Главная › Другие болезни › Сумасшедшие «Иваны»: как советские корабли обратили в бегство американский крейсер. Как советские сторожевики таранили американские боевые корабли у берегов крыма (фото, видео) Советские корабли таранят американские

Сумасшедшие «Иваны»: как советские корабли обратили в бегство американский крейсер. Как советские сторожевики таранили американские боевые корабли у берегов крыма (фото, видео) Советские корабли таранят американские

Случай, речь о котором пойдет ниже, представляет собой достаточно редкий, хотя и последний по сути пример минувшей эпохи советско-американского противостояния на морях и океанах, длившегося не один год и не одно десятилетие. Собственно говоря, это был достаточно уникальный в своем роде пример использования современных боевых кораблей без примене-ния оружия, т.е. путем навала на корабль противной стороны.

Согласно определению морского толкового словаря, навал - это соприкосновение кораблей, являющееся следствием ошибок в расчетах движения. В отличие от столкновения, повреждения при навале обычно минимальные. Навал широко использовался еще в древние времена. Тогда вслед за навалом на корабль противника на его палубу высаживалась абордажная партия и исход сражения решался в ближнем бою.

Речь пойдет о вытеснении советскими боевыми кораблями американских кораблей из района, считавшегося территориальными водами СССР. Это происходило на Черном море в районе между Ялтой и Форосом. Предыстория этого случая такова. Дело в том, что у советских и американских специалистов имелись совершенно различные подходы к тому, откуда именно следует вести отсчет 12-мильной зоны территориальных вод. Американцы же придерживались (и придерживаются до сих пор) той точки зрения, что отсчет следует вести от каждой точки береговой линии. Советские же специалисты исходили из того, что отсчет следует вести от т.н. базисной линии. Сложности возникали с заливами и т.п. Так, когда вглубь побережья вдается залив, внутри которого имелся своеобразный "язык" нейтральных вод, иностранные корабли имели возможность беспрепятственно вести радиотехническую разведку. Советский подход к отсчету границы территориальных вод исключал подобную возможность. В таких случаях советские специалисты вели отсчет территориальных вод от линии, соединяющей входные мысы таких заливов. Таким образом, по советской версии, "язык" нейтральных вод в заливах не образовывался. Американцев это не устраивало и они это наглядно демонстрировали это не один раз, как на Черном море, так и на Дальнем Востоке, практически ежегодно посылая свои боевые корабли в подобные зоны для ведения радиотехнической разведки. Американские корабли при этом никак не реагировали на сигналы советских морских пограничников и проходили в районы, считавшиеся советской стороной собственными территориальными водами. Делали они это всегда демонстративно, заходя в советские территориальные воды без всякой навигационной надобности, мотивируя свои действия наличием права "свободного прохода".

Естественно, что столь разительное отличие в понимании ситуации каждый раз ставило корабли обеих стран в состояние повышенной боевой готовности. Всякий раз проходившие вдоль побережья заокеанские "гости" сопровождались кораблями советского ВМФ, авиацией и радиолокационными станциями пограничников и береговой обороны. Дело в том, что фактически подобный проход допускался по маршрутам, обычно используемым для международного судоходства. Это делалось в соответствии с существоавшим Сводом правил и законов СССР, а также международными договорами СССР.

К подобным районам относился и район у побережья Крыма с координатами 440 СШ и 330 ВД. Особенно янки зачастили в этот район в 80-е годы, причем, совершенно игнорируя при этом тот факт, что в черноморских водах то-гдашнего СССР просто не существовало ни одного маршрута, по которому бы существовало указанное право свободного прохода.

Наиболее вызывающим, по воспоминаниям последнего главкома ВМФ СССР адмирала флота Владимира Чернавина, была акция Пентагона 13 марта 1986 года. Тогда ракетный крейсер "Йорктаун" ("Yorktown") и эсминец "Кэрон" ("Caron") вошли в территориальные воды у южного побережья Крыма на целых 6 миль. Причем в отличие от всех предыдущих подобных случаев, в этот раз американские корабли следовали с работающими на полную мощность всеми РЛС и радиоэлектронными средствами. Это означало, что территория страны на несколько сот километров просматривалась и прослушивалась чужими электронными "ушами". А это совершенно противоречило даже декларированному американцами праву свободного прохода, противореча требо-ваниям международных правил, согласно которым такие районы положено проходить с выключенными радиоэлектронными средствами. Надо ли гово-рить, что всякое подобное действие иностранных кораблей у отечественных берегов вносило известные ограничения в пользование открытыми средствами связи, особенно в Крыму. К тому же, в Саках, на специально построенном на авиабазе ВМФ наземном испытательном тренажере корабельной авиации (НИТКА), как раз начались испытания новых палубных самолетов, предназначенных для базирования на строившемся в Николаеве тяжелом авианесущем крейсере "Леонид Брежнев" (впоследствии "Тбилиси", "Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов"). Испытания летной техники сопровождались широким использованием различных электронных систем, которые также проходили испытания на наземном комплексе. А в районе Фороса шло строительство дачи для Президента СССР (именно на ней в августе 1991 г. заговорщики блокируют М. Горбачева). Вероятно, в то время были и другие обстоятельства, побудившие американцев именно послать свои корабли к крымским берегам.

Советский Главнокомандующий ВМФ, адмирал флота Вдадимир Чернавин, внимательно следил за развитием событий на море и заранее принял очередной вызов американцев. Он решил дать отпор, причем действовать он намеревался нетрадиционными средствами, не прибегая к силовому давлению и в то же время, достаточно эффективно. Правда, для этого ему, как человеку военному, пришлось испросить согласия своего непосредственного начальника, тогдашнего Министра обороны СССР Маршала Советского Союза С. Соколо-ва. Адмирал предложил во время очередного "свободного прохода" кораблей под звездно-полосатым флагом противодействовать им активными мерами. Но в Советском Союзе просто так ничего не делалось. Тем более это относилось к делам, связанным с обороной. Требовалось согласие партийных инстанций. По-этому Маршал Соколов сделал специальный доклад в ЦК КПСС, подробно рас-сказав "о мерах в случае очередных нарушений американскими кораблями тер-риториальных вод на Черном море". В докладе предлагалось всячески сковы-вать действия кораблей-нарушителей, вплоть до навала бортом на них и вытес-нения из территориальных вод страны. Это было в середине 1986 г. Вскоре по-сле этого адмирала Чернавина пригласили на Совет обороны страны, прово-дившийся под председательством М. Горбачева. В присутствии Горбачева, председателя КГБ Чебрикова, министра иностранных дел Шеварднадзе, пре-мьера Рыжкова, министра обороны, начальника Генштаба и главкомов всех ро-дов войск, адмирал подробно рассказал о существе проблемы и предложил это-му своеобразному "малому Политбюро" проучить "зарвавшихся янки". Для большей доходчивости и наглядности Чернавин рассказал о своей идее навала, приведя пример с танками, более понятный сухопутным военачальникам. Идея всем понравилась, но единства в части формы реализации все же не было. По воспоминаниям адмирала, точку в этой дискуссии поставил лично Горбачев, который сам одобрил идею, заодно порекомендовав при этом "подобрать корабли покрепче". Он также попросил Чернавина заранее предусмотреть все меры, исключающие жертвы или травмы среди личного состава кораблей.

Прямым следствием полученной директивы стала специально разработанная директива Главнокомандующего ВМФ командующим флотами на Севе-ре, Тихом океане и на Черном море на вытеснение иностранных кораблей-нарушителей.

И вот наступил февраль 1988 г. В начале месяца стало известно о пред-стоящем заходе в Черное море обоих "старых знакомых", ракетного крейсера "Йорктаун" и эсминца "Кэрон" из состава 6-го флота США. Американские корабли, пройдя турецкие проливы, 12 февраля вошли в Черное море. Их сразу же взяли под наблюдение корабли разведки Черноморского флота. В тот же день Чернавин отдал командующему Черноморским флотом адмиралу Михаи-лу Хронопуло приказ действовать в соответствии с ранее полученной директивой.

В операцию были назначены два сторожевых корабля: "Беззаветный" (пр.1135, 1977 г.) и СКР-6 (пр. 35, 1963 г.). Кроме них, американские корабли сопровождались в акватории Черного моря пограничным СКР "Измаил" и разведывательным кораблем "Ямал" (пр.596П, 1967 г.). Каждый из них решал собственный круг задач, тогда как двум СКР Черноморского флота надлежало стать основной силой, предназначенной для пресечения возможных действий по нарушению границы территориальных вод страны.

По данным центрального командного пункта (ЦКП) ВМФ СССР, события в районе между Ялтой и Форосом, куда в конце концов пришли американцы, выглядели следующим образом.
В 09.45, т.е. за полчаса до предполагаемого входа американцев в форосский залив, с "Беззаветного" открытым текстом передали на "Йорктаун": "Ваш курс ведет к пересечению территориальных вод СССР". Предлагаю лечь на курс 110." Сигнал оставлен без ответа.

Тогда начальник штаба ЧФ приказывает командиру "Беззаветного" передать на американский крейсер следующее предупреждение по радио: "По существующим советским законам, право мирного прохода иностранными во-енными кораблями в этом районе запрещено. Во избежание инцидента, настоя-тельно рекомендую изменить Ваш курс с целью предотвращения нарушения территориальных вод СССР".

В 10.15 с "Йорктауна" поступил ответ: "Вас понял. Я ничего не нарушаю. Действую согласно международным правилам".

Тогда в дело вмешался сам командующий ЧФ адмирал Хронопуло. По его приказу "Беззаветный" передает на американский крейсер предупреждение: До входа в территориальные воды СССР-20 кабельтовых. В случае нарушения Вами территоиальных вод имею приказ вытеснять Вас вплоть до навала". Одновременно Хронопуло передает приказ и "Ямалу" быть в готовности к осуществлению опасного маневра. Конечно, имевший ледовые подкрепления и толстую обшивку "Ямал", построенный в корпусе лесовоза, для осуществления навала был бы идеальным судном. Но его 15-узловый полный ход не остав-лял никаких надежд догнать американцев, даже следовавших экономическим ходом, не говоря уже о том, что те вполне могли дать и 30 узлов полным ходом. Все остальное время "Ямал" следовал за остальными кораблями и никакого участия в дальнейших событиях не принимал. Таким образом, шансы на осуществление навала оставались реально только у более быстроходных СКРов.

В 10.45 "Йорктаун" вновь отвечает на "Беззаветный" стандартной фразой: "Курс менять не буду. Пользуюсь правом мирного прохода. Ничего не нарушаю". И тут же пересекает границу территориальных вод СССР. Вслед за ним это делает и следовавший в кильватер ракетному крейсеру эсминец "Кэрон". Пограничный СКР "Измаил" поднимает сигнал: "Вы нарушили границу территориальных вод СССР".

Тем временем СКР-6 стал догонять американский эсминец, который уклонился от навала увеличением скорости хода. Однако СКР-6 продолжал сле-довать за эсминцем. Тут же все советские корабли подняли сигнал: "Вы нару-шили государственную границу СССР. Требую немедленно покинуть воды СССР". "Беззаветный" в это время находился на траверзе левого борта "Йорктауна", а СКР-6 следовал в кильватер эсминцу "Кэрон". Американские корабли продолжали двигаться в сторону крымского побережья. Вероятно, из-менение курса не предусматривалось планами американской стороны или же это было уже вне компетенции командиров кораблей. Частный пограничный инцидент приобретал характер международного конфликта. Боевые корабли двух сверхдержав маневрировали в опасной близости друг от друга, упорно настаивая на собственной правоте, одновременно игнорируя точку зрения противоположной стороны.

В 10.56 эсминец "Кэрон", заметив решительный маневр догонявшего его СКР-6, который находился в 150 метрах, поспешно поднял сигнал:" Не подходить к борту!" В это же время "Беззаветный" следовал всего в полусотне метров от "Йорктауна". Последовал последний обмен сигналами. И вновь на сообщение "Беззаветного" о нарушении границы с "Йорктауна" ответили отрицательно. И тогда оба черноморских сторожевика, резко увеличив ход, начали навал на вдвое более крупные американские корабли. "Беззаветный" постоянно докладывал на командный пункт флота в Севастополе дистанцию: "до крейсера 20 метров, 10 метров…". Такого не ведало морское противостояние СССР и США даже в более сложные годы, когда эскадры двух флотов сходились в Средиземном море, рассматривая друг друга в прицелы. На кормовой палубе "Йорктауна", столпились у борта матросы. Одни фотографируют при-ближение "Беззаветного", другие просто смотрят. Но вскоре всем им стало не до шуток-прямо на леера надвигался нос советского сторожевика. В 11-02 "Беззаветный" навалился на левый борт крейсера, со скрежетом металла он прошелся по леерам и пусковой установке ракет "Гарпун", смяв их.

Это был один из наиболее опасных моментов "Битвы при Форосе". Ведь в пусковых установках находились боевые крылатые ракеты. К счастью, обошлось мини-мальными повреждениями. На "Беззаветном" была только слегка помята наружная обшивка по правому борту. Не пострадали также люди на обоих кораблях.

Тем временем СКР-6 навалился на левый борт в кормовой части эсминца "Кэрон", повредив ему ив ему шлюпку и шлюпбалку. На СКР-6 был смят фальшборт и погнуты леерные стойки. Только точный расчет и мастерство ко-мандиров обоих кораблей позволили выполнить непростой приказ, продемонстрировав решительность собственных намерений, не переходя при этом опасную грань…

Одновременно с этим, в этой сложной ситуации все же удалось избежать более серьезных повреждений и человеческих жертв.
В 11.40 адмирал Хронопуло передал на "Беззаветный" и СКР-6 приказ из Москвы: "Отойти от кораблей США, передать им требование покинуть тер-риториальные воды СССР. Быть готовыми к повторному навалу. Отойдя от американских кораблей на безопасное расстояние, оба сторожевика продолжи-ли сопровождение нарушителей в полной готовности к повторению маневра. Однако необходимость в этом отпала. Оба американских корабля легли на курс выхода из территориальных вод, не рискнув возвращаться тем же путем, как они это практиковали прежде. Выйдя в нейтральные воды, они легли в дрейф, ведя активные переговоры по радио со своим начальством. Затем оба корабля взяли курс в сторону Босфора, не заходя более в советские территориальные воды. Так завершилась необычная "военно-морская операция" более чем 30-летнего периода "холодной войны" в Мировом океане.

Схема тарана

Навал СКР «Беззаветный» на крейсер «Йорктаун»

один из эпизодов противостояния двух мировых держав времён Холодной войны, когда провокационные действия одной стороны привели к активному противодействию со стороны другой: два советских боевых корабля - сторожевой корабль СКР «Беззаветный» и «СКР-6», совершили навал на два американских боевых корабля - ракетный крейсер «Yorktown (CG-48)» и эсминец «Caron (DD-970)»

Описание USS Yorktown (CG 48)

Параметры :

Длина: 172 м
Ширина: 16 м
Водоизмещение: 9600 тонн
Запас хода: 6000 миль
Скорость: 32 узлов

Вооружение :

Орудия: 2 MK.45
Торпедные аппараты: 2
Ракетные установки: 2 MK41
Противо-корабельные комплексы: 8 Гарпун
Зенитные установки: 2 Вулкан MK.15; 2 Стандарт
Противолодочные комплексы: 2 АСРОК-ВЛА
Вертолёты: 1
Системы управления огнём: Иджис

Описание "СКР Беззаветный»

СКР «Беззаветный»

Параметры :

Длина: 123 м
Ширина: 14,2 м
Водоизмещение: 3200 тонн
Запас хода: 5000 миль
Экипаж: 197
Скорость: 32,2 узлов

Вооружение:

2 спаренные 76,2-мм артустановки АК-726-МР-105
4 ПУ УРПК-5 «Раструб»
2 х 2 ПУ ЗРК «Оса-МА-2»
2 х 12 реактивных бомбомёта РБУ-6000 «Смерч-2»
2 х 4 533-мм торпедных аппарата ЧТА-53-1135
до 16 морских мин

Описание USS Caron (DD-970)

USS Caron (DD-970)

Параметры

Длина: 171 м
Ширина: 17,6 м
Водоизмещение: 8040 тонн
Осадка: 8,8 м
Экипаж: 295
Скорость: 32 узлов

Вооружение

Орудия: 2 MK.45
Торпедные аппараты: 6 324mm Mk 32
Ракетные установки: 2 MK41
Противо-корабельные комплексы: Гарпун
Крылатые ракеты: 2 MK-143 для Томагавк
Зенитные установки: 2 MK-29 для Морской Воробей; 2 Вулкан MK.15
Противолодочные комплексы: 1 АСРОК-ВЛА
Вертолёты: 2

Радиолокационное оборудование

Сонар: SQS-53B Sonar SQR-19 Tactical Towed Array Sonar
Локатор/Радар: SPS-40E,SPS-55
Системы управления огнём: SPG-60

Описание СКР-6

Параметры

Длина, 82,4 м
Ширина, 9,1 м
Водоизмещение полное, 1140 т
Водоизмещение нормальное, 960 т
Осадка, 3 м
Скорость полного хода с ГТУ, 32 узлов
Скорость полного хода с дизелями, узлов 20
Скорость хода экономическая, узлов 14
Мощность ГТУ, 2 x 18000 л.с.
Мощность дизельной установки, 2 x 6000 л.с.
Дальность плавания, миль 2000
Экипаж, чел. 96

Вооружение

2x2 76-мм артустановки АК-726
2x5 400-мм торпедных аппарата
2x12 реактивных бомбомёта РБУ-6000 (120 РГБ-60)

Насколько большая разница в размере может увидеть даже не опытный наблюдатель.

Предыстория

Такой случай был уникальный в черноморским флоте и американских ВМС. Этот эпизод до сих пор рассматривают в военных морских училищах. В период 80-х годов XX века знаменовался для Советского Союза нарастанием экономического и политического кризисов, что не могло не отразиться и на международном положении страны. СССР всё дальше отходил от статуса мощной мировой державы, оплота мирового социализма, способной успешно противостоять остальному капиталистическому миру.

В частности, это отразилось на увеличении количества провокационных действий со стороны основного «вероятного противника» - США.

Питательной средой для подобных провокаций, кроме всего прочего, являлся вопрос об определении границы территориальных вод, а именно: линии, от которой следует вести отсчёт 12-мильной зоны территориальных вод. В США утверждали, что отсчёт следует вести от каждой точки береговой линии. В Советском Союзе придерживались принципа так называемой «базисной линии»: например, при определении зоны территориальных вод в заливах расстояние до границы отсчитывались не от береговой черты, а от линии, соединяющей входные мысы заливов.

Навал «СКР-6» на эсминец «Кэрон»

Дополнительным фактором, который использовался при провокациях, являлось то, что Конвенция ООН по морскому праву (UNCLOS III), подписанная СССР в 1982 году, оговаривала возможный мирный проход (innocent passage) боевых кораблей с оружием на борту через отдельные участки территориальных вод прибрежных государств. Это допускалось в исключительных случаях, с целью сокращения пути и обязательным соблюдением ряда условий: не выполнять разведывательных задач, не поднимать в воздух летательные аппараты, не проводить учения.

В прилегающих к территории СССР водах было несколько районов со спорной линией демаркации государственной границы. Один из таких районов находился у побережья Крыма с координатами 44° с.ш. и 33° в.д. В достаточной близости от него на берегу был расположен ряд важных стратегических объектов: в Саках находился наземный испытательный тренажёр корабельной авиации (НИТКА), на котором осуществлялась подготовка лётчиков будущей авиагруппы авианосца «Леонид Брежнев» («Адмирал флота Кузнецов»), а в Форосе достраивался комплекс дач ЦК КПСС, оснащаемый соответствующей системой правительственной связи.

13 марта 1986 года крейсер «Йорктаун» (USS CG 48 Yorktown) и эсминец «Кэрон» (USS DD-970 Caron) вошли в территориальные воды у южного побережья Крыма на 6 миль (примерно 10 км). Причем американские корабли следовали с работающими радиолокационными станциями и другими радиоэлектронными средствами, что означало выполнение ими разведывательных задач. После этого случая Главнокомандующий ВМФ адмирал флота Владимир Чернавин обратился к министру обороны маршалу Соколову с планом активного противодействия подобным провокациям.

На основе этого плана маршал Соколов летом 1986 г. сделал специальный доклад в Центральный Комитет КПСС, подробно рассказав «о мерах в случае очередных нарушений американскими кораблями территориальных вод на Чёрном море». В докладе предлагалось активно сковывать действия кораблей-нарушителей вплоть до навала бортом на них и вытеснения из территориальных вод страны. После этого адмирала Чернавина пригласили на Совет обороны страны, проводившийся под председательством Михаила Горбачёва. В присутствии Горбачева, председателя КГБ Чебрикова, министра иностранных дел Шеварднадзе, премьера Рыжкова, министра обороны, начальника Генштаба и главкомов всех родов войск, адмирал подробно рассказал о существе проблемы и о своей идее навала, приведя пример с танками, более понятный сухопутным военачальникам. Горбачёв одобрил идею, заодно порекомендовав при этом «подобрать корабли покрепче». Он также попросил Чернавина заранее предусмотреть все меры, исключающие жертвы среди личного состава кораблей.

Прямым следствием этого совещания стала специальная директива Главнокомандующего ВМФ командующим флотами на Севере, Тихом океане и на Чёрном море на вытеснение иностранных кораблей-нарушителей.

События 12 февраля

В начале февраля 1988 г. стало известно о предстоящем заходе в Чёрное море крейсера «Йорктаун» и эсминца «Кэрон» из состава 6-го флота США. Чернавин отдал командующему ЧФ адмиралу Хронопуло приказ действовать в соответствии с полученной ранее директивой.

Так как Хронопуло в то время находился в Москве, непосредственным руководителем операции по вытеснению стал начальник штаба ЧФ вице-адмирал Селиванов. Выполнение задачи было возложено на командира СКР «Беззаветный» капитана 2 ранга Богдашина и командира «СКР-6» капитана 3 ранга Петрова. Кроме того, для сопровождения американских кораблей были направлены пограничный СКР «Измаил» и поисково-спасательный корабль «Ямал». Всей группой кораблей командовал начальник штаба 70-й бригады 30-й дивизии противолодочных кораблей ЧФ капитан 2 ранга Михеев.

Советские корабли взяли американские суда на сопровождение сразу после выхода из Босфора. Американцы прошли территориальные воды Болгарии, затем территориальные воды Румынии, далее отвернули на восток, перешли в район 40-45 миль юго-юго-восточнее Севастополя и в течение двух суток находились там.

12 февраля командный пункт ЧФ примерно в 9.45 получил доклад Михеева: «Американские корабли легли на курс 90°, который ведет в наши терводы, скорость 14 узлов. До тервод 14 миль». Селиванов приказал Михееву передать на американские корабли: «Ваш курс ведёт в советские воды, что недопустимо. Имею приказ вытеснять вас, вплоть до навала и тарана». Американцы ответили: «Мы ничего не нарушаем, следуем прежним курсом, скорость та же». Тогда Михеев получил указание занять позиции для вытеснения.

В 10.45 «Йорктаун» и «Кэрон» вошли в территориальные воды СССР. Пограничный СКР «Измаил» поднял сигнал: «Вы нарушили границу территориальных вод СССР», а «Беззаветный», «СКР-6» и «Ямал» начали манёвр на сближение с американцами. «Беззаветный» догнал «Йорктаун», и некоторое время корабли шли параллельными курсами практически вплотную друг к другу.

В 11.02 «Беззаветный» переложил руль вправо и произвёл навал на корму «Йорктауна» правым бортом под углом 30 градусов. От удара и трения бортов посыпались искры и загорелась бортовая краска. Якорь «Беззаветного» одной лапой разорвал обшивку борта крейсера, а другой сделал пробоину в носовой части борта своего корабля. В то же время «СКР-6» прошел по касательной вдоль левого борта эсминца «Кэрон», срубил ему леера, порвал обшивку борта и разбил шлюпку. Командир «Ямала» тоже производил опасное сближение с «Кэроном», но без столкновения.

После удара «Беззаветный» и «Йорктаун» развернуло в противоположные друг от друга стороны, но оба командира приказали вернуть корабли на прежний курс, а «Беззаветный» к тому же ещё и увеличил скорость, что привело к ещё одному навалу.

Во время второго удара высокий форштевень «Беззаветного» влез на вертолетную палубу «Йорктауна» (при этом корма советского корабля оказалась на срезе уровня воды) и с креном на левый борт стал сползать в сторону крейсерского юта. При этом сторожевик снёс леерное ограждение крейсера, разломал его командирский катер и пусковую установку ПКР «Гарпун». В результате столкновения на «Йорктауне» начался пожар. «Беззаветный» отошёл от «Йорктауна», но предупредил, что повторит навал, если американские корабли не покинут территориальные воды. Однако вместо этого эсминец «Кэрон» пошёл на сближение с «Беззаветным», и оба американских корабля на сходящихся курсах стали как бы сжимать в клещи оказавшийся между ними сторожевик. В ответ Михеев приказал демонстративно зарядить реактивные бомбометные установки РБУ-6000 глубинными бомбами и развернуть их по траверзу на правый и левый борт соответственно против крейсера и эсминца.

Американские корабли прекратили сближение, но на «Йорктауне» стали готовить к взлёту палубные вертолёты. Селиванов приказал Михееву передать американцам: «Вертолеты в случае их подъёма в воздух будут сбиты, как нарушившие воздушное пространство Советского Союза», и дал указание направить в район инцидента авиацию флота. После появления над американскими кораблями двух Ми-24 вертолёты «Йорктауна» закатили обратно в ангар. Американские корабли изменили курс и ушли в нейтральные воды, где легли в дрейф. Таран был неожиданно для противника, причем с большими повреждениями для американцких ВМС. Развернулись и в срочном порядке покинули акватории черного моря.

После случившегося «Йорктаун» несколько месяцев стоял в ремонте. Командир крейсера был снят с должности за пассивные действия и предоставленную советскому кораблю инициативу, что нанесло моральный ущерб престижу американского флота.[источник не указан 21 день]

Богдашин был награждён орденом Красной Звезды, и в 1991 году принял должность командира крейсера «Москва» - флагмана ЧФ СССР. После инцидента СКР «Беззаветный» около месяца находился в ремонте, после чего продолжил службу. 14 июля 1997 года экипаж корабля был расформирован. 1 августа 1997 по условиям раздела Черноморского флота «Беззаветный» передан ВМС Украины.

«СКР-6» был списан в 1990 году.

Мнение американской стороны о событиях 12 февраля 1988 года

В 1992 году в официальном издании военного ведомства США «Военное правовое обозрение» (англ. Dept. Army pamphlet MILITARY LAW REVIEW, winter 1992) была опубликована статья, упоминающая инцидент в Чёрном море 12.02.1988 г.

Согласно этому источнику, в 1982 году СССР принял Закон о Государственной границе СССР и ряд подзаконных актов, которыми советской стороной были введены ограничения на свободный проход иностранных военных кораблей в пяти зонах территориальных вод СССР (в Балтийском, Охотском, Японском и Чёрном морях). США считали, что введение данных ограничений являются нарушением международных законов и, в частности, Конвенции о свободном мореходстве.

12 февраля 1988 года крейсер «Йорктаун» и эсминец «Кэрон» получили указание Пентагона проследовать через закрытый советской стороной для свободного прохода район в территориальных водах СССР вблизи Крымского полуострова. Целью этой акции была «демонстрация не провокационного использования права свободного прохода» (англ. to manifest a non provocative exercise of the right of innocent passage).

Согласно источнику, первым в ордере шёл «Кэрон», за ним «Йорктаун». После обмена радиограммами, по указанию советского командования, СКР-6 совершил навал на «Кэрон», и через три минуты «Беззаветный» совершил навал на «Йорктаун». Однако американские корабли всё равно продолжали следовать своим курсом и завершили проход через советские территориальные воды.

США считают, что проход американских военных кораблей через советские территориальные воды 12 февраля 1988 был законной реализацией права свободного прохода (англ. the transits of the Caron and the Yorktown were valid exercises of the right of innocent passage). В то же время Ричард Армитидж, советник министра обороны США по международной безопасности (Assistant Secretary of Defense for International Security Affairs), считал, что подобные проходы «с оперативной точки зрения не являются необходимыми» (англ. from an operational standpoint, the transits were not necessary)

12 февраля 1988 г на Черноморском флоте произошли события, которые получили "гулкий" резонанс в политических, военных и военно-морских кругах различных стран. В этот день произошел серьезный инцидент с участием боевых кораблей 6 Флота США крейсера УРО "Йорктаун" и эсминца УРО "Кэрон", пожаловавших в Черное море и нарушивших государственную границу СССР. Руководителями и главными "действующими лицами" операции по вытеснению американцев из наших территориальных вод были: адмирал СЕЛИВАНОВ Валентин Егорович (в прошлом командир 5-й Средиземноморской эскадры ВМФ, в то время вице-адмирал, начальник штаба ЧФ, впоследствии начальник Главного штаба ВМФ), вице-адмирал МИХЕЕВ Николай Петрович (в то время капитан 2 ранга, начальник штаба 70-й бригады 30-й дивизии противолодочных кораблей ЧФ), контр-адмирал БОГДАШИН Владимир Иванович (в то время капитан 2 ранга, командир СКР "Беззаветный"), капитан 2 ранга ПЕТРОВ Анатолий Иванович (в то время капитан 3 ранга, командир "СКР-6").
Валентин Селиванов. Операции кораблей ЧФ, о которой ниже пойдет речь, предшествовали события в стране и их последствия, связанные с нарушением госграницы и пролетом с Балтийского моря через все западное пространство Союза (28.05.1987 г.) немецкого воздушного авантюриста Руста, посадившего свой спортивный самолетик типа "Сэсна" прямо на Красной площади в Москве. После уничтожения на Дальнем Востоке разведывательного корейского "Боинга", замаскированного под гражданский самолет, действовал приказ министра обороны: гражданские самолеты не сбивать! А зря, не надо было жалеть - ведь последствия этой выходки Руста крайне негативно отразились на всем военном ведомстве.
О готовящемся в феврале 1988 года новом вояже американских кораблей крейсера УРО "Йорктаун" (тип "Тикондерога") и эсминца УРО "Кэрон" (тип "Спрюенс") в Черное море командование ЧФ узнало заблаговременно (разведка флота отслеживала все действия 6 Флота ВМС США). Учитывая, как я уже выше пояснял, обстановку в ВС после "выходки" Руста, мы, естественно, не могли допустить, чтобы новая провокация американцев с нарушением наших морских границ, если они снова вздумают повторить свой прошлый демарш, прошла бы для них безнаказанно. Поэтому перед прибытием американских кораблей в Черное море штабом флота была спланирована операция по слежению и противодействию им: выделены сторожевые корабли "Беззаветный" (пр. 1135) и "СКР-6" (пр. 35), назначен командир этой корабельной группы - начальник штаба 70-й бригады 30-й дивизии противолодочных кораблей ЧФ капитан 2 ранга Михеев Николай Петрович. С командирами кораблей и корабельной группы был произведен тщательный инструктаж по плану операции с проигрышем всех действий на картах и маневренных планшетах. Корабли в операции были распределены так: СКР "Беззаветный", как более крупный по водоизмещению корабль, должен был сопровождать и противодействовать крейсеру "Йорктаун", а "СКР-6" (небольшой по водоизмещению и размерениям) - эсминцу "Кэрон". Всем командирам были даны конкретные указания: как только обнаружится, что американцы намереваются проследовать в наши терводы, занять позицию относительно борта американских кораблей со стороны нашего берега, предупредить их о том, что курс их кораблей ведет в терводы, далее, если американцы не внимают этому предупреждению, с входом их в терводы совершить каждым нашим кораблем "навал" на американские корабли. Командиры свои задачи поняли, и я был уверен, что они свои задачи выполнят. План операции одобрил главнокомандующий ВМФ адмирал флота В.Н. Чернавин.
Предусматривалось, что с входом американских кораблей в Черное море наши корабли встречают их в районе Босфора и начинают слежение за ними. Я дал указание командиру группы после встречи с американцами приветствовать их прибытие в наше Черное море (именно не забыть в приветствии слово наше) и передать, что мы будем плавать с ними вместе. Ожидалось, что американские корабли проследуют сначала вдоль западного побережья Черного моря, "забегут" в терводы Болгарии, Румынии (они раньше так делали), а потом будут смещаться в восточную часть к нашим берегам. Ну а вторгнуться в наши терводы они, видимо, попытаются, как и в прошлый раз, в районе южной оконечности Крымского полуострова (мыс Сарыч), где границы тервод по конфигурации представляют треугольник с выдвинутой к югу вершиной. Обходить этот треугольник американцы, скорее всего, опять не станут, а пойдут сквозь терводы. Больше мест для такого "демонстрационного" нарушения тервод на Черноморском театре не существует. И вот здесь-то и должна была произойти основная фаза всей операции, а именно недопущение или вытеснение из наших тервод американских кораблей с "навалом" на них, если предупреждения о нарушении тервод на них не подействуют. Что такое "навал"? Это не таран в полном смысле этого понятия, а подход на скорости под небольшим углом как бы по касательной к борту вытесняемого объекта и "вежливое" его "отталкивание", с отворотом от выдерживаемого им курса. Ну, а "вежливость" - уж как получится.
Наши корабли взяли американские суда на сопровождение сразу после выхода из Босфора. Поприветствовали, предупредили, что будут плавать с ними вместе, составят им "компанию" в Черном море. Американцы ответили, что им помощи не требуется. Когда я получил эти первые доклады, передал Михееву: "Сообщите американцам: плавать все равно придется вместе. Они у нас в гостях, а по законам русского гостеприимства оставлять гостей без внимания у нас не принято, - а ну как с ними что-нибудь случится". Михеев все это передал.
Американцы прошли терводы Болгарии, затем терводы Румынии. Но там румынских кораблей не было (командование румынского флота уже тогда игнорировало все наши указания и предложения). Далее американские корабли отвернули на восток, перешли в район 40-45 миль юго-юго-восточнее Севастополя и начали там какие-то непонятные маневры. Скорее всего, они осуществляли смену или закладку на наши связные кабельные трассы спецаппаратуры съема информации. Крутились американские корабли в этом районе двое с лишним суток. Потом перешли и маневрировали непосредственно в прилегающей к Севастополю морской зоне вне тервод.
12 февраля я находился на КП флота (командующий флотом адмирал М.Н. Хронопуло куда-то улетел по делам). Примерно в 10 часов получил доклад Михеева: "Американские корабли легли на курс 90°, который ведет в наши терводы, скорость 14 узлов. До тервод 14 миль" (около 26 км.). Ладно, думаю, - до тервод еще час хода, пусть идут. Приказываю Михееву: "Продолжать слежение". Через полчаса следующий доклад: "Корабли идут теми же курсом и скоростью. До тервод 7 миль". Снова думаю, что они дальше будут делать: войдут в терводы или отвернут в последний момент, "попугав" нас? Помню, я сам в Средиземном море "укрывал" корабли эскадры от ветра и штормовой волны в полукабельтове от границы тервод (ширина 6 миль) греческого острова Крит (его горы ослабляли силу ветра). И не считал, что мы что-то нарушаем. И американцы могли бы также подойти к терводам и потом отвернуть, ничего не нарушив. Следующий поступает доклад: "До границы тервод 2 мили". Передаю Михееву: "Предупредите американцев: ваш курс ведет в терводы Советского Союза, нарушение которых недопустимо". Михеев докладывает: "Передал. Отвечают, что они ничего не нарушают. Следуют прежними курсом и скоростью". Снова даю приказание Михееву: "Еще раз предупредите американцев: нарушение тервод Советского Союза недопустимо. Имею приказ вытеснять вас, вплоть до навала и тарана. Передайте все это в эфир открытым текстом дважды по-русски и по-английски". Михеев снова докладывает: "Передал. Повторяют, что они ничего не нарушают. Курс и скорость прежние". Тогда приказываю Михееву: "Занять позиции для вытеснения". Мы на инструктаже предусмотрели, чтобы навал был более жестким и причинил более существенные повреждения кораблям, вытравить правые якоря и держать их в подвешенном состоянии на якорь-цепях под клюзами правого борта. Так что высокий полубак СКР "Беззаветного", да еще болтающийся справа якорь могли бы основательно порвать борт и все что попадет под навал на борту вытесняемого с его курса корабля. Михеев продолжает докладывать: "До тервод 5,..3,..1 кабельтов. Корабли позиции для навала заняли". Далее доклад: "Американские корабли вошли в терводы". Для уточнения обстановки запрашиваю Боевой информационный пост (БИП) флота: "Доложить точные данные местоположения всех кораблей". Получаю доклад БИП: "11 миль, 9 кабельтовых от береговой черты". Значит, действительно американцы все же влезли в наши терводы. Приказываю Михееву: "Действовать по плану операции". Он отвечает: "Понял". Оба наших корабля начали маневрирование для "навала" на американские корабли.

Далее я получал доклады только по маневрированию СКР "Беззаветного". Маневрирование "СКР-6" контролировал и получал доклады от его командира Михеев. Помню, это было почти ровно в 11.00 час., Михеев докладывает: "Сблизился с крейсером до 40 метров"… и далее доклад через каждые 10 метров. Моряки представляют, как сложно и опасно выполнять такие маневры: громадный крейсер водоизмещением 9200 тонн и к нему на ходу как бы "швартуется" сторожевик водоизмещением 3000 тонн, а на другом "фланге" против эсминца водоизмещением 7800 тонн действует совсем маленький сторожевичок водоизмещением всего в 1300 тонн. Представляете: в момент сближения вплотную с этим маленьким сторожевичком, положи эсминец резко руль "лево на борт" - и что будет с нашим кораблем? Не перевернулся бы, - и такое может быть! Тем более, что формально прав в таком столкновении все равно будет американец. Так что сложную и опасную задачу должны были выполнить командиры наших кораблей.
Михеев докладывает: "10 метров". И сразу же: "Прошу "добро" действовать!". Хотя все приказания он уже получил, но, видимо, решил все же подстраховаться, - вдруг обстановка изменилась, к тому же все переговоры в эфире записываются и нами, и американцами. Передаю ему еще раз: "Действовать по плану операции!". И далее наступила тишина. Обстановка на КП флота напряженная: я непосредственно на связи с Михеевым, ОД флота с трубкой аппарата ЗАС в руках параллельно все действия, распоряжения, доклады передает на ЦКП ВМФ, оттуда все это передается на ЦКП Вооруженных Сил. Весь расчет КП в работе.
Слежу по секундомеру - засек с последним моим приказанием: стрелка пробежала минуту, две, три…Молчание. Не запрашиваю, понимаю, что сейчас творится на кораблях: одно дело инструктаж и проигрыш на маневренных планшетах, а другое дело, как все получится в действительности. Явственно представляю, как высокий полубак "Беззаветного" вместе с вывешенным якорем рвет борт и массивную носовую надстройку американского крейсера "Йорктаун" (надстройка у него сконструирована заодно с бортом корабля). Но что с нашим кораблем произойдет от таких взаимных "поцелуев"? А что происходит во второй паре этой морской "корриды" между "СКР-6" и эсминцем "Кэрон"? Сомнения, неизвестность…Подумалось, что при подобного рода "швартовках" на ходу возможно взаимное присасывание ("прилипание") кораблей друг к другу. А ну, как американцы ринутся на "абордаж"? Мы такую возможность предусмотрели, - на кораблях сформированы и постоянно отрабатываются специальные десантные взводы. Но американцев ведь намного больше… Все это у меня проносится в сознании, пока нет никаких докладов. И вдруг слышу совершенно спокойный голос Михеева, как будто при розыгрыше таких эпизодов на картах: "Прошлись по левому борту крейсера. Сломали пусковую установку ракет "Гарпун". Две разломанные ракеты свешиваются из пусковых контейнеров. Снесли все леера левого борта крейсера. Разбили вдребезги командирский катер. Кое-где порвали борт и боковую обшивку носовой надстройки. Наш якорь оторвался и утонул". Спрашиваю: "Что делают американцы?". Отвечает: "Сыграли аварийную тревогу. Аварийщики в защитных костюмах поливает пусковую установку "Гарпунов" из шлангов и затаскивает шланги внутрь корабля". "Ракеты горят?" - спрашиваю. "Вроде нет, огня и дыма не видно". После этого Михеев докладывает за "СКР-6": "Прошел вдоль левого борта эсминца, срублены леера, разбита шлюпка. Прорывы обшивки борта. Корабельный якорь уцелел. Но американские корабли продолжают переход теми же курсом и скоростью". Даю команду Михееву: "Выполнить повторный навал". Наши корабли начали маневрирование для его выполнения.
Как все в действительности происходило в районе "навала", рассказывают Николай Михеев и Владимир Богдашин .
К моменту подхода к терводам американские корабли следовали как бы в строю пеленга с расстоянием между ним примерно 15-20 кабельтовых (2700-3600 м.), - при этом крейсер впереди и мористее, эсминец ближе к береговой черте на курсовом угле крейсера 140-150 град. левого борта. СКР "Беззаветный" и "СКР-6" в позициях слежения соответственно за крейсером и эсминцем на их курсовых углах левых бортов 100-110 град. в дистанции 90-100 м. Позади этой группы маневрировали два наших пограничных корабля.
С получением приказания "Занять позиции для вытеснения" на кораблях объявлена боевая тревога, загерметизированы носовые отсеки, из них личный состав выведен, торпеды в аппаратах в боеготовом состоянии, на артустановки поданы патроны до линии заряжания в казенники, развернуты аварийные партии, десантные взводы в готовности по местам расписания, остальной личный состав на боевых постах. Правые якоря вывешены на якорь-цепях из клюзов. На ходовом мостике СКР "Беззаветный" Михеев держит связь с КП флота и управляет кораблями группы, Богдашин управляет маневрами корабля, здесь же офицер-переводчик осуществляет постоянную радиосвязь с американскими кораблями. Сблизились с крейсером на дистанцию 40 метров, потом на 10 метров ("СКР-6" то же с эсминцем). На палубе крейсера, площадках надстройки высыпали матросы и офицеры с фотоаппаратами, видеокамерами, - хохочут, машут руками, делают, как это принято у американских моряков, непристойные жесты и пр. На левое открытое крыло ходового мостика вышел командир крейсера.
С подтверждением приказания "Действовать по плану операции" пошли на "навал" крейсера ("СКР-6" - эсминца). Богдашин сманеврировал таким образом, что первый удар пришелся по касательной под углом 30 град. к левому борту крейсера. От удара и трения бортов посыпались искры и загорелась бортовая краска. Как потом рассказывали пограничники, на мгновение корабли оказались как бы в огненном облаке, после чего за ними некоторое время тянулся густой шлейф дыма. При ударе наш якорь одной лапой разорвал обшивку борта крейсера, а другой сделал пробоину в носовой части борта своего корабля. От удара СКР отбросило от крейсера, форштевень нашего корабля пошел влево, а корма стала опасно приближаться к борту крейсера.
На крейсере сыграли аварийную тревогу, личный состав ринулся с палуб и площадок вниз, командир крейсера бросился внутрь ходового мостика. В это время он, видимо, на какое-то время потерял управление крейсером, и тот от удара отвернул несколько вправо, что еще более увеличило опасность его навала на корму СКР "Беззаветного". После этого Богдашин, скомандовав "право на борт", увеличил ход до 16 узлов, что позволило несколько отвести корму от борта крейсера, но одновременно и крейсер довернул влево на прежний курс, - после этого как раз и произошел следующий наиболее мощный и результативный навал, вернее таран крейсера. Удар пришелся в район вертолетной площадки, - высокий острый форштевень с полубаком СКР, образно говоря, влез на крейсерскую вертолетную палубу и с креном 15-20 град на левый борт стал крушить своей массой, а также вывешенным из клюза якорем все, что ему попадалось, постепенно сползая в сторону крейсерской кормы: порвал обшивку борта надстройки, срубил все леера вертолетной площадки, разломал командирский катер, далее сполз на палубу юта (на корму) и тоже снес все леера со стойками. Затем зацепил пусковую установку ПКР "Гарпун", - казалось, что еще немного и пусковая установка будет сдернута с ее крепежа к палубе. Но в этот момент, зацепившись за что-то, якорь оторвался от якорь-цепи и, как мячик (3,5 тонн весом!), перелетев через кормовую палубу крейсера с левого борта, рухнул в воду уже за его правым бортом, чудом не зацепив никого из находившихся на палубе матросов аварийной партии крейсера. Из четырех контейнеров пусковой установки ПКР "Гарпун" два были разломаны пополам вместе с ракетами, их оторванные головные части свисали на внутренних кабелях. Еще один контейнер был погнут.
Наконец полубак СКР сполз с кормы крейсера на воду, мы отошли от крейсера и заняли позицию на его траверзе в расстоянии 50-60 метров, предупредив, что повторим навал, если американцы не выйдут из тервод. В это время на палубе крейсера наблюдалась странная суета личного состава аварийных партий (все негры): растянув пожарные шланги и слегка попрыскав водой разломанные ракеты, которые не горели, матросы эти шланги и другие противопожарные средства вдруг стали спешно затаскивать во внутренние помещения корабля. Как позднее выяснилось, там начался пожар в районе погребов ПКР "Гарпун" и противолодочных ракет "Асрок".
Валентин Селиванов. Через некоторое время получаю доклад от Михеева: "Эсминец "Кэрон" отвернул с курса и следует прямо на меня, пеленг не меняется". Морякам понятно, что значит "пеленг не меняется", - то есть идет на столкновение. Передаю Михееву: "Переходи на правый борт крейсера и прикрывайся им. Пусть "Кэрон" его таранит".
Николай Михеев. Но "Кэрон" подошел к нам на расстояние 50-60 метров с левого борта и лег на параллельный курс. Справа на таком же расстоянии и тоже параллельным курсом следовал крейсер. Далее американцы начали на сходящихся курсах как бы зажимать СКР "Беззаветный" в клещи. Приказал зарядить реактивные бомбометные установки РБУ-6000 глубинными бомбами (американцы это видели) и развернуть их по траверзу на правый и левый борт соответственно против крейсера и эсминца (правда, обе установки РБУ действуют в боевом режиме только синхронно, но американцы этого не знали). Вроде подействовало, - американские корабли отвернули.
В это время на крейсере стали готовить к вылету пару вертолетов. Доложил на КП флота, что американцы готовят вертолетами нам какую-то пакость.
Валентин Селиванов. На доклад Михеева передаю ему: "Сообщите американцам - вертолеты в случае их подъема в воздух будут сбиты, как нарушившие воздушное пространство Советского Союза" (корабли находились в наших терводах). Одновременно передал приказание на КП авиации флота: "Поднять в воздух дежурную пару штурмовиков! Задача: барражирование над вторгнувшимися в терводы американскими кораблями с целью воспрепятствования подъему их палубных вертолетов в воздух". Но ОД авиации докладывает: "В близлежащем к мысу Сарыч районе отрабатывает задачи группа десантных вертолетов. Предлагаю вместо штурмовиков выслать пару вертолетов, - это намного быстрее, к тому же они задачу "противодействия взлету" выполнят более эффективно и наглядно". Утверждаю это предложение и сообщаю Михееву о направлении в район наших вертолетов. Вскоре получаю доклад ОД авиации: "Пара вертолетов Ми-26 в воздухе, следуют в район".
Николай Михеев. Передал американцам, что будет с вертолетами, если их поднимут в воздух. Это не подействовало, - вижу лопасти винтов уже закрутились. Но в это время над нами и американцами прошла на высоте 50-70 метров, сделав несколько кругов над американскими кораблями и демонстративно зависая несколько в стороне от них, пара наших вертолетов Ми-26 с полной боевой подвеской бортового оружия, - вид внушительный. Это видимо подействовало, - американцы свои вертолеты заглушили и закатили в ангар.
Валентин Селиванов. Дальше поступило приказание с ЦКП ВМФ: "Министр обороны потребовал разобраться и доложить об этом происшествии" (флотские наши остряки потом изощрялись: доложить с перечнем лиц, подлежащих снятию с должностей и разжалованию). Мы представили по инстанции подробный доклад, как все происходило. Буквально через пару часов поступает еще одно приказание с ЦКП ВМФ: "Министр обороны требует представить отличившихся к поощрению" (наш остряки и здесь нашлись: перечень лиц на разжалование заменить реестром фигурантов на награждение). Ну, вроде отлегло у всех от сердца, напряжение спало, все мы с расчетом КП флота вроде успокоились.
На следующий день американцы, не дойдя до наших кавказских морских районов, двинулись на выход из Черного моря. Опять же, под неусыпным контролем новой корабельной группы наших кораблей. Еще через сутки "побитые" корабли доблестного 6 Флота ВМС США покинули негостеприимное для них в этот вояж Черное море.
Владимир Богдашин на следующий день по приказанию Главкома ВМФ вылетел со всеми документами в Москву для доклада командованию ВМФ и руководству Генштаба всех подробностей происшествия.
Владимир Богдашин. В Москве меня встретили офицеры ОУ ГШ ВМФ и доставили прямо в Генштаб. В лифте поднимались наверх вместе с генерал-полковником В.Н. Лобовым. Он, узнав кто я такой, сказал: "Молодец, сынок! Моряки не подвели нас после этого Руста. Все правильно сделали!". Потом я все доложил офицерам Генштаба, пояснил схемы маневрирования и фотодокументы. Затем пришлось все снова рассказывать и объяснять группе собранных журналистов. Далее меня "забрал" корреспондент военного отдела газеты "Правда" капитан 1 ранга Александр Горохов и отвез в редакцию, где пришлось все повторить. В выпуске газеты за 14.02.1988 г. вышла его статья "Что им надо у наших берегов? Недопустимые действия ВМС США" с кратким описанием наших "подвигов".
Материал подготовил Владимир Заборский, капитан 1 ранга

История о том, как сторожевик "Беззаветный" вытолкал из советских территориальных вод американский крейсер "Йорктаун". Удивительно, но эту историю, произошедшую 12 февраля 1988 года в Черном море, наши кинорежиссеры и сценаристы до сих пор обходят стороной. Хотя и сочинять ничего не надо — сценарий написала сама жизнь.

В нем есть все признаки остросюжетного фильма: и динамичная погоня, и накал страстей. И главное — подвиг советских моряков со сторожевиков «Беззаветный» и СКР-6, которые в тот день отвесили смачную оплеуху двум кораблям ВМС США, нагло нарушившим госграницу СССР. Отвесили так, что янки еще долго с опаской заходили в Черное море!

О некоторых неизвестных подробностях инцидента «Звезде» рассказал контр-адмирал Владимир Богдашин. В 1988 году он командовал «Беззаветным».

Старые счеты

За сутки до описываемых событий «Беззаветный» под командованием тогда еще капитана 2 ранга Владимира Богдашина вернулся в Севастополь из Средиземного моря, где почти полгода нес боевую службу. Выгрузили часть боезапаса, треть экипажа отправилась в отпуск. Сам Богдашин собирался встретиться с ветеранами… Приказ из штаба флота выйти в 6 утра в море стал для всех полной неожиданностью.

Необходимо было встретить у Босфора два американских корабля: крейсер «Йорктаун» и эсминец «Кэрон». С ними у моряков-черноморцев были старые счеты…

«Дело в том, что за два года до того эти корабли уже входили в Черное море, — вспоминает Владимир Иванович. — И повели себя достаточно нагло. Политики тогда говорили о сближении США и СССР, а в это время американские военные изо всех сил старались показать, кто в доме новый хозяин. В первый раз они на несколько миль вторглись в наши территориальные воды. И ничего им за это не было. Никто ведь не понимал, как вести себя в отношении тех, кого Горбачев только что назвал нашими новыми «партнерами»»…

Продемонстрировав флаг, американцы тогда гордо ушли. Но осадочек остался, прощать подобное советские моряки больше не собирались…

Помогли «Герои Шипки»

«Мы вышли в море неполным экипажем, — продолжает Богдашин. — Даже без части офицеров, все инструкции я получал уже в море. К вечеру подошли к Турции и стали ждать. Еще один сторожевик — СКР-6 вышел из Болгарии и присоединился к нам. Было понятно, что американцы снова затевают провокацию: они шли в полном радиомолчании. Попробуй пойми, какие из сотен точек на локаторе наши «клиенты»? К тому же их прикрывал густой туман»…

Обнаружить корабли США помогли гражданские моряки с советского парома «Герои Шипки». Они как раз проходили Босфор, их и попросили поглядеть за американцами. Они просьбу выполнили и дали точные координаты. Дальнейшее было делом техники: «Беззаветный» и СКР-6 встретили «Йорктаун» и «Кэрон» и начали сопровождение. Корабли, как и два года назад, шли прямо на Севастополь…

Таран в американских кораблей Чёрном море. 1988 г .

«Первый удар был легким…»

«Когда подошли ближе к нашим водам, мы их стали предупреждать: «Ваш курс ведет в советские территориальные воды! Измените курс», — продолжает Владимир Богдашин. — Но слушать нас они и не думали. Все время отвечали: «Мы ничего не нарушаем». До определенной черты так и было. А в советских водах американцев поджидало еще вспомогательное судно «Донбасс», оно в случае нарушения тоже должно было навалиться на незваных гостей. «Донбасс» выбирали не случайно — у него был мощный ледовый пояс корпуса. Мы надеялись, что подчиненные дяди Сэма одумаются. Но они шли, не сбавляя хода».

Первым госграницу СССР пересек «Кэрон». На его перехват пошел СКР-6. Он должен был совершить «навал» — идя параллельным курсом, оттирать, теснить соперника, навалиться на его борт массой своего корабля и вынудить сменить курс. Однако навал СКР-6 оказался как слону дробина: американский крейсер был раз в пять больше, наш сторожевик просто отбросило.

Следом в советские воды вошел «Йорк таун». «Донбасс» тоже было приготовился к навалу, однако отстал. И тогда капитан 2 ранга Богдашин ускорил ход «Беззаветного» и пошел на стремительное сближение с крейсером… Он понимал: обстоятельства требуют самых решительных действий.

«Первый удар был относительно легким, — вспоминает Богдашин. — Своим правым бортом мы на скорости соприкоснулись с левым бортом «Йорктауна». Это был скользящий удар, мы снесли американцам трап в районе ходового мостика. С берега нам приказали отойти и продолжить наблюдение, однако сделать я этого уже не мог…

«Снесли вертолетную площадку, ракеты…»

Владимир Иванович подходит к картине, на которой народный художник Крыма Андрей Лубянов изобразил тот самый легендарный «навал Богдашина», и показывает, почему второй удар был неотвратимым: «После соприкосновения корабль стало разворачивать влево. Была опасность удариться своей кормой о корму «Йорктауна». А на нашем «Беззаветном» в кормовой части расположены и приготовлены к стрельбе четыре торпедных аппарата. Торпеды от удара могли сдетонировать. У крейсера торчали тоже готовые к бою четыре установки «Гарпун»»…

И Богдашин в той ситуации принимает единственно верное решение: объявляет экипажу, что корабль идет на таран, берет руль резко вправо и снова бьет «Йорктаун». На этот раз удар был весомее: «Беззаветный» своим носом «запрыгнул» на гостя и пошел крушить все, что находилось у того на корме: те самые «Гарпуны», вертолетную площадку, леерные заграждения…

«Правый якорь (а он 3 тонны весит) у меня был спущен, и он тоже кувыркался по их палубе, — улыбается Владимир Иванович. — В какой-то момент он вошел им в борт, оторвался и улетел в море. После этого нас отбросило друг от друга. Как потом выяснилось, у сторожевика от удара сорвало титановую бульбу (это выпуклая выступающая часть на носу ниже ватерлинии. — Ред.), а двигатели сдвинулись на несколько сантиметров».

«Мичман хотел стащить ракету!»

Захватывающий «бой» продолжался. Эсминец «Кэрон» попробовал прийти на помощь и взять «Беззаветный» в клещи с левого борта. Даже вертолет выкатили на площадку. Однако тут появились еще четыре наших корабля и вертушки, которые, зависнув над морем, четко дали понять: не стоит этого делать. «Гости» намек оценили правильно: свой вертолет загнали обратно, быстро выскочили в нейтральные воды и легли в дрейф. «Беззаветный» последовал за ними.

«Всю ночь с «Йорктауна» летели снопы искр, — вспоминает Владимир Богдашин. — Они срезали покореженный металл и сбрасывали в море. Им же еще Босфор перед турками проходить: очень, видно, не хотелось выглядеть побитыми собаками! У моих ребят глаза просто светились от гордости. Никто из моих ребят не сдрейфил. В отличие от американцев: они, увидев, что я иду на таран, рванули кто куда. А у нас мичман Шморгунов весь «бой» стоял у борта с веревкой — хотел накинуть петлю на один из «Гарпунов» и стащить их ракету! Приказа такого не было, но… Эх, чуть-чуть ему не хватило…».

Схема маневров.

Казнить или миловать?

На том русские и американские моряки расстались: покореженный «Йорк таун» в сопровождении «Кэрона» и группы советских кораблей двинулся обратно к Босфору. А героический «Беззаветный» взял курс на Севастополь. Правда, хеппи-энд выглядел не совсем так, как в кино. Владимира Ивановича за тот подвиг… чуть не наказали!

«Первые слова, которые я услышал от комдива: «Ну, вы даете…» — снова вспоминает Богдашин. — Это было сказано с восхищением… А командующий флотом отругал меня за потерянный якорь. Да и главный штурман всучил пачку документов: изучай, мол, где ты прав. Намекали, что я нарушил Международные правила предупреждения столкновения судов в море… Как будто мы на отдыхе были и яхтами столкнулись… Я же выполнял приказ!».

По телевизору по-прежнему шли кадры встреч советского и американского президентов. Оба улыбались и рассказывали о «новом векторе отношений». Тогдашнее флотское руководство не понимало, как реагировать на подвиг Богдашина: то ли казнить, то ли миловать… А через пару дней командира «Беззаветного» вызвали в Москву.

источник: http://agitpro.su/plata-za-naglost/

"Отрывок Из книги "Тайны Севастополя" Валерия Иванова

Действия боевых кораблей подстраховывало судно ледового класса «Ямал». Ледовый пояс и усиление корпуса сухогруза были значительно мощнее, чем корпуса сторожевых кораблей, но гнаться со скоростью в двадцать узлов за новейшим американским крейсером «Ямал» не мог.
Силу таранных ударов «Беззаветного» осознали позднее. В месте касания СКРа образовались трещины в 80 и 120 мм, в районе прохождения корабельных трасс возникла небольшая пробоина, несколько внушительных вмятин получила и носовая титановая бульба. Уже в заводских условиях было обнаружено смещение четырёх двигателей и муфт.
На «Йорктауне» в районе средней надстройки, по-видимому, возник пожар, американцы в противопожарных костюмах спустились, разматывая пожарные рукава, с намерениями что-то тушить.
«Беззаветный» ещё некоторое время не упускал из виду американские корабли. Затем вновь увеличил скорость и напоследок дал «круг почёта» вокруг «Йорктауна» и «Кэрона». «Йорктаун» казался мёртвым - ни одного человека на палубах и мостиках не было видно.
Когда до «Кэрона» оставалось около полутора кабельтовых, на палубы и надстройки эсминца высыпал, наверное, весь экипаж корабля. Десятки, сотни фотовспышек сверкали на «Кэроне», провожая «Беззаветный» вот такими фото аплодисментами.
Отсвечивая золотом букв в корме, «Беззаветный» гордо пронесся мимо и, как ни в чём не бывало, взял курс на Севастополь.
Как сообщали иностранные источники, после инцидента «Йорктаун» несколько месяцев ремонтировался на одной из верфей. Командир крейсера был снят с должности за пассивные действия и предоставленную советскому кораблю инициативу, чем нанёс моральный ущерб престижу американского флота. Конгресс США почти на полгода заморозил бюджет военно-морскому ведомству.
Как ни странно, но и в нашей стране возникли попытки обвинить советских моряков в противоправных действиях, морском разбое и прочее. Делалось это, в основном, в политических целях и в угоду Западу. Серьёзной основы они под собой не имели, и обвинения рассыпались, как карточный домик. Потому что в данном случае флот проявил решительность и просто выполнил возложенные на него функции."

Руководителями и главными "действующими лицами" операции по вытеснению американцев из наших территориальных вод были: адмирал СЕЛИВАНОВ Валентин Егорович (в прошлом командир 5-й Средиземноморской эскадры ВМФ, в то время вице-адмирал, начальник штаба ЧФ, впоследствии начальник Главного штаба ВМФ), вице-адмирал МИХЕЕВ Николай Петрович (в то время капитан 2 ранга, начальник штаба 70-й бригады 30-й дивизии противолодочных кораблей ЧФ), контр-адмирал БОГДАШИН Владимир Иванович (в то время капитан 2 ранга, командир СКР "Беззаветный"), капитан 2 ранга ПЕТРОВ Анатолий Иванович (в то время капитан 3 ранга, командир "СКР-6").

Вот как они описавают конец операции по выдворению американского крейсера:

"... С подтверждением приказания "Действовать по плану операции" пошли на "навал" крейсера ("СКР-6" — эсминца). Богдашин сманеврировал таким образом, что первый удар пришелся по касательной под углом 30 град. к левому борту крейсера. От удара и трения бортов посыпались искры и загорелась бортовая краска. Как потом рассказывали пограничники, на мгновение корабли оказались как бы в огненном облаке, после чего за ними некоторое время тянулся густой шлейф дыма. При ударе наш якорь одной лапой разорвал обшивку борта крейсера, а другой сделал пробоину в носовой части борта своего корабля. От удара СКР отбросило от крейсера, форштевень нашего корабля пошел влево, а корма стала опасно приближаться к борту крейсера.

На крейсере сыграли аварийную тревогу, личный состав ринулся с палуб и площадок вниз, командир крейсера бросился внутрь ходового мостика. В это время он, видимо, на какое-то время потерял управление крейсером, и тот от удара отвернул несколько вправо, что еще более увеличило опасность его навала на корму СКР "Беззаветного". После этого Богдашин, скомандовав "право на борт", увеличил ход до 16 узлов, что позволило несколько отвести корму от борта крейсера, но одновременно и крейсер довернул влево на прежний курс, — после этого как раз и произошел следующий наиболее мощный и результативный навал, вернее таран крейсера. Удар пришелся в район вертолетной площадки, — высокий острый форштевень с полубаком СКР, образно говоря, влез на крейсерскую вертолетную палубу и с креном 15-20 град на левый борт стал крушить своей массой, а также вывешенным из клюза якорем все, что ему попадалось, постепенно сползая в сторону крейсерской кормы: порвал обшивку борта надстройки, срубил все леера вертолетной площадки, разломал командирский катер, далее сполз на палубу юта (на корму) и тоже снес все леера со стойками. Затем зацепил пусковую установку ПКР "Гарпун", — казалось, что еще немного и пусковая установка будет сдернута с ее крепежа к палубе. Но в этот момент, зацепившись за что-то, якорь оторвался от якорь-цепи и, как мячик (3,5 тонн весом!), перелетев через кормовую палубу крейсера с левого борта, рухнул в воду уже за его правым бортом, чудом не зацепив никого из находившихся на палубе матросов аварийной партии крейсера. Из четырех контейнеров пусковой установки ПКР "Гарпун" два были разломаны пополам вместе с ракетами, их оторванные головные части свисали на внутренних кабелях. Еще один контейнер был погнут.
Наконец полубак СКР сполз с кормы крейсера на воду, мы отошли от крейсера и заняли позицию на его траверзе в расстоянии 50-60 метров, предупредив, что повторим навал, если американцы не выйдут из тервод. В это время на палубе крейсера наблюдалась странная суета личного состава аварийных партий (все негры): растянув пожарные шланги и слегка попрыскав водой разломанные ракеты, которые не горели, матросы эти шланги и другие противопожарные средства вдруг стали спешно затаскивать во внутренние помещения корабля. Как позднее выяснилось, там начался пожар в районе погребов ПКР "Гарпун" и противолодочных ракет "Асрок".
Валентин Селиванов. Через некоторое время получаю доклад от Михеева: "Эсминец "Кэрон" отвернул с курса и следует прямо на меня, пеленг не меняется". Морякам понятно, что значит "пеленг не меняется", — то есть идет на столкновение. Передаю Михееву: "Переходи на правый борт крейсера и прикрывайся им. Пусть "Кэрон" его таранит".
Николай Михеев. Но "Кэрон" подошел к нам на расстояние 50-60 метров с левого борта и лег на параллельный курс. Справа на таком же расстоянии и тоже параллельным курсом следовал крейсер. Далее американцы начали на сходящихся курсах как бы зажимать СКР "Беззаветный" в клещи. Приказал зарядить реактивные бомбометные установки РБУ-6000 глубинными бомбами (американцы это видели) и развернуть их по траверзу на правый и левый борт соответственно против крейсера и эсминца (правда, обе установки РБУ действуют в боевом режиме только синхронно, но американцы этого не знали). Вроде подействовало, — американские корабли отвернули.
В это время на крейсере стали готовить к вылету пару вертолетов. Доложил на КП флота, что американцы готовят вертолетами нам какую-то пакость.
Валентин Селиванов. На доклад Михеева передаю ему: "Сообщите американцам — вертолеты в случае их подъема в воздух будут сбиты, как нарушившие воздушное пространство Советского Союза" (корабли находились в наших терводах). Одновременно передал приказание на КП авиации флота: "Поднять в воздух дежурную пару штурмовиков! Задача: барражирование над вторгнувшимися в терводы американскими кораблями с целью воспрепятствования подъему их палубных вертолетов в воздух". Но ОД авиации докладывает: "В близлежащем к мысу Сарыч районе отрабатывает задачи группа десантных вертолетов. Предлагаю вместо штурмовиков выслать пару вертолетов, — это намного быстрее, к тому же они задачу "противодействия взлету" выполнят более эффективно и наглядно". Утверждаю это предложение и сообщаю Михееву о направлении в район наших вертолетов. Вскоре получаю доклад ОД авиации: "Пара вертолетов Ми-26 в воздухе, следуют в район".
Николай Михеев. Передал американцам, что будет с вертолетами, если их поднимут в воздух. Это не подействовало, — вижу лопасти винтов уже закрутились. Но в это время над нами и американцами прошла на высоте 50-70 метров, сделав несколько кругов над американскими кораблями и демонстративно зависая несколько в стороне от них, пара наших вертолетов Ми-26 с полной боевой подвеской бортового оружия, — вид внушительный. Это видимо подействовало, — американцы свои вертолеты заглушили и закатили в ангар.
Валентин Селиванов. Дальше поступило приказание с ЦКП ВМФ: "Министр обороны потребовал разобраться и доложить об этом происшествии" (флотские наши остряки потом изощрялись: доложить с перечнем лиц, подлежащих снятию с должностей и разжалованию). Мы представили по инстанции подробный доклад, как все происходило. Буквально через пару часов поступает еще одно приказание с ЦКП ВМФ: "Министр обороны требует представить отличившихся к поощрению" (наш остряки и здесь нашлись: перечень лиц на разжалование заменить реестром фигурантов на награждение). Ну, вроде отлегло у всех от сердца, напряжение спало, все мы с расчетом КП флота вроде успокоились.
На следующий день американцы, не дойдя до наших кавказских морских районов, двинулись на выход из Черного моря. Опять же, под неусыпным контролем новой корабельной группы наших кораблей. Еще через сутки "побитые" корабли доблестного 6 Флота ВМС США покинули негостеприимное для них в этот вояж Черное море.
Владимир Богдашин на следующий день по приказанию Главкома ВМФ вылетел со всеми документами в Москву для доклада командованию ВМФ и руководству Генштаба всех подробностей происшествия.
Владимир Богдашин. В Москве меня встретили офицеры ОУ ГШ ВМФ и доставили прямо в Генштаб. В лифте поднимались наверх вместе с генерал-полковником В.Н. Лобовым. Он, узнав кто я такой, сказал: "Молодец, сынок! Моряки не подвели нас после этого Руста. Все правильно сделали!". Потом я все доложил офицерам Генштаба, пояснил схемы маневрирования и фотодокументы. Затем пришлось все снова рассказывать и объяснять группе собранных журналистов. Далее меня "забрал" корреспондент военного отдела газеты "Правда" капитан 1 ранга Александр Горохов и отвез в редакцию, где пришлось все повторить. В выпуске газеты за 14.02.1988 г. вышла его статья "Что им надо у наших берегов? Недопустимые действия ВМС США" с кратким описанием наших "подвигов".
Материал подготовил Владимир Заборский, капитан 1 ранга"

Как в 1988 году советские пограничные сторожевики пресекли провокацию двух американских кораблей.
Американские военные никогда не отличались особой «политкорректностью». Если была возможность устроить провокацию, они всегда шли на нее. Однако, более тридцати лет назад советские моряки отвадили нарушителей, протаранив сразу два корабля противника.

Радиомолчание в тумане
Перестройка, которая была объявлена в нашей стране в 1986 году, довольно быстро привела к смягчению нравов относительно нашего «потенциального противника», то есть американцев. Прекраснодушие Генерального секретаря ЦК КПСС не знало границ: вскоре с его легкой руки стали резать на куски боевые ракеты, переводить «на иголки» корабли, субмарины, танки и другую военную технику, причем не просто боеспособную, а совершенно новую. Руководство страны вдруг посчитало, что никакой угрозы для СССР со стороны заокеанских «партнеров» уже не существует.
В самих США, правда, не спешили расслабляться. Наоборот, во второй половине 1980-х в Черном море, например, было зафиксировано множество провокационных нарушений территориальных вод СССР кораблями противника. Чаще всего подобные визиты удавалось пресекать на корню: советские сторожевики просто становились по курсу нарушителя «живой стеной», преграждая таким образом путь в наши территориальные воды. Но удавалось это не всегда. И тогда корветы, эсминцы и крейсера ВМФ США не просто барражировали вдоль наших берегов, но и совершали боевые развороты, готовили к стрельбе установки с ракетами и глубинными бомбами. Словом, куражились, как могли, будто давая понять, кто здесь настоящий хозяин.
До поры, до времени это сходило им с рук – ведь у нас набирала обороты разрядка. А военно-морское начальство, получив от руководства страны соответствующие благостные наказы, не решалось нарушить приказ и вступить в открытую конфронтацию с провокаторами. Однако в 1988 году нашим морякам пришлось иметь дело со слишком уж наглым нарушителем. В феврале через Босфор и Дарданеллы проследовал эскорт американских кораблей, состоящий из крейсера «Йорктаун» и сопровождающего его эсминца «Кэрон». Причем, шли корабли при полном радиомолчании и, словно специально выбрав время, когда море накрыл густой туман. И хотя о непрошеном визите, благодаря разведке, было известно заранее, засечь эскорт при проходе проливов удалось только путем визуального наблюдения. Потому что локаторы фиксируют лишь точку, а что это – боевой корабль или гражданское судно – разобрать невозможно.

Неравные силы
Обнаружили американцев с нашего парома «Герои Шипки», капитана которого пограничники попросили об этом заранее. Перехватив радиограмму с парома и поняв, что их раскрыли, командиры «Йорктауна» и «Кэрона» поначалу решили «отсидеться» у турецких берегов. Но в нейтральных водах американцев уже ждали два наших ПСКР (пограничных сторожевых корабля): «СКР-6» и «Беззаветный». Видимо, поэтому провокаторы и решили, уже не таясь, совершить то, что, собственно, они и задумывали с самого начала.
Дойдя до нашей границы, корабли, не сбавляя хода, ринулись в территориальные воды Советского Союза – на Севастополь. С наших пограничных сторожевиков в адрес нарушителей полетела предупреждающая радиограмма, не возымевшая, впрочем, никакого результата: американцы уверенно направлялись к берегу. Тут надо заметить, что, по сравнению с «Беззаветным», «Йорктаун», например, имел втрое большее водоизмещение, а команда его в два раза превышала количество моряков на сторожевике. Он был на 50 метров длинней ПСКР, нес на борту вертолеты, 2 ракетных и 4 зенитных установок, два противолодочных и 8 противокорабельных комплексов (соответственно «Асрок» и «Гарпун»), не говоря уже о торпедах, орудиях, системе управления огнем «Иджис» и т. д.
«Беззаветный», в свою очередь, был вооружен двумя реактивными бомбометами РБУ-6000, четырьмя пусковыми установками ракетного комплекса УРПК-5 «Раструб», двумя зенитно-ракетными комплексами, торпедами и спаренными 76,2 мм артиллерийскими установками. Так что, учитывая разницу в вооружении, пограничники приготовились к самому худшему, расчехлив бортовые орудия и подготовив их к стрельбе (ракеты-то применять – себе дороже).

В ответ на эти приготовления американцы решили поднять в воздух свои винтокрылые машины: на вертолетной площадке появились пилоты и обслуживающий персонал. Видя это, командир «Беззаветного» капитан второго ранга Владимир Богдашин приказал послать на «Йорктаун» радиограмму, в которой предупреждал американцев о том, что если они взлетят, то немедленно будут сбиты. Однако, нарушители не обратили на предупреждение никакого внимания.

Навал, еще навал
Именно в эту минуту Богдашин понял, что без решительных мер тут не обойтись, но применять оружие было нельзя. И тогда он отдал отчаянный приказ - идти на таран. Так как «Беззаветный» шел буквально борт о борт с «Йорктауном», на расстоянии буквально десятка метров, ПСКР просто чуть-чуть изменил курс и сначала совершил лишь легкий навал на ракетный крейсер, снеся ему трап. Американские моряки, которые до этого, высыпав на палубу, легкомысленно посылали в адрес пограничников неприличные жесты и фотографировали наш сторожевик, присмирели и попрятались в корабельные помещения. Вторым ударом ПСКР буквально «залез» на крейсер, «сбрив» вертолетную площадку нарушителя и повредив четыре противокорабельных комплекса «Гарпун» – настолько сильным был удар. А в торпедных аппаратах «Йорктауна» возник пожар.
В это самое время «СКР-6» пошел на таран «Кэрона», хотя советский сторожевик и был в четыре раза меньше эсминца. Тем не менее, удар получился ощутимым. Тот, в свою очередь, решил не связываться с «СКР-6», а подойти к другому борту «Беззаветного», чтобы вместе с «Йорктауном» взять ПСКР в клещи. Однако, скорость у сторожевого корабля была выше, и он легко парировал этот маневр. Впрочем, команде крейсера было уже не до маневров и вообще не до чего – на нем полным ходом шла борьба за живучесть корабля. А после того, как команда отошла от шока, «Йорктаун» развернулся на 180 градусов и был таков. За ним последовал и «Кэрон». После этого случая американские корабли надолго исчезли из акватории наших черноморских территориальных вод.
Надо отдать должное командованию флота, которое поддержало моряков «Беззаветного» и отстояло их доброе имя перед руководством страны. А через год Владимиру Богдашину вручили орден Красной Звезды… за освоение новой техники. На тот момент он уже не был командиром сторожевика, а учился в Военно-морской академии имени Гречко. Впоследствии командовал флагманом Черноморского флота «Москва». Сейчас Владимир Иванович – контр-адмирал в отставке, является генеральным директором учебно-исследовательского центра Московской федерации профсоюзов.
После развала СССР при разделе флота «Беззаветный» отошел Украине и стал «Днепропетровском», а затем его и вовсе списали в металлолом. Пошел «на иголки» и «СКР-6». Так печально сложилась судьба пограничных сторожевиков, снискавших славу советскому военно-морскому флоту.

Таран боевых кораблей США, сторожевыми кораблями СССР (сьёмка с американского судна)