политических партий должны были сообщаться в Секретно-политический отдел. За СПО оставался кулацкий террор на селе (убийства, ранения, покушения, поджоги и т. п.) .

Наивысший подъем контрреволюционной волны, выражающей сопротивление зажиточной части крестьянства, приходится на 1930 год.

Последующий период времени вплоть до 1933 года характерен сравнительным уменьшением числа открытых выступлений.

1930 г. и особенно первые его месяцы в связи с интенсивно развернувшимися процессами коллективизации и на основе ее процессами ликвидации кулачества как класса характеризовался резким обострением классовой борьбы.

В 1930 г. кулацко-мулльская и националистическая контрреволюция шла по линии форсированного создания контрреволюционных повстанческих образований превращения их в массовые организации.

В результате общеизвестных мероприятий по линии органов ОГПУ кулацкий бандитизм и контрреволюционные вооруженные выступления резко пошли на убыль. Уцелевшие от разгрома контрреволюционные повстанческие образования и банды ушли в подполье где продолжали работу по подготовке новых контрреволюционных восстаний, связывая их сроки с периодом хлебозаготовок.

Повышенная активность кулацко-белогвардейских контрреволюционных элементов в 1932 г. по сравнению с 1931 г. несколько возрастает, особенно со времени развития событий на Дальнем Востоке. Вредительство и террор в социалистическом секторе сельского хозяйства с начала 1932 года становятся одним из основных методов их деятельности.

13 февраля 1933 года в политбюро ЦК ВКП(б) были доложены сведения о числе задержанного беглого элемента за время начала операции по выселению кулачества. Всего по СССР было задержано 145.190 человек. 18

Органами ОГПУ, войсками ОГПУ, РККА, милицией и партсовактивом при проведении операций с 1930 по 1933 гг. были понесены следующие потери: убито - 2639 человек; ранено - 2128 человек; избито - 7621 человек; пропало без вести - 12 человек.

10 июля 1934 года в связи с организацией Народного Комиссариата внутренних дел Союза ССР и в целях обеспечения правильного рассмотрения передаваемых в судебные органы дел о преступлениях, расследуемых НКВД СССР и его местными органами, ЦИК СССР в пункте 2 своего постановления вновь подтвердил право на рассмотрение дел о терроре, взрывах, поджогах и иных видах диверсий Военной коллегией Верховного суда СССР и военными трибуналами округов по подсудности. 19

Учитывая изложенное можно сделать вывод, что проводимая политика негативно повлияла на настроение и поведение крестьянства в целом.

С осени 1927 года был сделан упор на принудительный характер хлебозаготовок. Данные действия и повлекли за собой противодействие крестьян выражавшиеся различными способами в том числе и террористическими актами.

По видимому обострение этих отношений было спровоцировано сознательно, так как давление на деревню с каждым годом возрастало.

Крестьянский террор выражался в убийствах, избиениях, поджогах и др.

Террористические выступления кулачества из года в год росли. Если в 1924 г. было зарегистрировано 339 случаев кулацкого террора, то в 1925 г. эта цифра поднялась до 902; 1926 г. дает некоторое снижение - 711 случаев, но последующие 1927 и 1928 гг. дают картину нового роста террористических выступлений: в 1927 г. был учтен 901 случай.

Дальнейший, резкий рост этого вида преступления обозначился в 1928 году, когда за 6 месяцев было зафиксировано 880 случаев террористических актов, а за 11 месяцев 1027. Почти в половине случаев террор был направлен против работников низового советского аппарата, в 24,8 процента против актива бедноты, в 19 процентах против членов ВКП и ВЛКСМ, против общественнокультурных органов 5,7 процента. 20

30 января 1930 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло директиву “О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в сплошной коллективизации”. Принятие данного постановления повлекло за собой самые массовые и жестокие репрессии на крестьянство. Это в свою очередь повлекло к новому всплеску террористических актов.

За 1931 год органами ГПУ было арестовано по обвинению в террористической деятельности - 15.670 чел.; в 1932 году - 8.544 чел. ; в 1933 году - 8 681 чел. В 1934 году - привлечено к уголовной ответственности 6.501 чел.

Данные статистики отражают масштабы междуусобицы крестьян с государственными правоохранительными органами, во время проведения компаний по раскулачиванию и коллективизации сельского хозяйства, чем конкретно террористическую деятельность.

Вне всякого сомнения вышеприведенные цифры нуждаются в дальнейшем уточнении.

В настоящее время терроризм переходит в плоскость международных отношений, он не такой как был восемьдесят лет назад, но тем не менее эффективность борьбы с терроризмом в современной России остро ставит вопрос о необходимости анализа и обобщения накопленного исторического опыта деятельности спецслужб по противодействию терроризму на протяжении всего, в том числе и послеоктябрьского периода истории России.

Список источников и литературы:

1 Центральный архив (ЦА) ФСБ РФ, № Н-196, т.1,л.45-46.

2 там-же. № Н-200

3 Архив Президента (АП) РФ - Ф.3. - Оп.58. - Д.226. л.3

4 там-же л.4-7 выдержки

5 там-же л.1-2

6 там-же л.8-13

7 ЦА ФСБ РФ, ф. 4, оп. 4, д. 274, лл. 2-3.

8 АП РФ - Ф.3. - Оп.58. - Д.354 л.141

9 там-же Д.226. л.18-19

10 ЦА ФСБ РФ, ф. 2, оп. 11, д. 1680, лл. 1-3.

11 АП РФ – Ф.3. Оп. 58., Д.227 л.1,23

12 там-же л.169-172

13 там-же л.181-184

14 там-же Д.230. л.1-3

15 ЦА ФСБ РФ, ф. 2, оп. 10, д. 683, лл. 31-42а.

16 там-же оп. 7, д. 5, лл. 3-7.

17 там-же оп. 8, д. 682, лл. 316-321, 329.

18 АП РФ, ф. 3, оп. 30, д. 189, л. 33.

19 С3 СССР. 1934. № 36. Ст. 284.

20 там-же. Ф.2. - Оп.6. - Пор.577. - Л.617.